1 часть (1/1)

Раздевалка заполнилась криками, весёлыми разговорами и плеском воды, злым шёпотом за спиной одной ученицы. Все они на первом уроке играли в волейбол.Девушки выгибались и потягивались под горячими струями воды, брызгались и мылись. Едва касались мылом своих ног, оставляя дорожку пенки, и бросали злые взгляды на свою одноклассницу. Она стояла от всех поодаль, как бы говоря, что держится от них на нужном расстоянии. Выгибается и показывает насколько она худая и проклятая. Светлая кожа была натянута на хрупкие кости, как у мертвеца. Сама она была настолько нескладной, что её сгорбленная спина вызывает одно отвращение. Разве нормальный человек на её месте позволил бы себе опуститься до такого? Нет, они это знали.Но и не только внешность отталкивает их от Мэй. Сама по себе она была странной и необщительный. Больше напоминающей безэмоциональную фарфоровую куклу на полке из магазина сувениров. И её глаза ничего никогда не выражали, напоминая фарфоровую куклу, в чьих красивых глазах только болезненная пустота. Это не просто отталкивало их от неё, заставляло проникнуться неприязнью к тому, что казалось ужасным. Когда человек находит кого-то непривлекательным и уродливым, он боится стать таким и начинает презирать его.Она отличалась от них всех, они это знали, поэтому все восприняли ее проклятой, угрозой для себя.—?Изуми, как тебе новенький, Коичи?—?Никакой…—?Да, ладно, тебе… Забавный и милый… Жаль, что мы ему не рассказали о том, что Мисаки…—?Заткнись, Мэгуми. Это запретная тема!Девушка замолчала и отвела взгляд в сторону, спустя минуту с ужасом отойдя назад. Её глаза округлились и лицо исказилось в брезгливой гримасе. Не смотрящая на козла отпущения Изуми испугалась такой реакции от подруги и сама решилась посмотреть на Мэй. Затем встала с края деревянной скамейки и закрыла рот ладонями, стараясь подавить немой крик и возмущение. Потому что девушка была подвержена всеобщему мнению, что Мисаки Мэй?— проклятая, лишняя ученица…—?Месячные! —?первой вскрикнула Такако, чей голос эхом разнесся по раздевалке. Акадзава Изуми насмешливо фыркнула и смотрела на Мэй, которая с неподдельным удивлением обвела взглядом одноклассниц. И выглядела удивительно глупо, когда просто неподвижно стояла так с сгорбленной спиной.—?У тебя кровь, бестолочь! —?пронзительно выкрикнула Акадзава, обозлясь.?If you lock me out…If you lock me out…Если ты запрешь меня…Если ты запрешь меня…?—?Дура,?— не удержалась от оскорбления Ая и сняла с ушей нашники, почувствовав в душе неуютную смесь ненависти и жалости. —?Держи!..Мэй затравленно озиралась, когда на неё впервые обратили внимание и кинули тампон, прицеленный в её белые, малых размеров груди. Он с легким шлепком упал у самых ноги и она посмотрела вниз, испуганно визгнув. По ногам потекла струйка крови и растеклась по мокрому полу, касаясь тампона и расползая кровавым цветком.А затем последовал смех гиены?— истеричный, презрительный, но девушке было все равно. Она просто пыталась дотянуться рукой до тампона, будто мир сосредоточился именно на нем. Взяв в руки, она почувствовала еще один удар тампона. И еще, еще, еще…Её одноклассницы принялись бросать тампонами в нее, принялись выливать всю свою ненависть на нее. Брали гигиенические средства с сумок, автомата на стене и кидали на неё, беспомощно прижавшуюся к стене. И Акадзава тоже участвовала в этой травле.?I’m living on the wild side,Я живу на дикой стороне,I’ve never seen a footprintИ никогда не видела следы.In the land of rivers,На земле, где много водоемов,You’re my only bridge.Ты?— мой единственный мост.?Она истерично, презрительно смеялась, чувствуя как в ней поднимается волна ненависти и жалости, борящихся с друг другом. Чувствует, как внутри нее что-то трескается, когда Мисаки начинает всхлипывать. Но это что-то заглушается в тот момент, когда все, абсолютно все, движимые ненавистью и обидой к проклятой из-за смерти Юмы, продолжают кидать в неё тампонами и оскорблениями.—?Бестолочь, ты проклятая!—?Стерва, из-за тебя наша подруга умерла!—?Если бы ты не заговорила с Коичи-куном и держалась от него подальше… —?последняя незаконченная фраза и скопившийся страх внутри проклятой взрывается: она взвыла, как раненый зверь, и с бушующей ненавистью в глазах посмотрела на всех их.?And I feel the fear in me,Я чувствую страх,And I don’t wanna fall asleep.И я не хочу засыпать.When I turn into someone else,Когда я превращусь в кого-то другого,I know that it can’t be beat.То буду знать, что меня не сломают.?Она громко стонет и прижимается сгорбленной спиной к кафельной стене. И выглядит настолько жалко и беспомощно, когда в полусидячем положении утыкается себе в колени. Подрагивая, сбивчиво шепчет и мотает головой. Абсолютно жалкая и голая, уродливая. Проклятая, взгляд которой впервые был прочитан ими и искажен ненавистью, болью. Девушки внимательно и настороженно следили за плачущей Мэй до прихода их учителя по физкультуре.***Акадзава молчит и с гипнотизирующим взглядом смотрит на пустую, уродливую, как и его обладательницу, парту. Сегодня её отпустили и впервые за весь учебный год обратил на девушку внимание учитель, пожелав удачи и скорого выздоровления. Но она не заболела, она была морально убита, а учитель спихнул её на голову других и не удосужился нормально разобраться в причине её истерике. Так просто и мерзко. Однако, они, одноклассницы проклятой, той, что приносит смерть, ничем не лучше. Гораздо мерзче и уродливее, эгоистичнее в отличии покорной Мэй.Девушка усмехнулась, не реагируя на громкий звонок и приближение кого-то из одноклассников.—?Почему вы так поступили? —?отвлек её от собственных размышлений серьезный голос Тэсигавары.—?Тебе какая разница? —?резко спросила она, поворачивая голову в сторону окна. По ту сторону стекла мир казался таким простым и безопасным, где лениво плыли пушистые облака по небу. Но в их случае он опасен и таит в себе много угроз, медленно выпадающих на головы школьников.—?Я знаю, что она странная и у неё не со всеми тут отношения хорошо складывались,?— ровным тоном продолжил парень и скосил свой взгляд на девушке, чья голова покоится на парте. —?Она сама согласилась быть игнорированной всеми, но травля и издевательства в душевой?— это перебор,?— он не кричал и не сравнивал грязный поступок девушек со своими грехами, за что Изуми испытывала ему острую благодарность, но в его голосе чувствуется упрек. Такой злой, что какая-то её озлобленная сторона хочет взять ситуацию под свой контроль и послать парня куда подальше.—?А почему ты заступаешься за проклятую? —?спрашивает она и уголки её губ дергаются, растягиваются в полуулыбке. Дают ей маску, за которой можно спрятать сжигающее изнутри чувство стыда за то, что такая как все: мерзкая и уродливая, как Мисаки.—?Потому что я не могу её принимать за проклятую из-за вашей девчачьей стервозности! —?оправдывается Тэсигавара и краснеет по-настоящему. Он тоже ничем не отличился от других, отталкивая от себя жертву игнора и издевательств, но ему, по крайней мере, было искренне стыдно за свои поступки. —?И если бы она была проклятой… вы все равно хуже… —?последние слова больно задели девушку, которая уже смотрела на него и фальшиво улыбалась.—?Заткнись,?— шипит она в ответ и встает со своего места, направляясь к двери и сталкиваясь с учителем возле выхода из кабинета.—?Только что ваша одноклассница, Ая Аяно, после этого урока совершила самоубийство в туалете,?— проговорил мужчина, оставаясь в лице абсолютно спокойным, но его ученики опасливо переглянулись. —?Из-за расстройства с психикой и вины перед одной из наших учениц.Из-за расстройства с психикой и вины перед одной из наших учениц?! Перед проклятой Ая Аяно чувствовала вину и из-за этого покончила с собой?! Бред, бред, бред, бред, бред… Оглушенная и побледневшая Изуми бежит к тому самому туалету, где произошел инцидент, чтобы удостовериться и увидеть живую задорную одноклассницу с наушниками в ушах. Чтобы опровергнуть слова этого лицемера и найти знакомую в этом туалете, догадываясь на каком этаже он находится, где они в прошлом году окунали насильно голову Мисаки Мэй в унитаз. И девушка замерла, когда дошла до того самого место, застав окровавленный труп Аяно, чья голова была окуната в унитаз и безжизненные руки касались кроваво-красного пола, возле которых находился нож и телефон с включенной музыкой. В следующее мгновение она заметила кровавую надпись: ?Прости меня, Мисаки Мэй!?. И заплакала навзрыд: болезненно, без остановок.Металлический запах крови в туалете все еще не рассеялся и резко ударил в нос прибежавшего сюда Тэсигавары, который бегло прошелся взглядом по надписи.—?Эй,?— тихо обратился парень и повернул к себе рыдающую девушку, заключая в объятия. —?Аю уже не вернуть, слышишь? —?жестокая правда била по больному, отчего она еще сильнее зарыдала, утыкаясь в плечо блондина. —?Посмотри на меня…—?Ч-че… —?не успела выплюнуть свою колкую фразу и злобу, как тот своими горячими и влажными устами накрыл её, холодные и сухие.?If you lock me out…If you lock me out…Если ты запрешь меня…Если ты запрешь меня…?