На грани ощущений (1/1)

— Поднимайся,?— шепчет Стерлинг, когда часы подбираются к полуночи, а Эйприл практически засыпает в теплых руках блондинки.?— Ты о чем? —?Девушка приподнимается и немного заспанными глазами смотрит на Уэсли, пытаясь понять, что она хочет от нее.?— Ну, я же обещала тебе незабываемое приключение, давай же, поднимайся! —?Блондинка выползает из-под одеяла, натягивает спортивные штаны и любимую толстовку, в которой, казалось бы, просто невозможно замерзнуть.?— Что ты придумала на этот раз, Боже,?— Эйприл нехотя выползает следом и недовольно смотрит на Стерлинг.?— Ну, завтра выходной, мы сможем выспаться, значит сегодня можно развлечься, давай же, не будь скучной! —?Девушка капризничает, что оказывается последней каплей. Рыжая широко улыбается, едва ли сдерживая смех, а потом, натянув на себя теплую кофту, выходит на улицу следом за блондинкой, стараясь идти максимально тихо. Когда они подходят к соседнему домику, то осторожно поднимаются по ступенькам, молясь всем существующим богам, чтобы они не скрипели, и первая же дверь оказывается приятным бонусом. Как вообще можно не закрываться, когда вы живете на одной территории с почти пятьюдесятью подростками, у которых в голове не то что ветер шумит, там такая тяга к шалостям, что стоило бы запираться на все замки, еще и ловушки перед дверью ставить? Но, увы, эти ребята решили, что им ничего не страшно, и это стало роковой ошибкой для Люка и Френка, которые сладко спали, даже не подозревая о том, что с ними вот-вот произойдет что-то интересное. Стерлинг заходит первая, катастрофически осторожно ступая по полу, чтобы не разбудить своих жертв, Эйприл идет следом, придерживая дверь, чтобы она не хлопала, и пока рыжая гадает о том, что они собираются делать, Уэсли со слишком довольным лицом достает из-под толстовки большой тюбик зубной пасты, которую она все это время пыталась греть.?— Серьезно? —?Стивенс практически неверяще смотрит на блондинку, на которой написано, что у нее детство заиграло там, где надо замки вешать.?— Шшшш! —?Девушка прикладывает палец к губам и подходит почти вплотную к Френку, осторожно выливая часть содержимого на подушку рядом с его головой, после чего осторожно присаживается на корточки и едва ощутимо тянет ткань на себя. Работает. Парень поворачивает голову, полностью утыкаясь в зубную пасту, но при этом так и продолжает спать. Едва ли сдерживая смех, они выходят на улицу, отходя чуть дальше и позволяя себе, наконец, выплеснуть эмоции.?— Боже, завтра он будет люто ненавидеть все и вся, но оно явно того стоило,?— Эйприл подходит чуть ближе к блондинке и мягко обнимает ее за талию.?— Ну, этот придурок давно нарывался на что-то подобное, и он должен быть благодарен тому, что мы не сделали что-то более жестокое,?— Уэсли осторожно кладет ладони на плечи рыжей. —?Но ты же понимаешь, что мы только начали??— Я даже не сомневалась, кстати, а почему мы оставили Люка в целости и сохранности? —?Эйприл приподнимает вверх правую бровь и с вызовом смотрит на блондинку.?— О, да ладно, не ревнуй, ты же сама прекрасно понимаешь, что он никогда не сравнится с тобой, никто никогда не сравнится с тобой… —?Стерлинг кончиками пальцев убирает назад волосы Стивенс и смотрит с такой нежностью, что у обеих в какой-то момент начинает уходить земля из-под ног. Эйприл не отвечает, только чуть приподнимается на носочки и оставляет осторожный поцелуй на чуть приоткрытых губах.?— Знаю, но разве я не имею права ревновать, раз уж… —?Стивенс тянет мягко-мягко, понижая громкость голоса до шепота, а потом чуть приподнимает глаза и смотрит на блондинку огромными омутами, затягивающими в свои сети сквозь пушистые ресницы. —?Раз уж ты моя девушка.?— Эйприл Стивенс, неужели ты только что назвала меня своей девушкой? —?Стерлинг прижимается еще ближе и с лисьей хитростью смотрит на рыжую, хотя внутри у нее проснулись те самые пресловутые бабочки, от которых сводит каждый миллиметр.?— Да, ну, а почему нет? Мы обе поняли, что не можем держать себя в рамках дружеских отношений, мне казалось, что это логично. Или нет? —?На лице девушки появляется какой-то скомканный испуг.?— Конечно да, просто так непривычно слышать это от тебя, но мне безумно нравится,?— Стерлинг улыбается.?— Ага, тогда тебе должно понравиться и это,?— Эйприл перемещает руки на шею Уэсли, одну запускает в волосы, а второй мягко касается кожи, поднимается на носочки и целует нежно, но в то же время чуть более откровенно, чем несколько раз до этого, сильнее, чем обе они могли представить, жарче, чем это стоило бы делать в подобных условиях, так что когда Стерлинг сдавливает талию Стивенс, осторожно касаясь пальцами открывшихся участков кожи, обеих будто током пробивает от невозможности тех ощущений, которые однажды открылись для них будто бы по мановению волшебной палочки в ту секунду, когда обе они позволили себе чуть больше, чем просто целовать, чуть ярче, чем просто касаться, в разы сильнее, чем просто дышать…***Тремя неделями ранее Эйприл целовала жадно, так, будто бы боялась, что еще немного?— и случится что-то плохое, то, что больше не позволит им быть рядом друг с другом, она будто бы пыталась сбежать от того, что быстрее ее. Стерлинг вопреки ей пыталась растягивать каждый вздох рядом со Стивенс, потому что те чувства, которые она рождала в ней, были так непохожи на что-то человеческое, будто бы на какое-то время ей открылся совсем другой мир, будто бы она, все это время жившая в шорах, вдруг наконец обрела способность видеть мир в каждом его проявлении, и этот мир был сосредоточен на кончиках ресниц Эйприл Стивенс. Спрятавшись на заднем сидении машины, они на несколько минут могли позволить себе быть теми, кем им так хотелось быть, чувствовать то, что разрывало их изнутри на миллиарды созвездий, теряться в гранях друг друга и забывать о том, кто они, потому что в такие минуты, казалось бы, не существует ничего кроме рук, кроме губ, кроме тех касаний, которые катастрофой отзываются внизу живота.?— Я умираю от желания сокрушить тебя… —?Тихо проговаривает Стивенс, отрываясь от блондинки и боясь почему-то посмотреть ей в глаза. Она чувствует себя сильнее, чем когда-либо до этого, и понимает, что готова ко всему, если при этом рядом с ней будет Стерлинг. Она чувствовала то, что боялась чувствовать и вместе с этим боялась никогда не почувствовать?— когда ноги сводит дикими судорогами, когда ты едва ли можешь контролировать себя в попытках сохранить хоть каплю самообладания, когда в голове непроглядный туман и ты не можешь думать ни о чем кроме человека, сидящего перед тобой, в котором оказалась целая вселенная, где Эйприл хотела потеряться, утонуть и больше никогда не возвращаться обратно. Она не знала, была ли она готова, но она хотела до безумия, до дрожи, до бабочек внутри. Она хотела почувствовать то, что было так запретно в ее семье, в ее жизни в целом, где такая правильная и идеальная Эйприл Стивенс, которая могла любому показать пример того, как нужно вести себя и кем быть, чтобы не разгневать создателя, сейчас пряталась в машине, растворяясь в совсем нецеломудренных поцелуях за несколько мгновений до того, как утонуть во грехе с девушкой… Все ее устои, мораль, принципы и помыслы перестают иметь хоть какое-то значение в тот момент, когда Стерлинг, буквально сквозящая наивной похотью, шепчет ?Сделай это?. Назад дороги нет, и Эйприл чувствует, как блондинка осторожно надавливает ей на плечи, заставляя опуститься спиной на сидение, а сама нависает сверху, не прекращая целовать. Они незаметно для самих себя решились на слишком важный шаг в своей жизни, и трепетность этого момента была настолько велика, что обеих девушек била такой силы дрожь, что, казалось бы, стоит им только подняться на ноги, как они тут же рухнут вниз. Стерлинг касается ее настолько осторожно, что самой Эйприл хочется возмутиться и попросить о большем, но одна только мысль о том, что она для Уэсли будто бы фарфоровая, доводит до бешеного исступления, заставляя задыхаться от переизбытка ощущений. Никто никогда не обращался с ней таким образом, и это заставляло ее с каждой секундой все больше влюбляться в Стерлинг. Блондинке страшно даже несмотря на то, что это не первый ее опыт. Сделать что-то не так, причинить Эйприл хоть какой-то дискомфорт казалось для нее на грани сумасшествия, она была настолько аккуратной, что поражалась сама себе, при этом полностью утопая в девушке, которая сдалась ей. Они так долго вели войну, пытаясь понять, кто же из них сильнее, что даже не заметили, как обе пришли в этот момент, когда непримиримые враги стали друг друга кислородом в далеком космосе. Когда Стерлинг осторожно касается краев длинной юбки и тянет ее вверх, кончиками пальцев касаясь кожи и рисуя на ногах абстракции, Стивенс замирает, позволяя себе до миллиметра прочувствовать каждое ее прикосновение, каждое действие, всю ее до самого основания. Она была первой, кому Эйприл позволила целовать себя настолько чувственно, первой, кому девушка позволила касаться себя там, где для других навсегда был установлен знак ?стоп?, и делать с ней то, о чем Стивенс старалась даже не задумываться. Здесь и сейчас она была настолько подвержена власти блондинки, что ничего не могла с собой поделать. С ней она пошла против правил. С ней она позволила себя отступиться от морали. С ней она позволила себе просто быть и чувствовать то, что ей так хотелось. Она стала ее первой, без раздумий и препятствий, потому что только ей она была готова довериться вся целиком, потому что только с ней она была той Эйприл Стивенс, которой всегда хотела быть. Стерлинг скручивает и кидает из стороны в сторону, когда она чувствует на подушечках пальцев идеальный шелк кожи Стивенс, медленно касаясь от коленей вверх, задирая юбку практически до пояса. Эйприл задыхается, когда чувствует касания на внутренней стороне бедра, и кожа покрывается фантомными ожогами, которые вечно будут хранить их огромную тайну. Все это время блондина непрерывно целует, растворяясь все сильнее и сильнее, а Стивенс задыхается от того, как сильно тянет внизу живота и как дрожат ее ноги только лишь от ощущения того, что должно вот-вот случиться. Уэсли распадается на атомы, стоит ей только коснуться девушки через ткань кружевного белья. Она горячая и такая податливая, что Стерлинг хочется непрерывно сквозь поцелуи шептать ?моя, моя, моя? и до бесконечности тонуть в бездне Эйприл Стивенс, в которой, она, казалось бы, нашла смысл своего существования. С губ рыжей слетает громкий стон, который мгновенно тонет в поцелуе, заставляя их обеих чувствовать не только собственные эмоции, но еще и друг друга, из-за чего в каждом резком вздохе отчетливо слышится признание в самом сокровенном. Эйприл расщепляет на атомы, когда девушка осторожно убирает ненужную преграду и касается до сумасшествия мягко, до одури нежно, но делает это так, что невозможным становится все остальное в мире. Рыжая выгибается, не оставляя тени сомнения, так что, шумно выдыхая, Стерлинг осторожно входит в нее, срывая жаркие, душащие стоны, хватает их губами и не может перестать растворяться в девушке, которая стирает ее в порошок одним своим существованием. Эйприл не выдерживает, когда чувствует девушку внутри себя, так, будто бы теперь они в разы больше, чем два человека, будто бы они?— одно целое, настолько сильное и мощное, что образуют нечто нечеловеческое и то, что разрывает рыжую на мельчайшие частицы?— лучшее, что она когда-либо ощущала в собственной жизни. Стерлинг двигается мягко и осторожно, стараясь не сделать чего-то лишнего, боится, потому что Стивенс кажется ей хрустальной, чем-то большим, чем просто человек, чем-то более нежным и более хрупким, так что когда Эйприл, поддавшись собственным ощущениям, дергается вперед и принимает в себя пальцы девушки на полную длину, у Уэсли внутри все падает вниз, а выжигающая тяга внизу живота разрастается настолько, что блондинка забывает, как дышать. Эйприл не нужно много времени, чтобы почувствовать, как ее накрывает волна неконтролируемого оргазма, она неосознанно вжимается всем телом в блондинку, коленкой задевая самую чувствительную точку, и надавливает. Этого оказывается достаточно, чтобы внутри Стерлинг взорвались фейерверки и она едва ли удерживала себя в том положении, в котором замерла, чтобы не свалиться на пол. Тяжелое, сбитое до невозможности дыхание, закрытые, плотно сжатые глаза и руки, которые цепляются за разгоряченные тела, буквально не в силах отпустить друг друга. Они не могут говорить, да им и не о чем, все свои эмоции и чувства они высказали здесь и сейчас, растворившись в друг друге, образуя самую идеальную диффузию, которая только могла существовать. Стерлинг осторожно подается в бок, ложится рядом и прижимает к себе рыжую близко-близко, снова втягивая ее в нежный, до безумия влюбленный поцелуй, и обе в этот момент понимают, что, как бы не сложилась их жизнь дальше, произошедшее в этой машине они будут помнить всегда, потому что для них обеих это стало будто бы началом новой жизни, чем-то настоящим и настолько личным, что кроме них эту тайну будут хранить только запотевшие стекла машины…*** Они долго гуляют по территории, пробираясь в незакрытые домики и всячески издеваясь над теми, кто попадается им на глаза, пока не доходят до крайнего домика. Стоит им только зайти, как Стивенс замирает на месте как вкопанная, понимая, куда они попали. Стерлинг разворачивается и мгновенно ловит испуганный взгляд девушки, чувствуя, как внутри все стягивает неприятное ощущение.?— Пошли отсюда,?— шепчет Эйприл почти неслышно, и Уэсли не спорит, не настаивает на своем, не спрашивает, просто выходит следом за ней из домика, подходя чуть ближе, цепляя ее руку и переплетая пальцы.?— Скоро начнет светать, пошли к озеру, мне кажется, оттуда должен открываться нереальный вид,?— мечтательно проговаривает Стерлинг, а Эйприл прячет глаза.?— Это был он…?— Я знаю.?— Что? Но откуда??— Ты бы не стала так реагировать ни на что другое, мы знаем друг друга слишком долго, чтобы я не выучила наизусть все твои эмоции и привычки, так что даже не было смысла гадать,?— Стерлинг пожимает плечами и чуть сильнее сжимает ладонь рыжей.?— Боже, неужели я и правда сделала что-то настолько хорошее в своей жизни, что у меня появилась ты? —?Стивенс говорит настолько самозабвенно, что у Уэсли против ее воли дикая улыбка на лице расползается, а ноги предательски подкашиваются.?— Мы обе стоим друг друга, и это правда,?— мягко отвечает девушка.?— Я не хочу идти на озеро, давай вернемся в домик и ляжем спать, кажется, я слишком устала за этот день.?— Конечно,?— без сомнения отвечает блондинка, и они быстро доходят до своей маленькой крепости, переодеваясь и заползая под одеяло. Но стоит только Эйприл крепко заснуть, как Стерлинг выбирается наружу, натягивает толстовку и выходит на улицу, чтобы сделать то, что она должна…