Part 9 (1/1)

Холодный ветер с силой гнал мелкие капли дождя. Руки покраснели от холода и почти перестали ощущаться. Миниатюрный девичий силуэт скорчился возле парапета. Девочка лет четырнадцати горько плакала, не обращая внимания на накрапывающий дождь и воющие порывы ветра. Все конечности промёрзли, персиковая толстовка промокла до нитки, мокрые каштановые волосы потекли по лицу, покрасневшему от слёз. Конечно, смысла жить больше нет. Несомненно, весь мир ополчился против неё, нет ни единой живой души, способной искренне посочувствовать ей.?— какие же они все сволочи,?— белокурый парень склонился над девчонкой, вцепившись холодными длинными пальцами в её тонкие плечи, пока его слова эхом отражались в разуме темноволосой. —?поверь, они тебя ненавидят всей душой, если тебя не станет, они даже не заметят! Даже не так, они заметят, они заметят и будут первыми, кто станцует праздничное танго на твоих костях. Ты в их жизнях лишь недоразумение, разве не так? Так. Всё верно. Верно, и не только в их. Вся твоя жизнь?— сплошное недоразумение. Нет, был один человек, который тебя понимал, но… Парень желчно усмехнулся и отвёл от неё взгляд. Всё, что он говорил, не было произнесено вживую, но она слышала. Она слышала это и действительно считала, что так звучат мысли в её голове. Разумные мысли. Тёмные глаза сверкнули в дождливой суматохе, и демон снова приблизился к юной девушке, хищно склонившись прямо над её ухом.?— убей же себя. —?прошептал он вкрадчиво и в этот же момент едко ухмыльнулся. Девчонка шумно всхлипнула и оторвала лицо от собственных коленей, устремив взгляд в сторону парапета. Она немедля поднялась, опираясь руками о мокрую обшивку, и прошагала к самому краю крыши. Ситуация была до жути тривиальной?— родители педантично, но настойчиво сообщили дочери, что она должна думать об учёбе, а не встречаться с парнем на пять лет старше её, запретили ей ввязываться в глупости, это и вызвало возмущение. А каким боком здесь оказался Глеб? А Глеб под шумок усугубил положение, убедив восьмиклассницу в том, что жизнь закончена, а родители её не любят. И вот настал момент, когда она стояла на самом краю, испуганно и неуверенно глядя вниз. Глеб обошёл её сзади и шагнул вперёд, расправив крылья, чтобы удержаться на той же высоте. Ему уже порядком надоело возиться с этой ситуацией, он затратил слишком много времени на это задание, так как девочка слишком долго не поддавалась. Она сомневалась даже сейчас, когда принц надавил на все возможные болевые точки. Демон устало вздохнул и остался парить напротив своей жертвы, якобы дружелюбно протянув к ней руки. Она его не видела, но зато чувствовала тягу к прыжку благодаря его наставлениям.И только девочка, ведомая какими-то чувствами извне, осмелилась шагнуть в бездну небытия, как из подъезда высунулся тучный силуэт очень взволнованного мужчины. Он второпях вылез на крышу, едва не падая и невнимательно наступая в каждую лужу, а после закричал:?— стой!?— папа?.. —?она тут же обернулась, утерев слёзы, и нашла своим расстроенным взглядом его панический.?— прошу, не делай этого,?— через боль проговорил мужчина со слезами на глазах. —?ты?— единственное, что у нас есть, мы всегда хотели тебе только лучшего, пожалуйста, доченька, не губи свою жизнь, не губи нас с матерью. Девочка стыдливо опустила взгляд и тут же отступила назад. Она искренне не понимала, что на неё нашло и почему она решила, что смерть будет верным выходом. Она ведь никогда не делала таких глупостей, никогда не расстраивала родителей, и сейчас было больше, чем просто больно смотреть на разочарование в глазах родителей.?— куда ты пошла, дура?! —?перетянул на себя Глеб. —?ты не видишь, что он нагло над тобой смеётся? Если бы они и правда так любили тебя, они бы не запретили вам встречаться. Они против твоего счастья, и когда вы вернётесь домой, ничего не изменится. Они снова запретят тебе встречаться с твоим любимым, снова будут третировать тебя, просто смирись с тем, что ты никогда не была желанным ребёнком и не станешь им! Она снова замешкалась. Сейчас девчонка находилась между двух огней, оба из которых манили к себе. Она уже не могла разобрать где бред, а где здравый смысл, на неё явно что-то давило. Что-то, что мешало отличать реальность происходящего и выбирать разумно. Отец вновь слёзно позвал дочку к себе, он боялся подходить, боялся напугать, но медленно приближался, пока его единственная малышка стояла в промокших кедах на самом краю крыши и мотала головой в разные стороны. В какой-то момент её настигло полное осознание происходящего, и девочка немедленно направилась в объятия своего папы.?— довольно с меня, я тебя предупреждал. —?прорычал Глеб и схватил ту за капюшон толстовки, резко потянув на себя. Ему понадобилось немало усилий, чтобы лично вторгнуться в конфликт из другого измерения, но не больше, чем он уже потратил на это долбаное задание, начинавшее пагубно влиять на его самооценку. Глеб крепко обхватил хрупкое тело руками и сложил крылья, уже не имевшие как такового значения. Девчонка пронзительно завизжала, увидев лишь серое небо и отца, судорожно подбежавшего к самому краю крыши и протянувшего ей руку. Но было уже поздно. Через поганых несколько секунд блондин снова расправил крылья и отпустил ребёнка, оставшись налету. Не было никакого желания дальше наблюдать за ситуацией, юное тело очень быстро настигло асфальт, мигом привлекая внимание прохожих и поднимая всеобщую панику.?— ну что, всем в директе ответил? —?преспокойно поинтересовался Глеб, настигнув Славу на лавочке под козырьком.?— и часто от тебя зависят жизни невинных людей? —?встревоженно перебил он.?— другого мне не поручают, я же не дилетант,?— гордо поделился Глеб. —?это далеко не самое важное и сложное задание из тех, что мне доставались, сегодня я даже отдыхаю.?— почему она и почему она должна была умереть? —?с замиранием сердца взыскал Слава.?— кто-то должен умирать, пока кто-то рождается,?— легковесно пожал плечами демон, присев на лавочку. —?в министерстве равновесия подбирают людей в зависимости от множества факторов, которыми ты себе даже голову не забивай.?— может быть, всё-таки попробуешь разъяснить? —?попросил Михайлов, явно недовольный происходящим.?— слышал когда-нибудь, что любая случайность?— непознанная закономерность? К тому, чтобы, например, на этой самой лавочке в прошлый четверг в половину пятого вечера посидел условный Джон, вселенная шла миллиарды звёзд, и если бы в какой-то момент что-то пошло не так, как оно исторически пошло, ни этой лавочки, ни условного Джона могло бы не быть. Всё это?— те самые факторы, которые влияют при подборе и не только. В самом деле, есть такая наука как бефолетика, и она занимается состыковкой различных закономерностей, изучением и подсчётом влияния тех или иных наших поступков на мир людей. Система очень сложная, каждое наше действие на Земле должно быть спланированным и систематическим, в то время как люди даже не задумываются над тем как их шаг в ту или иную сторону повлияет на судьбу вселенной.?— но…это сложно, типа, у меня бы не хватило сознания, чтобы предсказать такие глобальные исходы моих будничных действий. —?со сложным видом парировал Морти.?— всё верно, я не должен вас винить, люди примитивные, и ни один человеческий разум не способен на такие вычислительные системы, да что уж греха таить, это и мы постигаем только с возрастом,?— признался Глеб согласно. —?иногда, знаешь, просто не хочется так заморачиваться, и это либо повод бездумно делать что захочется, либо повод лишний раз на Землю не соваться.?— я всё ещё в шоке с того, что мир настолько сложно постижимый, что даже ваших нескольких тысяч лет не хватает, чтобы во всём разобраться. —?кивнул Слава и засмотрелся хмуро куда-то вдаль.?— для тебя мои две тысячи лет это, конечно, несравнимо много, но поверь, я ещё совсем ребёнок,?— с усмешкой напомнил Глеб. —?мне почти двадцать пять звёзд, но это только тот возраст, когда что-то между подростком и молодым, поверь, до тридцати звёзд меня взрослым никто не назовёт. Вот смотри, у нас двадцать звёзд?— это как шестнадцать лет, двадцать пять?— как восемнадцать, а тридцать?— двадцать один.?— получается, Гриша только-только стал прямо совершеннолетним? —?привёл пример Слава.?— неудачный пример, на этого дурака даже не смотри, он говорит всегда меньше, чем ему есть, потому что боится, что иначе ?с молодняком не сольётся?,?— рассмеялся Глеб. —?он не сильно старше, но и не такой мелкий, не слушай его, серьёзно.?— а сколько ему?.. —?сильно удивившись, переспросил парень.?— а вот это я уже не скажу, сам у него спрашивай,?— хитренько прищурился Глеб, дабы совсем не раскрывать все чужие карты. —?он тебе, кстати, не надоел ещё??— нет, не надоел, мы с ним вообще не общаемся даже когда он дома,?— уже привычно наврал Слава. —?ты, кстати, такой приятный собеседник, если с тобой наедине пообщаться.?— да? Значит, мы с тобой слишком много общаемся, не смей рушить мою репутацию урода своими наблюдениями.?— да! Да, ты такой спокойный и договорный, даже взял меня с собой на задание, чтобы я мог всем друзьям написать, что в порядке. —?нарочно начал озвучивать Слава.?— ну всё, шкет, тебе явно домой пора. *** Время всё шло, а Слава никак не мог привыкнуть к своей новой жизни. Каждый вечер он думал о том, что если и сошёл с ума, то теперь ему всё равно никуда от этого не деться, придётся жить в такой реальности, какой бы она ни была. Да и в какой-то момент он начал замечать, что понемногу вливается в этот сладкий мир. Он начал немного ориентироваться в обоих городах Нимба, так как в свободное время Гриша таскал его по выставкам, театрам, торговым центрам и прочим увеселительным мероприятиям или местам, а когда тот был занят на задании, Никита и Густав водили Михайлова на прогулки по разным красивым местам, коих тут было не счесть. Также Славу частенько оставляли с Ваней сразу после учёбы, и ему приходилось смотреть, как тот делает домашнее задание. Парень, конечно же, не мог не приставать к студенту с кучей глупых вопросов, зато получал на них ответы и становился немножечко больше осведомлён о местных устоях. В таком темпе он жил какое-то время, но после коллективно было принято решение, что Славе нужно находиться на Земле, иначе он попросту не сможет умереть. Умирать ему не очень-то хотелось, Слава вообще не понимал что за варварские законы, да и в его голове уже не укладывалось как люди без возможности воскреснуть доживают до преклонного возраста, если Слава и двадцати лет не смог прожить, как ему уже полагается целых три случайных смерти. Это насколько же он везучий, что в том самом министерстве равновесия к нему и его несчастной душонке трижды сводятся вычисления? Как бы там ни было, чтобы находиться в их базе данных, Славе нужно было оставаться на Земле. Конечно же, одного его туда не отпустили даже после аргументов о том, что он как-то спокойно жил так почти двадцать лет. Впрочем, Слава не был особо против компании Буды, в которой его отправили домой. Вот только Гриша не протянул в квартире Славы и недели: вечно жаловался на скрипучую кровать, на перегорающую в туалете лампочку, а когда в его руках осталась дверца от шкафчика для посуды, вовсе сказал Михайлову собирать вещи. Так они и перебрались в Москву. На вопрос чем Гришу так не устроил Харьков, Слава ответа не получил, но Глеб и Дима одобрительно кивали. Изначально Буда так вообще изучал жильё в штатах, но вовремя выяснилось, что Слава по-английски может только представиться или уйти, потому пришлось несколько сузить круг поиска.?— ну как тебе наш кинематограф? —?незатейливо поинтересовался Слава и приземлился на диван, увидев, как Гриша глазеет на какую-то весьма пресную мелодраму.?— бред, такие ничтожные высосанные из пальца драмы… —?с отвращением проговорил Гриша, потягивая апельсиновый сок через трубочку. —?зачем такой большой телевизор, если по нему показывают сплошной бред??— интересные фильмы можно через интернет подключать, но надо платную подписку покупать или с торрента скачать. —?объяснил Слава и потянул руки к Гришиному соку.?— я уже настолько отстал от жизни, что решительно ничего не понимаю. —?мужчина посмеялся и притянул младшего к себе, потрепав по мокрым после душа волосам, от которых тянулся приятный аромат шоколада. Слава, тянувшийся за соком, не сообразил, как его опрокинули на себя, и выглядел как упавший котёнок со стороны.?— ты ведь довольно часто бываешь на Земле, разве не так? —?русоволосый улыбнулся и приобнял Гришу, удобнее устроившись возле него.?— да, я много в чём разбираюсь, но я уже больше недели живу как обычный человек, и тут, оказывается, гораздо больше подводных камней,?— почесав затылок, признался он. —?в школах обычно многое объясняют о быте и психологии людей, но теория, как ты понимаешь, всегда проигрывает практике. Кто-то любит путешествовать сюда и проводить здесь время, а кто-то строго ограничивается выполнением заданий и не питает особого интереса к Земле.?— вам не запрещено находиться здесь помимо выполнения заданий? —?удивлённо спросил Слава.?— нет, можно как угодно развлекаться, главное умело держать маскировку обычного человека,?— пожал плечами он и ближе Славу к себе прижал. —?вот, например, отправь ты сюда какого-нибудь… Ваню, так он ни дыры не смыслит в том, как себя на Земле вести, а вот самый прошаренный у нас Дима, у него практически вторая жизнь на Земле.?— как-то не вяжется…он хочет быть человеком, но всегда громче всех кричит, что люди?— грязь под ногами.?— так потому и бесится, Слав, он мечтает быть человеком, не может себе этого позволить, и единственное, что ему остаётся?— убеждать самого себя в том, что люди жалкие, и это даже хорошо, что он не такой.?— а ты сам…ты когда-то хотел был обычным человеком? —?невзначай полюбопытствовал младший, обняв Гришу тепло.?— конечно…когда-то я хотел… —?задумчиво потянул Ляхов, носом вороша мокрые волосы мальчишки. —?это необъяснимое чувство, вроде и наблюдаешь за людьми свысока, имея очевидное превосходство, а вроде и понимаешь, что твоё превосходство соразмерно твоей ответственности. Таков негласный закон вселенной: чем существо глупее и неосознаннее, тем оно счастливее, поэтому многим духам иногда хочется прожить обычную человеческую жизнь с обычными человеческими проблемами.?— и что…как прошло это желание??— оно в моём случае не было особо навязчивым, да и потом, я и так довольно часто находился и по сей день нахожусь среди людей, у меня всегда была возможность на день-два почувствовать себя таким же, как и другие люди, хотя я и находил множество очевидных отличий.?— а тебе как вообще, интересно с людьми? Ты всегда столько всяких историй рассказываешь, столько всего и всех знаешь, столько времени уже прожил и, наверное, уже надоело порядком? Ну то есть, может, первые лет сто тебе было интересно, а сейчас…?— малыш, если бы мне не было интересно с людьми, меня бы сейчас здесь с тобой не было,?— демон усмехнулся в чужую макушку и легко куснул её, чтобы малой успокоился. —?надо учитывать, что поколения?— гораздо менее постоянная единица, чем многие думают, и каждое поколение люди меняются. Конечно, я уже слышал множество историй и видел множество лиц, но люди меняются.?— а ты много встречал людей, которые были похожи на меня? —?никак не унимался с вопросами Морти.?— ты сейчас хочешь, чтобы я сказал, что ты особенный? —?Гриша издал добрый смешок и деликатно прищурился.?— вовсе…ну… —?Слава надулся, изобразил крупность и весомость в своём лице, но оправдаться у него не вышло. —?если можно…но таких как я было много, да??— не задавай мне таких вопросов, ты меня в тупик ставишь. —?мужчина сдвинул брови, и убрав из чужих рук на тумбочку уже успевший опустеть стакан из-под сока, перевернул Славу так, чтобы тот оказался на его коленях.?— я понял,?— огорчённо пробурчал Славик и от старшего отвернулся. —?самый такой же, как и все такие же.?— броуди, я очень не люблю дубликаты карточек в своих коллекциях воспоминаний, хоть они и неизбежны, я стараюсь это минимизировать,?— пытался оправдаться Гриша, парня за руку взяв. —?ты можешь не сомневаться в своей уникальности, у меня как минимум никогда не было людей, которые жили со мной в том измерении, но у меня были мальчики. Я к тому, что в чём-то ты совершенно не похож ни на кого, это факт, ты уже индивидуальный и не такой как другие за счёт того, что комбинации характеров самые разные, но повторения отдельных единиц из этих комбинаций избежать никак нельзя. Ты же не жалуешься на то, что у трёх миллиардов мужчин помимо тебя тоже есть член, верно? Ты и другой, и такой же. И так со всеми людьми.?— …так загнул, что даже и возражать лень. —?с недовольством пробухтел Михайлов.?— ну всё, заканчивай вредничать, неужели тебе недостаточно того, что ты моя маленькая татти? Сейчас мне ни с кем не хорошо также, как и с тобой. У меня к тебе…особенные чувства. И не тяни из меня любезности, я и так слишком часто их тебе говорю. Гриша обхватил чужое лицо ладонями и утешительно чмокнул Славу в лоб. В последнее время Михайлов нередко заводил подобные разговоры, и это несколько пугало, потому что было не совсем понятно с каких пор он претендует на свою единственность и неотразимость у Гриши. Вообще-то, это было неудивительно с тем, как Ляхов жадничал им, как ревновал и обозначал свою собственность, но о долговечности этой собственности он никак не зарекался. Он боялся делать выводы, загадывать и вообще делать какие-то лишние действия, а Слава влюбился. Он грустил очень по этому поводу много и часто, постоянно, Гриша-то его с рук не спускал, вечно нежничал, заваливал лаской и вниманием. И Михайлов очень сильно забывался. До такой степени, что в какой-то момент нашёл себя влюблённым по уши. Слава уже готов был по гроб жизни быть верным как собака, но как же его убивал тот факт, что Грише оно к чёрту не сдалось. Да, чёрт возьми, сейчас Морти был ?его маленькой татти?, но неужели он имел большую цену в глазах Гриши? Конкретно здесь добивало то, что если люди имели в запасе маленький кусок времени и как-никак задумывались о серьёзных отношениях, чтобы иметь хоть какой-то стержень в своей короткой жалкой жизни, то Грише это было необязательно. У него впереди было ещё много сотен тысяч лет и много таких же мальчиков, как Слава. Разве ему был смысл думать о том, чтобы поскорее найти того самого? Даже все движения были ему в тысячи раз привычнее, чем Славе. Он всё это уже проходил, слышал, видел, знал, и Михайлов понимал, что не станет ему особенным, сколько бы там Ляхов не говорил, чтобы его не обидеть. Да, в людском понятии тоже присутствовало словосочетание ?наслаждаться моментом?, но со стороны Славы и со стороны Буды эти понятия были настолько разные и непохожие, что спорить об этом было бесполезно. Для любого человека вопрос смысла жизни и счастья стоял куда острее, чем для демона. Последние имели в запасе бесконечность времени и уверенность в своём месте?— ты подожди, вот тебе и цель к существованию, и соулмейт, и прочие блага. А что оставалось первым? Цепляться за настоящее судорожно, надеясь, что хотя бы какая-то его часть останется в будущем, и в конце, в кресле-качалке с больными коленями и морщинистым лицом, в голову не будут лезть воспоминания об упущенных возможностях и отношениях, а также многократные старческие сожаления? Слава смел предположить, что больше ему не светит старческий маразм, больные колени и маленькая пенсия в полторы тысячи гривен, но от того ему не становилось лучше. Мысль о том, что он в начале своей собственной бесконечности, заставляла бояться ещё больше. Можно было сказать, что Слава просто жалуется, мол, какова моя жалкая короткая жизнь! —?вот ему длинная, а он снова давай жаловаться, что так тоже плохо, но на деле обе перспективы казались ему бесполезными, неудобными и глупыми. Жизнь и так и сяк страшная вещь, короткая она или длинная. Всё это вселенская приблуда, сколько в ней глупости. Не привлекали ни сумбурные попытки доказать, что ты чего-то стоишь за свои семьдесят, ни долгие тысячелетия наслаждения уже изрядно надоевшим и пресловутым моментом. Пусть бы оно так, но среди этого всего было что-то ещё, что заставляло сильно беспокоиться. Была эта никчёмная любовь к тому, кто предупреждал о несерьёзности своих намерений. И что сейчас? Слава всегда любил серьёзно, в прошлый раз целых четыре года любил и долго отходил, а это была вторая влюблённость и, кажется, ещё более невинная, чем предыдущая. Михайлов просто не хотел остаться с разбитым сердцем на долгие тысячи лет, но он точно останется ни с чем, когда надоест Грише. Проскакивали хоть какие-то надежды: не может же он быть таким нежным, если не любит? Но в действительности клише-интрижки из фильмов и книг почти никогда не имели ничего общего с реальностью?— тебя не скидывали с постели после секса, не отталкивали при попытке обнять или поцеловать, потому что это надо делать только по любви, а ты шваль только на переспать, не игнорировали в процессе разговора и даже, как ни странно, не подтирали своими ?пассиями? полы. Только особо отмороженные. На деле же даже несерьёзные интрижки несли в себе гораздо больший подтекст, чем строго секс без прелюдий для удаления животных потребностей. Тут была и симпатия, может, лёгкая, временная влюблённость, желание получить тепло и ласку и ответить тем же, желание приятно провести время, банально потребность в общении и ещё много-много всего. Оттуда бралась и ласка, оттуда брались и долгие поцелуи с объятиями, и разговоры, и комплименты, и сон в обнимку в одной постели. И всё это не было любовью. Здесь не было никаких проблем помимо той, что Слава как маленькая девочка где-то на подсознательном уровне был уверен, что целуются и гуляют за ручку только по любви, да и сексом занимаются тоже. Нет. Откровенно говоря, целоваться и заниматься сексом можно было и с друзьями, притом, непременно, оставаясь друзьями. Вся разница была в том какие чувства вкладывались в эти действия. Баловство, увлечение, желание, снятие стресса?— вот, что вкладывал в эти ?отношения? Буда, и это, конечно, вровень не шло тому, как те же самые вещи со стороны Славы перешли в преданность, ласку и сердечность. И Гриша, конечно, начинал догадываться. По тому как Слава смотрел. По тому как трогал. Как говорил. Может, это и не было так очевидно, но… Да нет, это было очень очевидно, особенно для Гриши. Но он не собирался ничего делать с этим, пока Михайлов молчал. У него была маленькая хоу-красавица, ему это нравилось, и ничего больше Ляхов сказать не мог, хотя ему очень не хотелось бы отвергнуть Славу и сделать ему больно. Главная проблема была в том, что и давать ложные надежды было не в его стиле. Это всё было как-то сложно и казалось ненужным, лишним. Сильнее всего Гриша испытывал благодарность за то, что Михайлов помнил его слова о том, что отношениям и любви не бывать, и не поднимал эту тему, хотя с каждым разом Буде было всё больнее и неприятнее самому задумываться об этом. Будто бы он не обработал царапину перекисью в нужный момент, и теперь она начинала нарывать с новой силой. ?Наша жизнь?— чужая злая шутка? *** Вечнозелёный плодовитый сад простирался на многие километры. В самом сердце сада поселился роскошный белый дворец, обросший висячими цветками и плющами. Через открытые двери, ведущие на эркерный балкон, в просторную светлую комнату задувал лёгкий тёплый ветер. Дима устало откинул потрёпанную, пахнущую старостью книжонку, и стянул резинку со своих волнистых волос. Книга прилетела к прочим своим сородичам, упав в без того безобразную литературную кучу. За последнее время Королёв перечитал слишком много книг. Все они были взяты из домашней библиотеки, из библиотеки в храме равновесия, из любой библиотеки. Вместо уроков они с Никитой обходили абсолютно все библиотеки и книжные лавки в поисках чего-то полезного, чего-то, что может помочь. Присутствовал очень сильный страх того, что третья смерть Славы может обернуться чем-то страшным. Вдруг некто, спрятавший истинную сущность Михайлова в человеческом теле, был вовсе не злоумышленником, вдруг он знал что-то, чего не знает по сей день никто больше? Загадочная личность без тени сомнений оставалась таковой, у них не было и единого шанса выйти на след того, кто был к этому причастен, но ещё теплились надежды найти какую-то информацию о Славе или вычитать о похожих случаях. Как-никак, вселенная существует не первый день, а они живут не в первой временной эре, за столько миллиардов лет и временных эпох должно было появиться хотя бы что-то, что могло помочь. Тем временем Глеб всё больше путешествовал в Лимб, где проводил время с Депо?— как водится, Дима был не единственный, кому было важно разобраться в ситуации. Депо разводил руками, уверяя и Глеба, и Диму, что они обязаны действовать тихо. Они же предлагали обратиться к более старшим, уже не было смысла скрывать проблему, разве что требовалось утаить факт того, что Слава уже был в Нимбе. Депо, как старший и как хранитель душ, на этих правах, мог связаться с древними, но неисправно не хотел их беспокоить. Ждать было невыносимо, но каждое отчаянное действие больше сопутствовало бездействию и не давало никаких результатов. Дима устало потёр глаза и поднялся с насиженного места. Кажется, он провёл так половину столетия или по крайней мере сутки. Захотелось пройтись и расправить крылья. Королёв потянулся и вышагал на балкон, опёршись ладонями о каменные перила. Он выглянул в сад, задержав взгляд на лебедях, плававших в пруду, на который выходил вид с его балкона. Увидев знакомую тень за одним из деревьев около беседки на берегу, Королёв сиганул с балкона и спустился вниз по лазе. Он тихонько направился в сторону своего гостя, застав его врасплох.?— Гриша, давно тебя тут не видел! —?воскликнул Королёв достаточно тихо, чтобы они остались незамеченными, но достаточно громко, чтобы припугнуть Буду.?— а…да…не говори Славе, пожалуйста. —?растерянно проронил Гриша, на что младший непонимающе выгнул бровь.?— а его какое дело? —?спросил Дима, саркастично усмехнувшись.?— точно…никакого. Я тогда пойду? Всё равно не говори. —?мужчина стыдливо опустил взгляд и как-то очень ненатурально усмехнулся, что вообще было ему несвойственно.?— Буда, а в чём дело? —?Королёв обошёл тонкое дерево и схватил пытающегося улизнуть демона за шкирок, потащив того в беседку. —?ты какой-то очень подозрительный. Гриша нехотя потащился следом за принцем и занял место на деревянной лавке. Он чувствовал себя как не в своей тарелке, как-то совершенно неловко и глупо. Раньше пролезть в Эдем для Гриши было как кофе с утра, но с появлением Славы он практически сразу забросил это дело. Михайлова ему вполне хватало, он всегда давал и не позволял заскучать. Сейчас Ляхов почему-то захотел вспомнить, так сказать, былые времена, в Эдем он не захаживал уже примерно месяц. Раньше Буда приходил, и если ему доводилось пересечься с Димой, они могли душевно поболтать обо всяком, прежде чем разойтись, как в море корабли. Королёву здесь заняться было совсем нечем, его заваливали книгами и заставляли много учиться, всё своё время Дима проводил либо в библиотеке, либо у себя в комнате с книгами, которые принёс из библиотеки, и визит Гриши становился для него праздником в честь хоть какого-то разнообразия. Буда никогда не был против зацепиться с юным принцем, но сейчас это было совершенно не вовремя, да и вопросы Димы только ухудшали ситуацию. Самым смешным было то, что поделиться своими мыслями насчёт ситуации со Славой ему было не с кем, совершенно никто вообще не должен был знать о том, что у них с Михайловым что-то было. Не рассказывал Гриша даже Кристаллу, тот просто в какой-то момент сам обо всём догадался, и тогда уже Буда перестал скрывать от него факт какой-то связи с человеческим мальчиком, потому что ему можно было доверять. Мог ли он рассказать тому же Глебу или Диме? Да это был бы скандал поистине великолепного масштаба.?— что Слава??— не знаю я, что ты пристал??— почему ты не хочешь, чтобы он знал??— я не хочу посвящать его в свои дела, только и всего,?— пожал плечами демон. —?ему это не нужно, тем более, пока он на Земле.?— резонно… —?похоже, поверив в это глупое оправдание, согласился Дима. —?как он там??— нормально, живой. —?пригвоздил Гриша, по-прежнему ощущая некий дискомфорт.?— к сожалению. —?фыркнул недовольно Дима. —?сколько ждать-то ещё??— между первой и второй несколько лет прошло, куда ты так торопишься? —?оглядываясь по сторонам, спросил он.?— я не готов ждать ещё несколько лет, боже, мне будет проще ещё раз всадить в него нож. —?закатив глаза, Королёв отвёл взгляд к пруду и манерно махнул рукой в сопутствие своим словам.?— даже не подходи к нему. —?оторвал Буда угрожающе, чем даже заставил Диму обратить на себя свой удивлённый взгляд.?— ещё скажи, что ты к нему привязался и тебе его будет жалко. —?оскорблённо хмыкнул принц.?— ничего подобного, просто Депо сказал, что смерть должна быть случайной, если его кто-то и убьёт, то тот, кто не в курсе всей этой темы. —?попытался оправдаться демон.?— ты очень плохо пиздишь, Буда,?— высокомерно вскинув голову, выдал Дима. —?я же не совсем дурак, да? Не надо со мной в игры играть.?— ладно, ты меня раскусил, я привязался к Славику,?— без особых проблем сдался старший, взглядом по деревянному полу бегая. —?мы…подружились, причём довольно близко.?— ?довольно близко??— это до одной постели? —?снова надавил Королёв и выпрямился, понимая, что занимает лидирующую позицию. —?он не должен знать о том, что ты пришёл сюда поебать девочек, чтобы не ревновал??— не неси хуйню, мальчишка, ты родился и растёшь гением, но в тебе слишком мало возраста для такой самоуверенности,?— пошёл в наступление Гриша, чтобы хоть как-то спасти положение. —?если хочешь сказать, что я разменяюсь на отношения с человеческой особью, то прикуси язык, чтобы не опозориться. Да, я хорошо отношусь к Славе и уважаю его, но не настолько, чтобы это было абсурдно. Принц задумчиво потёр подбородок тонкими пальцами и свёл губы в сторону. Гриша понял, что звучал достаточно убедительно и рассеял сомнения в голове Димы. Ещё бы, ему просто стоило вести себя как обычно, чтобы не вызывать подозрения, а не мяться и мямлить какие-то оправдания в свой жалкий адрес. Почему он не вспомнил это сразу? Гриша не понял, в какой момент он разучился держать лицо. Он мог лишь сослаться на то, что Дима застал его врасплох, но это совсем глупо. Какой-то ребёнок будет сбивать его с толку? Буда?— гений ухищрений и лицемерия, неужто он не может перехитрить кого угодно? Королёв отнюдь не самый бестолковый собеседник, отнюдь не самый глупый, но тупо было бы сказать, что они ментально на одном уровне. Гриша растерялся не потому, что вопросы Димы были неожиданными, а потому что он потерялся в самом себе. Единственное, что он мог сделать, это поскорее закончить разговор с Королёвым и пойти на поиски слащавых девочек с короткими пушистыми крылышками, которых они лишатся вслед за своей невинностью. Дима же остался сидеть в беседке и наблюдать за лебедями, напевая какие-то песни собственного сочинительства. Со стороны выглядело так, будто бы он диснеевская принцесса, честное слово. Не хватало пышного платья и животных, которые начали бы валиться на него из всех щелей. И слава богу, что можно было обойтись без этого. Дело клонилось к вечеру, когда Королёв закончил свою прогулку и вернулся за книги. Уснул он уже глубоко за полночь прямо в кресле со стопкой книг на коленях.