XXXIV (LP) (1/1)
Почему же все так происходит? Быть может и правда нам не нужно быть вместе, ведь жизнь прямо в лицо толкает нам все факты: постоянно разбегаемся, а когда вместе?— обязательно что-то происходит, норовя дать нам грубо говоря по щам. Мне это безумно надоело, вы не представляете, как сильно. Да и честно признаюсь, **** и сама мне надоела, хотя, черт возьми, смешанные чувства. Разве могу я так говорить о ней? И если надоела, тогда почему сейчас на душе как будто кошки скребут и даже таксист, совершенно незнакомый мужчина, который помог мне погрузить чемодан в багажник, неловко улыбаясь пролепетал ?неважно выглядите?. Выгляжу, да. Потому что ужасно ведь переживаю за неё. Конечно она наговорила мне много глупостей, и даже дала уйти, хотя сейчас мне уже кажется, что она не меньше моего устала и просто не хотела продолжать ссору, и все же…все же она сделала это и, несмотря на некую тревогу внутри, я понимаю, что скорее всего это верное решение. Сами рассудите, мне уж 42 стукнуло! Пора бы и нормальной семьей обзавестись, не детьми, конечно, их я, на удивление, не хочу. Нахваталась видимо от своей любимой. Но хотя бы жену, может собаку или двух. Как же все это глупо, господи. В такси прохладно, видимо дует кондиционер, да и на улице уже не то чтобы тепло, поэтому я вздрагиваю, даже сидя в пальто, но все равно не прошу водителя сделать теплее. А какая разница? Я даже удивляюсь, что не рыдаю, что не чувствую такой пропасти, как в тот раз, когда я мучилась целый год. Неужели и правда наши отношения изжили себя и это должно было рано или поздно случиться? Хотя черт возьми, вы только вдумайтесь, какие могли быть отношения с девчонкой из России, с которой мы встретились черт возьми на концерте. Она была моей фанаткой, а отношения с фанатами, черт возьми, вещь дерьмовая. Ничего не поделаешь, видимо, так оно и должно было быть. Ведь так, Лаура, это же был просто способ отвлечься от реальных и разбитых чувств к Лорен? А были ли эти чувства к Лорен? Тут то и возникает вопрос в моей голове, который словно маленькая спичка разгорается все больше и больше, охватывая всю мою голову. Мои отношения, каждые, ей богу, каждые, заканчивались спустя лет 5, нам просто становилось скучно, хотя нет, не так. Мне становилось скучно, чертовски. Я ведь и правда гуляла, не стыдилась флиртовать с другими девушками, один раз даже чуть не переспала, черт возьми в день рождения ****. Насколько это ужасный поступок? А потом она, такая Милая и добрая, устроила мне подарок, который я кстати должна доделать, хотя желания уже нет никакого. Я определенно завяла, как исполнитель. Музыка всегда была частью меня, но сейчас я все реже обращаюсь к ней, не выступаю, не пою. А что я без музыки? Заурядная женщина лесбиянка, которая косит под мужика? Когда я на сцене, у меня есть стиль, есть смысл и причины, когда я дома это все кажется бессмысленным. Даже мне так кажется. Я всегда была андрогинна, это не секрет, я всегда любила женщин, хоть и признаюсь, имела отношения с мужчинами. Но сцена и слушатели, внимание дали мне толчок развиваться, становится тем, кем я хочу себя и видеть и главное?— это было востребовано публикой и принималось как нечто прекрасное. Я чувствовала себя лучше, когда принимала комплименты по поводу своей красоты, хоть красоткой себя никогда и не считала. Без людей я всего лишь обычная женщина, стандартная, черт возьми, Лаура Перголиции, коих сотни на планете. ?Девочка, Которая всеми силами старается выделиться??— всплывает у меня в голове фраза, брошенная мне ещё в юности. Да уж, а что если все так и есть? Мысли метались, перекрещивались, смешивались и я не знаю до куда бы мы довёл мой мозг, если бы машина не остановилась и водитель не проговорил ?приехали?.Я расплатилась, достала чемодан и, шваркая ногами по асфальту, поплелась домой. Последний раз, когда я здесь была, у меня не было соседей, квартира рядом пустовала и я могла рассчитывать на полное единение, но сейчас из квартирки рядом со мной доносится спокойная музыка, несмотря на довольно позднее время, и стоит ключам зазвенеть в замке, звуки затихают и квартира словно снова умирает. Плевать, мне же лучше.Дверь вроде раньше не скрипела, но сейчас предательски это делает, и вот я стою на пороге серой душной квартирки, в которой не была, черт возьми, почти два года. Горы пыли скопились на полках, даже на полу, воздух затхлый и спертый. Я оглядываю глазами маленькую кухоньку, в раковине так и стоят кружки от кофе, а на столе стоит пустая ваза, в которой должны были красоваться цветы. Только я не люблю цветы.Мой взгляд перемещается чуть дальше: темный диван, журнальный столик, телевизор на стене, полка под ним…как же противно…Я с силой запинываю чемодан в квартиру, и хлопаю дверью, но она видимо не закрывается, ударяясь и звеня ключами и чуть отходит обратно. Я скидываю светлое пальто прямо на пол, совершенно не думая о его чистоте, чуть прохожу вперёд. Провожу пальцами по столу, оставляя две полоски без пыли, вытираю их о джинсы. Раз, два, три…Стол летит в кухонный гарнитур, ваза с хрустом разбивается, орошая грязный пол блеском стёкла. Я кричу громко, надрывно, истерично. Кричу, потому что больно, потому что жалко и безумно обидно. Кричу, пока не срывается голос, сжимаюсь пополам, но продолжаю хрипеть, стараясь все выплеснуть в этом жесте. Не помогает, никогда не помогало. Я с силой отпинываю журнальный столик, глаза застилает пелена. На полу разбросаны Книги, которые я разбирала, они так и лежали на столике, пока я его не пнула. Резко разворачиваюсь, задевая рукой полку под телевизором и со злости со всей силы скидываю с неё все содержимое: награды, рамки, свечи. Все летит на пол, хрустит и трещит, рассыпается, словно моя жизнь. Я ещё и поцарапаться умудрилась, кровь легонько капает из пореза на руке и от боли становится только хуже. Все как будто специально в один момент, чтобы вывести меня до конца. Я со злостью хватаюсь за книжный шкаф, доверху наполненный литературой и уже было хочу опрокинуть его, но на глаза попадается до боли знакомая обложка и руки так и замирают, сжимая опоры шкафа. Глаза судорожно бегают по книге, вроде стараясь уйти от неё, но вроде и рассмотреть, все вспомнить. Я беру книжку с полки, оглядывая ее, как будто вижу первый раз, но внутри все бушует и кипит. Я провожу пальцами по мягкой обложке, выискиваю большим пальцем теснение ее инициалов, таких знакомых и родных. Читаю маленькую строчку внизу и как будто слышу ее голос, такой до ужаса приторный и настоящий. Неужели я схожу с ума?Мозг отказывается воспринимать все нормально, мысли мечутся из стороны в сторону и я, медленно опускаясь на пол, прижимаю к себе книгу. Отчаяние накрывает меня с головой и хриплый стон вырывается из грудной клетки, словно у умирающего зверя. А что меня в принципе отличает от него? Вот так, посередине комнаты на грязном полу я в отчаянии прижимаю к себе книгу, сгибаясь пополам и чуть раскачиваясь из стороны в сторону, моля кого-то о пощаде. Сама не знаю кого: Бога, себя, ее… просто дайте мне наконец успокоиться и жить нормально, пожалуйста, я прошу вас. Дайте мне ещё немножко сил пережить это, неужели нельзя просто быть счастливой?Из губительных размышлений меня вырывает аккуратный стук, кто-то решил наведаться ко мне, черт возьми, так поздно. Я зло оглядываюсь, поскольку ненавижу, когда кто-то лезет в мои личные дела, в мои эмоции или чувства, особенно совершенно левый и незнакомый человек. Мои глаза натыкаются на смущенную девушку лет тридцати, с прямыми каштановыми волосами, собранными в неаккуратный хвост, с такой же прямой чёлкой. У неё небольшие коричневые крылышки, под цвет волос, неаккуратные, потрёпанные какие-то, куцые. Ее карие глаза за толстыми старинными очками взволнованно смотрят на меня и вся она прижалась к карнизу, как будто спряталась за него, выглядывая на меня.—?У вас все хорошо?—?Просто прекрасно.?— отвечаю я, вытирая едва выступившие слёзы.—?Я слышала крик, думала, может вам нужна помощь.?— также тихо говорит она,?— вы только заехали?Я приближаюсь к ней развязной расслабленной походкой, бросая книгу на кухонный гарнитур. Она от моих движений пятится чуть назад, смущённо отводя глаза, но продолжает стоять на месте, пытаясь поговорить со мной, выйти на контакт. Меня даже удивляет, что такая скучная серая мышка высунула свой острый нос из своей норки.—?да, недавно.?— я подхожу к ней вплотную, едва утыкаясь глазами в ключицы и усмехаюсь. Ну да, я совсем не грозная, с таким то ростом.—?Я подумала… —?она слегка мнётся на месте, смущённо отводя глаза и заламывая пальцы в волнении,?— может вы бы хотели поужинать со мной? Вы же с самолёта?—?Поужинать? Так поздно?—?Я недавно тоже пришла с работы, поэтому…подумала… что мы можем вместе… как соседи.Я стою в раздумьях пару секунд. А чего мне отказываться? Я ещё раз оглядываю ее, домашнюю одежду, как будто с того века, какое-то безвкусное розовое аляпистое платье и тапочки, велосипедки до колена. Она создаёт впечатление аккуратной девушки, но слишком зажатой, я бы даже сказала, консервативной, словно застряла в воспитании своих родителей. И почему же она предложила мне тогда поужинать с ней?—?да, знаете, я была бы рада.?— отвечаю я, улыбаясь и она также смущённо улыбается мне в ответ, слегка отходя.—?Пойдёмте ко мне? —?она слегка отходит и ждёт, пока я закрываю дверь, и прохожу за ней в соседнюю квартиру.Такая же крохотная квартирка, как у меня, забитая книгами, тетрадками и цветами. Словно попал в старинную квартиру. Витает аромат какого-то уюта и старости, быть может это от книг, а может в принципе от всей квартиры, не знаю. Такая же маленькая кухонька, соединённая с залом, небольшой столик с белой кружевной скатертью, потрёпанный кухонный гарнитур, приглушённый тёплый свет, везде стоят маленькие горшочки с цветами, специи, висят старые фотографии с молодой девушкой, я думаю, это она, и ещё множеством других девушек рядом с ней. Я оглядываюсь по сторонам, наверное, это Некрасиво, но мне безумно интересно узнать, какая же она изнутри. Хотя нет, я думаю это интерес чисто вынужденный.Она слегка покашливает, пытаясь отвлечь меня от рассматривания ее квартиры, и я перевожу рассеянные улыбчивы глаза, сама удивляюсь, как могу так быстро менять настроение, но по итогу сейчас мне кажется, я на сто процентов отыгрываю милую соседку. Мы садимся за стол, она ставит передо мной тарелку с пастой и фужер, я благодарю ее, слегка задевая ее руку и улыбаюсь, на что она чуть не роняет из рук свою тарелку, и смущённо отводит глаза, усаживаясь напротив.—?спасибо ещё вам раз большое, умираю с голоду, даже не знаю, что сама бы делала. — я смеюсь, но к еде не притрагиваюсь, на деле же я не голодна нисколько. Горе выбивает из меня все, тем более нужду есть.—?Да не за что, а как вас зовут? —?она серьезно не знает, кто я?—?Лаура. Лаура Перголицци, а вас?—?Люси. Люси Декарт, приятно познакомиться. — она улыбается и смотрит на меня уже более уверенно?— о, у меня есть шампанское, может хотите?—?А вы? —?спрашиваю я из вежливости.—?Только бокальчик за компанию.— она встаёт из-за стола и достаёт из шкафа бутылку шампанского. Пока она тянется на верхнюю полку, я успеваю рассмотреть ее фигуру. Она не супер худая, среднего телосложения, с ярко выраженной грудью и попой, ну прям женщина настоящая. А что ещё нужно? Она подаёт мне бутылку и я открываю ее с хлопком так, что она пугается и смеётся. Я разливаю шампанское и вечер явно идёт веселее.Слово за слово уходит бутылка и в закромах находится вторая, мы открываем и ее. Меня алкоголь берет не очень хорошо, а вот она уже прилично пьяна, щеки у неё горят и язык явно развязан, говорит все, что думает. Оказывается, девушка из многодетной религиозной семьи и вот только совсем недавно вырвалась из оков своих родителей, которые совершенно ничего не разрешали и держали все в строгости, согласно заповедям Божьим. У Люси ещё семь сестёр, но почти ни с одной они не поддерживают отношения, хотя и встречаются иногда у родителей дома. В общем оказалась она вот такой чуть ли не предательницей, изменщицей и самое главное грешницей.—?ну, а мужчина у вас есть? —?тихо посмеиваясь спрашиваю я, отпивая из бокала и опираясь на стол.—?А у вас? —?так же посмеивается она, держа в дрожащих руках полупустой бокал.—?А я похожа на ту, кому нужен мужчина? —?честно отвечаю я.—?Нет. У меня нет мужчины. —?как-то более серьезно отвечает она.—?Ну, а женщины?—?Что вы! Это же грех! Однополые отношения это то, что я не поддерживаю ни в коем случае! —?резко вскакивает она с места, смущённая моим вопросом, но мне в ее слова верится с трудом.—?Спасибо за ужин.?— я поднимаюсь из-за стола и на удивление расхлябанной походкой иду к двери.—?а могу я посмотреть вашу квартиру? —?напоследок спрашивает она и я просто киваю головой в ответ. Будет что будет, так вроде говорят.Ноги ее почти не держат, она раскачивается из стороны в сторону, но упорно идёт за мной, терпеливо ждёт, пока я пытаюсь разобраться с замком, подпирая стену и заходит после меня, захлопывая входную дверь. Она внимательно осматривает зал и кухню, насколько это может быть в ее состоянии, словно не замечая погрома и проходит за мной в комнату, в которую я сама ещё не заходила. Небольшая спаленка также наполнена пылью, я приоткрываю окно, чтобы проветрить и немного протрезветь от холодного воздуха, хотя пьяна я не особо. Могла бы добавить, конечно, но зачем?Люси стоит сзади меня, опираясь на пыльный шкаф и рассматривает вместительную серую кровать, иногда посматривая на меня косо, словно я этого не увижу из-за ее очков. Черт возьми, да что я теряю?Я аккуратно подхожу к ней и она улыбается как-то скромно, странно. Я без разрешения кладу горячие ладони ей на талию, не такую узкую, как у ****, конечно, и не такую приятную, но все же, и как можно развязнее заглядываю в глаза, подпирая ее коленкой между ног, чтобы точно не сбежала. Она смущается, краснеет и отводит глаза, застывая в ступоре.—?Люси,?— хрипло говоря я?— как на счёт того, чтобы стать грешницей?Она смотрит на меня широко открытыми глазами и совершенно теряется, когда я грубо целую ее, без разрешения. Но она не отталкивает меня, и даже старается отвечать, хотя опыта у неё, честно, не хватает. Несмотря на мои движения, мысли, организм не реагирует, поэтому я пытаюсь представить на ее месте ****. Помогает. Дрожь пробегает по телу, пускай я и чувствую совершенно чужие губы, но все же мое воображение работает быстрее органов чувств. Я медленно снимаю с неё толстенные очки, аккуратно откладывая их на тумбочку, красивее она, конечно, не становится, но так по Крайне мере будет удобнее. Я медленно раздеваю ее, бросая на кровать, выскакиваю из одежды сама, оказываясь рядом.Мучаю я ее недолго, в постели она оказалась тем ещё брёвнышком, и очень удивительно, что не девственницей, однако все равно времени мне понадобилось крайне мало. Да и действовала только я, поэтому как такого наслаждения я не получила, а точнее не получила ничего. Опять же вспоминается ****, в постели ей равных не было и уже не будет, какая она страстная, активная, настойчивая. А здесь что, я была в классической роли мужчины, ничего не скажешь, конечно.Лежать с ней в одной кровати мне не хочется, лежать с ней в принципе не хочется, да и спать тоже. Она то сразу вырубилась, ей повезло. Я медленно сползаю с кровати на грязный пол, лицом к окну. Меня не смущает ни моя нагота, ни холодный воздух, который тянется по полу.Усталость бьет в голову, но спать я не хочу, банально не смогу, на душе неприятно и противно, алкоголь к тому же усиливает все чувства. Нет вины, нет обиды, есть просто неудовлетворение и печаль, такая, что хочется кричать. Да только не кричится. Я смотрю на почти полную Луну, она светит ярко, освещая половину комнаты и меня в том числе, мое худое нагое белое тело, татуировки, памятные и не очень, чёрные огромные крылья, замаранные белой пылью, острое лицо и кудрявые тёмные волосы, придавая всему этому серый, словно старинный оттенок. Я тихонько вздыхаю и слеза катится по щеке, неприятно щёкотя кожу, дыхание дрожит, я больно закусываю губу, с надеждой глядя на звёзды. По крайней мере мы под одним небом… ~спустя 6 месяцев~Утром я едва открываю глаза, на самом деле я стала ужасно ленивой и сплю до обеда, но сегодня встала раньше, у меня самолёт, как никак. Люси что-то копошится на кухне, стуча посудой, я устало закатываю глаза. Вот она, семейная жизнь.Вставать не хочется, но придётся, иначе я не успею собраться, опоздаю на самолёт и пропущу обычную тусовку, на которую меня позвал Джон. Он совсем недавно вновь объявился, уже все зная о нашем расставании с ****, не удивлюсь, если они пообщались. Он позвал меня на тусовку в ЛА, сказал, что его друг закатывает огромное пати, и мне стоило бы развеяться от скучной семейной жизни. Конечно же я согласилась, ало, это же Джон, это же способ вырваться из маленькой душной квартирки!Я медленно вылажу из-под одеяла, потягиваясь в лучах осеннего солнца, взглядываю в зеркало. Ну и щеки я отъела, конечно. Хотя смотря ниже и не скажешь, что я прибавила в весе. Вот так всегда, первом делом шире становится лицо, потом уже только все остальное. Лучше бы наоборот, конечно.Настроение на удивление неплохое, я выхожу из комнаты, прямиком направляясь в ванную, отвечая на солнечное ?доброе утро? обычным ?ага?.Принимаю горячий душ, умываюсь, привожу себя в человеческий вид в общем. Собираю все необходимые гигиенические средства, заношу из в комнату и бросаю на кровать, и выхожу на кухню, взглядываю на Люси. Она не меняется, все такая же скучная и серая, но уже привычно домашняя, что не вызывает никаких негативных эмоций. Никак, просто никак. Быть может это и хорошо, нет страсти?— нет проблем. Есть кто-то?— уже успех! Не в том я уже возрасте, чтобы искать истинную любовь, да и смысла нет. Знаю я, кто моя истинная любовь, да только зачем это мне.—?садись завтракать, милая.?— она подходит ко мне, обнимает и ластится, я слабо отвечаю на ласки.—?Блин горит.?— замечаю я и она отскакивает.—?Черт!—?Я не голодна, буду собираться, самолёт скоро.—?Совсем ничего не хочешь? —?она опирается на гарнитур, грустно поглядывая на меня.—?Нет.Я ухожу обратно в комнату, чувствуя какое-то облегчение на душе. Ладно уж, я лечу всего дня на два дня, скоро уже буду дома, хотя как-то особо и не тянет. Я быстро собираю портфель, закидывая его на спину, привожу себя в порядок и выхожу обратно в зал, полностью одетая. Стараюсь как можно быстрее накинуть пальто в пороге, избегая слёзных прощаний, и выскакиваю в подъезд. Ну наконец-то свобода…самолёт около 6 часов, я досыпаю то, что мне позволено, а в аэропорту меня встречает Джон. Уже теплится закат, по Джону я соскучилась чертовски. Мы безумно долго обнимаемся, много говорим по дороге в гостиницу, я оставляю вещи, переодеваюсь, и мы едем в загородный большой дом, где вся туса и будет происходить. Я за последние шесть месяцев говорила меньше, чем за одну эту встречу, хочется все рассказать и все послушать. С Джоном мне спокойно и комфортно, вот что значит лучший друг. Даже несмотря на расставания, мы все равно любим друг друга, понимаем и поддерживаем. Дружба, она такая. Почему вот только любовь не может быть такой, я не понимаю.Дом и правда большой, очень. Много машин и уже раздаётся музыка и смех. Мы проходим через задний двор, около бассейна уже веселятся люди, на меня не обращают внимания и я очень этому рада. Я предпочитаю зайти в помещение, оставляя Джона около его друзей на улице. Внутри также шумно, темно, только яркие огни вспыхивают и погасают, играет громкая музыка. Людей столько, что и не разглядишь, но стоит мне пройти вглубь, взять бокальчик какого-то коктейля и расслабиться, как на глаза тут же попадается коротко стриженная белая макушка и белое крыло. Одно. Я бы и слепая их узнала.Изнутри вырывается давно забытое, но такое привычное русское ?блять?. Вот тебе и отдохнула.