часть 38 (1/1)

POV СингтоХлопок входной двери сбрасывает с меня остатки сонливости. Ушёл что ли? Выскальзываю нехотя с уютной постели, чтобы увериться в своей догадке. Я оказываюсь прав. Неловко вышло. Я думал, что он просто встал по нужде, и в итоге даже не провёл гостя. Я его иногда не понимаю: то цепляется далеко за гранью приличного поведения, не боясь последствий, то пасует и включает заднюю в незначительных мелочах. Его ведь сегодня никто не выгонял, наоборот, после вчерашнего мне было бы спокойнее самому подвезти его на работу и, по возможности, следить за состоянием, чтобы при необходимости среагировать, не втягивая посторонних. Зря я вчера пошел на поводу эмоций: может всё нет так плохо было? Но я до сих пор помню того, чей надломленный взгляд я увидел в глазах Оджуна вчера. Тогда, я был не в настроении и легкомысленно отмахнулся от безмолвной мольбы о помощи. Не было опыта и желания разбираться в чужих проблемах. Спустя пару дней его нашли в петле. Мысль о том, что я мог предотвратить случившееся, не отпускает до сих пор.

Сабмиссивная психика очень лабильна и ведома. Именно Верхние, в особенности те, с которыми связь уже сформирована на психоэмоциональном уровне, могут провести саба по тонкой дорожке собственных переживаний не давая соскользнуть в пропасть отчаяния. В наших силах вывести нуждающегося Нижнего из тяжелых депрессивных состояний или, при неосторожном действии, столкнуть ещё быстрее. Когда я только открыл для себя этот непростой, но завораживающий мир с названием BDSM, то был полон восторга каждый раз, когда чувствовал, как, ведомые моими руками и голосом, сабы становились податливой глиной, принимающей нужную форму от малейшего усилия с моей стороны. Тогда я не понимал глубины своей ответственности за них в такие моменты. Это не игра – это жизнь. Только обжегшись, я занялся более глубоким изучением вопроса.И вот вчера, словно полузабытый ночной кошмар, полные боли и вины глаза. Вряд ли даже он сам понимал, насколько сильно его задело произошедшее. Только бездна уже смотрела на меня с глубины застывших зрачков, и я не мог позволить остаться даже призрачному шансу на срыв. Крист несмотря на кажущуюся поверхностность, тоже увидел тяжесть состояния Оджуна, пусть и пытающегося маскироваться за напускной бравадой. Я без подробностей объяснил любимому, что и зачем собираюсь сделать. К его достоинству, он, пусть и не понимая всех моментов, без лишних вопросов принял моё решение, а после – оперативно и безоговорочно помог разбираться с последствиями.Сеанс стал переломным моментом для двоих. Если с уровнем отдачи я принял происходящее как данность и не удивился, то открывшиеся причины неожиданно глубоко ударили. Я и до этого понимал, что Оджун испытывает к нам гораздо больше, чем обычное влечение. Вот только глубина и серьёзность чувств ошеломили. А когда я с замиранием сердца услышал, что мы, что я невольно сделал с этим парнем - волосы на голове зашевелились. Я стал причиной происходящего сейчас. Все моменты, все мелочи, которые по незнанию забавляли и будоражили в наши предыдущие пересечения, теперь открывались совсем в другом свете. Пока мы развлекались и, чего уж скрывать, тешили самолюбие за его счёт, он выворачивался наизнанку, дарил себя без остатка даже зная, что через несколько минут его отшвырнут как надоевшую вещь, чтобы спустя время вспомнить о ней снова. Каждый раз он безропотно принимал свою участь и, после, уползал зализывать раны в одиночестве, ни единым неосторожным словом, не выдавая настоящих чувств. С благодарностью и покорностью принимая, хватаясь за жалкие крохи внимания снова и снова. Отчасти в его вчерашнем состоянии виноваты были и мы. В основном мы. Я.

Не только он вышел из комнаты другим. Вину и боль такой силы я испытал последний раз, наверное, ещё в тот день, когда Крист узнал о моих пристрастиях. Причины были разными, да. Вот только в то время как у моего нонга был выбор, жизнь Оджуна я своими руками пустил под откос безо всякого его на то согласия. Если бы не мои эксперименты, он, возможно, никогда не открыл бы своей тёмной стороны. Многие, имеющие склонность к Теме, проживают свою жизнь в счастливом неведении. Нет, я не совсем сделал его таким, но разбудил спящих внутри демонов. Самое грустное в том, что дороги назад уже нет. Дом, саб – не важно. Единожды коснувшись Темы, мы не можем уйти. Это не наркотик, нет. Это мы сами. Другие мы. Потребность испытывать или причинять боль, подчинять и подчиняться, нырять в эти тёмные, но такие сладкие ощущения с головой, почти моментально становится такой же насущной, как еда или сон. Ежедневная борьба с самим собой выматывает, ломает и разъедает изнутри. Рано или поздно срываются все и это, порой, приводит к ужасным последствиям. Дорога только в один конец.Как бы я не пытался себя успокоить тем, что при таком потенциале, инициация Оджуна была только вопросом времени, выходило плохо. Если бы не надежда, которую мы ему оставили после случайного секса на корпоративе, всё обошлось бы. Вот только он был слишком сладким, слишком ярко реагирующим и чувствительным. Я поддался соблазну и заигрался. Его неопытность в Теме была заметна, но я захотел списать всё на неофитство. Фатальные совпадения. Его уже тогда возникшую любовь, я перепутал с жаждой Нижнего к удовлетворению. Немного переждал, глядя на то, насколько осмотрительным он будет, и приступил к приручению, не понимая, что он принадлежал нам полностью с самого начала. Нахождение таких развлечений не было для меня и нонга новым опытом, но раньше саба мы находили среди членов закрытых клубов или по интернету, и как только те пытались перейти грань, сразу обрывали всякую связь. Здесь же я переиграл сам себя, давая ему время на то, чтобы разобраться в себе и постичь азы. Когда он с понимающей готовностью принял правила, которые мной диктовались, я расслабился. Даже его чувства, его взгляды не сильно тревожили меня до тех пор, пока он разбирался с ними сам, не покидая указанного места. В конце концов, он не трепетная барышня и с самого начала знал все условия и расклады. Самообман. Я почти ненавидел за него в своё время Кита, а теперь сам оказался на его месте. Помня свои бесконечные прощения, его метания, свою попытку уйти от сущности и море ослепляющего страха и боли, когда я думал, что потерял его навсегда, неужели после всего этого нельзя было понять, что и Оджун пойдёт на многое, чтобы быть с любимыми?Только вот что делать теперь со всем этим? Ведь мы должны быть в ответе за тех, кого приручили.