1 часть (1/1)

Глухие удары костяшек о застарелую древесину перебивались шумом непокорного океанического ветра. На побережье плавно опускались сине-серые сумерки позднего лета, сопровождаемые последними лучами мягко-красного солнца.Бежать по песку было не самым удобным занятием, но Адам об этом не задумывался, расшаривая пляж в поисках своего друга, он даже не замечал холодного предосеннего бриза, от которого уже подрагивала челюсть, ведь он был лишь в безрукавке.Добравшись до небольшого деревянного домика, очевидно, служившего магазином или баром в более тёплое время, он прибавил скорость.Возле одной из отвалившихся вывесок стоял русый мужчина, отчаянно испытывавший крепость стены своими кулаками.—?Мэтт?! —?добежав и обхватив взбесившегося, брюнет резко прижал его к стене дома, держа за продолжающие наносить удары по воздуху руки.—?Отпусти! Отпусти меня!!! —?пьяный мужчина рычал и сопротивлялся. —?Отпусти! Всё из-за меня! Ненавижу!—?Мэтт! Успокойся, прошу, ты не виноват, слышишь ты или нет, он сам сделал свой выбор! —?слегка охрипший голос Адама срывался на крик, он по-прежнему переживал за парня после только случившегося самоубийства его лучшего друга.—?Я должен был приехать к нему! Мудак! Должен! Был! —?не оставляя попыток высвободиться, он готов был разнести все вокруг и свою голову в числе первых.?— Мэтт, прошу, остановись! Мы все кого-то теряем, прошу,?— повысив голос, Гонтье заглянул ему в лицо и плотнее прижал к деревянным доскам стены, чувствуя насквозь мокрую одежду Уолста.Поймав взгляд Адама, тот замер с выражением ненависти и злобы ко всему миру, но спустя несколько секунд зрительного контакта его глаза начали еле заметно блестеть от влаги, ослабли дрожащие скулы, а за ними и бунтующие разбитые конечности.Решившись отпустить их, Гонтье, секундно прикрыв глаза, упёрся липким от пота лбом в стену, обнимая парня, который обвив руки вокруг его груди, прижался.—?Мэтт… —?сбившееся?дыхание обожгло шею озябшего Уолста, приткнувшегося в плечо мужчины, скрываясь от размазанных по горизонту сиренево-синих сумерек,?— Я с тобой.Время устало тянулось, как резиновый клей, в тишине, прерываемой шумом двигателя и шуршанием листьев где-то снаружи машины. Весь путь Уолст не проронил ни слова, вжавшись спиной в сидение и закрыв глаза, как и его встревоженный спутник, перебрасывавший взгляд от пустой мокрой дороги к недвижимому лицу парня, не выражавшему ни эмоции. Это и пугало Адама: полчаса назад он был свидетелем того, какой вулкан на самом деле скрыт за маской безразличия. Он не видел того, что творится в мыслях парня и это было не плюсом.Свыкшись с тем, что возможно, пассажир ненадолго уснул, Гонтье продолжал украдкой вытягивать из полумрака его черты. Сжатые в линию, посиневшие от холода губы, прилипшие ко лбу пряди, ресницы, подрагивавшие вслед за движениями сомкнутых глаз?— мысль ненадолго остановить ради этого машину даже не казалась странной.Преодолев поворот, обозначающий скорое прибытие на знакомые улицы, он вновь не сдержался, бросив взгляд?— Мэтт сидел всё с тем же отрешённым видом, уставившись в дорогу перед собой, как в зияющую пропасть. Неловко, секундно стыдясь своего порыва, Адам отвернулся обратно.—?Он был мне ближе брата,?— тихий, с лёгкой хрипотцой, голос был таким же вымотанным, как и внешний вид Мэтта.—?Это… Это ужасно. Пожалуйста, держись… —?чувствуя беспомощность в подборе успокаивающих слов, Адам крепче сжал руль, будто это как-то ему поможет. Уолст молча моргнул, не издав больше ни звука, и молчание вновь поглотило обстановку в салоне машины. Растеряв за считанные минуты свое самообладание и уверенность, Адам прибавил скорость.Ночь почти полностью покрыла город, когда автомобиль притормозил у небольшого частного дома. В окнах, как и на улице царил мрак, выдавая отсутствие жизни внутри, от чего желудок Гонтье скрутила тревога.—?А Брэд скоро вернётся?—?В начале следующей недели,?— отрешённо процедил пассажир, забирая свою сумку из багажника под напряжённым взором со стороны.—?Ты не против, если я побуду немного у тебя?—?Как хочешь. При включённом свете, изнутри, жилище младшего Уолста показалось гораздо уютнее собственного дома Гонтье.—?Я приготовлю что-нибудь поесть,?— бросив сумку на стол возле разряженного ноутбука, Мэтт стянул с себя кофту и ушёл на кухню, покинув поле зрения. Оглядевшись, Адам неуверенно расположился на диване, блуждая взглядом по полке с фотографиями. На почти всех из них Уолст улыбался, как и большую часть того времени, которое Адам знал его, но не дежурно-вежливо, а довольно искренне, заставляя улыбаться в ответ, самой непритворной и душевной улыбкой. Подойдя ближе к одной из полок, Гонтье оперся на неё, уткнувшись носом в свой рукав, а ладонью второй руки стирая следы пыли со стекла, внимательно исследовал доброжелательное лицо молодого паренька, явно с удовольствием проводящего время среди своих друзей. Адам отчасти знал того парня, о котором весь день шла речь, но ровно настолько, чтобы ощутить тяжесть сочувствия в грудной клетке. Мэтт же провёл вместе с ним бо?льшую часть своего детства, учась в одном классе, и хотя, размолвка, произошедшая между ними за несколько дней до трагедии, обещала быть рядовой, ничем не отличающейся от десятков таковых, испытывающих их дружбу и нервы на прочность, теперь в глазах самого Уолста она обернулась предательством и катастрофой. В дальнем углу дома, предположительно оттуда, куда направился Мэтт какое-то, уже неясное время назад, раздался треск разбиваемого стекла. Отпрянув от полок, Адам занервничал и притих в ожидании других звуков. Покуда их не следовало, по коже тревожно пробежали мурашки, а ладони вспотели. Осторожно направившись на кухню, он затаил дыхание. Шум брызгов воды из-под крана перебивал все остальные звуки в небольшой комнате с закрытыми окнами, а Мэтт стоял спиной ко входу, облокотившись на раковину и склонив голову. Рядом, на полу, блестели осколки прозрачного стакана, испачканные тёмными каплями.—?Мэтт? —?дрогнув, голос утонул в шуме воды, а беспокойство подскочило до уровня тревоги. Подойдя ближе, Гонтье выключил воду?— образовавшаяся тишина готова была задавить собой всё вокруг, но её продолжал перебивать стук падающих в стальную раковину капель крови с зажатой ладони Уолста. Даже с закрытыми глазами, на его лице читалась ненависть, смешанная с болью, но вряд ли физической. Повернув его к себе и тряхнув за плечи, в ожидании реакции, Адам силой разжал его пальцы, глубже вгоняющие кусочки лопнувшего стакана в кожу. Голубые, полные непонимания и удручающей пустоты, глаза уставились на него. Не выдержав и минуты их мутного взгляда, мужчина притянул младшего за плечи к себе, прижимая обеими руками. Мокрые, дрожащие ладони скользнули по его спине, расположившись на поясе.—?Прости, Адам…