ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ (1/1)

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯХотя было заманчиво надолго оставить Диаваля вороном — он был нужен Малефисенту, чтобы сообщать обо всем, что происходит в королевстве. После сделанного Аврору на крестины ?подарка?, Малефисенту не терпелось услышать о том, что Стефан собирается предпринять, чтобы защитить своего маленького сыночка. Поэтому он продолжала посылать Диаваля на разведку и превращал его в человека, когда тот возвращался.Долго ждать новостей ему не пришлось.Спустя несколько дней после крестин Аврора Диаваль возвратился на Холм фея. Он приземлился перед троном Малефисента и стал скакать и неистово хлопать крыльями. Снова став человеком, Диаваль поспешно принялся рассказывать своему господину о том, чему сам стал свидетелем. Похоже, Стефан отнесся к ?подарку? Малефисента со всей серьезностью. Он приказал своим людям собрать все прялки в королевстве и запереть их в темницах и подвалах. Поскольку королева на этом не успокоилась, король приказал также трем пикси увезти Аврора из замка. Так он надеялся спасти сына. Стефан думал, что о его плане не знает никто, кроме самых близких советников, но, разумеется, ошибся, поскольку Диаваль встретил покидавших замок Нотграсс, Фислвит и Флиттл, которые с помощью магии стали такого же роста, как обычные люди. Последовав за ними, он проследил их до маленькой избушки посреди окружавшего замок леса. А затем поспешил как можно скорее возвратиться назад, на Холм фея.Дослушав Диаваля до конца, Малефисент покачал головой:— Вот дурачье!Диаваль согласно кивнул головой, но затем задумался. Он не понял, кого он имеет в виду — короля и королеву или этих пикси.— Эти трое растят ребенка? Что за вздор! Я должен увидеть своими глазами.Малефисент встал, взял посох и двинулся вперед. Диаваль поспешил следом. Но он привык летать, поэтому шел медленно, то и дело спотыкаясь. Малефисент поднял руку, превратил Диаваля в ворона, чтобы он не отставал, и быстро пошёл к Терновой Стене на краю вересковых топей.Малефисент приказал покрытым шипами веткам разойтись в стороны, чтобы он мог пересечь границу между миром людей и миром фей. Хотя Малефисент не любил покидать вересковые топи, в последнее время ему слишком часто приходилось выходить за их пределы. ?Не хочу, чтобы это стало моей привычкой, — подумал Малефисент, проходя сквозь Стену и приказывая веткам сомкнуться у него за спиной. — Я только быстренько взгляну на ребенка, и все. А затем покончу с этим делом. Прикажу проклятию потерять силу и поставлю на этом точку?.Следуя за Диавалем, который летел чуть впереди, Малефисент все дальше и дальше углублялся в лес. Здесь поднимались к небу высокие деревья, земля была покрыта густой зеленой растительностью. В отличие от вересковых топей, на которых обитало множество разных животных, земля людей выглядела на удивление пустынной. Вскоре Малефисент и Диаваль дошли до полянки, посреди которой стоял маленький домик с соломенной крышей и белыми стенами, наискось заколоченными коричневыми бревнами. Было очевидно, что домик этот давно заброшен. Присмотревшись внимательнее, Малефисент увидел и прорехи в соломенной крыше, и сорняки, буйно разросшиеся на месте бывшего огорода. Спрятавшись в тени окружавших лужайку деревьев, Малефисент наблюдал за пикси. Не успевшие привыкнуть к своим новым телам, они неуклюже сновали вокруг, приводя все в порядок и стараясь сделать домик уютным и привлекательным. Когда пикси зашли внутрь, чтобы передохнуть, Малефисент подкрался ближе. Диаваль кивнул ему на одно из маленьких окошек.Малефисент заглянул в окно и увидел малыша Аврора, мирно спавшего в своей колыбельке. Разглядывая нежные розовые щечки мальчика, он прикусил губу. С того момента, когда Малефисент видел его в последний раз, Аврор немного подрос, возможно, чуточку поправился, но при этом оставался все таким же красивым.— Я чувствую себя почти виноватым, — сказал Малефисент, и Диаваль закивал своей вороньей головой.Аврор неожиданно открыл глазки и посмотрел прямо на Малефисента. Тот скривился в гримасе. Аврор улыбнулся. Малефисент скривился еще больше. Аврор рассмеялся и принялся хлопать в ладошки.— Я ненавижу тебя, — сказал Малефисент.Он собрался состроить совсем уж жуткую гримасу, но услышал громкую болтовню приближавшихся пикси и быстро отпрянул от окна.Три пикси вошли в комнату Аврора и направились прямиком к колыбельке. Аврор тут же заплакал. Малефисент долго слушал, как новоявленные няньки переговариваются между собой, размышляя, что им делать с ребенком. Наконец решили, что мальчик проголодался, и отправились в кухню, чтобы приготовить ему кашу из банана, яблока и апельсина. Когда они вышли из комнаты, Аврор заплакал еще громче.— Да, с такими няньками запросто можно умереть от голода, — пробормотал Малефисент. ?Только меня это не касается?, — добавил он про себя. Затем повернулся и пошёл прочь — плечи у него оставались напряженными до тех пор, пока за спиной не стихли наконец крики Аврора.Следующие несколько недель Малефисент даже не вспоминал об Авроре, хотя знал, что Диаваль каждый день навещает ребенка. О том, что он там делал, Малефисент не имел ни малейшего понятия, но каждый визит Диаваля к Аврору воспринимал как маленькое предательство с его стороны.Как бы то ни было, главной заботой Малефисента оставался король Стефан и его замок. В своих ежедневных докладах Диаваль сообщал, что Стефан, по слухам, из-за проклятия Малефисента совсем спятил. Стал параноиком. Уверенный в том, что Малефисент в любую минуту может возвратиться и причинить еще большее зло, он велел своим солдатам постоянно быть начеку и снова и снова посылал их к Терновой Стене, надеясь, что им удастся прорубить ее. Однажды солдаты даже обстреляли Стену большими зажигательными ядрами, пытаясь ее спалить. Но Стена, как и ожидал Малефисент, осталась неприступной — колючие ветки остановили алчных людей. Родители Малефисента думали, что людей от вторжения смогут удержать уговоры. Но теперь стало совершенно ясно, что сдержать их можно только непреодолимой преградой и насилием.Однажды утром, когда Малефисент, сидя на троне, думал о том, как много изменилось с того давнего дня, когда он впервые увидел Стефана на берегу Заводи драгоценных камней, на Холм опустился Диаваль. Превратив его в человека, Малефисент приготовился выслушать новости.— Ты ничего не видел? — спросил он, когда Диаваль закончил рассказывать.Диаваль покачал головой.— Нет, господин, — тихо сказал он, зная, что это не понравится Малефисенту. — Все двери и окна замка крепко заперты. Я не смог заглянуть внутрь.Он объяснил, что, боясь Малефисента, Стефан приказал заколотить окна досками, поднять мост и поставить возле каждой двери двойную стражу. Он хотел исключить любую случайность.Малефисент крепко сжал посох. Он презирал Стефана. Так сильно, насколько это было возможно.— Он прячется от меня, — усмехнулся он. — Всегда был трусом. Отлично, пусть гниет в своем замке. Его ребенок обречен на смерть, и он ничего не может с этим поделать.Диаваль молча стоял рядом с Малефисентом, ожидая, когда он, как обычно, превратит его в ворона, чтобы он не задавал ему вопросов и не надоедал. Малефисент почувствовал взгляд Диаваля, но проигнорировал его. В последнее время ему не хотелось превращать Диаваля в птицу — он знал, что стоит ему получить крылья, как он отправится навестить Аврора. А это почему-то раздражало Малефисента.Устав от ожидания, Диаваль тронул фея за плечо, чтобы привлечь его внимание. Обернувшись, он взглянул на то место, которого коснулись пальцы Диаваля, и на его лице появилось какое-то странное выражение.— В чем дело? — спросил он.— Вы не собираетесь меня превращать? — вопросом на вопрос ответил он.— Зачем? — Малефисенту стало интересно, скажет ли Диаваль правду.Но Диаваль не сказал, что хочет увидеть Аврора. Вместо этого он ответил:— Я предпочитаю свой истинный облик.Малефисент пожал плечами, взмахнул рукой и превратил Диаваля в ворона. Он каркнул, поднялся в воздух и полетел было прочь, но вдруг услышал голос Малефисента.— Диаваль, — позвал он. Ворон развернулся в воздухе и полетел назад. Когда Диаваль вновь оказался перед Малефисентом, тот спросил: — Ты сам будешь оставаться поблизости или мне завести для тебя клетку?Диаваль взъерошил перья, пролетел над Малефисентом и опустился на верхний конец его посоха. Похоже, с визитом в домик на лужайке придется повременить.