спэшл 2 (1/1)
POV СингтоОдиночество… Приступ ничуть не легче Сартровской "тошноты" накрыл прямо среди ночи, выбивая спазмами из лёгких остатки воздуха. В пережатом горле мерзким комком заворочалось что-то жалящее короткими болевыми вспышками. В поисках глотка кислорода я кое-как выбрался на кухню и настежь распахнул большое окно. Лёгкий бриз коснулся вспотевшей кожи, и мне стало немного легче. Ровно настолько, чтобы протолкнуть сквозь одеревеневшие связки немного пахнущего солью ночного ветра. Второй вдох дался легче, но крупная дрожь всё ещё полностью владела ослабевшими конечностями, заставляя найти опору, на которую можно опуститься, и тихо ненавидеть себя за собственную беспомощность. А ночь ли сейчас? А какой сегодня день недели? Месяц? Год? Как долго я брожу по кругу собственной безнадёжности, только изредка забываясь недолгим и беспокойным сном? Первые дни спасал алкоголь, но потом просто перестал действовать, не оставляя после себя ничего, кроме глухой ломоты в висках.
Со временем приступы участились: виной тому была боль потери или заунывные проповеди друга, которые без наркоза ковыряли по не успевшим зарубцеваться ранам - не знаю. Но в эти минуты невыносимость осознания наваливалась со всей неотвратимостью, заставляя сходить с ума – если бы мог, я бы наверно кричал, но из горла не выходило ничего, кроме сорванных хрипов, если бы мог, я бы плакал, но, как на зло, мне недоступна была даже эта роскошь. Всё, что мне оставалось, – пытаться не сдохнуть, когда внутренности скручивало жгутом от невыносимой тоски. Так не бывает. Так нельзя. Разве люди могут вызывать такую острую зависимость? Разве бывает ломка по чужому смеху и задорным ямочкам на щеках? Не просто не хотеть жить, а не уметь? Забывать, как нужно дышать, не быть в состоянии что-то съесть, не испытывать жажды, не находить во сне отдыха и, пусть и короткого, но забвения. Так ведь не бывает, да? Может это какая-то неизвестная болезнь? Может я просто и незатейливо схожу с ума? Если так, то скорее бы в бессознанку. За ту грань, где заканчиваются мысли, чувства, желания, где нет ничего, кроме благословенного покоя…Щелчок замка. Неужели отец? Ключ ведь только у него и… Когда по шагам и такту дыхания узнаю его, в первые секунды не верю. Галлюцинации? А может и к лучшему? Свой персональный рай внутри черепной коробки. Но остатки рационально мышления всё же настаивают на том, что он настоящий… За вещами? Странновато забирать их в такое время.- Топаешь как стадо слонов, Нонг’.От его объятий приступ моментально проходит, растворяется бесследно в накатывающей волнами нежности, и я глажу спутанные волосы и почти глохну от красок, которыми внезапно наполняется мой мир, успевший в его отсутствие стать безнадёжно монохромным, наполненным только неважными, размытыми и бессмысленными полутонами.С удивлением замечаю появившегося на пороге Джейна, ощущаю боль от его пощёчины, а внутри с ленцой поднимает голову ядовитая ирония, неразборчиво пробормотавшая что-то о любви к пафосной драматичности. Только вот…- Останешься? – если нет, то, прошу, лучше сразу убей.
- Да. Пока ты сам не прогонишь.- Значит ты никогда не уйдёшь, - потому, что я – следом, прямо через то самое окно, что было моим убогим костылём, который помог не задохнуться в твоё отсутствие.
Мне становится смешно от одной мысли, что я когда-либо смогу указать тебе на дверь. Убей, укради, измени, ненавидь, но только не оставляй. Да, вероятно, это болезнь, вероятно, я действительно неизлечимо болен. Но ни одной, даже самой хорошей, медицинской энциклопедии не описать, насколько бескрайне и самозабвенно счастлив становится пациент, когда его лекарство рядом. Плевать на побочные эффекты, плевать на зависимость, когда любимые губы, пусть и совсем солёные от слёз, дарят самый сладкий в жизни поцелуй. Поцелуй, который буквально кричит: ?Я дома. Я рядом. Мы вместе?.