Поездка (1/1)

Америка шёл, кусая губы и прищуриваясь, будто что-то придумывал, поэтому не разговаривал со мной. Китай был впереди и вёл нас за собой. Думаю, как только мы с ним останемся наедине, мне здорово влетит… Пусть пикник продлится вечно, чтобы мне не нужно было возвращаться в комнату… Мы обошли тропинки и вышли к зданию собраний. Огромная асфальтированная парковка пестрила разными автомобилями. — А можно я сяду на переднее сидение? — как только мы подошли к нужной машине, начала клянчить Беларусь, обгоняя Китая и становясь перед ним, — девочкам нужно уступать! — Хорошо, садись, — спокойно сказал он, обходя её стороной. Его брови слегка нахмурены, а взгляд строг. Я бы не решился сесть рядом. Когда все сумки были уложены в багажник, мы стали рассаживаться по местам. Китай открыл переднюю дверь для Белки, а потом и заднюю. Вообще, сесть у окна должен был я, но Америка прошмыгнул прямо у меня перед носом, поэтому пришлось сесть следом, чтобы не задерживать ребят. И пусть Германия с Казахстаном ещё поместились, для Эстонии места не осталось. — Оу, я не влезу сюда, — разочарованно проговорил он, заглядывая внутрь. Потому что кое-кто ехать с нами вообще не должен был! Но вслух я это не сказал… — Садись на колени, — Беларусь выглянула с переднего сиденья. — Ну, так уж и быть, — Америка повернул голову ко мне, усмехнувшись, — я не жадный, садись, — и похлопал себе по ногам. Ну уж нет, мне и так некомфортно сидеть так близко к нему. — Эсти может сесть к-Начал отговариваться я, потому что очень не хотел сидеть у того на коленях, но Америка уже продел одну ладонь между моей спиной и сиденьем, схватился за талию и потянул на себя, помогая второй рукой.— Уселись? — поторопил нас Китай, а я недовольно фыркнул, пытаясь убрать сцепившиеся на моём животе чужие руки. Не получалось. Германия подвинулся ближе, и так по очереди. Эстония свободно поместился и закрыл за собой дверь. — Да, теперь всё хорошо! … Ничерта не хорошо! У меня в голове сразу поселилась паника от такого тесного контакта. Да сколько можно меня трогать! — Пусти! — тихо прошипел я, когда машина была заведена и выруливала на дорогу. — Что ты как маленький, — протянул американец где-то у уха, я поёжился. — Если упадёшь, это будет моя вина. — Да, Россия, что ты как ребёнок, — поехидничала Белка, дразнясь тем, что мне пришлось залезть на колени, — веди себя хорошо, ехе. Я нахмурился и смущённо отвернулся к окну, раздражённо выдохнув. Шум колёс постепенно снимал напряжение, но я почему-то всё ещё держал ладони на сжимающих меня руках, выжидая момент, когда Америка ослабит хватку, и я смогу убрать их. Моё внимание отвлекали мелькающие вывески и разнообразные фасады. Я наклонился к окну, почти соприкасаясь лбом со стеклом. Наблюдал за идущими людьми, замечал бродячих собак, аккуратные дворики, залип на облаках, в попытке разглядеть там какие-нибудь силуэты. Все молчали, я не хотел нарушать тишину. Штаты тоже смотрел в окно и не делал лишних движений. Мне всё равно неловко. Но я так и думал, что именно он первый нарушит молчание. — Можно спросить? — Нет, — тихо ответил я. Он хмыкнул и на удивление не стал больше ничего говорить. Пытается измениться? Серьёзно? Прошло от силы минут десять. Гудки пролетающих мимо автомобилей начинали надоедать, в какой-то момент у меня стало рябить в глазах, и я сел ровно. Сдался, облокотившись на американца, иначе мне слишком неудобно сидеть, а я не хочу доехать с больной спиной. Он самодовольно хмыкнул, я в ответ несильно ткнул его локтём. Беларусь сначала тоже следила за дорогой, а потом ей стало скучно. — И долго нам ехать? — измученно протянула она, поворачиваясь к Китаю. — Часа три, — коротко ответил он. Нас всех не устроил такой ответ. Особенно меня. Ну, логично, мы же не в посёлке живём… Я не задумывался, насколько долго затянется эта поездка, поэтому расстроился, когда узнал время. — Так… Что это? — всё же не выдержал Штаты, любопытство оказалось сильнее. Он уж было хотел показать пальцем на мою шею, но быстро положил руку на место. — Что? — я сделал вид, что не понял, о чём он. — Что ты прячешь под пластырем? — в открытую спросил Штаты, а Беларусь сразу повернулась к нам. — Его укусил жук, — важно сказала она, подняв вверх указательный палец. Я же старался не волноваться. — И… — подозрительно протянул американец, медленно положив подбородок мне на плечо, прижимаясь сильнее, — какой же "жук", — выделил он, — мог это сделать? У меня, кажется, начинают потеть ладони. Не знаю, что отвечать. Зачем вообще он начал этот диалог?! Никто ничего не говорил, я запаниковал. — Клопы? — подключился Казахстан и предоставил свою версию. Я зажмурился, пытаясь держать спокойствие. — Тараканы, — подхватил Эстония, выглядывая за ним, — они ведь кусаются? — Наверное, — задумался Казахстан, — они такие противные…— Фу, и усатые, — дёрнулась Белка, — вообще их терпеть не могу. — А кузнечики кусаются? Этот разговор продолжался несколько минут, прежде чем голоса умолкли. Я уже собрался спокойно выдохнуть, но Штаты…— Мм… И когда же это случилось? Вчера этого не было. Где ты успел нарваться на такого? Нх… И снова молчание. Я боюсь отвечать. — Постельный клоп? — Германия дал знать, что тоже умеет разговаривать. — Брр… — Эстония наклонился вперёд, — это даже хуже тараканов. — Но они же маленькие, разве нет? — спросил Казахстан, — от их укусов всё так плохо? — Ой пф, — посмеялась сестра, — скорее всего, у России аллергия. У него кожа ужас какая чувствительная. — Правда? — оживился Америка, убрав подбородок на другое моё плечо, чтобы было удобно смотреть на Белку. Я не знаю, радоваться ли мне, что они сменили тему…— Да, у него как-то раз из-за кошачьей шерсти таки-ие болячки повыскакивали. Я поёжился, вспоминая тот случай. Вылечили быстро, но воспоминания всё равно не самые лучшие. Мне было больно брать предметы в руки. Но сейчас, кажется, аллергии больше нет. — Ну кто бы мог подумать… — улыбчиво проговорил Америка, а я сидел как вкопанный, молясь, чтобы они оба замолчали. — О! — что-то вспомнила Беларусь, резво подпрыгнув на сидении, — когда отец принёс в дом медвежонка… — Кх, что? — Штаты почему-то сильно удивился. — Не что, а кого, — сумничала сестрёнка, — он его с цирка привёз, потому что там… Самый главный, который такой… — Директор? — подсказал Казахстан. — Ну, типа того, да, — Белка махнула рукой, — злой очень был и зверей мучал. И вот отец всех выпустил на свободу, а медвежонок слабенький и пугливый оказался, мы его дома держали и лечили. — … Вот как… — вставил Америка, — и что случилось? — А у него когти большие такие были, — Беларусь показала пальцами "когти", — и, когда он нас бояться перестал, начал играться. — Нам ещё еду приходилось на верхние полки убирать, чтобы он не съел, — Эстония так один раз лишился своих любимых печенек. — И диван разодрал, — прищурился Казахстан, — хорошо, что мы его потом в лес отвезли. — Ну так вот! — Белка чуть не отвлеклась от темы, — Россия, когда с ним играл, с исцарапанными руками ходил, — она показала на меня пальцем, — и там даже не до крови, а руки краснющие! Поэтому неудивительно, что с жуком всё так плохо. — Ну ты и сравнила, — посмеялся Казахстан, — только ради этого рассказывала? — Не нуди! Нам ехать ещё три часа! Нужно разбавлять обстановку! Ты ведь помнишь это? — Да, выглядело жутковато. — Расскажи тоже что-нибудь! В общем, начались истории. У нашей семьи их много, поэтому говорили мы долго. Даже я что-то рассказал, когда перестал волноваться. Молчал только Китай, который сосредоточенно вёл машину. Постепенно многоэтажки за окном стали уменьшаться, появились огороды, маленькие одиночные дома. Эстония утомился и ехал с закрытыми глазами, а может и спал, кстати, Германия тоже. Казахстану выпала не самая приятная участь – он был для них как подушка. Прошло уже часа два, если не больше. Я расслабился и закинул голову назад, на чужое плечо, смотрел в потолок, задумавшись о своём. Америка, к слову, тоже бодрым не выглядел и лежал на сидении. Когда дома совсем пропали, я вернулся к окну.Городские картины сменились природными пейзажами: мы съехали куда-то в низину и перестроились в неглубокую колею просёлочной дороги, что говорила о том, что этим путём ещё пользуются. Пустыри переросли в полевую зеленеющую траву, я заметил россыпь белых ромашковых лепестков, синие звёздочки васильков выглядывали среди высоких стеблей, и ещё много других неизвестных мне растений украшали цветущее бескрайнее поле. Начались кочки, я несколько раз чуть не ударился о стенку машины и стекло. Когда Штаты уселся нормально и умиротворённо зевнул, я случайно заехал ему затылком по подбородку. Германия, который уже проснулся, тихо посмеялся и заразил меня. — Почти приехали, — сказал Китай. Белка радостно вскинула руки вверх.— Ура! Наконец-то!