Серьёзный разговор [у автора была истерика и слёзы от этой главы, спасибо за внимание] (1/1)

Я долго думал, прежде чем войти в комнату. Даже несмотря на то, что я жаловался на неудобную, долгую и неприятную поездку, предпочёл бы несколько раз пережить её снова, чем стоять и трястись перед дверью. Теперь мне кажется, что пикник, как и время, прошедшее в дороге, пронесся слишком быстро. За окном стемнело. Никто не щёлкнул выключатель в гостиной, поэтому она была погружена во мрак. Я только сейчас додумался посмотреть на низ дверного проёма, и меня боязненно тряхнуло. Тонкая полоса света почти дотягивалась до моих ног. Он точно здесь… — Нх… — я прикоснулся к ручке, но не спешил её поворачивать. Может, стоит уйти? Но… Сколько можно избегать этого? Лучше ведь сразу рассказать и обзавестись защитой, прежде чем снова попасться?.. Я не могу просто взять и рассказать, что случилось, это ведь… Стыдно, боже, как же стыдно…Руки невольно подрагивали. Это было особенно заметно, когда я сжал одну из них на дверной ручке и медленно повернул её, отворяя дверь. Один шаг вперёд сразу выбил из меня всю уверенность, которой и так было меньше, чем нужно. Голову словно сжали тисками, а в груди до боли закипело. Я опустил взгляд в пол, чувствуя, как холодеют пальцы, и кровь подступает к щёкам. Страшно. Действительно страшно.— Ничего не хочешь рассказать? — строгий грубый голос разрезал тишину после минутного молчания. Я нашёл в себе силы поднять голову, но слова так и не покинули рта, оставляя его беспомощно открытым.Китай стоял у стола, скрестив руки на груди, и я заметил, как по мере моего молчания, он сжимал и разжимал ладони, впивая в кожу ногти. Его терпение небезгранично… Я тоже делаю себе больно, когда стараюсь взять ситуацию под контроль. Подумав об этом, я прикусил внутреннюю сторону щеки, но это мало помогло.— Проходи.Я с силой сжал челюсть, нерешительно переступая с ноги на ногу. Сердце стучит с бешеной силой, словно пытается выскочить наружу и закончить мои страдания. Чем я дальше отходил от порога, тем сильнее становился мой страх. Даже если я ещё не готов для правды… У меня нет отговорки. Что если он догадался о том, что я на самом деле прячу?…— Россия, — на выдохе произнёс Китай, зажмурившись на пару секунд, — ты… Не доверяешь мне?По спине пронёсся холодок, а ноги слегка подкосило. Это обычный вопрос… Меня колотит, словно я сам виноват в произошедшем. Но… Я в любом случае виноват перед Китаем, раз соврал ему… Но… Я ведь не мог рассказать… Кому бы я вообще смог рассказать?…Хотел отрицательно помотать головой, ведь я доверяю, на самом деле доверяю ему. Но правильный ли это будет ответ?… Что будет значить ?доверяю? в этом случае – ?да? или ?нет??… Я растерялся и замер, не найдя решения.Заметил, как дрогнул мускул на его лице. Горло сдавило от боли, я не смог выдавить и звука. Он неправильно понял моё молчание!— Я делал тебе что-то плохое?… — Китай сдвинулся с места, я же от неожиданности отступил назад и понял, что сделал этим только хуже. Но я вовремя успел помотать головой.— Тогда почему… — продолжил тот, медленно продвигаясь ближе, — ты… Врёшь мне? Теперь я был на волоске от того, чтобы окончательно поверить, что он догадывается о засосе. Может, нам обоим стоит успокоиться… Я могу сейчас уйти, чтобы потом вернуться с чистой головой и рассказать всю правду? Потому что в данный момент я не готов это сделать… Спина коснулась тёплой поверхности стены. Я сразу повернулся к выходу, но, как только приблизился к двери, Китай сильно хлопнул по ней в нескольких сантиметрах от моей головы. Меня это напугало ещё сильнее, я резко развернулся к нему, широко раскрыв глаза. — Воспитанные дети отвечают на вопросы, а не бегут от них, — твёрдо последовало после моей неудачной попытки сбежать. Я сглотнул застоявшийся в горле ком. Голова не переставала болеть ни на секунду. Как теперь вернуть ситуацию в прежнее русло? Молчание давило на уши. Китай не отрывался от моих глаз, но потом метнул взгляд ниже, куда-то на губы, а потом и на шею. Вдруг его свободная рука потянулась к пластырю, что заставило меня дёрнуться. Я быстро отпрянул вбок, после чего сделал несколько шагов назад. Китай остался стоять на месте. — Россия, — процедил он сквозь зубы, а я рвано вдохнул, не зная, как перестать портить всё, что только возможно испортить в таком положении. Не успел я сосредоточиться на разговоре, как щёлкнул дверной замок. — Ты что, боишься меня? — Китай повернулся, убирая руку с двери. Сейчас я серьёзно боюсь, но до этого у меня совершенно не было повода. Ноги становятся ватными и словно не моими. Нервно перебираю пальцами, больно щипая себя за запястья. — Нет, н-но… — это всё, что я успел выдать, прежде чем голос оборвался. Говорить сейчас оказалось сложнее, чем я предполагал. — Но что? — импульсивно подхватил Китай, теряя последние капли терпения. — Успокойся, ладно? — попытался я, удивившись тому, как чисто получилась эта фраза, — всё же хо… хорошо? — я таки запнулся. — Ты думаешь, всё хорошо? — нервически выпалил друг, раздражённо прищуриваясь. Тишину нарушало моё громкое сердцебиение, что отдавалось в ушах. Я не знал, что ответить. Ничего не хорошо… С самого утра. Мой взгляд заметался по комнате, но спасения я ни в чём не нашёл. Китай глубоко вдохнул, а потом вернул на лицо спокойное выражение, словно давая мне шанс начать всё заново. Но я молчал, крепко сжимая и кусая губы. Как мне начать… Не имею представления… — Иди сюда, — тихо сказал друг, поняв, что я не стану говорить первым. Почти незаметно помотал головой. Нет. У меня плохое предчувствие по этому поводу. — Росс, — выжидающе строго сказал Китай, — я не собираюсь причинять тебе вред. Эта фраза заставила меня почувствовать ещё большую вину перед ним. Отлично, какой же я идиот. Знаю, что он ничего не сделает, но ноги меня не слушаются. — Скажи всё как есть. А как есть? Я продолжил молчать, судорожно подбирая в уме подходящие слова, но предложения никак не строились. — Ки-ит-Его терпение вновь дало слабину, я стал отступать назад, когда друг начал медленно подходить ближе. — С-стой, я… — не представляя себе, что будет, если не начну говорить, пробормотал я, опасливо глядя на того. Но Китай уже не дал мне шанса объясниться. — Что это на самом деле? — серьёзным, даже немного злым тоном спросил он. Я запнулся об угол кровати, забыв, что она вообще есть в комнате. Удержался на ногах, но Китай подошёл ко мне почти вплотную, поэтому я не смог быстро обойти её и оказался в ловушке. — Тебе не нужно врать, — уже спокойнее сказал он, вновь потянувшись пальцами к моей шее. Паника опять взяла верх. Я остановил его руку, схватившись двумя ладонями за запястье, но тогда он с силой толкнул меня назад, заставляя сесть на кровать. — Ты бы не врал, будь там обычная аллергия, — почти прошептал Китай над моим ухом, — верно? Меня словно облили ледяной водой. Мелкая дрожь всё росла, а я не мог выдавить и слова. — Ничего не скажешь? — разочарованно протянул друг, потом поставил руку на край кровати, вторую я всё ещё держал, не давая прикоснуться к пластырю, — а если так? Через мгновение я был опрокинут на спину, своими же руками прижат к груди. Пришлось отпустить запястье Китая, потому что стало тяжело дышать. Воздух вокруг был каким-то тяжёлым, мне приходилось делать глубокие вдохи. Он навис надо мной и, дождавшись, когда я отпущу руку, сразу положил её на шею. Я почувствовал, как отклеивается пластырь, и замер, пугливо зажмурившись. Китай осторожно отвернул мою голову, а затем провёл пальцами по укусу, на что я рвано выдохнул и покрылся мурашками. Вот и всё… Я боялся сделать лишнее движение. Жар от стыда ощущался по всему телу, а ещё я сильно смутился.— Кто это сделал? — прервал молчание Китай, отпуская мой подбородок. Выражение его лица было в точности такое, как и утром.— Кто? — повысив голос, спросил он снова.Я боялся произносить имя. Не знаю почему. Как мне объяснить, что произошло?…— Россия, не нужно испытывать моё терпение! — почти прорычал Китай, напугав меня ещё сильнее.Я сильно зажмурился, ощущая тепло подступающих слёз.— Фин… — горло жутко болело, — Финляндия…— И ты позволил ему это сделать!? — после пугающего молчания выпалил Китай, на что я тихо всхлипнул.— Отвечай!Меня охватило чувство обиды и несправедливости. Я не виноват в том, что это случилось!— Я не позволял! — вскрикнул я, сразу прикрывая рот ладонью. Плечи задрожали, а по щёкам пустились солёные капли. Сдерживать всхлипы больше не представлялось возможным. Весь тот страх наложился поверх этого, в груди заболело сильнее прежнего. — Я так напугался… — припустив ладонь, проскулил я, не различая перед собой чёткой картинки из-за накопившейся влаги. — Ох… — тихо произнёс Китай, отстраняясь, потом поднимая меня за плечи, усаживая ровно. — Прости, — он прикоснулся ладонями к моим щекам и вытер слёзы, я же увидел, как он переменился в лице. Сейчас эти глаза смотрели на меня не со злобой, а с глубоким сожалением и раскаянием.— Прости… — повторил он дрожащим голосом, а я подался вперёд, прижимаясь к его плечу. Китай обнял меня в ответ, успокаивающе гладя по спине и шепча слова извинения. Я пытался унять дрожь и слёзы, но нужно было выговориться, ведь я больше не мог держать всё в себе.