Рассказ двадцать пятый или Чувство собственности (1/1)

Дайлен вздохнул и уселся на бревно рядом с мелко дрожащим Айданом, накидывая на его плечи свое походное одеяло — сам он холод чувствовал очень редко, спасибо Дару. Взгляд невольно зацепился за светлый отблеск. Маг вот уже несколько недель не мог привыкнуть к серебристой седине, что сменила пепельно-золотистый дым в волосах юноши — тем страшным для него днем в Форте Драккон. И состояние его друга, впавшего в какую-то странную летаргию, не добавляло Кусланду радости. Гилмора пришлось оставить в поместье Эамона, пока они разбирались со всеми делами, что вынуждали их быть довольно далеко от столицы в преддверии Собрания Земель, но от этого парень переживал едва ли не сильнее. — Долго еще будешь изображать осиновый лист? — Он так и не приходит в себя, Дай… — голос Айдана был тусклым и невыразительным, — Я обязан ему собственной жизнью, это он сдерживал отряды Хоу, там, наверху, у главных ворот замка, пока я в подвале спорил с Дунканом. — Спорил? — Я не хотел быть Стражем, знаешь? У меня был долг перед Тейрниром, перед родителями, я не знал, жив ли Фергюс, или я — единственный оставшийся наследник, я хотел остаться и отбить земли предков у этого ублюдка, хотел расчленить его труп и кинуть псам… — Последнее ты и сделал, разве нет? Архидемон в кои-веки ушел из драки сытым… да и твоя Грызли, даром, что пузо уже по земле волочится, не побрезговала…

Айдан нервно хмыкнул, зябко закутываясь в одеяло: — Как ты умудряешься всегда быть… таким неунывающим? — Я? Неунывающий?! — Амелл хохотнул, — Вот Андерс — тот неунывающий. Все, что угодно, в хохму переведет и байками затравит. — Андерс? А это кто? — Кусланд поднял взгляд на старшего товарища, ощущая неприятное колюче-гложущее чувство. А когда Дайлен улыбнулся уголком губ, почти незаметно, но так искренне, чувство это стало в разы острее. — Друг. Больше, чем друг. Почти брат. Мы с ним попали в Башню в один день, вместе росли, вместе учились, вместе влипали в неприятности, на пару сидели в карцере… Только он сбегал в разы чаще, чем я. Сейчас я уже думаю… он стал для меня так близок, потому что Морри больше не было рядом. Я ведь маленький был, лет, может, трех, не понимал почти ничего, забыл ее быстро… если вообще знал. В конце концов, Флеметт могла ее украсть и раньше. А воспоминание, где-то глубоко-глубоко, оно осталось. И он… Он просто был. Рядом. Теплый, живой. Радостный всегда, словно солнышко. — Почему ?был?? Где он сейчас? — голос Альса раздался неожиданно, и воин уселся на стылую землю перед товарищами. Дайлен приподнял бровь: — А я почем знаю? Вспомни, что в Башне творилось. — Думаешь, он… — Айдан невольно подался вперед, пытаясь заглянуть другу в глаза, но тот с поразительным упрямством отводил взгляд. — Я его не нашел там. Скорее всего, он опять удрал, — а потом едва слышно прибавил, — надеюсь на это.

Пару минут посидев молча, все трое Стражей как-то неожиданно дружно поднялись, и Алистер неуверенно посмотрел на Амелла, впервые осознав, что тот тоже человек. Со своими тараканами, конечно, но вполне себе живой и умеющий чувствовать: — Размяться не хочешь? - оОо –— Я?! Жениться?! НА АНОРЕ?! — крик юного Кусланда перешел в страдальческий вопль, — Вы свихнулись!Морриган показательно закатила глаза и потерла кончиком пальца ухо. Зевран же, наоборот, нахмурился: — Должен признать, это не лишено логики, мой дорогой друг.Помнится, именно эту идею вы озвучили тогда, в первый день нашего знакомства… Династические браки всегда были весьма… распространены. — Вон Альса на ней жените, они хотя бы по возрасту друг другу подходят! — Айдан не унимался. — А Я ТУТ ПРИ ЧЕМ?! — Ты Тейрин! Кровь Каленхада, династия, герои-спасители, бла-бла-бла! БЛЯ! — парень с размаху пнул полено, торчащее из костра, и вверх поднялся столб искр. — А ты, в отличие от него, законнорожденный и обучался искусству управления. Разница между тейрниром и королевством лишь в размерах, — Амелл, как обычно, деловито вычищал ногти сосулькой, — Помимо прочего, кто-то должен будет занять пост Командора Серых, а мне помнится, Альса готовили именно к этому. — А чем будешь заниматься ты?! — КРАСИВО ЛЕЖАТЬ В ГРОБУ! — не выдержал Дайлен, запуская сосульку в далекий полет, завершившийся в стволе росшего на окраине лагеря дерева. Упрямство этой парочки его иногда порядком выводило, но зато их поведение можно было предсказать с точностью до минуты. Над поляной повисла тишина. Потом Алистер вполголоса уточнил: — То есть, как в гробу? — То есть так! В гробу, бестолочи вы, не читавшие историю и не задававшие вопросов! О семи белокаменных Гробницах Вейсхаупта, в четырех из которых похоронены Мороборцы, ходят легенды! Оставшиеся три пока пустуют, ждут своих, квантовый криз их через теневую бурю, героев! — Дай… ты хочешь сказать…— Я не уверен в этом на сто процентов, — к Амеллу вернулась прежняя язвительность и спокойствие. Разговор шел точно так, как он и хотел, — Но по некоторым отдельным записям в ?Фортикум Кадаб?, ?Хрониках Астрелия Ауреана? и… Впрочем, вам, неучам, эти названия и имена все равно ни о чем не скажут… Так вот, получается, что убить эту тварь должен именно Страж. Почему, представления не имею, а узнавать нам не у кого, но только тогда он сдыхает. Но при этом погибает и сам Страж.Айдан и Алистер открыли рты одновременно: — Тогда я…Дайлен вскинул руки. Предсказуемая реакция. Где-то за его спиной почти беззвучно хмыкнула Морриган. — У меня есть свои причины. Вы двое — по крови принадлежите к знати Ферелдена. А то, что я маг — сразу отодвигает меня от числа претендентов на какие бы то ни было должности в различных организациях, в том числе и у Серых Стражей. Если бы не было другого варианта, да, меня бы признали. Но так командование того же Вейсхаупта встанет в позу. — Какую… — Коленнолоктевую, причем точно над вашими задницами! Не перебивай! О чем я… да, в общем, если же я умру смертью героя, и все такое прочее, и так далее… ты, Айдан, как основатель нового королевского рода, сможешь протащить ту идею, помнишь, о Магическом Университете и выводе Круга из-под руки Храмовников, а значит и Белой Жрицы, что, в свою очередь, пусть и ухудшит и без того не слишком теплые отношения с Орлеем, но зато заставит их отдернуть свои загребущие лапки от границ, пока ледяной хваткой не словили. А Альс, как Командор Серых и показательная опора Трона, сможет послать подальше всех Серых Монтсиммара, которые наверняка полезут качать права по этому же поводу.

Кусланд стиснул зубы: — Но ведь ты… — Кто-то должен, — отрезал Амелл, отбросив упавшую на лицо длинную черную прядь и скрещивая руки на груди. — Твоя задача убедить Анору, что вся эта затея с Университетом будет к лучшему.Алистер прикусил губу. Два года общения с Амеллом и Кусландом не прошли для него даром — и сейчас он рассматривал вариант, который еще в первые месяцы после Остагара отмел бы как неприемлемый: — А что если…На него резко обернулись все, и он невольно покраснел. Дайлен вздохнул, посмотрев на Айдана: — И ты предлагаешь его сделать Королем? Да его же внимание собственных соратников смущает. Ну, говори же, что там была за идея?Страж неловко почесал нос, но все же выпалил: — А если во искупление, так сказать, попытаться Посвятить Логейна? И пусть он эту ящерицу заразную мечом тычет и дохнет? Все равно не жалко…Амелл моргнул. Вот ЭТОГО он точно от Алистера не ожидал. Сам-то он данную идею не раз крутил и так и эдак — все же столь прославленного полководца казнить совсем не хотелось — но раз за разом отметал именно потому, что возмутятся его братья по Скверне. И особенно Альс. Однако сейчас уже был готов его личный План, и вносить в него столь крупные коррективы ему было не с руки. Как и Морриган. А потому маг только помотал головой: — А если умрет? Толку-то? — Не попробуем — не узнаем! — Айдан обеими руками вцепился в идею Алистера.Глядя на воодушевленные лица товарищей, уже мысленно красивым жестом отправлявших Логейна к дракону и так же пафосно укладывающих его в короб гробницы, Дайлен мысленно костерил неожиданно проснувшиеся мозги королевского бастарда. Срочно требовалось решить, как быть… - оОо –— Ты ведь все равно сделаешь так, как задумал, да? — Айдан неловко заполз в палатку, где обитала Дикая Двойня, и обхватил руками колени, исподлобья глядя на читающего очередной фолиант в свете летающего возле его головы Светлячка Амелла. Тот пожал плечами: — Я всегда поступаю так, как решил.— Я уже говорил с Альсом. Он согласен стать Командором, как и я готов… — Эйд вздохнул, — Готов жениться на Аноре. Она-то согласна? — Да. Я обсуждал с ней это три дня назад. И у меня есть кровь гарлока-вожака. Будешь? — Давай сюда, — Кусланд отобрал у мага флягу и надолго присосался к горлышку. Потом резко выдохнул, возвращая посудину товарищу, и утер губы тыльной стороной ладони. — Бр-р-р, гадость. Слушай, как мы вообще это пьем? — Привычка, — снова пожал плечами Амелл, тоже отпивая едкой черноты, — Как у Огрена, пожалуй. Алкоголизм называется. Или Скверноголизм, в нашем случае… Закусить не хочешь? Есть сахарный пирог и лук. На выбор.Айдан расхохотался, но в этом смехе не было привычного веселья: — Пирог давай.— А, вот ты где! Тебя уже я обыскалась, брат… Прости, не знала я, что ты тут не один. — А-а, Морри! — Эйд поднял на ведьму постепенно косеющие глаза и, обхватив ее за плечи, втянул в палатку, — Садись, пирог есть будем.— Ты сладкоежка, как я погляжу, малыш, — со смешком Морри дернула парня за седую прядку. Тот показательно надулся: — Я не малыш! Вот щас докажу! Защщщекочу-у!Амелл отложил в сторону фолиант и, склонив голову, стал наблюдать за уворачивающейся от рук юноши сестрицей. Сказать по правде, он не слишком представлял, как она умудряется это делать в небольшой, в общем-то, палатке, но пока ее маневры были успешными.

Однако когда парень сумел ведьму повалить и усесться ей на бедра, залезая пальцами под плотную ткань, чтобы добраться до тонкой кожи на ребрах, где-то в самой глубине личности мага вспыхнуло и расцвело багровым цветом чувство собственности, во весь голос взвыв: ?МОЕ!?.Амелл и сам не понял, когда обхватил нависшего над сестрой юношу за пояс, с силой дергая на себя. Бродящее в крови опьянение свежей кровью и Скверной лишь добавило угара — и вот уже под весом неожиданно легко поддавшегося его движению Айдана он свалился на устилающие землю волчьи шкуры, те самые, из Коркари. Эйд тяжело бухнулся спиной ему на грудь, заставив Дайлена задохнуться — и отнюдь не только от удара — и стиснуть его в совсем не мажеской хватке со всей доступной жаждой обладания. То, что парень начал извиваться в его руках, невольно потираясь о его…о него, тоже не добавило спокойствия. Черные глаза сверкнули звериной желтизной — и Кусланд оказался вжат в пушистый мех поджарым гибким телом мага.Так близко — а хотелось еще ближе. Слишком жаркий костер возле палатки — отчего воздух в ней был едва не раскаленным. Кипящая в крови Скверна — почти наркотик, гасящий сознание и вытаскивающий на поверхность разума дикие инстинкты. Голодный, полный интереса и удовольствия взгляд ведьмы — со стороны.Губы Айдана пахли едкой горечью гарлочьей крови и карамелью — мучительно-манящее сочетание, напрочь выжегшее в Дайлене способность к рациональному мышлению. Как тут можно было сдержаться? Едва не запутавшись в сложном переплетении ремней, маг чуть ли не содрал с юноши доспех, стремясь коснуться смуглого стройного тела, вжать его в себя, чтобы насладиться отзвуком гудящего набата Скверны — в жилах другого, чтобы упиться чужим жаром в противовес собственному Льду.

Айдан пьяными глазами смотрел на товарища — и тянулся за его ускользающими губами. Невольно. Сама его суть стремилась к магу, и сейчас он даже не задумывался — а стоит ли? За него все решили новообретенные инстинкты.Дыхание обоих, пропитанное запахом оскверненной крови, быстро стало прерывистым. Их вело нечто большее, чем просто вожделение — жажда почувствовать себя не одинокими, хоть ненадолго сбросить груз долга со своих плеч, хоть ненадолго забыть о проблемах и невзгодах, что сковали их по рукам и ногам.Ладони юноши, будто по собственной воле, неловко, но уверенно распутывали завязки меховой накидки на плечах Дайлена, то и дело соскальзывая на открытую кожу груди, дергали ремни робы, стискивали горстями вечно взлохмаченные чернильные волосы — пока сам он упивался жадными, голодными поцелуями.Морриган, попытавшаяся было приблизиться к ним, невольно отшатнулась, наткнувшись на совершенно дикий, чужой взгляд — и услышав срывающийся хриплый рык, родившийся где-то в груди ее брата. Вскинув руки в интуитивно-понятном жесте подчинения, она уселась в стороне, продолжив наблюдать за… действом. Как ни крути, это было слишком… жарко.Эйд никогда бы не смог точно вспомнить момент, когда их перестал разделять даже самый малый клочок ткани. Зато он прекрасно помнил, как тонкие пальцы стиснули его бедра — когда Дайлен, прикусив от усилия губу, почти до крови, толкнулся в него — не прикрывая глаз. Не разрывая мертвенной сцепки застывших светящихся зрачков. Нечеловеческое единение, абсолютное понимание. Никто из них не стремился к долгим прелюдиям или ласкам. Дети войны, они оба жили лишь мигом, одним вдохом, зная, что другого раза может не быть, зная, что этот раз может прерваться — если опять на их лагерь нападут, как случалось не единожды.Это было больно — но юноша приветствовал эту боль, потому что она означала, что они оба — живы. Хотя бы сейчас. Хотя бы здесь. — Ты — мой, слышишь? Ты мой, мальчик, с кем бы ты ни был, и что бы ни было со мной — ты мой. До конца, до самого дна Тени, до заката времен и до самой Бездны, ты понял меня? Мой! — Горячечный шепот в висок, сопровождаемый резкими глубокими толчками, словно приказ, и даже сильнее любого приказа, заставил парня судорожно кивать, признавая правоту старшего. Друга ли, соратника ли, возлюбленного — не имело значения.А впереди их ждал расколотый смутой и горящий в горниле уличных бунтов Денерим, Собрание Земель, наречение Консорта… и Архидемон.