Правда делает все только сложнее (1/1)

Записку от Патрисии доставили в редакцию уже к завтрашнему обеду. Я отвлекся от своей печатной машинки, не закончив предложения в своей новой статье. ?Проверила отряд Лины. Все то же – служба, арест, тюрьма, прощение, смерть. На всех выписаны свидетельства ГБК. Есть также особые данные на Эгмонта Лонглэнда, Александра Вильнорта и Феликса Заболоцкого. Все трое подозревались в использовании ингениума. За полгода до первого ареста. Мне перестает нравиться эта тайна. Будь осторожен!?Я с трудом вернулся к работе, вымучил ещё пару фраз и взял перерыв. Выйдя на улицу, я присел на лавочку в сквере возле здания редакции, пытаясь соединить новую ниточку со всеми старыми. Ингениум. Хелена и эти трое. Скорее всего – не единственные. А может и все они были носителями? За такими размышлениями меня застал Максимильян, выглядящий ещё более встревоженным, чем вчера- Я навел справки. Как минимум двое из семи жертв подозревались в контакте с моторией и использовании ингениума. – Я прекрасно понял его недосказанность. На то, чтобы вообще об этом задуматься, его натолкнула вчерашняя беседа. Что ингениум не отращивает человеку хвоста и рогов, а дар не обязательно выражается в метании молний и огненных шаров. Я молча предложил другу присесть рядом. Потом показал ему записку.- Это дело начинает пахнуть персиками…-тихо проговорил Макс, возвращая мне письмо Патрисии. Я молча кивнул, понимая, что начинаю бояться.- Странно, что у Николь ещё в меню нет кофе с моторией..-неловко пошутил я. Потом меня из окна окликнул редактор – и я поспешил вернуться к своей статье про внешнеполитическую расстановку сил и вероятность новой войны. Вышел я из редакции только поздним вечером, едва не засыпая на ходу. Поймал такси и добрался до дома, успев увидеть сон про Николь, бегущую по морскому мелководью в длинном белом платье с голубым кушаком.Проснулся я только у своего подъезда. Расплатился по счетчику и направился к своей квартире, пытаясь не упустить светлый романтичный образ. Но все мое настроение было прервано консьержем моего дома, сообщившего что некая дама оставила мне посылку. Я встрепенулся.- А как дама выглядела? – уже беря в руки легкий сверток в простой коричневой бумаге.- А никак. Пальто с воротником, шляпа с вуалью – немодная такая, большая. И руки в перчатках. Невысокая разве что. Бросила тихо что это вам и ушла, не прощаясь. – консьерж был бы не против продолжить обсуждение моей неизвестной поклонницы, но я уже спешил на свой этаж - открыть свой сюрприз, мысленно готовясь ко всему чему угодно.Хотя к тому что в свертке окажется легкая деревянная шкатулка без одной ножки я готов не был. Я медленно откинул крышку. Шкатулка была заполнена ерундой. Старое дешевое обручальное кольцо, билеты на дирижабль в первый класс, несколько ключей разной формы, ещё одна коробочка поменьше – и записка на узкой полоске плотной, но пожелтевшей бумаги.?Если вам дорога Николь – прекратите искать меня. Кап. Риджентс?. У меня слегка задрожали руки.Я открыл коробку поменьше – и пренебрегая поздним временем потянулся за телефоном. Мне срочно были нужны мои друзья-советчики. На куске старой ваты лежала медаль ?За оборону Риерты? - с вычеканенным поверх центрального круга изображением разводного моста. Насколько я помнил, такие памятные знаки вручали только участникам битвы за Железный гигант.Друзья не подвели. Фрэнк приехал всего через полчаса, Макс появился чуть позже, зато вместе с девушками. На тихое возмущение Патрисии, что я оторвал её от книги и теплой ванны я продемонстрировал полученную открытку.- Значит, она за нами следила? – тихо охнула моя архивариус.- Не за нами. За ней. – мотнул головой Фрэнк в сторону Николь. – Барышня, вы точно от нас ничего не скрываете?Та едва не плакала, комкая край крахмального передника, в котором её выдернули из дома.- Лина хорошая. Она не убийца, она не сделал никому ничего плохого. – Она зашептала жарко, убеждая не только саму себя, но и всех нас. – Она просто беспокоится за меня…- Может расскажете, что это за артефакты? – я подтолкнул к ней шкатулку. Девушка почти тут же успокоилась, медленно перебирая безделушки.- Вот эти ключи мне не знакомы, а вот этот – от черного хода в Линин дом. Там сзади, со стороны пристани есть проход, ведет сразу на второй этаж и выше, на третий и чердак...- Там есть чердак?! – Макс буквально взвился, готовый сейчас же бежать и проверять становящийся все подозрительнее дом.- Да. Он почти не заметен с улицы…Вот что это за кольцо я тоже не знаю. А медаль это Франческо. Он очень долго на этот мост ругался. Помню, он все вспоминал какого-то парня с огнеметом, мол, если дать дуракам оружие – они и себя спалят и окружающих… - А как это ваш Франческо выглядел?! – нахмурился Фрэнк.- Ну, высокий, стройный, голубоглазый брюнет. Красивый, но словно немного не здесь большую часть времени…Бледный такой, как в книжках. – Николь прикрыла глаза, вспоминая героя своего детства.- Нет, не было такого! – Фрэнк решительно замотал головой. – Не видел я никаких брюнетов красивых там. Рыжий красавчик с огнеметом был – это да, но брюнетов не было.- Так, а что говорит твой дар? – Патрисия деловито устроилась напротив меня, ожидая услышать очередную историю из прошлого. Я был вынужден её разочаровать, разведя руками.- Ничего не вижу. Холод, серо, сыро, ветер, пальба – и без подробностей. Помнится, когда я как-то касался медали Френка поймал примерно такой же набор ощущений.- А если их совместить? – подался вперед Макс. – Ну, как в стереобиноклях, когда смотришь на плоскую картинку двумя глазами – и она становится объемной?Это была хорошая идея. Фрэнк хмыкнул и полез за пазуху.- Хорошо, что ты заранее попросил её принести, иначе бы пришлось ко мне уже ехать..-кладя мне на ладонь свою награду.Я закрыл глаза, ловя эманации чужого прошлого. Меня буквально швырнуло в ту бойню, развернувшуюся над каналом. Я смотрел во все глаза, ловя все – запахи, звуки, лица, даже вкус мокрого снега…- Эгмонт! – меня толкнули в плечо, и я открыл глаза. Одежда на мне была влажной, словно я действительно постоял под мокрым снегом, и пахла порохом и дымом.- Ты как будто начал растворятся в воздухе...-тихо всхлипнула Патрисия. Я же потер висок и уставился на Фрэнка.- Вспоминай, приятель. Вы стояли возле захваченного здания. Внутри все горело. Этот самый Франческо подошел к вам и отдал приказ идти внутрь. А потом исчез в дыму…-я поперхнулся словами, вспомнив одну весьма многое меняющую деталь. А Фрэнк на этих словах начал бледнеть…- Макс, у тебя тот рисунок случайно не с собой... ну, который ты мне показывал в участке? – я повернулся к другу, мысленно молясь, чтобы мелькнувшее подозрение не оправдалось.- На твою удачу – с собой. Спрашивал у коллекционеров не проходило ли что-то похожее через их руки. – он достал из бумажника аккуратно сложенный набросок клинка. Я развернул его, несколько секунд сравнивал его с образом из видения – и повернул к Николь.- Скажите, у вашей Лины или её друзей... Ни у кого не было похожего оружия?- Конечно было. У них у всех именно такие ножи и были. – Николь даже не подумала скрывать то, что для нее было естественным. – Это то, что Лина называла своим ?табельным? оружием. Я ещё у нее как-то спросила не проще ли ходить с пистолетом как все жандармы, а она сказала, что так эффектнее и бесшумнее…-заметив что-то на наших лицах, девушка замолчала, переводя встревоженные взгляды с меня на Фрэнка, а с него на Макса. Я же молча смотрел в потолок. Двадцать один человек. Отряд при Министерстве Вод, окруженный каким-то неестественным покровом тайны. Отмеченное даже в воспоминаниях и вспышках видений равнодушие и холодность. Я должен был догадаться…Николь молча уставилась на нас. Патрисия и Фрэнк вцепились в стол. И я медленно произнес тот вопрос, что повис в воздухе:- И где теперь в этом блади-городе мне искать последнюю плакальщицу Риерты?!