Эпифора (1/1)

—?Я не хочу находиться с ним за одним столом! —?и пальцем ткнула. Лицо бога осталось непроницаемым, как маска. Только в глазах помимо отражению алых огней нашлось место и бесконечному: усталости, раздражению, смеху, нежности, страху.—?Милость, знаешь, что нас по-настоящему роднит с… людьми?—?Удиви меня.—?У каждого из нас есть своя история?— не нами рассказанная, попавшая не в те уши, неправильно воспринятая…—?Ну хорошо.?— Артемида устроилась на стуле-троне как можно удобнее. —?И какая же у вас история?—?Ты ведь знаешь, что Геката раньше очень любила охотиться? —?оживилась Персефона и для убедительности закивала головой. —?Да, да, лучшей из лучших, ты уж прости. А какие псы у нее были! В смысле, есть. Особенно Цербер, он тогда был совсем щеночком, не внушающим ужас, но умиление?— и любопытство. Против этих двух вещей я, признаться, совсем безоружна, поэтому и меня охватил азарт охотницы. Охотницы до собачьей шерстки, которую я просто обязана была погладить, понимаешь? —?Персефона заливисто засмеялась.Аид молчал весь монолог своей супруги (или нет?), неотрывно смотря на Артемиду. Той очень хотелось не пропускать ни одного слова, но она то и дело отвлекалась на бога подземного мира, словно слыша в своей голове его голос ?веришь ли ты в это, дитя??. После такого начинаешь действительно сомневаться, но зачем им всем было врать, тем более ей?—?В такое никто не верит, потому что это слишком глупо для дочери великого Зевса? Не могла же она в самом деле попасть в царство мертвых просто потому что увязалась за собаками? Но так и было. Надеюсь, тебе известно это наваждение. В твоей голове остается только одна мысль?— ?поймать!?, а когда ты настигаешь цель, то понимаешь, что поймали на деле тебя. Я гладила Цербера, а он лаял от радости и облизывал мне руки. Признал меня за свою. Уверена, это и подкупило здешних обитателей. Меня окружили заботой, мудрыми сказами и спелыми гранатами, моими любимыми. Я… впервые почувствовала себя дома.Под конец Геката одобрительно похлопала Персефону по руке, а Аид наконец-то перестал изображать из себя статую наблюдателя и встал, поднимая кубок с вином.—?Выпьем же за настоящее, за неотрывное, за неоспоримое, за живущее в наших сердцах.Дежа вю. Термин еще не придумали, что не мешало Артемиде испытывать ощущение, что все это уже было. И не раз.А еще она заметила странное - Аид не сделал ни одного глотка, так и поставил чашу обратно на стол. Геката как будто специально куда-то испарилась, но и такое бывало не в первой. Персефона скрылась за очередным поворотом, Аид же пошел в другую сторону.Артемида не могла терпеть, не из такого теста она была, и пошла следом. —?У тебя есть сомнения. Даже не вопрос. Ишь какой.—?Слишком… театрально все это было, слишком…—?Возможно. Мы все постоянно продумывали про себя, как поведаем правду имеющей уши.Это даже была не метафора - ушные раковины у бога отсутствовали. Вот об этом бы Артемида с удовольствием бы выяснила.—?Я услышала. И меня не отпускает чувство чего-то то ли фальшивого, то ли недосказанного, то ли…—?То ли того, что ты все это уже знала? Что это происходило, но немного с другими персонажами?—?Да. Точно.Артемида понимала, что больше ей ничего не скажут. В этом месте всегда так?— обронят фразу и оставляют тебя думать над ней, лишая себя сна. Который, как известно, брат смерти.Аид притянул ее к себе и поцеловал в лоб. Ей не стало противно, но она вздрогнула.—?Я… —?слова застряли в горле осознанием: застывшее выражение лица было не как маска, а маской и являлось. —?Иди. Найди Гекату.Найди саму себя, свое прошлое и будущее, извилистыми путями, одинаковыми перекрестками, по левую сторону, сторону сердца, найди, чтобы полюбить, найди, чтобы остаться.