Расслабься, представь Анджелину Джоли и стань престижным дизайнером (1/1)

- Прости, Василий, но я не смог ничего сделать, - вошел в дом измученный Голубев, вяло размахивая древком топора (видимо, вторая половина инструмента так и осталась в пеньке). – Григорьевич, ты где?

Роман прошелся по прихожей и завернул туда, где располагалась кухня. Взгляду дизайнера предстала весьма любопытная картина: за столом сидел дровосек и бросал ножи с вилками в декоративную печь. Столовые приборы безжалостно врезались в бутафорию с ужасным скрипом, а рядом с ней, кокетливо сверкая ровной наэмаленной поверхностью, стояла газовая плита.

- И как это понимать? – еле сдерживаясь, произнес Роман.- Это? А, как хочешь, так и понимай. Вот это – газовая плита, - Василий указал на кухонный агрегат, - а это – декоративная печь. Вот это – столовые приборы… ну, а это – я, дровосек Савойнического лесничества, Василий Григорьевич.- Это просто несправедливо. Я буду жаловаться! – злился Голубев.- Кому? Бывшему начальнику? – засмеялся дровосек.- Да, то есть нет. И вообще ты беспринципный хам, эгоист, лжец, - взвился дизайнер.- Тролль, не девственник, - ехидно подхватил фразу собеседника Василий.- Все, это выше моих сил! Я пошел спать. Адью! – и, развернувшись, Роман зашагал в сторону старого дивана.- Стой, топор-то верни! – все еще хохоча, крикнул вслед дровосек.Из дверного проема вылетело древко бывшего инструмента, сбило пустой стакан со стола и угодило в горшок с фиалкой.

- А ты меткий! – вновь ехидничал мужчина, не переставая смеяться. Но веселье его было прервано вылетевшим из того же проема лезвия топора. Оно пролетело в нескольких сантиметрах от уха дровосека и вонзилось в декоративную печь. – И когда это он успел лезвие вытащить? - оторопело буркнул Василий.***

- Ну, погоди, дровосек! Я тебе еще покажу… и печку, и свечку, и аптечку, - злился дизайнер, ворочаясь в темной комнате на жестком диване. – Я тебе покажу…

Голубев резко поднялся и подошел к массивному комоду, стоявшему в гордом одиночестве в углу комнаты. Выдвинув первый ящик, он странно улыбнулся: его взор упал на катушку с толстой и прочной веревкой.Дизайнер отложил ее в сторону и продолжил изучение содержимого комода. Вскоре в арсенале Романа была веревка, скотч и ножницы. Хищно улыбнувшись, он тихо подкрался в комнату к Василию.

Дровосек по обыкновению спал на спине, что, несомненно, было на руку Голубеву. Осторожно подняв руки мужчины к спинке кровати, он связал их той самой веревкой. Отрезав ножницами большую полосочку скотча, дизайнер заклеил ею рот спящего.

- Вот так. А сейчас, котенок, - произнеся это слово, молодой человек тихо рассмеялся, вспоминая крики и угрозы дровосека, - ты у меня расплатишься… и за печку, и за дрова, и за телефон, и за платье от известного Кутюрье.Усевшись на похрапывающего Василия, Роман осторожно расстегнул ему рубашку и холодными пальцами стал выводить на груди узоры. Григорьевич никак не реагировал на прикосновения юноши. Обидевшись на отсутствие внимания, Голубев лизнул связанного за ухом. Тот вяло простонал и вновь погрузился в сон.- Нет, так не пойдет. – Разозлился юноша. Теперь он отбросил в сторону всякуюосторожность и одним резким движением стянул с Василия штаны. Тот, разумеется, от такого движения моментально открыл глаза. Первое, что увидел перед собой Григорьевич, - это широкая улыбка Романа во все тридцать два зуба, которая в ночном сумраке походила на маньячный оскал.

- Ну, вот ты и проснулся.- Мммм, - только и вырвалось из заклеенных скотчем уст дровосека.- Что? Что ты говоришь? Что я тут делаю? Хм, дайте подумать… наверное, я жажду от тебя расплаты за твои издевательства. Думаю, это будет разумно. – Василий покачал головой в знак отрицательного ответа. – Что значит ?нет?? Не ?нет?, а да! И я советую тебе расслабиться, может, удовольствие получишь… А теперь, котенок, я… - на подобное обращение Григорьевич глухо зарычал. – Котик? – вновь рычание. – Киска? – мужчина теперь просто гневно сверлил насильника взглядом. – Котяра? А, хотя, какая разница? – и, улыбнувшись, Голубев провел рукой по торсу ?жертвы?.Григорьевич перестал сопротивляться. Он просто лег на подушку, закрыл глаза и всем своим существом пытался возвести происходящее в ранг сна, однако, это плохо получалось. От прикосновений Голубева Василий почувствовал тяжелое ноющее чувство возбуждения внизу живота. Внутренний голос забил тревогу: ?Вася, Васенька, ты же мужчина! Это противоестественно! Спихни его с себя, отключи его, сделай что угодно, но не дай над собой надругаться!?. Ответом внутреннему ?я? послужил монолог: ?Да, я мужчина. Да, это противоестественно. Но я связан и ничего делать не могу. Да и не хочу. В конце концов, можно просто закрыть глаза и представлять, что меня насилует не мужчина, а Анджелина Джоли… она обитает в Америке, лично я с ней не знаком, поэтому в штанах у нее может быть все, что угодно. Я ведь не видел…?. Внутренний голос обреченно всплакнул, обозвал мужчину ?дураком? и замолчал. Василий расслабился и постарался ни о чем не думать.***

Василий нехотя открыл глаза. За окном уже было утро, и комната была освещена ровным светом. Дровосек поморщился от ноющей боли во всем теле.- Все, испортили мужика, к голубкам записали, - простонал Василий. Скотча на рту уже не было, что несказанно обрадовало ?жертву?. Мужчина попытался встать, однако, руки до сих пор у него были связаны. – Роман! Голубев! Попугай! – стал звать лесничий ночного насильника, но на его крики никто не пришел.Вздохнув, Григорьевич посмотрел на стену и увидел записку, прикрепленную к ней лезвием от топора: ?Привет, котенок. Если ты читаешь это записку, то ты проснулся, звал меня, но не обнаружил рядом. Это вполне объяснимо – я уехал рано утром. Спасибо за чудесную ночь. Я тебя никогда не забуду. Целую?.

- Так, он уехал. Это отлично, просто отлично. Стоп! Как уехал? А кто меня развяжет? – по лесу пронесся крик ужаса и страдания.***

После этого случая прошло несколько месяцев. Василий Григорьевич чудесным способом освободился от пут (во благо рассудка читателя мы не будем описывать то, как сорокалетний мужчина извивался в разных позах, чтобы развязать поистине морской узел в исполнении Романа). По своему обыкновению, дровосек достал свежую газету и принялся читать заголовки. На главной странице красовалась заметка: ?Престижный дизайнер Роман Голубев создал свою линию одежды, которая пользуется большой популярностью в этом сезоне. Его марка носит название ?Лесной попугай? и на лейбле красуется массивный топор. Воистину, это гениальный креативный ход! Роман Голубев в следующем месяце номинируется на звание лучших дизайнеров года?. Прочитав эти строки, Григорьевич усмехнулся.- А Кеша, наш-то, не дурак…