спэшл 1.4 (1/1)

POV ОджунУтренний разговор с Пи’Сингто напрочь выбил меня из колеи. Почему Фиат ни слова не сказал? Чем он вообще руководствовался, идя на такой поступок? Неужели я настолько надоел ему за это время, что он стремится к разнообразию? Так быстро? А может просто жалеет, что вообще связался со мной? Сотни не самых приятных выводов и вопросов буквально давили изнутри, впивались в черепную коробку раскалёнными гвоздями, оставляя болезненно пульсирующие царапины.А ведь только подзатянуло. Считанные недели прошли с тех пор, как я смог спокойно улыбаться Кристу и Пи’Сингто, не ощущая, как где-то внутри лопается очередной не до конца заживший след, а боль скользит по сердцу горячими дорожками, жжёт под кожей запретной жаждой. Ломка. Дикая, не знающая жалости и не поддающаяся контролю. Если бы не Пи’Нао, наверно я не смог бы справиться с собой. Её поддержка и скребущее чувство вины перед Нонгом стали моими якорями, не позволившими так просто идти на поводу у желаний. Со временем острота стихла, позволяя дышать полной грудью в присутствии бывших возлюбленных. Нет, чувства не ушли до конца, но покрылись лёгким налётом светлой ностальгии. Без всепоглощающей бездны былого притяжения. Младший стал тем самым бальзамом, что облегчал боль. С ним хотелось тянуться к светлому, заботиться, становиться лучше ради него, ради нас.С ним не страшно быть нежным, с ним не коробит от мысли, что мою заботу оттолкнут, отвергнут, высмеют. С ним легко и надёжно.

Вот только разве не двоим?

Телефон выдёргивает из рефлексии. На дисплее ?Мой Нонг’?. Мой ли? Вздыхаю, но отвечаю на вызов.- Да, Фиат.- Пи’, здравствуй. Ты свободен сегодня вечером? Надо поговорить. – вот. Те слова, которых я так боялся, приговором произносит до боли родной голос. Борюсь с трусливым желанием дать заднюю и выдавливаю.- Да, хорошо. Где-то встретимся, или ты подъедешь?- Я приеду. – и гудки. Равнодушные и беспощадные, похожие на предвестников краха едва собранного душевного равновесия. Беспомощность и тревога кислотой проходятся по нервным окончаниям, парализуя волю и желание бороться за не так давно приобретённое счастье.Переживу, переживу, переживу. Мантра, которая помогает кое-как досуществовать остаток рабочего дня. Время, как назло, растягивается самым бессовестным образом. Минуты кажутся часами, а часы вообще теряются за горизонтом реальности. Но всему рано или поздно приходит конец, потому я наконец-то могу вызвать такси и отправиться на встречу с неизбежным.Фиат обнаруживается под дверью, не давая и шанса настроиться на предстоящий разговор. Вид у него настолько больной, что я моментально забываю о собственных терзаниях.- Почему ты здесь? У тебя ведь ключи есть. Мог бы подождать внутри.- Пи’, - он подлетает, обнимает меня и совершенно детским жестом утыкается носом в плечо. – Я такой придурок, Пи’.Почему-то иррационально становится легче. Это всё тот же Нонг’, прежний, немного нелепый порой и переживающий по мелочам. Но, похоже, не собирающийся выставлять меня из своей жизни без выходного пособия. С чего я вообще взял, что он хочет поговорить о том, что сказал сегодня Пи’Сингто? Может они и не виделись даже. Или младшенький просто извинился за своё поведение, это в его стиле.- Пойдём. Ты голоден? – приобнимаю парня и тяну внутрь.- Я обедал с Пи’Сингто. – напряжение моментально возвращается обратно.- Так это когда было? Пойдём покопаемся в холодильнике. Вдруг что найдётся? – из последних сил не подаю виду, что почти задыхаюсь от паники.- Оджун, я…- Что? – голос позорно срывается, и я спешу в кухню, оставляя младшего в коридоре, надеясь, что он не заметил. Кусаю щёку до крови изнутри, глубоко вдыхаю и выдыхаю через нос. – Хоть кофе будешь?- Да, спасибо.Колдую у плиты, нахожу даже в шкафчике какое-то печенье и сооружаю бутерброды – всё что угодно, только бы оттянуть разговор. Но вот всё готово и нет больше уважительных причин.- А теперь рассказывай, что с тобой такое произошло, что ты перепачкал мне футболку соплями.- Выслушай меня пожалуйста и не перебивай, хорошо?- Давай уж, заинтриговал. – комок в горле по ощущениям больше похож на свернувшегося клубком ежа, но я стараюсь держаться.- Я сегодня попросил Пи’Сингто, чтобы мы… ну… ты помнишь, я говорил? Ты ведь сам сказал, чтобы я обсуждал это с ним… вот. – парень замолчал, напряжённо вглядываясь в моё лицо. А что я? Моих сил хватало только на сдерживание близкой истерики, причём даже не до конца идентифицируемой своими причинами.- И что он? – едва шевелю немеющими от напряжения губами.- Он сказал, чтобы я обсудил это вначале с тобой, что я не беспокоюсь о твоих чувствах. – вырвавшийся у меня смешок, вышел на редкость истеричным и каким-то визгливым. Глаза Нонга быстро наполнились слезами, а губы задрожали. – Но я ведь хочу, как лу-у-у-у-у-учше…Даже понимая, что выгляжу со стороны странно, я смеюсь до слёз, не в силах прекратить и нормально отдышаться. Умом осознавая, что это переходит рамки, я никак не могу взять взбесившийся организм под контроль, пока…В первую секунду я даже не понял, что произошло. Щёку обожгло болью, а голова мотнулась в сторону так, что хрустнули позвонки в шее. Только потом пришло осознание, что мне сейчас, кажется, влепили пощёчину, причём солидную такую, что называется – от души.- Фиат? – зарёванный парень выглядел непривычно злым и сосредоточеным.- Тебе кажется смешной моя попытка сделать тебя счастливее? – я растерялся, не зная как реагировать на произошедшее. С одной стороны, хотелось тут же с места прописать ответку, с другой… чтобы он повторил.Заводило отчего-то именно то, что он не стал тут же кидаться на шею с извинениями и посыпанием головы пеплом, наоборот, выглядел так, будто вот-вот повторит ещё разок. В бешенстве Нонг’ преобразился до неузнаваемости: горящий взгляд из-под мокрых ещё ресниц, лихорадочный румянец и искусанные губы.- Повтори…- Что?- Я сказал тебе ударить меня ещё раз. – в этот раз я смог расслышать хлёсткий звук, с которым его ладонь впечаталась в кожу.А дальше нам двоим сорвало крышу. Мы рванули друг к другу одновременно, неловко встречаясь губами на середине движения. В поцелуе не было привычных томности и нежности – только злость и бешеное желание. Краем сознания я отметил, что заплаканная футболка восстановлению теперь точно не подлежит – её просто разодрали от горловины до низа и сорвали, царапая кожу и тут же впиваясь жалящим укусом в ключицу. Да! Тёмная сущность в восторге рванулась из узды, срывая тормоза. Я покорно подставлялся под болезненные поцелуи, грубые ласки, желая больше и больше. Пьянящее запретностью удовольствие растекалось по венам, вымывая способность связно мыслить.- Хочу… здесь…- Но…- Сейчас! – посуда с остатками еды летят на пол, сметённые одним уверенным движением, а я больно ударяюсь лопатками о полированную поверхность, пока с меня сдирают шорты, тоже не слишком волнуясь об их сохранности.Внутрь насухо толкается сразу два пальца, заставляя сдавленно зашипеть от боли, но упрямо насадиться сильнее. Как же хорошо! Влажный рот обхватывает мой возбуждённо стоящий член, забирая сразу глубоко, грубо, не заботясь об аккуратности. Да!Я хриплю и притягиваю склонившуюся над пахом голову ближе, но мою руку отталкивают с такой силой, что костяшки разбиваются об угол стола. И это мой Нонг’?- Ты сам захотел, Оджун! – Фиат отрывается и дёргает меня на себя. – Этого? – внутрь проникает уже чуть влажный член, растягивая едва подготовленные мышцы, даря одновременно сладкую боль и облегчение. – Да? - секундная пауза передышки, и резкий толчок. - Тебе нужно это? - он притягивает меня к себе за волосы. - Ответь мне, чёрт возьми! – он сходу берёт приличный темп и вцепляется зубами в кожу на шее.- Да! Да! Да! – я почти срываю голос от крика и выгибаюсь, подставляя тело под грубые укусы.

Движения становятся всё быстрее и хаотичнее. Боль и возбуждение гремучим коктейлем бьют в голову, пробуждают полузабытое ощущение беспредельной, безграничной эйфории. Шум в ушах практически оглушает, а перед глазами пляшут разноцветные круги и последнее, что я ощущаю, горячая влага внутри. На этом сознание осыпается калейдоскопом бликующих осколков.