Chapter 18 (2/2)
Вокруг ходят больные, раненые и просто придурки, которые проводят здесь половину своей жизни. Лухан обращает внимание на больного, которого только что привезли на скорой. Он кричал и дёргался в судорогах. Альфе это было не по душе, он даже немного напугался. ?Что, блять, вообще происходит?? – спросил сам себя старший, направляясь к Доёну. Окружающая атмосфера надоедала, давила на мозг, заставляя альфу ежиться от собственных мыслей. Лухан спрашивает у дежурного мед брата в какой палате находится Доён и направляется к нему. Ноги сами вели к помощнику Исина. Почему? Лухан нашёл палату, и сейчас он стоит перед ней. Мужчина не знает, как войти и что сказать. Начать ли с благодарности или… Сомнения развеиваются, когда из палаты выходит тот самый красноволосый омега-врач. Он бросает полный равнодушия взгляд на альфу, а потом скрывается среди других белых халатов больницы. ?Сука, выебу? – думает про себя старший и давит на дверную ручку.
Доён лежал на кровати и смотрел телевизор, который показывал абсолютно бредовые новости Сеула. Его правая рука была полностью перемотана, на лбу и губе были красные ссадины, на шее виднелись алые порезы. Альфа томно вздохнул, когда увидел Лухана. В его взгляде что-то поменялось. Вот только что?
– Живой, – Лу слегка улыбнулся. – Я рад, – он садится на стул, стоящий рядом с кроватью Доёна.
– Как-то так, Лухан. Ты быстро очнулся после той перестрелки, а вот я, – он бросает взгляд на свою перемотанную руку и долго смотрит. – Я чего-то слабину дал. Это для меня в новинку.
– Как ты себя чувствуешь? – Лухан смотрит в телевизор, не обращая внимания на Доёна, который тем временем ахуел от такого простого вопроса.
Он знал, что Лухану наплевать на окружающих, ведь он такой эгоист. Да когда его людей расстреляли, он и глазом не моргнул, лишь процедил ?ёбаные неудачники? и ушёл. Доён был ошарашен столь простым вопросом, но не потерялся среди своих догадок. – Уже лучше. Тот омежка мне прекрасно помогает, – альфа кивнул в сторону, куда ушёл красноволосый омега.
?Блять? – срывается внутри у Лухана, когда ему напоминают о том ахуенном парнишке. – Знаю, это некрасиво вот так приходить и сразу начинать с той перестрелки, но я начну. Ебал я в рот всё нормы приличия. Доён, ты слышал что-нибудь интересное от Дживона? – Лухан повернулся лицом к альфе.
– М-м-м, – Доён задумался. – Да, к сожалению, помню не всё, но было очень странное. Я истекал кровью и не мог нормально двигаться, так как нога и рука были прострелены, да ещё из шеи кровь текла ручьём. В общем, Дживон думал, что я уже сдох. Он не обращал должного внимания на нас. Его слова… Как же он сказал… – альфа напрягся, чтобы вспомнить слова заклятого врага Исина. – М-м-м, он сказал, что в его планах похитить Сюйкуня, тем самым пойти на обмен с Исином, а в конце всей этой драмы он к чертям собачьим сотрёт нас с лица земли. Да, он это сказал. Это просто его игра, в которой, как мне кажется, Исину будет трудно. – Сотрёт нас с лица земли…– питает у себя на губах эту фразу Лухан. – Мы это ещё посмотрим, – старший набирает номер своего брата, решая сообщить ему очень интересную информацию.*** Исин сидит в своем кабинете, попивая дорогой виски. Алкоголь бьёт по вискам, заставляет альфу придумать что-то невероятное, что-то, что поможет спасти Сюйкуня, забрать его из лап этого монстра. Но разве Исин сам не монстр? Когда омега находился в этом пентхаусе, это разве не было пыткой? Кунь не раз говорил, что ему сложно, что он не понимает что делать, так как всё это для него в новинку. Но такое развитие сюжета… Вряд ли он ожидал. Похищение… а что дальше?
Исин закрывает глаза, прокручивает слова Лухана, недавно позвонившего и сообщившего, что Дживон хочет выйти в этой игре победителем. ?Ну уж нет, урод. Ты забрал моё, так плати за то, что причиняешь мне боль, ублюдок? – с этими мыслями в стену летит бокал с виски. Альфа в ярости, его бесит только одно упоминание об Дживоне. – Ублюдок, козёл, – Исин поднимается с места и упирается руками об стол. Он дышит глубоко, тяжело. Ему сложно от тех чувств, от той бури, которая сейчас внутри него. Волосы становятся влажными, пот выделяется на лбу старшего. Он не знает что делать. Придумать план, который поможет спасти омегу, не так-то просто. Нужно всего лишь просидеть несколько дней в этом кабинете и созвониться с несколькими людьми, способными помочь когда нужно. Исин протяжно вздыхает, закрывает глаза и пытается успокоить своё сердце, которое бьётся без остановки. ?Я убью всех, кто осмелится дотронуться до него, кто возомнит себя богом. Мать вашу, да я безо всяких слов брошу их на растерзание моих псов. Сука, ёбаный Дживон!? – кричит внутри зверь. В кабинете душно, очень. Поэтому старший решает не морочиться в поисках прохладного алкоголя. Он высушивает оставшийся виски в бутылке с помощью нескольких глотков. В голову ударяет сразу же волна агрессии. Она распространяется на секретаря-омегу, который пришёл успокоить своего хозяина, на стол, стул, на всё, что было в этом кабинете. Злой рык пронесся по всему пентхаусу. Исин был в бешенстве. Внезапный телефонный звонок заставил альфу хоть на минуту замолчать. – Да! – раздражённо ответил старший.
– Так разговаривать ты будешь со своими шлюхами. Смотри, – знакомый голос на том конце провода.
Исин не понимает куда смотреть, на что смотреть, вдруг внезапно включается дорогая плазма, висящая на стене. Альфе показывается вид на тёмную комнату. Кто-то берёт камеру и поворачивает её туда, куда старшему совсем не хотел смотреть. Он даже не думал, что игра примет такой поворот, что она будет так издеваться над Кунем, что страдать будет только он. Камеру повернули на Сюйкуня, сидевшего на стуле и привязанного к нему. Руки были связаны сзади так сильно, что омега стонал от боли, которую ему приносили эти жесткие верёвки. Его рот был заклеен скотчем, а внешний вид… Исин широко раскрыл глаза, алкоголь будто выветрился из тела. Данная картина – ужасна. Кунь был в побоях, в крови. Разорванная футболка, пропитанная кровью, нос разбит, из левого виска течёт кровь, алая ссадина на правой щеке. Альфа в гневе. Он стоит как вкопанный, наблюдая за тем, что происходит на экране. Возле Куня появляется Дживон, тот самый, которого Исин уже закопал в своих мыслях. У мужчины костяшки на руках красные, они выдали его. Именно он мучает омегу, именно он приносит ему боль. – Сука! – кричит на весь кабинет альфа, замечая, как Дживон берёт Куня за подбородок.
– Время идёт, а я не вижу твоих действий, Чжан Исин. Думаешь, что всё в твоих руках? Что ты выйдешь победителем? Не-ет, единственный король здесь – я. Каждая минута будет губительна для этого юного и сексуального омеги, – Дживон проводит пальцами по чёрным волосам Куня, а он тем временем стонет от боли и страха, которые приносит ещё одно чудовище.
Омега жмурится, ощущая на своей голове чужие руки. Ему противны его действия, этот альфа ещё хуже Исина. – Я устал ждать, Исин, – с этими словами Дживон быстрыми движениями отходит от омеги и со всей силы бьёт по стулу так, что Сюйкунь падет на пол, ударяясь правым плечом об холодный, бетонный пол. Омега начал ещё сильнее стонать, а слёзы вновь полились из его глаз ручьём. – Слушай, а это меня забавляет! Приносить боль двум влюблённым – весело!
Омега тем временем мычит что-то непонятное, ему больно от этого всего, он устал и готов уже сдаться… Исин тем временем уже собрался с мыслями, решил позвонить Лухану и собрать всех людей, которые у него есть. Дживону не жить после того, что он творит с его истинным. Дживону пиздец, если честно. Трогать Сюйкуня – это табу, которое разрешено только Исину. – Что ты говоришь? – Дживон поднимает Куня вместе со стулом и ставит в исходное положение. – Что ты там мычишь, сладкий? – одним движением альфа срывает скотч с губ омеги так, что тот ещё больше ежится от боли, которая внезапным образом появилась на губах. – Отвечай! – кричит старший. – И-исин, – еле внятно и протяжно зовет Кунь. Альфа тем временем, наблюдающий за этой картиной,весь сжался. Истинный позвал его, он сказал его имя! – С-спаси меня, – с этими словами Сюйкунь закрывает глаза и пытается успокоиться, но слезы и всхлипы не дают ему этого.
А Исина уже нет в кабинете. Ему похуй на то, что было потом, на то, что говорил Дживон. По-хуй. Альфа уже сидел в машине и созванивался с людьми. Он не будет тянуть битву до последнего. Слезы истинного были последней каплей. Пиздец будет тому, кто решил разозлить чудовище.