Глава 5. Новогодняя полночь (1/1)
Тойя сидел на плече отца и смотрел на звёзды. — Пап, сегодня ведь Новый Год, да? — хриплым от волнения голосом спросил мальчик. Энджи кивнул и вдруг аккуратно приобнял сына. Он заметил, что если показывать Тойе положительные эмоции, — гладить по голове, обнимать, в общем, делать все, что показывает любовь — его причуда не разрушает тело, а наоборот, может даже саморегенерироваться. Пока он до конца не разобрался, как помочь сыну с этой проблемой, но уже такой подход как простое выражение своей любви довольно хорошо работал. Внезапно, Энджи почувствовал, как дрожит тело сына. — Тойя?.. Тойя, устыдившись, шмыгнул носом и отвернулся. — Прости папа... Мальчики ведь не плачут, но... — Ты в порядке? У тебя что-то болит?.. — Энджи был готов в любую минуту прийти сыну на помощь. ?Я не должен стоять столбом и бездействовать, как в прошлом. Когда он плакал я... Я уходил прочь. И когда он звал меня. А теперь... Чтобы не случилось, я всегда буду рядом, Тойя! Пока ты ещё недостаточно подрос, я правда буду... Рядом...? — Нет, пап, просто... — Тойя виновато посмотрел на отца. — Просто вся моя жизнь как будто во сне... Я до сих пор не верю, что у меня такой крутой папа как ты... — он вновь шмыгнул носом, и вдруг уткнулся своей постепенно белеющей макушкой в плечо Старателя. Герой улыбнулся и погладил сына по голове. — Тойя, кстати... Твои волосы. Они не так сильно белеют, как... — Энджи с трудом прикусил язык. Ну не может же он сказать ?как было в настоящем?! — Как я ожидал. Наоборот, я заметил что... Твои волосы становятся более красными. Ты ничего не замечал? Тойя несколько озадаченно потёр затылок.— Ну... Это стало после того, как ты стал больше проявлять... Заботы... Моя причуда стала греть меня. А эти пряди... Наверное, тебя это удивит, но это не белый цвет мамы. Это седина. Энджи был настолько поражен, что на мгновение так и застыл, как статуя. ?То есть по моей вине в том времени, Тойя седел? А так его настоящий цвет красный... И только сейчас, когда я нашел подход к его причуде, он стал меньше седеть и возможно, в этом времени его цвет волос останется... Красным?..? Увидев что сын внимательно присматривается, Старатель взял себя в руки. — Ну что ж, надеюсь, что это пройдет и ты останешься красноволосым мальчишкой... Тойя хотел что-то было ответить как вдруг... По темному, усыпанному звёздами небу пролетела белая искра. — Папа, папа, смотри! — радостный Тойя пальцем указал на небо. — Падающая звезда! Энджи усмехнулся. — Ха-ха, да уж, не часто такое увидишь... Но на самом деле он не смотрел на звезду. Все его внимание было на Тойе. ?Только что он... Выглядел таким счастливым! Но что, если у меня не получится? Что если я не смогу всего исправить?? — Тойя, что такое? Почему ты не спишь... — раздался нежный голос Рей. Тойя обиженно надулся. — Ну м-а-а-а-м, сегодня же Новый Год! А значит, можно не спать! — Кто тебе такое сказал? — взгляд Рей повернулся к расстерявшемуся мужу. Старатель сглотнул. Рей, которую он не угнетал, а любил, в гневе была уже пострашнее его. Тойя тихо хихикнул, но, заметив строгий взгляд матери, тут же спрятался за отца. — Энджи, ну мы же уже говорили на эту тему! Он должен получать здоровый сон, а следовательно, ему нужно уже быть в кровати! — Рей, ну давай всё-таки дадим ему шанс побыть с нами и встретить этот Новый Год! — внезапно заступился за сына отец. Рей Тодороки грустно усмехнулась. —Ты слишком много балуешь его, Энджи... — Мама, папа, смотрите!!! — Тойя указал на часы, висящие на стене. — Раз! — просчитал он. — Два! — так же звонко откликнулся Старатель. — Три... — чуть тише сказала Рей. — Четыре! — Тойя громко засмеялся. Старатель усмехнулся, но продолжил эстафету: — Пять! Рей улыбнулась. — Шесть... — Семь! — Тойя с замиранием уставился на часы.— Восемь! — Старатель аккуратно потрепал вмиг засмеявшегося сына по макушке. — Девять... — Рей, подойдя к сыну и мужу, вдруг аккуратно обняла обоих. — Десять! — Тойя, красный от стольких обнимашек, продолжал упорно смотреть на часы. — Одиннадцать. — Старатель посмотрел на сына и жену и внезапно прошептал: — А теперь все вместе... — ДВЕНАДЦАТЬ!!! — прокричала вся семья Тодороки. В небе заиграли разноцветные фейерверки и салюты, но Старатель внезапно почувствовал, как крепко его обнял Тойя. — Я люблю тебя, папа... Я так тебя люблю... — тихо прошептал сын. Энджи улыбнулся и ещё крепче прижал к себе мальчика. — Взаимно. Взаимно, Тойя... Все За Одного внимательно вглядывался с крыши здания, как семья Тодороки дружно обнимается и смотрит на салюты. Если бы они только знали, что их ждёт впереди...— Этот год предвещает быть довольно интересным... Да, Старатель?