4 (1/1)

Мне снился странный сон. Будто бы я пришёл в дом Гакта. Дом был абсолютно пуст и тёмен, коридоры оказались неправдоподобно длинными и мрачными, как в фильме ужасов. Никого не встретив, я прошёл в спальню?— там было темно, но я видел происходящее довольно отчётливо. Освещение в комнате напоминало старый порнофильм: чёрно-белая грязная фактура, сажа и мел. Сквозь угольную темень я видел Гакта: он занимался любовью с незнакомой мне женщиной. Из-за странного света её лицо казалось плоским, а тёмные волосы?— чёрным провалом. Её длинные, неправдоподобно тонкие пальцы с длинными узкими ногтями впивались в плечи Гакта, и тонкая струйка крови, казавшейся чёрной, стекала по его белой спине. Занимаясь любовью, они не производили ни единого звука. Это был молчаливый танец с непонятным ритмом и рисунком. Чёрно-белые тела двигались и переплетались. Я смотрел на них, как заворожённый. Звенящая тишина и темнота, белые, видимые как сквозь туман, тела?— всё это создавало прекрасную сюрреалистическую картину.…это было похоже на сотворение мира. —?С этой мыслью я проснулся.***Я лежал на полу в доме Гакта: накануне мы так натренировались, что, судя по всему, я не смог доползти до кровати. (Ей-Богу, мне кажется, что Гакт решил перед моим отъездом в Канаду и Штаты выжать из меня все соки. На прощание, так сказать.) Я никак не мог вспомнить, почему сплю на полу. Всё тело затекло и болело.—?Гуду моринингу,?— мурлыкнул надо мной кто-то.Я поднял взгляд и увидел Ю; в руках он держал чашку, от которой шёл многообещающий парок.—?С утром,?— пробормотал я и сел.С удивлением я обнаружил, что спал одетый. Ю протянул мне чашку.—?Согрейся,?— сказал он.—?Спасибо… А… А почему я сплю на полу?—?Ну, ты вчера со словами ?идите вы все со своим спортом, я спать? завернулся в плед и уполз в угол. Мы решили тебя не трогать. Гакт с утра отловил меня и велел принести тебе кофе, пока?— цитирую?— ?этот придурок там к хуям не замёрз?. Он не в духе сегодня.—?Спасибо,?— сказал я. —?Трогательная забота… А чего не в духе?—?А чёрт его знает! На него иногда находит, знаешь ли… Я привык уже.Да, что-то такое я за Гактом замечал. На него, как Ю выразился, находило временами: он погружался в себя, и, если иногда выныривал наружу, то только, чтобы дать какие-то распоряжения или надавать всем по шее?— по обстоятельствам.—?Значит, на глаза ему лучше не попадаться? —?спросил я.—?Нет уж, ты попадись, пожалуйста. А то он решит, что я кофе тебе так и не донёс. —?Ю рассмеялся.Я улыбнулся в ответ. И тут в зал ввалился Гакт?— сверкая очами и бормоча что-то себе под нос. О, это ?накатило? я знаю очень хорошо: Руи этим тоже страдает; правда, он на людей не кидается при этом, а Гакту надо посвятить в своё состояние всех вокруг…—?Живой? —?отрывисто спросил Гакт, мельком взглянув на меня.—?Как видишь… —?отозвался я.—?Окей,?— пробормотал Гакт и двинулся к тренажёрам.Мы с Ю понаблюдали за ним какое-то время, а потом пошли восвояси, ибо около Гакта оставаться становилось всё опаснее.Дом Гакта напоминал муравейник: все были чем-то заняты, все работали, возились с чем-то; людей было столько, что я никогда толком не мог понять, сколько их. Иногда Гакт выгонял всех к чертям собачьим и оставался один или с одним-двумя друзьями, но потом всё возвращалось на круги своя… Что-то такое было в этом доме, из-за чего он словно жил своей собственной жизнью. Хотя, может, это просто дизайн интерьера такое впечатление производит, не знаю. В любом случае, дом Гакта был чем-то вроде маленькой вселенной, которая имела свои законы и странности. А центром этой вселенной был, конечно, хозяин дома. Лишних людей ту не было?— я точно это знал. Случайно забрести в гости к Гакту невозможно. Каждый, кто приходил сюда, был зачем-то нужен: для работы, для общения, для чего-то ещё…Поскольку Гакт в тот день был не в духе, все на всякий случай ходили на цыпочках и говорили шёпотом. Несмотря на суету, мы с Ю оказались бездельниками и решили позавтракать, для чего отправились на кухню. Заболтались и как-то незаметно перешли на перемывание костей Гакту.—?Мао-сама,?— сказал Ю,?— не с той ноги встал, шипит с утра на всех. Хотя если бы мне Чача всю ночь в ухо храпел, я бы тоже потом не в духе был.Я чуть не поперхнулся. Сразу вспомнился тот злополучный вечер, когда я вернулся за телефоном и застал Чачу… за очень увлекательным занятием. А сегодня ночью, значит, они… И даже не очень это скрывали.—?Не знал, что Чача храпит,?— пробормотал я, не зная, что ещё сказать.—?Ну, не храпит, сопит… —?отозвался Ю.—?Ты откуда знаешь? —?не удержался я.—?Гакт жаловался. Давно ещё.—?Он что, всё тебе рассказывает? —?удивился я.—?Ну, да…Что, вот прям всё? И про Париж? Я молчал, смутившись. Ю, видимо, почувствовал, что ляпнул что-то не то и влез куда-то не туда, и заметно занервничал.—?Извини,?— сказал он.—?Всё нормально,?— ответил я, проглотив подступивший к горлу комок. Но ситуацию надо было прояснить до конца, и я спросил:?— А с Чачей у них?.. —?Закончить фразу я был не в силах.Ю пожал плечами.—?Хер их знает,?— сказал он. —?Они столько раз сходились и расходились, что я уже перестал обращать на это внимание. У них всё очень сложно, а меня они используют в качестве громоотвода.—?Громоотвода?—?Ну, такой шпиль на зданиях… от грозы…—?А, понял… Теперь ясно, почему ты всё знаешь…—?Ну да. Я мог бы много чего рассказать. —?Он помолчал, о чём-то думая. —?Но мне кажется, тебе… неприятно было бы… Я прошу прощения, что лезу не в своё дело…—?Всё в порядке,?— соврал я. —?Я был бы признателен, если бы ты рассказал мне что-нибудь, чтобы я мог понять, что между ними происходит.Мы обменялись ещё несколькими репликами примерно такого же содержания… (Господи, какие реверансы-то! Я последний раз такой вежливый японский слышал, когда на первую работу здесь устраивался.)—?Ну… —?Ю подумал немного. —?Они уже очень давно знакомы, понимаешь? —?Я кивнул, и Ю продолжал:?— Гакт тогда ещё только-только сольную карьеру начал. Он был совсем один, можно сказать. Ну, не буквально, конечно, но всё-таки. И он почти никому не был нужен… Потому что… Ну…без Malice Mizer он, все думали, ничего не стоит. Он, конечно, никогда не сознается, но я-то знаю, как ему было плохо. В общем, он был совсем один, можно сказать. И вдруг?— Чача, весь такой красивый и обаятельный. К тому же, он как-то сразу… поверил ему, что ли… И они очень быстро сработались и вообще… Ну, и… Гакт ходил за ним, как привязанный. Чача старательно делал вид, что не понимает, в чём тут дело, но Гакт его так обхаживал, что это уже всем было заметно. Мы даже ставки делали… Правда, когда Гакт об этом узнал… Но это неважно. В конце концов, Чача сдался. То ли потому, что Гакт ему нравился, то ли потому, что Гакту проще дать, чем объяснить, почему ты его не хочешь. Короче, все были счастливы какое-то время. Но… Он же не может долго на чём-то одном сосредоточиться. В таких делах тоже. В один прекрасный день Гакт опять в кого-то влюбился, и… Чача ревновал, показательно рыдал, порывался поцарапать Гакту лицо?— в общем, полный… Гакт потом долго ползал у него в ногах и просил прощения, Чача смилостивился?— до следующего гактовского похода налево. И так раз восемь или десять. —?Ю помолчал немного, а потом сказал, старательно не глядя мне в лицо:?— Извини, тебе, наверное, неприятно. Но ты же сам сказал, что хочешь знать… К тому же, непохоже, что сейчас они в очередной раз сошлись. Просто… Ну, не любит он спать один… Извини. Наверное, это уже лишнее. Прости.Почему он всё время извиняется и боится, что мне неприятно?! Неужели по мне так заметно?.. Я молча кивнул в ответ на его извинения. Что я должен был ему сказать? Мне не хотелось знать, чем Гакт занимается с Чачей… Но я же уже узнал! Мне стало тоскливо. Неприятно засосало под ложечкой.—?В Гакта все влюбляются,?— сказал вдруг Ю. —?Это неизбежно. Он как свеча, на которую летят мотыльки.Что на это ответить, я не знал и молча кивнул. Ю был прав: я летел на Гакта, как мотылёк на огонь. И мне было очень больно…