Часть 1. Три сокамерника (1/1)

Николай Ивушкин проснулся от озноба и сильного привкуса желчи во рту. Парень поёжился, и понял, что лежит на твёрдом кафельном полу, склизком от грязи. Коля провёл рукой по его холодный поверхности. Кривые стыки мощения просто кричали о том, что у плиточника руки росли из того же места, что и ноги. Парень лежал животом на своей куртке, из которой кто-то ?заботливо? соорудил ему небрежную постель. Ивушкин поморщился от тошноты, которая копошилась где-то в груди, настырно пытаясь подобраться к горлу. Тело чувствовалось ватным, а веки казались тяжелы как чугунные гири.?Где я?? —?появился логичный вопрос в ещё слабо соображающий голове. Сознание плыло как в тумане, но страшная догадка, словно тупой нож, по-варварски жестоко вонзилась в его разум.?Лагерь! Плен!?Ну, а чем ещё может оказаться эта пустая комната без окон с высокими потолками, которую освещал лишь слабый фитилёк керосиновой лампы?—?Только не это! —?что было сил закричал Николай. Неясно откуда появились силы резко встать, и несмотря на мутное состояние, гордый танкист выпрямился в полный рост. Но резкий приступ рвоты тут же заставил его согнуться пополам, и едва не вывернуть желудок наизнанку.—?Как ты? —?раздался знакомый голос из соседнего угла. У Коли перед глазами плясали чёрные пятна, и он всё ещё не мог разглядеть в полной чёткости всё, что его окружало. В ушах дробью бездарного музыканта отдавал пульс, а одышка заставляла чувствовать себя престарелым астматиком.—?Лучше не бывает. —?ехидно прошептал Ивушкин. И, пытаясь улыбнуться, вытер остатки блевотины со рта.—?Это же я! Василёнок! —?снова прозвучал тот самый голос. —?Иль не признал?—?Степан Савельич! —?с надеждой в голосе выдохнул парень, и ринулся в сторону товарища, черты которого уже начали поступать сквозь пелену перед глазами. Через пару шагов лязг цепи разрубил тишину, и Коля понял весь ужас своего положения.?Я прикован!?Он всё ещё плохо чувствовал тело, но теперь железная колодка на лодыжке хорошо давала о себе знать.—?Чёрт! Чёрт! Чёрт! —?в сердцах выкрикивал Ивушкин, ударяя кулаком по шершавой стене. —?Всё было хорошо! Мы почти сбежали, и вот… Снова у проклятых фашистов!—?Нет. Это не лагерь. Хоть и похоже на фрыцавские казематы.—?А что по твоему? —?окончательно потерял над собою контроль Николай. И глядел на Степана, который как и он, подобно цепной собаке сидел на привязи. Честные глаза механика зудели тревогой. И даже некогда густые усы казались при таком освещении куцым щенячьем подшерстком.—?Погляди туды. —?Савельевич указал в сторону самого тёмного угла. Зрение постепенно возвращалось, и Коле удалось разглядеть человека в эсэсовской форме, который всё ещё находился без сознания.—?Это он притащил нас сюда! —?от гнева молодой танкист сжал кулаки.?— Если ты не заметил?— он в таком же положении. —?Василёнок ещё раз упрекнул командира в невнимательности, и погладил ладонью крышку новенького патефона, который стоял на полу рядом с ним. —?Мне вот интересно: к чему здесь портативный граммофон?—?А мне гораздо интереснее другое: где мы, и как сюда попали? Ты хоть что-нибудь помнишь?Савельич задумчиво сощурил глаза.—?Так… мы добрались до Чехии, сожгли лагерную форму, нагрузились продуктами, попили пивка, сели обратно в танк.—?Затем Ионов попросил остановиться. Отлить ему надобно стало. —?продолжил Ивушкин.—?В открытый люк влетела дымовая шашка.—?И меня вырубило за считанные секунды. —?Коля вздохнул, и с досадой вратаря, пропустившего последнюю в игре шайбу, опустился на корточки.—?И обувь, скотыняки, забрали! —?продолжал сокрушаться усатый механик. —?В последний раз со мной такое было в двадцать восьмом. На вокзале выпил, а очнулся на полу в общественном сортире. Без кошелька и ботинок.—?Давай лучше думать: как будем выбираться? —?Коля проглотил свой раздраженный тон, когда увидел под своей курткой уголок бумажного пакета. Переглянувшись с товарищем, Ивушкин немедленно его схватил.—?На обратной стороне твоё имя. —?шевеля усами сообщил Степан.Но Коля не стал проверять, а лишь торопливо орудуя пальцами, вскрыл шуршащий конверт. Внутри была обычная аудиопластинка.—?Здесь написано ?Послушай?. —?с напряжением в голосе воскликнул Николай, наморщив лоб.—?А ну, давай её сюда. Я словлю.Как только пластинка оказалась у Савельича, мужик тут же установил её в патефон. Интрига и волнение мучали душу Николая своею противной щекоткой, когда Степан крутил ручку на коробке проигрывателя.?Пора просыпается, младший лейтенант?. —?сквозь рипы звучал искажённый голос.—?В стакан не говори, ебёна мать! —?выругался усатый механик на своего похитителя за плохое качество звука.—?Тихо! —?нервно цыцнул Ивушкин.?Вам и вашему напарнику наверняка интересно где вы. Но уверяю, сейчас это совсем не важно. Главное то, зачем вы здесь, не так ли??Коля хотел снова подёргать свою цепь, но понял, что лязг звеньев будет мешать слушать запись.?С первого дня на фронте вы легкомысленно относились к своей жизни, и жизням своих товарищей там, где это не было необходимо. Поддаваясь тщеславию, желая рисоваться перед всеми, вы не раз бессмысленно играли с опасностями, что в конечном итоге и привело вас всех в плен.?От гнева у Николая покраснело лицо. А механик отрешённо глядел в сторону.?Не бойтесь, я не стану сдавать вас обратно. Я хочу поиграть в игру. Правила очень простые, но за нарушение этих правил неизбежно последует смерть. Вам предстоит несколько испытаний. Ваш друг Степан будет вас сопровождать, пока пути ваши не разойдутся. В этом здании спрятаны подсказки. Ах, да… Вам наверно интересно где находится ключ от ваших кандалов. Уверяю, им обладает один из вас. Только с помощью него вы сможете выйти из этой комнаты. Посмотрим на что вы, Николай, пойдете ради спасения своих товарищей снова. Игра начинается!?—?Ищи ключ! —?приказал Ивушкин механику, перетряхивая карманы своей куртки.—?У меня чисто. —?развел руками Степан.—?Значит он у этого урода. —?Коля злобно зашипел в сторону немца. —?Эй, очнись! —?парень стал поднимать с пола осколки битой плитки, и бросать их в сторону врага. Но всё было тщетно. —?Придется ждать, пока тот придёт в себя сам.Время ожидания стало для пары товарищей самым невыносимым. За то они смогли вдоволь осмотреться. Из помещения вели два выхода, но обе двери были закрыты, и что за ними?— оставалось только гадать. На одной из них красной свежей краской была выведена надпись ?Не открывай эту дверь!?. А над второй висели дешёвые часы.—?Скорее всего мы в заброшенном здании. А это была общественная душевая. —?указывал Степан на дырки для слива в полу, и обрезанные трубы.—?Какая разница чем эта конура была когда-то? Сейчас это место, где терроризирует нас какой-то псих! —?Коля так яростно размахивал руками, что и не заметил, как эсэсовец в углу пошевелился.Издав несколько невнятных междометий, немец в форме танкиста попытался приподняться. С ужасом и удивлением он оглядел сокамерников и себя, поле чего стал яростно дергать цепь и ругаться самыми последними словами.—?Так тебе и надо, фашистская харя! —?подшучивал усач.—?Сейчас не до веселья. Нам нужно уговорить его отдать нам ключ.—?Слушай, а это не тот танковый снайпер из лагеря S? —?Василёнок насобирал с пола целую жменю битой плитки, и шутливо целился этими кусочками в нациста.—?Да. Я был там под командованием штандартенфюрера Ягера. —?с сильным акцентом объяснил вражеский солдат. —?Меня зовут Вольф Хайн.—?Тьфу! Нечисть фашистская наш язык поганит. —?ворчал механик. А Хайн тем временем, сгибаясь от боли пополам, держался за левую бочину. Но всё равно встал, чтобы добраться до выключателя. Один щелчок, и комнату стал наполнять электрический свет. Потолочные лампы по очереди зажигались.—?Ты знаешь где мы? Помнишь, как сюда попал? И главное: кому это всё нужно? —?с надеждой в глазах спрашивал Коля, игнорируя брюзжание усача.—?Меня отправили на ваши поиски. На границе с Чехией в танке кончился бензин. Я остановился возле заправки. Пока работник возился с баком, я хотел отойти покурить, но за углом на меня что-то напало. Последнее, что я видел?— это рыло свиньи.—?Ёшкин дрын! Так это наверно зеркало тебе поднесли! —?не унимался Высилёнок, упиваясь безнаказанным оскорблением фашиста. —?Или что хочешь сказать… На тебя напала свинья? —?Степан расхохотался. —?Не-е. Они животные благородные. Своих не тронут.—?Это был человек с головой свиньи. Маска. —?Вольф накрыл ладонью лицо, волнуясь за то, чтобы иностранцы его правильно поняли.Всё больше вопросов, и не единого внятного ответа. Ивушкин попросил Василёнка снова включить пластинку специально для Хайна. И немец осматривал то свою одежду, то пол вокруг себя. Но под конец записи просто стоял, положив руку локтем на стену, и уткнулся лицом в собственный рукав.—?Только не это! —?выдал он в конце.—?Ты что-нибудь знаешь?—?Я не знаком с ним лично, но читал о нём в наших газетах. —?эсэсовец снял с себя пилотку, и примостился на пол, сползая спиной по стене. —?Обычно немецкая пресса замалчивает истории о всяких маньяках, но…—?Хватит языком трепать! Говори: кто он? —?вспылил Степан Савельевич. —?Или я разобью этой ?шарманкой? тебе башку! —?механик тыкнул пальцем в чёрную коробку патефона.—?Последнее, что я слышал: полиция Рейха этого преступника ещё не поймала. Его называют Конструктор. Проще говоря: он не убийца. Он создавал ситуации, в которых люди сами себя убивали. —?Вольф снова поморщился от боли, не отпуская свой бок.—?Нам нужен ключ. —?Николай взволнованно провел пятернёй по своим жирным нечесаным волосам. —?И он у тебя!—?Честно. Я всё обыскал. Его у меня нет. Иначе я бы не сидел здесь на цепи вместе с двумя унтерменшами! —?не смотря на боль, Хайн поднялся. —?Первая известная жертва этого ненормального была алкоголичкой, мужик с раздавленной башкой ради наследства отравил свою мать, замороженный насмерть подросток был вором-форточником. —?перечислял Вольф жертв Конструктора, вспоминая статейки из газет. —?Ну, а меня-то за что? Я приличный человек, честно служащий своему народу!—?Прекрати орать. Если мы хотим выбраться, то должны действовать сообща.—?Кажется, я что-то нашёл. —?Хайн заметил кусок жёлтой бумаги, торчащий из щели в стене. Это оказалась такая же упакованная ?именная? пластинка. Совсем как у Ивушкина.—?Дай мне её! —?без шуток сказал Василёнок. И по лицу его пробежала надежда на разгадку. Вольф аккуратно бросил пакет механику прямо в руки. И тот, нетерпеливо разорвав бумагу, поставил пластинку в проигрыватель.?Здравствуйте, Вольф Хайн. Долгое время вы намеренно скрывали от начальника владение русским языком, дабы не заниматься переводами. Комфортно ли вам теперь самому быть затерянным среди русских? Впрочем, вы здесь не по этой причине. Поступив на службу в лагерь, вы регулярно избивали заключённых, считая их чем-то вроде скота. Сегодня вы узнаете, что арийцы и люди других наций иногда отличаются внешне, но совершенно одинаковы внутри. Если вы втроём не выберетесь из ловушки до трёх часов дня, замки на дверях закроются навечно, и эта комната станет вашей могилой. Я дам подсказку: крестами отмечены сокровища. Знание?— это свет. Но чтоб узреть его, порою нужна тьма.?—?Бред какой-то. —?немец растерянно вытаращился в пол.—?Ищи кресты! —?умоляюще проскулил Ивушкин.Напуганный аудиописьмом Вольф принялся по новой яростно осматривать всё вокруг себя.—?Вот оно! —?Хайн постучал по плитке с двумя перекрестными трещинами, и радостно улыбнулся, услышав глухой звук. Он сдвинул её в сторону, и обнаружил маленький тайник с чёрной шкатулкой. Немец доставал коробок с таким трепетом, будто владея им, можно завладеть всеми сокровищами мира, а заодно и обрести бессмертие. Николай и Степан вытянули шеи, страстно желая увидеть внутри ключ. Но на дне шкатулки в красном бархате изящно ?отдыхал? хирургический скальпель.—?Сука! —?заорал Ивушкин. А Василёнок молча сплюнул на пол.—?И что нам с этим делать? Перерезать цепи? Перерезать друг друга? —?кричал Коля, теряя над собой контроль.—?Выключи свет. —?вежливо попросил механик немца.—?Зачем? —?Хайн разочарованно отодвинул шкатулку от себя.—?Прошу, выключи! Помнишь: ?Чтоб узреть чего-то там порою нужна тьма??.Вольф снова щёлкнул кнопкой выключателя, и жуткая комната погрузилась во мрак.—?Я же говорил, что это бесполезно. —?пробормотал эсэсовец. Но в ответ поймал на себе настороженные взгляды двух мужчин. Ивушкин вытянул руку вперёд, показывая на него пальцем.—?Он где-то на тебе. Проверь, пожалуйста, ещё раз одежду. —?голос Коли снова стал спокойным. Вольф поглядел на свой китель спереди, и увидел нарисованный крест. Кто-то нанёс его фосфорной краской, пока тот был без сознания, и рисунок проявился лишь после того, как впитал в себя свет.—?Да я уже все карманы повыворачивал!—?А ну, расстегни китель, и задери рубашку. —?попросил Степан.—?Думаете, я вру? —?Хайн понял, что единственный способ доказать свою невиновность в происходящем?— повиноваться. В конце концов: вдруг это и правда к разгадке приведёт?—?Ключ в тебе! —?с отвращением наморщив лоб, проговорил младший лейтенант, и сощурил свои без того узкие голубые глаза. Вольф перевёл взгляд на свой живот, и ужаснулся: поверх ребра красовался свежий небрежный хирургический шов. Края успели воспалиться, и с них росинками сочилась мутная сукровица.—?Давай, у нас осталось мало времени! —?Савельевич упёрся взглядом в циферблат часов. Стрелки показывали уже без двадцати три.—?Сделай это, Вольф! Достань ключ!Рука Хайна неуверенно потянулась за скальпелем. ?Что же я не солдат, чтоб боли испугаться? Сейчас аккуратно перережу все нити, и средство к спасенью у меня в руках. А унтерменши пускай остаются здесь навсегда.??— рассуждал эсэсовский танкист. Лезвие нарочно оказалось тупым (как младший лейтенант Ивушкин). Стежки беспощадно натягивались, когда парень пытался пилить нити. Но самое сложное предстояло впереди. Нащупав через кожу ключ, закусив воротник, Вольф пытался вытолкнуть его наружу. Мышцы пресса напряглись. Всю брюшину полоснуло страшной болью.—?Быстрее!Хайн даже не понял кто из соседей по несчастью ему это сказал. Едва из-под кожи выглянул вороток ключа, он резко вырвал его наружу. От боли сердце бешено трепыхалось, и несчастной едва успевал дышать.—?Дай мне! Дай мне! —?галдели соседи. Но немец игнорировал их требовательные вопли. Он зажал рукой кровавую рану, и ждал чтоб мучения хоть чуточку утихли. Затем, дрожащими скользкими пальцами, едва попадая ключом в замок, отомкнул свои кандалы. Свобода!—?Брось мне ключ! —?умолял русский офицер.—?Счастливо оставаться. —?надменно выпалил Хайн, и бросил ключ в середину комнаты к керосиновой лампе, чтобы никто не смог до него достать. Лязгнув цепью, с глазами полными обречённости, Николай бросился всем телом на кафель, и судорожно тянулся к ключику рукой.—?Я не намерен больше находится в компании недочеловеков. А ещё я не собираюсь дальше идти на поводу у прихотей этого маньяка! —?Вольф развернулся к сокамерникам спиной, и подошёл к двери с надписью ?Не открывай…!?. Но лишь успел он повернуть ручку вниз, как щёлкнул непонятный механизм, и из двери молниеносно высунулся острый штырь, проколов эгоиста в области живота насквозь, и тут же спрятался обратно. Хайн распластался на полу в неестественной позе. Кровавым цветком ?распустилась? багровая лужа под ним.—?Попробуй курткой зацепить ключ. —?сказал Степан, делая вид, что ничего особенного не случилось.Николай оторвал шокированный взгляд от трупа, и послушался. Он махал своей одеждой, ?подметая? пол. Ключ долго не хотел передвигаться, и цеплялся за неровные стыки плит. Но это не могло длиться вечно. Удачный взмах рукавом, и ключ отлетел в сторону, прямо в руки усатого механика. Василёнок поцеловал его, несмотря на то, что тот был перепачкан кровью немецкого солдата. И, ощущая на губах металлический вкус, освободил себя от цепи. Не медля ни секунды, он подбежал к своему командиру, и проворно выручил Николая из такой же беды.Оставалось пять минут до назначенного часа, когда советские танкисты выбрались из проклятой комнаты. Широкий тёмный коридор освещали слабые, мутные от грязи, лампы.—?Почему всё кругом зеленоватого оттенка? —?любопытствовал Василёнок.—?Наверно из-за освещения. Гляди, лампы постоянно мигают. Возможно рядом фронт, раз перебои с электричеством?Савельевич оглядел ?запретную? дверь с обратной стороны, которую пытался отпереть Хайн. И увидел окровавленный штырь, вставленный в устройство с пружинным механизмом…—?Замри! —?воскликнул Степан. И Николай застыл как гипсовая фигурка. —?Смотри в оба.Коля заметил, как поблескивает под ногами натянутая леска. Парень аккуратно перешагнул растяжку, после чего поднял голову вверх, и увидел над собою три дробовика. К курку каждого из них крепились кончики лески, о которую он чудом не споткнулся. Стволы торчали под разными углами, чтобы наверняка укокошить любого невнимательного проходимца.—?Здесь всё не просто так. —?сокрушался Николай, убедившись, что выход из комнаты был не концом ?игры?, а лишь началом нового этапа. Танкисты теперь двигались по коридору очень осторожно, осматриваясь по сторонам. За поворотом их ждал столик накрытый красной материей, будто алтарь какого-то древнего бога, а на нём в круге свечей возвышался ещё один патефон. Пластинка в нём уже стояла, и всё что было нужно?— просто её завести.—?Это же наша Анька, смотри! —?Савельевич отлепил от стены чёрно-белую фотографию, которую Коля даже не заметил. Ярцева лежала на полу без сознания. Руки и ноги крепко спутывала прочная веревка, а изо рта торчал кляп из её белого платка.—?Урод! —?прошипел от злости младший лейтенант, опуская патефонную иглу.?Поздравляю, вы ещё живы.??— снова раздался голос, который Ивушкин успел возненавидеть до глубины души. —??Вы сбегали из лагеря семь раз, и терпели ужасные пытки, но легко сломались когда вам подставили девчонку. Вы согласились на сотрудничество с врагами ради предательницы. И сегодня вам предстоит снова её выручать. Следуйте инструкциям, и сможете увидеть Анну целой и невредимой. Но если вы не успеете спасти фройляйн Ярцеву за один час, никакими словами нельзя будет описать её агонию. Игра начинается!?—?Тварь! Тварь! Тварь! —?бешено орал молодой офицер, и неистово колотил кулаками по столу. Одна из свечей опрокинулась и прожгла в красной скатерти дырку. Но Василёнок её тут же затушил.—?Тише, Коля. Теперь мы знаем, что правила нарушать не в наших интересах. Лично меня он в этом убедил. Смотри! —?Степан указал на стрелку, которая была намалёвана на стене. —?Нам указали направление. Давай пока делать как нам говорят, а там посмотрим… Из лагеря если удрали, то от сюда и подавно сбежим! Ивушкин плохо соображал от бурлящей в нём ярости, но с боевым товарищем молча согласился.?Я должен… Нет, я просто обязан защитить Аню! И я на всё ради её спасения пойду.?