1 часть (1/1)

Предрождественская суматоха всегда меня раздражала. Стадо баранов готово тратить кучу денег на всякую мишуру и мусор, который потом передаривается в течение года. Гирлянды, носочки какие-то, адвенты?— нахуй это дерьмо! Не забуду те унизительные стояния на скамейке и декларирование стихов, когда моя маман залезала в трусы очередному ебарю ПРИ МНЕ ЖЕ! И чтобы я наконец-то съебался, мужики давали мне какие-то помятые просроченные конфеты с пластмассовой игрушкой made in China и гнали в три шеи. По ходу взросления я вообще забил на это, и вместе со своим тогда ещё другом тупо устраивали марафон передач и засыпали под салют на протяжении нескольких лет.Единственное, что я ещё воспринимаю, так это ёлку. Свежая ель так вкусно пахнет, и внутри меня просыпается наивный счастливый ребенок. Пусть хоть и на миг на фоне вполне несчастливого детства и юности. Если вы думаете, что я, будучи уже взрослым, стал таким законопослушным, то хер вам! Я эту ёлку спиздил, пока продавец ебалом щелкал, и очень горжусь своей ловкостью и хитростью!Вообще, проходя сейчас по ночному Хайленду с ёлкой, под хруст снега, я не переставал хвалить себя. Хвалил, что осознал, что так, как раньше, жить больше нельзя, и надо что-то менять. Знаете, это как озарение. Сидишь такой на диване, до этого хорошо подрочив, в голове пусто, и потом постепенно становится гадко и тошно. Задаешь себе вопрос ?Кого мы обманываем??, стараешься убежать от мысли, что всё не так, и всё не то. Так нельзя. Так нам точно никто не даст, если будет так и дальше. Лень и беззаботность сладко пленила нас, но, если сесть и рассудить, мы и так слишком быстро повзрослели, по мере наших возможностей. Так почему бы не поднять планку?***Это были долгие 5 лет.Мне было тяжело вдвойне, потому что мне ещё надо было поднимать Фрэнки на ноги тоже. Спасало то, что он был ведомым, и он чаще охотно выполнял то, что я ему скажу. Фрэнки… я столько лет не называл его по настоящему имени! Я и сам, когда решил прошерстить шкафы и найдя среди кип бумаг наши документы, офигел от своей карты рождения.Винсент. ?Победитель?.Не сочетается как-то имя с тем, кем я сейчас являюсь. Родители нас назвали теми ?именами? чисто по приколу. Потому что они не были готовы нести ответственность за нас. Просто игрушки. Просто ожившие куски мяса, мешающие кутить. Я помню, что у Бивиса даже не было имени вообще, пока я не услышал от пьяного бойфренда его мамы фразу: ?Да какой-то бивис под ногами шастает!??— и засмеялся вместе с ней. Ну и меня ?Баттхедом? назвали, потому что оказывался не в том месте и не в то время и жутко тупил. Попал под горячую руку. Как-то это и прижилось. Но теперь, зная наши истинные имена, я получил неожиданный прилив сил.Эксцентричный Фрэнк и лидер Винсент.Я хотел, чтобы мы стали такими.У Фрэнка всё было куда плачевнее. Никаких документов. Никаких привилегий из-за отсутствия этих бумажек. Его, считайте, нет. Пришлось мне нехило так побегать, чтобы собрать всё и перепроверить свои. Закончив всё это, я подумал: ?Если я смог сделать такую мелочь, то я смогу сделать ещё что-то, верно??. И с этого момента я теперь всё держал под свой жесткий контроль.Я забыл на это время цель потрахаться с сисястой тёлкой, забыл о том, чтобы получить кайф. По прежнему волновал вопрос заполучить нехилый кэш, и я старался искать все законные и не очень пути. Чтобы хотя бы для начала мелкий ремонт дома сделать. Зимой тут холодно, а летом смрадно и душно. И почему я раньше это не замечал?Поначалу Фрэнк сидел, ковырялся в носу, и наблюдал за тем, что я делаю. Со временем он уже сам потянулся помогать, и пусть поначалу было настолько неумело, что я хотел его треснуть, но сам факт, что он включился в процесс, добавляло мне стимула. Я ведь сам изначально всё делал тяп-ляп.Мне было унизительно просить помощи. У мистера Андерсона, у Дарьи, у ван Дриссена. Я считал, что это ?отстой?, что таким образом показываю свою лоховскую натуру. Особенно на фоне того, что мы им вытворяли. Оказалось, что поступил я правильно, и именно так поступают сильные от мира сего. Первые два поначалу были очень настороженны, и тут их прекрасно можно понять. Мистер Андерсон объяснял мне как вести хозяйство, подсказывал и указывал на мои многочисленные ошибки. С каждым разом он становился мягче, и однажды он сказал:—?Я рад, что ты наконец-то взялся за голову, сынок. Лучше поздно, чем никогда.Даже угостил меня баночкой пива! Но потом он спустил меня на землю, сказав:—?А что ты с твоим приятелем делать будешь?—?Эээээээ… ну, типа, под зад дам, чтобы тоже… ну того… хэ-хэ-хэ…—?Маловероятно, сынок, ну попробуй, с тебя не убудет. Заканчивай давай и пошли красить мой сарай.—?Да, сэр, хэ-хэ-хэ-хэ-хэ.Дарья давно уже уехала из Хайленда, поэтому мне пришлось ей позвонить. Голос был одновременно удивлённым и не выражающим особой радости от моего ?визита?. Когда же я объяснил ситуацию, как пока мог, она так вообще замолчала. Я уже думал, что трубку бросила.—?Баттхед, ты здоров?—?Эээээ… ну да, типа, а что?—?Походу конец света действительно наступил…Но, несмотря на такой ?культурный шок?, она в итоге по телефону объяснила мне некоторые жизненно важные вещи для быта, а после попросила мой адрес, чтобы она могла прислать школьные конспекты как старые, так и те, которые она записывает в новой школе.—?Я готова потратить 10 баксов на ксерокопии и почту в месяц, но лишь бы увидеть потом, что из этого выйдет в итоге. Если ты не придуриваешься, как обычно. Звучит как событие века,?— сказала она, и попросила быть всегда на связи и присылать ей отчет об успеваемости. Ух, контроль на расстоянии практически невозможен, но тут подключился мистер Ван Дриссен, который с ней часто переписывался в чате. Так что мы теперь были под присмотром.Давалось всё оооооооочень тяжело. Мы и так не особо блещем умом, а тут ещё догонять то, что было так благополучно проёбано. Фрэнки так вообще злился и начинал поджигать всё, начиная от листиков бумаги, заканчивая своими пальцами, чтобы отвлечься. Но, опять же, наблюдая за мной, он стал копировать мое поведение. А как он гордился собой, когда ван Дриссен передал слова Дарьи!?Уже из F на D, а в некоторых предметах даже –С… ребята, это прорыв. Продолжайте в том же духе!?Сам же наш хипповатый препод пытался привить, уже с которой попытки, в нас культуру и чувство прекрасного. И на Фрэнки наконец-то это повлияло! Он стал интересоваться литературой. Для меня по-прежнему это остаётся скукой смертной, но мне нравилось, как он пересказывал мне содержание прочитанной главы в своём репертуаре. Умел бы писать нормально, может и писателем бы стал. Задатки-то есть. Тот прикол про ?Венеру?, что я рассказывал во время ?свободного микрофона?, думаете, я сочинил на ходу? Не-а, хэ-хэ-хэ.Несколько лет прописей и чтение по слогам. Несколько лет учиться считать сначала по пальцам, по палочкам, потом стараться прикидывать в уме. Я тогда купил ему калькулятор. Голубой такой с малиновыми кнопками, какой-то бухгалтерский, и для калькулятора чот дохуя дорогой, но если Фрэнк был готов учиться, то так и быть, буду без начос сам, но зато он будет считать с удовольствием.Пошли у нас дела. Медленно, скрипя, с постоянной тягой лени, но пошли. Я чувствовал каждой клеточкой тела, что я становлюсь Винсентом. Именно им, не Баттхедом. Бивис становится Фрэнком, пусть и чуть медленнее, но зато с таким ?запасом? и ?прыжками? вперёд периодами, что казалось, что он умнее меня становился! Проходя всё это, я и представить не мог, как труд может облагородить нас. Фрэнк даже сдал на права, отчего продали хлам из сарая, поднакопили и купили машину. Красную подержаную Шевроле Корвет. Старая и с дефектами, конечно, но мистер Андерсон учил меня чинить то, что сломано, а не добивать до конца. И это была очень выгодная покупка! Околесили весь Хайленд! Мне хотелось раньше байк, но на нём фиг перетащишь что-то габаритное. Да и с этой тачкой к нам телки клеились и так. Наконец-то наша цель, по сути, дошла до логического завершения?— у нас большие перспективы пошли получить долгожданный секс! Вот только…Каким же первый раз был ацтойным! Телка была бухая в мясину, лежала бревном и ещё мне мозги выела после всего! Поначалу было какое-то волнение и предвкушение кайфовой ночи, но уже в середине я хотел поскорее кончить, одеться, свалить и закурить. Что, собственно, и сделал. В последнее время я много курю. Фрэнк приучил, он с 12 уже шмалит всё, что можно раскурить. Даже однажды пытался раскурить карандаши в школе, дебил! Наверняка у него вечер прошел куда более удачно, учитывая его более выраженное желание к женскому телу. Я так думал, по крайнем мере…И вот, спустя 5 лет, вспоминая всё это, наступая на белый хрустящий снег с ворованной елью, я радостный шагаю бодро домой. Я всегда хотел домой. Мне не хотелось идти в школу, не хотелось идти в BurgerWorld, но тут совсем другое ощущение жажды оказаться дома, сильное как никогда раньше.Из-за Фрэнки.***Мы всегда были близки, несмотря на то, что я часто был жесток с ним и использовал ради своих корыстных целей. То ли действительно он был идиотом, то ли у него ангельское терпение по отношению ко мне. Если второе, то мне станет еще стыднее и мое сожаление возрастёт.Мы друг от друга ничего не скрывали. Вместе тусили, вместе прогуливали школу, вместе смотрели ящик, попутно засыпая, даже дрочили вместе не стесняясь. Все свои же! Лишь когда мы более-менее начинали набираться ума-разума, то между нами начала расти стена под названием ?личное пространство?. Фрэнк стал спать в своей комнате, оставляя меня одного на диване. Уже и не помещались вместе, но почему-то было немного обидно. Он словно отдалялся от меня, становясь самостоятельной единицей. Уже имел от меня что-то на своем уме, не делился этим, и мне с непривычки было дискомфортно. Я не выдержал, и вызвал его на разговор на кухню. Не помню, сколько сигарет мы выкурили вместе, но пепельница была Эверестом в миниатюре. Я уже также не помню, о чем мы говорили, помню только, насколько эмоциональным был наш диалог. Узнал для себя Фрэнка заново. Когда впервые за столько лет его личность подала голос… это буквально пробирало до мурашек. Но единственное, что нам двоим не удалось искоренить, так это наш дурацкий смех. Он присутствовал в каждом предложении, и во время спора он был особенно истеричным.Он был на меня зол.?Ты использовал меня всё это время, хе-хе-хе-хе-хе!!! Я ебал такой расклад, хе-хе-хе-хе-хе!!!?.Он осознал все те преступления, совершенные мной.?Ты думаешь, Пельмень, что если я идиот, то я ничего не понимаю, и тем более ничего не буду помнить, еблан ты конченный, хе-хе-хе-хе-хмммм?!?Я сам себе сделал проблему.—?Ээээ..... хэ-хэ-хэ… ладно, тогда почему ты остаешься со мной, если я такой хуевый, хэ-хэ-хэ?—?Эээээээм… не знаю.Кухня застыла в тишине. Фрэнки такой вопрос загнал в тупик. А я прекрасно знал, что ему некуда пойти, и что я единственный более-менее близкий человек. Его лучший худший друг.Я тогда встал, подошел к нему, похлопывая по его широким плечам в белой водолазке. В рукав была закатана уже пустая пачка Lucky Strike. Он по инерции поднял голову, чтобы злыми глазами посмотреть на меня. Эти голубые глаза с желто-серыми нитями.—?Что?! Я вправду не знаю, почему, мудила!Я молча наклонился и еле коснулся своими губами его губ. Совсем немного. Я сам не понимал, зачем я это делаю. Скорее, меня волновало любопытство. Или, быть может, то тянущее чувство в груди каждый раз, когда я с ним проводил свое время? Я уже не знаю так же, как Фрэнк мне уверял, что не знает причину пребывания со мной под одной крышей. Заметил, как его глаза расширились, а плечи напряглись. Ладно, я готов получать по морде. Всё равно за все года мне можно заехать пару раз. Но он лишь выдохнул, когда я немного отстранился, и сказал:—?Зачем? Только не говори… типа, что ты не знаешь, что на тебя нашло… хе-хе-хе…—?Ээээээ… типа просто так, и всё такое…—?Ну… это… мы ж по бабам… да?Я ничего не ответил. Как и ему не было особого интереса выслушивать оправдания. Он просто закрыл глаза и слегка приоткрыл рот. Оба забившие на свои принципы, мы снова соединились в поцелуе, на этот раз более уверенным. Я пальцами гладил его кадык, ямочку на подбородке, скулы, за что получал тот знакомый писк удовольствия, свойственный Фрэнку. Мне тогда хотелось, чтобы этот момент никогда не заканчивался. И где он успел научиться так круто целоваться? Точно пол-Хайленда баб перетрахал, очевидно же!—?Как жаль, что брекетов твоих уже нет. Было бы типа интересно… хе-хе-хе…О, эти скобы! Я их много лет не снимал, иногда наведываясь к дантисту, чтобы он смог сменить мне струны. Смена струн?— отстой! Когда челюсть вправляеться, струны начинают царапать внутреннюю часть щеки. У меня до сих пор остались шрамики в виде маленьких дырочек. Тогда я считал это болезненным, но очень крутым моментом, и хотелось вообще иметь дыру в щеке. Плюс, после каждого ?настраивания струн? пару дней было больно жевать. Даже воду пить уже приносило болезненные ощущения!Фрэнки всё время был со мной в такие моменты. Я боялся дантиста, поэтому он держал мою руку.—?Хэ-хэ-хэ… как девчонка держишь…—?Заткнись, Баттхед, блять! Мудак!......хе-хе-хе-хе-хе-хе… да… вот.Как он тогда надулся на меня! Но не уходил, продолжая ?поддерживать? пусть и со всяческим гоном на меня. А дома он даже хотел разжевать мне начос, чтобы я не мучился! Отвратительно, но мило в своем бизарном роде. Блять, охуеть, я умное сложное слово сказал!—?Винни…—?Что, Фрэнки?—?…—?Ну что?!—?Завтра купи мне пачку сиг… дорогоооооой… хе-хе-хе-хе-хе-хе-хе-хммм!?—?последнее прозвучало так издевательски и в то же время искренне игриво, хитро сощурив свои глаза. Он всегда щуриться, когда он что-то от меня хотел.—?Конечно, еблосолнце моё… хэ-хэ-хэ-хэ-хэ…—?Ебать у тебя фантазия попёрла!—?Я романтик, хуль…—?Знаю.—?Знаешь?—?Ну бля, я слышал, как ты напеваешь ?Black №1?, когда брился, хе-хе-хе-хе-хе… у тебя так похоже получается… и чувствуется, что от всего сердца… хмм-хммммм…***Я иду по снегу с ёлкой, напевая:Loving youLoving youLoving youLoving youLoving youLoving youWas like loving the deadWas like loving the deadWas like loving the dead,и скорее спешу домой. К Фрэнки. К моему любимому придурку Фрэнки. К моему самому дорогому психу.В кармане у меня ещё пару пачек Lucky Strike, о которых он просил. Мороз съедает мои пальцы, но я не особо акцентирую на это внимание. Блять, я самый счастливый мужик на земле! А всё потому, что вовремя принял правильное решение. И вовремя вытащил и себя, и его из этого социального болота. Точнее, мы в болоте, но зато на плоту, а не по уши, и уверен, что у нас с ним еще впереди много изменений! Может, нам стоит покинуть Хайленд, как Дарья? Уехать в Остин? Хьюстон? Эль-Пасо? (1) Или вообще в другой штат, например Нью-Мехико, в Альбукерке? (2) Но это всё потом. Позже. Сейчас канун Рождества, и я хочу наконец-то с ним расслабиться от этой безумной гонки под названием Жизнь.Наш дом немного, да преобразовался. Не шик-блеск, но куда более приятный ухоженный вид, чем раньше. И самое главное, что теперь не холодно, больше никаких соплей! Не особо хотел, чтобы Фрэнк услышал, как я вхожу, но не получилось, потому что с порога он сразу прокричал с кухни:—?Струси снег с ботинок, еблан, я полы вымыл! (ебать он хозяюшка такой!) Где тебя носило, ты что, решил как мой батя, пойти за сигами и не вернуться, хе-хе-хе-хе-хе-хе?!Лишь когда он уже решил меня увидеть, чтобы лишний раз меня пожурить, он застыл на месте. Запах праздника заполнил комнату, и я заметил блеск в его глазах. В нём тоже просыпалась какая-та детская неподдельная радость. Но поначалу он немного нахмурился, скрестив руки на груди.—?Только не говори, что ты потратил на это 100$…—?Я ЕЁ СПЁР!—?АААААААА, ВОТ ЭТО ПО-НАШЕМУ!?— радостный блеск снова вернулся, если не загорелся пуще прежнего,?— Тааак, падажжи ебана… надо пойти на чердак и поискать всякую херь, чтобы эту ёлку украсить, хе-хе! Но сперва иди жрать, поляна накрыта, хе-хе-хе!Да, наше общение оставалось в том же ключе, как и всегда. Никаких сюси-муси-пуси-хуюси! Но что-то да изменилось, и это выражалось в той заботе, которую Фрэнк проявлял ко мне. Он и раньше всегда был более чутким, чем я, но теперь, после того случая на кухне, он уже не стеснялся выражать это в полной мере. Да и что таить, я сам растаял. Может во мне ещё остался агрессивный бессердечный Баттхед, но не думаю, что это надо проявлять по отношению к нему после всего.Кстати, Фрэнк вкусно готовит. Моя маман тупо разогревала готовые TV diners (3). Фрэнк поначалу тоже, но он всегда вносил какую-то изюминку, и оно казалось вкуснее. Лишний раз сырка бахнет, мазика, горчички, или сахарку. Я помню, как на работе он захерачил котлету с сыром внутри и намешал соуса, сделав острый кетчунез с какой-то восточной хуйнёй. Пока я это хавал, я кончил от этого вкуса! Зато посетителям жарил жуков всяких, червей и даже носки бомжа! Потом со временем узнал, что тех же жуков жареных жрут китаёзы и всякие богатые эстеты, так что мой Фрэнк прям законодатель жратнявой моды, ёлы-палы! Что уже говорить, я обожаю всё, что он делает. Спиженная книга у мамки Стюарта приносит разнообразие помимо начос и жареных сосисок из Maxi Mart!После ужина я пытался установить на треногу эту хвойную поеботу, ругаясь, дабы потом она не облысела к хуям после моих старании! Но обошлось. Фрэнк как раз спускался с коробкой, которая старше, блять, мамонтов из хер пойми какой эры! Явно, что наверняка из тех времен, когда моя мама тоже была маленькой девочкой, которая ещё не была испорчена судьбой и как любой ребенок верила в сказку и чудеса. Фрэнк доставал всяких ангелочков, оленей, шары (хы-хы-хы-хы-хы, шарыыыыы), бантики и свечки, а так же бумажные гирлянды. Он был таким радостным, увлеченный в процесс, и глядя на его улыбку, я влюблялся в него всё сильнее. И по мне, сейчас прямо идеальное время…—?Кстати, Фрэнки, твои сигареты.—?О, зашибись, спасибо, хе-хе-хе! Так, блять… ты что, курил втихоря по дороге?! Не подумай, мне не впадлу, но…—?Что-то не так?—?…—?Хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ…Доставая из открытой пачки сигарет серебряную цепочку с плектром, (4) с гравировкой, имеющее значение, знакомое лишь нам двоим, Фрэнк потерял дар речи. И пока он не начал бомбить или что-либо говорить, я поспешил перебить его.—?Не спрашивай, где взял, за какие шиши, почему и зачем. Просто знай, что я тебя люблю. Может, даже и всегда любил, просто понял это только недавно…—?…—?Бивис…Ой бляяяя, пусть он только не начнёт говорить, мол, нахуя я это всё делаю и говорю, и всё такое! Я ебошил эти полгода в нычку, чтобы мне сделали эту херню для него! Ну да, я люблю тебя, что, охуел от такого расклада, Фрэнк?! Да, я внешне это не показываю никогда, но внутри меня там ураган, который сметает всё нахер!Быть более-менее умным накладывает ответственность за те поступки, что были, и я понимаю, что этой железкой не откуплюсь от тех моментов, когда нарочно оставлял его в опасности или эксплуатировал, как идиота. Но я хочу, чтобы всё уже было иначе…Он медленно подошёл ко мне, смущенно опуская глаза. Старается закрыть свой рот ладонью, пряча неловкую улыбку. Я обнял его нежно, ну, насколько это можно было передать, и он прижался ко мне грудью, уткнувшись своим носом в мою шею. Я прямо чувствовал, как он вдыхает мой запах, и тихо прошептал:—?Я… тебя тоже люблю, Баттхед… хе…Блин, я говорил эту фразу ?я люблю тебя? всем подряд. Всем тёлкам, которые мне визуально нравились своими сиськами и жопой, и имели хоть какой-то намек на доступность. А Фрэнк никогда не говорил подобного, и сейчас, услышав от него в мой адрес, я понял, насколько это сильные и недооцененные в важности слова. Такими вещами нельзя ?разбазаривать? кому-попало. Они обжигают изнутри как миллион зажигалок Zippo на концерте Black Sabbath, и я не хочу, чтобы они угасали.—?С Рождеством, мой придурок…—?Но… мне нечем тебе ответить…Я хотел, чтобы он больше мне ничего не говорил. Мне не нужны никакие подарки, потому что мне судьба подарил уже самый главный 21 год назад. Я провёл большим пальцем по его губам, томно дыша в ухо то, что я уже давно не говорил и что он поймёт уже одним посылом всё:—?Come to Butthead, baby…Это совсем другое дело, по сравнению с той недоеблей с пьяной бабой! И почему я не додумался попробовать с ним это раньше? Даже просто тупо удовлетворить физическую потребность без переплетения всякой привязанности и прочей фигни, которая с возрастом становятся важными составляющими. Ах, ну да, я считал тогда это ?ацтоем?. Только с тёлкой можно считать, что ты состоялся. Но в ту ночь всё произошло, как само собой разумеющееся. Расскажите это ?Баттхеду? пятилетней давности?— он бы ни за что бы не поверил и послал бы нахуй!Под приятный тёплый полумрак я рассматривал Фрэнки, пальцами и губами изучал каждый изгиб и впадинки его тела.—?Бля, Фрэнк, с твоей фигурой тёлки наверняка становились лесбухами…—?Не знаю, никто и не видел толком…—?В смысле?!—?Ну… я тогда не пошел с компанией, а домой. Одна настругала мне прямо на джинсы, когда отсосать пыталась. Так что я пролетел… хе-хе-хе…—?Ээээээээээээ… то есть… тогда ты мне соврал?—?Ну… я уверен, ты мне тоже не сказал как есть, хе-хе-хе…Что я могу на это сказать? Два дебила в три ряда, вот что!—?Это… типа будь аккуратным со мной, что ли…—?Э-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ-хэ, ок.Фрэнки гладил руками мои широкие плечи и спину, время от времени хихикая от моих ласк внутренней стороны бёдер.Эти сладкие стоны заводили даже лучше порнофильмов из бесплатного телевидения! И самое главное?— мне не хотелось выделываться, что я вот такой мачо, я просто его искренне любил всем телом и душой.Мой Фрэнк.С большой родинкой на правой ягодице, с маленькими еле бледными шрамами от лезвий, сигаретных бычков и зажигалок на руках и ногах.С таким милым аккуратным членом, которого хочется приласкать, а не унизить, как это порой бывало раньше (я же не учитывал, что в возбуждении совсем другие размеры!).—?Ахренеть, ты во мне уже, что ли? Хе-хе-хе-хе-хммхмммм!—?Ну… эээээ… типа да.—?Даже не больно! Как так?! Ведь тёлки орут там по телеку.—?Потому что они ебутся ради ебли или денег, Фрэнк. А у нас тут любовь и всё такое…—?Тогда продолжай ?любить?, ххммммммммхммммхм…Мой Фрэнк.Весь такой узкий, влажный, чувственный, родной, любящий пошлые разговоры, чтобы я был его ?daddy?, покусывая мою нижнюю губу, и который звонко смеётся после оргазма, отчего всё его лицо горело.Люблю этого отморозка. И это взаимно.—?Это было круто, хэ-хэ-хэ!—?Да ваще… хе-хе-хе.—?Хочешь, пойдём салют смотреть?—?Я уже на него насмотрелся, когда ты меня ебал… не хочу уходить, тёпленько здесь…хе-хе-хе.—?Хэ-хэ-хэ, ну… типа ладно…***—?Я хочу снова завести крыс, Винни. Ты не против?Непривычный вопрос в рождественское утро, тем более после жаркой ночки в такой холод за окном. Фрэнки пальцами рисует на моей груди узоры, мечтательно рассматривая мой сонный профиль.—?А я разве был против когда-то насчёт животных? Напомнить тебе, как на карточку Андерсона я купил всё что ты просил в зоомагазине? Змей там, ящериц, котиков…—?Конечно помню… просто мне крыски ближе.—?Ну намутим. А пока набирайся сил, все эти каникулы будешь мне ?дарить подарки?… хэ-хэ-хэ…—?Дохуя хочешь…—?Всё, что к хую?— да, хочу…—?Ну ты и козёл, Винни… хе-хе-хе.—?Хэ-хэ-хэ… ага… знаешь…тогда парочку надо, а то одной крысе скучно будет… —?прозевав под конец, я, рыча, подминаю Фрэнка под себя, настаивая на продолжение крепкого сна на разложенном диване под тихое мерцание огоньков хвойной красавицы. Напоследок глянув на кулон, аккуратно расположившись на его груди, я целую его веки и кончиком носа глажу его щеку, убаюкивая нас двоих.Наступило наше совместное утро новой жизни…