Глава 11. Мужское обещание (1/1)

Энджи стоял около двери Тойи, с бинтами и мазями в руках. Он был напряжён и расстроен: они с сыном так ладили, и тут вдруг на тебе — поссорились, при чем просто из-за того, что Энджи не смог правильно объяснить Тойе, какая опасность угрожает их семье. За дверью раздался тихий детский всхлип. Старатель, не сдерживаясь, тяжело вздохнул: в порыве ярости он такого наговорил... А Тойя... Он всегда воспринимал все слова близко к сердцу! Потому что всегда говорил правду и думал, что все говорят правду. И пожалуй такие острые с горькой правдой слова, как ?ты не знаешь, что такое по-настоящему быть героем?, и ?это не глупая детская игра, где добро всегда побеждает зло!? — конечно они задели мальчика! Даже его синий огонь вышел из-под контроля и опалил, хотя до этого Тойя уже почти научился его контролировать даже в трудных ситуациях... Наконец, переборов в себе страх, Энджи постучал в дверь. — Тойя, ты тут? Можно войти? Мне нужно с тобой поговорить. В ответ тишина. Мертвая, пустая... Мужчина тяжело вздохнул и открыл дверь.— Я вхожу. — предупредил он. Тойя, сидевший на кровати, даже не повернулся в сторону отца. Лишь тихо шмыгнул носом и вообще развернулся спиной к герою. Энджи нахмурился: так не пойдет. Он хотел, чтобы Тойя тоже пошел на контакт и перемирие, а не сидел на месте и бездействовал. Но для этого первый шаг должен был сделать Старатель, который в душе себе места не находил — до того маленьким и беззащитным ему показался часто бодрый, и даже вспыльчивый сын. — З... Зачем... Зачем ты пришел? — наконец, дрожа, спросил мальчик. Энджи присел на край кровати, и, положив на рядом стоящую тумбочку бинты и мази, положил сыну руку на плечо. Тот вздрогнул и мгновенно отпрянул назад, чтобы отец не мог до него дотронуться. Энджи помрачнел: поведение Тойи по упрямству было точь-в-точь как у него. И это было довольно большой проблемой для разговора. — Тойя, нам надо поговорить. После всего, что случилось, я думаю, я неправильно объяснил тебе всю ситуацию, которая происходит, и я... — Поговорить... Неправильно объяснил?!! — яростно вскричал мальчик. — Да ты... Ты... Ты ничего не сделал!!! Ты не схватил того злодея... А просто... Стал говорить мне то, чего я не понимаю! Почему... Почему, папа?!! Ведь... ТЫ БЫЛ МОИМ ГЕРОЕМ!!! — под конец взорвался Тойя. Огонь в его руках стал пылать ещё сильнее, и тут Старатель понял, что просто словами ему не успокоить сына. Быстро, даже немного резко схватив сына, Энджи аккуратно, мягко и даже нежно прижал его к себе. Огонь Тойи сильно обжигал его — но Старателю было плевать, стоило ему лишь почувствовать, как сильно дрожит хрупкое тельце сынишки. — Тойя... Кажется, он понял, почему сын стал с ним спорить. Тойя не понимал, почему папа, которым он восхищался, как героем, не схватил злодея... Не победил его, как представлял себе это сын. Не оправдал его ожиданий. А потом и вовсе стал читать нотации, которые в том состоянии для Тойи были пустым звуком... Разрушительное пламя Тойи погасло, стоило ему лишь увидеть ожоги, которые он оставил на Энджи. — П... Пап... Прости!!! Я... Я не хотел!!! Я... Я... — Тойя попытался отстраниться от отца, но тот лишь крепче прижал его к себе. — Тише, тише маленький герой. Это не твоя вина. — внезапно мягко сказал отец. — Я не увидел, что ты разочаровался во мне, но пойми: я просто хотел объяснить тебе, что в злодеях нет ничего ?крутого?, как ты видел. Я сказал, что ты ничего не понимаешь, от потом... Понял, что это я не понимал тебя. Своего собственного сына. И я прошу прощения за эту ошибку, Тойя. Я был испуган появлением того злодея, я боялся за тебя, Фуюми и маму... И мне жаль, что я тогда поступил не так, как ты ожидал, но пойми одно: порой герой должен не идти влом на врага, а так же стоять в защите рядом с семьёй. Я уверен, ты это понимаешь Тойя... — внезапно, взгляд Энджи помрачнел. — А теперь покажи мне свои руки... Ты их сильно обжог... Тойя молча повиновался. Отец стал внимательно рассматривать его ладони, после чего, тяжело вздохнув, сказал: — На этот раз ты опалил их дважды, и даже до локтей... Давай хотя бы помажем их и перебинтуем... Но учти, — предупредил он. — Будет больно. Тойя тихо вздохнул. — Это моя вина... Энджи не нашел, чем возразить и молча взяв бинты и мазь с тумбочки, стал аккуратно размазывать мазь по обгоревшей коже Тойи. От каждого прикосновения мальчик морщился, но, прикусив язык, сидел тихо и терпел. Наконец, когда Энджи наложил на руки бинты, Тойя вдруг вздрогнул и с взглядом, полным сожаления посмотрел на обгоревшие руки отца, которые он в порыве ярости обжёг... — Пап, тебе... Тебе тоже нужны бинты... — наконец, промолвил мальчик. Отец уставше вздохнул и вдруг кивнул. — Ты прав. Я пойду попрошу твою маму помочь мне с этим — всё-таки обжог ты, парень, меня не хило... — он попытался улыбнуться, как вдруг, увидев помрачневшее лицо сына, замолк. Сейчас Тойя искренне ненавидел себя: вместо того, чтобы выслушать папу, и что-то понять, он дал волю эмоциям и обжог отца! Этого он себе никогда не простит... — Пап... Прости меня... Я... Правда не хотел..— едва слышно прошептал Тойя. Энджи грустно посмотрел на него. — Тут виноваты мы оба: что не выслушали и не поняли друг друга... И вот результат... Внезапно, Тойя встал. — Пап, а давай дадим друг другу обещание! Как и принято у мужчин! Мужское... Энджи удивлённо выгнул бровь. — Вот как? И какое же мужское обещание ты готов дать, маленький герой? Тойя вдруг улыбнулся и протянул отцу забинтованный кулак. — Даже несмотря на ссоры, любить друг друга и оставаться... Героями Тодороки! Ты согласен? — он уставился на свой кулак. Энджи усмехнулся. — Добавлю: с этого дня я буду стараться больше понимать тебя, Тойя... — А я тебя! — Ну что ж... Тогда... — отец в ответ протянул свой кулак, и стукнулся им о маленький кулачок Тойи. — Обещаю, как мужчина, что несмотря на все преграды, мы все равно будем героями и семьёй! Мы все равно будем Тодороки! — И я! Я тоже обещаю! — радостно закричал Тойя. — Я... Я ведь всегда буду твоим сыном, да, пап? — внезапно тихо спросил он. Отец усмехнулся и согласно кивнул. — Конечно! А я всегда отцом... Внезапно, Тойя разбежался и со всех сил врезался в отца, тем самым повалив его на кровать. Энджи громко рассмеялся: Тойя обнимал его. — Я люблю тебя, пап... — А я тебя. — Мы ведь всегда будем героями, да? Всегда-всегда? — Всегда-всегда. — И всегда будем вместе? Энджи улыбнулся. — Всегда. Тойя расслабился и вдруг просто лег на грудь отцу. Старатель тяжело вздохнул. ?Я не потеряю тебя, Тойя! Ни за что! Но... Что же ты черт побери задумал, Все За Одного?..?