Chapter 21 (1/2)
Альфа заходит в здание, обращает внимание на больных, а после идет к лифту. Сегодня, именно сегодня Цай Сюйкунь умрёт. Так решил Лухан, ведь будет куда лучше проститься с мальчишкой сейчас, чем через несколько месяцев.Мужчина заходит в лифт, поправляет белый халат, который устроился у него на плечах, и прикрывает веки.
?Прости, Сюйкунь, но так будет лучше. Мы пытались быть с тобой рядом на протяжении целого месяца, а ты так и не пробуждался. Знаю, ты меня не слышишь, но я хотел бы сказать, что ты лучшее, что случалось с моим братом. Исин полный мудак. Он никогда не думал о желании других, когда те в свою очередь думали совсем наоборот. Когда появился ты, мой брат перестал быть таким заносчивым ублюдком, которым был до тех пор. Исин внезапно стал добрым, щедрым и заботливым. Я никогда не видел такого. Это та самая самоотверженная любовь, да, она между вами. Альфа за омегу, омега за альфу. Я понял это позже, то, что та встреча в клубе была судьбоносной для вас. А то, как вы смотрели друг на друга в тот момент, когда впервые встретились в?Night?, боже. Видел бы ты ваши лица. Я рад, что именно ты случился в жизни моего брата, а не кто-нибудь другой. И прости за то, что я собираюсь сделать. Так лучше?
Двери лифта открываются, и Лу пробуждается от своих мыслей. Неприятное чувство наcтигло его, когда пришло время идти до знакомой палаты и встречать гостей. Легкие набрали побольше кислороду, лицо и тело настроилось на все выходки Исина, который совсем скоро обо всем узнает и приедет. Мужчина идет до палаты. На пути встречаются разные люди: омеги, беты, альфы. Все они живут нормальной жизнью, не смотря на то, что их Тагила судьба. В прямом смысле. Все, кто здесь находится, были как-то задеты разными происшествиями. Вон бета сидит с гипсом правой руки, а вон омега с перебинтованной шеей. У них все есть какие-то раны, но они продолжают жить. К сожалению, наверно, единственный, кто сегодня умрёт и нарушит эту идиллию, будет Кунь – черноволосый мальчик, который всего-навсего хотел разобраться в своей жизни и защитить любимого альфу. Лухан бросает последний раз взгляд на парочку, которая была растерзана судьбой, и идет к палате.
А там его уже встречают гости: Пак Чанёль и Чжан Бэкхён.
– Брати-ик! – тянет омега и бежит к Лухану.
– Ох, – Бэк обнимает альфу. – Что-то случилось? – мужчина смотрит на красноволосого.
– Да нет, он просто долго тебя не видел, – чешет затылок Чанёль и криво улыбается. – Зачем нас звал? Тем более в больнице… – Ты же знаешь, что в той перестрелке с Дживоном было много жертв, – Лухан подходит с Бэкхёном ближе к Чанёлю. – Одной из них является Сюйкунь – омега моего брата. Парень уже как месяц лежит в коме. Толку нет, поэтому я принял решение отключить его пока не стало хуже, – данные слова шокировали гостей. – То есть, как отключить Сюйкуня? – поражается красноволосый. – Ты в луну въебался? Такие решения нужно обсуждать с альфой омеги, никак иначе. Ты хоть понимаешь, что устроит Исин здесь, когда узнает, что ты убиваешь его собственного омегу? – Да, будет тяжело, но мы сильные, – Лу ожидал, что Чанёль будет не в восторге от встречи.
– Но ведь так нельзя, – Бэк встает рядом с Чанёлем. – Не ты должен это решать, Лухан.
– Ох боже! – срывается альфа. – Да поймите вы наконец! Если сейчас это не сделать, то потом будет еще сложнее, а когда омега сдохнет от нагрузки от лекарств, то винить во всем себя будет Исин. Вы плохо его знаете. Пиздец будет всем и вся, когда Кунь умрёт от собственной боли. – Что за шум, а драки нет? – спрашивает врач за спиной Лухана. Альфа опускает плечи и успокаивается, ибо за его спиной стоит тот, кто на его стороне. Субин поправляет очки и подходит ближе к гостям омеги. – А вы кто еще такой? – недоумённо спросил Бэк, забывая про приличия. Чанёль дергает его за рукав так, что тот тут же извиняется. – Ах, ты еще слишком юн. Не утруждайся, – говорит Субин Чанёлю, – молодежь никогда не понимала старшее поколение. – Но ты ведь не старик, – вновь подает голос Бэкхён.
– Спасибо, что напомнил, – улыбается бета. – Ну что, все попрощались? – мужчина оглядывает коридор, в котором стояли гости. – Я-то да, а вот они нет. Уперлись и говорят, что Сюйкуня нужно оставить, – хмурится Лухан, запуская руку в волосы. – Совсем ёбу дали! – зашипел альфа. – Чжан Лухан, не может быть такого! – удивляется Субин. – Как так! Неужели кто-то против? Ведь это одна единственная умная идея за весь месяц. – Убийство – это не умная идея, – поправляет Чанёль. Субин обращает на него свой взгляд и ухмыляется. – Взор ваших глаз не переубедит меня и моего омегу. Цай Сюйкунь омега Чжан Исина. Пусть он и решает, что делать с омегой, который уже как месяц в коме. – Позволь мне напомнить, что они, как уверяют меня источники, – бета покосился в сторону Лу, – не встречаются и не встречались, а это значит, что омегу на добровольном опекунстве вправе отключить Лухан. То есть он вправе дать согласие и нам его хватит на то, чтобы сделать то, что давно нужно было. Цай Сюйкунь - живой труп. Ему нечего ловить в этой жизни, так как он уже частично мертв. – Что ж вы за врач такой, раз говорите о пациенте так… Сюйкунь надежда всего мира! Он невинней, чем ваша поганая рожа! – срывается на крик Чанёль. – Убийство не выход. Очнитесь же вы уже. Исин сам волен решать, умереть парню или нет. Почему все решаете только вы вдвоем?! – альфа смотрит на Лухана и Субина. Мужчины хлопают глазами. Они не понимают на что идут. Убийство это не выход и в данной ситуации прав только один. Вот только кто? Исина нет, но он бы уже давно разбил лица этих двух напыщенных пидорасов и плевать, что один из них его брат. Поступать так с его омегой, при этом ничего ему не сказав… Да это нож в спину, предательство, обман! Больница кишит людьми, а эти четверо всё никак не могут уняться, ибо им очень жалко омегу, который в данный момент ничего не может ответить. Парень спит глубоким сном, а этот сон напоминает ему родные места, близких и дорогих ему людей. Сехун был последним родным человеком на этом свете для него. Он остался один, да к тому же понял то, чего никогда не хотел, в чем постоянно путался и просил Исина подождать. А сейчас что? Он в коме из-за своей глупости и тупой мании развести какого-нибудь альфу. Вот к чему приводят все наши увлечения, все наши необдуманные действия. В конце концов, мы будем сражаться за свою жизнь любыми силами, любой ценой.
– Пора, Лухан, – Субин игнорирует все попытки Чанёля переубедить его.
Альфа бросает взгляд на бету, несколько секунд обдумывает все свои ?за? и ?против?. ?Блять, я знаю, это не правильно, но так будет лучше. Сюйкунь, если даже погибнув, ты не сможешь меня простить, то я не обижусь. А вся хуйня, которая будет твориться, твой рок. Прощай, Кунь? – Лу проговаривает все это про себя, закрывает глаза и потом, вновь их открыв, идет за врачом, который тем временем открывает дверь в палату. Чанёля и Бэкхёна просто отодвинули, про них забыли.
– Милый, так зачем нас звали? Чтобы потом отодвинуть, чтобы просто хмыкнуть нам в лицо? Что за хуйня творится? – начал поднимать голос Бэк. – Не выражайся, прошу тебя, – красноволосый подходит к двери в палату и пытается открыть, но никак не получается. – Они закрылись. Лухан стоял около Сюйкуня и наблюдал, как аппарат медленно пикает, а дыхание омеги постепенно сбавлялось.
– Чжан Лухан! – пронеслось на весь коридор. Это даже, возможно, слышал сам виновник торжества. – Я блять тебя вскрою, кишки вытащу и повешу на твоем пентхаусе, чтобы все знали, что ты за ублюдок!
Все, абсолютно все понимают чей это голос. Грозный, дикий, ужасающий… Его походка, как у хищника. Он не готов просто так потерять все, ради чего так сильно старался. Чудовище вскармливало свою любовь еще с момента похищения, оно старалось вырастить то, чего оно так давно желало, но в итоге что? Его брат так лицемерно себя повел, сказал ему одно, хотя на самом деле сделал по другому. Исин вместе со своими охранниками идет сквозь толпу больных и врачей, главное – добраться до палаты Сюйкуня и предотвратить то, что задумал его брат. Альфа боится того, что не успеет, но его голос уже успели услышать виновники торжества, а это значит, что все может отмениться. Чанёль держит под руку Бэкхёна. Альфа боится, что при встрече Исин пошлет его нахуй или даже заберет Бэкхёна. Исин в гневе ужасней, чем кто либо. Опасаться такого человека это нормально! Чанёль сжимает ладонь своего омеги, пытается тем самым скрыть волнение в его душе, но только стоит Чжану старшему появиться на горизонте, как ноги начинают предательски дрожать, а жилки на шее биться в конвульсиях. Бэкхён тоже волнуется, но не так сильно, как его альфа. – Б-братик, – спалился… Волнение выдало его. Исин идет со своими людьми. Кажется сегодня будет жаркий день. Альфа бросает взгляд на стоящую парочку и, ничего не сказав, идет к двери в палату Сюйкуня. Одна попытка, вторая, но дверь никак не поддается. Нервы начинают сдавать и старший переходит к крайним мерам. – Лухан, сукин сын! Если ты не откроешь эту чертову дверь, то я сначала выломаю её, а потом убью тебя и похуй, что это будет в палате моего омеги. Открывай сейчас же! – кричит альфа на весь коридор, а парочка только ёжится от взглядов охранников альфы. Лухан, стоящий по ту сторону стены, томно вздыхает, понимая, что игру, которую он сам затеял, выиграть не получится. Исин всегда получает то, чего он желает. Его брат всегда в выигрыше и сегодня не исключение. Сюйкуня еще не убили… А Субин хотел было уже начать отключать аппараты. – Лухан, что будем делать? – бета поправляет очки, убирая руки в карманы белого халата. – Будем ждать, – альфа подходит к двери. – Я выйду, но ты не предпринимай ничего без меня. Вдруг Исин передумает и согласится отключить своего омегу.
– По его голосу понятно, что если ты выйдешь, то тебе конец, – Субин пытается переубедить альфу. Его достали эти игры семьи Чжан. Покончить нужно раз и навсегда. Почему они не могут просто отпустить этого парника?! – Умереть из-за омеги брата… Глупая смерть, но я пойду, чтобы хоть как-то переубедить его, – Лу останавливается около двери, томно дышит, набирается смелости, при этом что-то быстро печатая в телефоне. Что он задумал? Дверь открывается, и Исин уже готов разбить лицо тому, кто только что вышел. Лухан ни капельки не боится, это не в его крови. Страх лишь мешает перед смертью. Лучше достойно принять факт того, что ты труп, чем вечно бояться этого. Исин пока молчит, ждет что скажет его брат, какие оправдания придумает он. – Исин, – произносит Лу, – что-то хотел? – вытаскивает пачку сигарет и тянется за одной.
– Здесь нельзя курить, – говорит какой-то мимо проходящий врач, но альфе похуй. Он только посмотрел на этого придурка, как тот сразу же замолчал. Лухан закуривает, а сигнализация пока не срабатывает.
– Ты что, блять, творишь? – спрашивает Исин. Чуть видны его клыки, чуть виден его гнев, чуть видно, что перед Лу стоит не человек.
– Я тебе говорил, что так будет лучше. Омега не дает надежды на то, что он очнется в ближайшие года два, – пламя зажигалки тянется к сигарете. – Все ради тебя, Исин, – пламя съело сигарету, а никотин поселился в легких.
– Нет, Лухан. Это все не ради меня. Ты делаешь это, чтобы я тебя похвалил. На протяжении всей своей жизни ты добиваешься моего признания, но, блять, кажется ты его не получишь. Через все мы прошли вместе, даже та перестрелка, но ты, сука, мне уже надоел. Я не воспитывал тебя после смерти родителей и сожалею об этом. Но никогда не поздно начать, верно? – альфа ухмыляется, а Лухан теряется. Эта ухмылка наводит страх, в ней теряешься, не можешь вынырнуть. Одним ударом младший оказывается на полу, а сигарета, которая только что была у него во рту, оказалась у старшего. Исин затягивается, выдыхает дым и смотрит на брата, который пытается вытереть кровь, выступающую из губы.