Часть 64 (1/1)
Что делать, если маску не снять?Мерседес садиться на край крыши и смотрит в даль, в душе сейчас пустота, что кажется спасением. Странно, что ее привлекла именно эта крыша. Крыша, которая уже именно сейчас носит прозвище у местной молодежи как ?Альба Рико?.Пустота?— благо.Пустота?— минутная радость.Пустота?— не маскаБлондинка убирает локон волос за ухо. Хотелось бы заплакать, но она не умеет этого делать. Не умеет плакать или чувствовать боль в полной мере.Жизнь?— игра.У нее?— главная роль.Она играет всегда и везде. Играет в искренность, играет в фальшь, играет в безумие или спокойствие. Играет. Но ведь это правильно? Кто-то, один на миллион, да должен быть насквозь ненастоящим. Пропитанным фальшью.—?Мерседес,?— она даже не оборачивается, лишь натягивает насмешливую ухмылку. Он садиться рядом.—?Мне хотелось побыть одной, Ру. Одной. Совсем. —?блондинка поднимает на него взгляд полный раздражения.Наигранного.—?Может, тебе уже пора объяснить мне? —?Руджеро полностью игнорирует ее слова. Он знает ее как никто другой и способен понять, и способен полюбить.—?Что именно? —?какой глупый и наивный вопрос. Мерседес ведь знает, что ему нужно. Знает все. Но играет. Машинально.—?Какого черта ты все это творишь? Мечи, я люблю тебя и принимаю каждый твой поступок… Но иногда я просто не могу понять тебя. —?он смотрит на нее ласково и нежно. Как умеет только Руджеро. —?Ты творишь безумные вещи. Мартина была твоей лучшей подругой, Хорхе парнем… Так зачем же? Зачем ты делаешь это с ними? Зачем играешь?—?А я по другому не умею,?— слова слетают с губ. Мерседес понимает, что маска ослабела на секунду. —?И все, Рудж, давай не будем об этом! —?Мерседес театрально закатывает глаза и, кажется, маска вновь победила.Маска?— ее личность.***Лодовика Бланко впервые одела черное платье.Стоя перед зеркалом, она олицетворяла в себе всю мировую уверенность. Она действительно уверенна в себе на все девяносто девять процентов. Оставшийся один, напоминает ей, что она лишь тень.—?К черту все,?— хрипло шипит брюнетка. —?Черный мне идеально подходит!Она оборачивается и подходит к Диего, поправляя воротник его рубашки. Ухмылка не спадает с губ уверенной-в-себе Лодовики. Ее ладонь нежно поглаживает его щеку, а губы находятся в ничтожным миллиметрах.—?Черный?— цвет смерти,?— ухмыляется Диего. —?Ты?— смерть,?— он обхватывает ее талию и прижимает к себе, смотря в бездонные карие глаза.Смотря в бездонную смертоносную пушку замедленного действия.В саму черную душу и каменное сердце.—?Диего, твои слова сладки как сироп и убийственны… Как яд,?— улыбается Бланко, готовясь уничтожить миллиметры между их губами. В желании, она машинально облизывает губы. —?Сегодня кто-то умрет. Либо мой брат, на что надеяться все, либо Пабло, чья смерть тоже не принесла бы нам дискомфорта.—?К черту их, Лодовика,?— ухмыляется Диего, прижимая ее к ближайшей стене и со страстью впиваясь в сладкие губы.Вся его нежность ушла от него вместе с Мартиной.***—?Держи. Можешь поговорить с ним.Пабло отдает Мартине телефон и уходит из комнаты. Она глотает ком и набирает его номер, что выучила наизусть и не забудет под страшными пытками. Никогда.—?Хорхе,?— тихо шепчет Мартина, стоило только услышать ей родной и любимый голос. —?Хорхе, это я Мартина.Молчание. О боже, это жуткое минутное молчание, что сводило ее с ума и заставляло нервно кусать нижнею губу.Словно он ее забыл.Словно ему уже безразлично.—?Ты жива? —?единственное что прозвучало с его стороны. —?Мне сказали, что ты мертва… Тебя убили.