Часть 32 (2/2)
Нет, я должен. Я не могу второй раз по своей тупости допустить ошибку. Я нажимаю на кнопку, чтобы поехать в другую комнату, но лампочка загорается красным. Аккумулятор сел.- Зашибись, - прошипел я и стал отстегивать ремни. – Кеншин, стой! – крикнул я, торопливо разъединяя крепления.- Нет, Кёя, я лучше завтра зайду, - донеслось из другой комнаты, а я, оттолкнувшись от подлокотников, рывком встал на ноги, но почти тут же они подогнулись, и я ухватился за дверцу шкафа, чуть не свалив при этом все со стола. Тело пронзило болью, и я даже тихо прошипел, но все же решил сделать шаг вперед. Ноги не слушались, и было ужасно больно.- Кеншин, стой на месте, - почти прорычал я, медленно передвигаясь в сторону спальни.- Прости, но мне надо… - он увидел меня в дверном проеме и расширил глаза. У меня соскользнула рука со стены, и я начал падать, но он вовремя меня подхватил, осторожно укладывая на пол.- Ты что творишь? – почти закричал он. – Ты понимаешь, что делаешь?! – он даже слегка потряс меня за плечи, а я просто молчал, уперев взгляд в пол. – Какого черта, Кёя?- Не кричи на меня, - на удивление твердо произнес я и, собравшись с силами, продолжил. – Я не хочу, чтобы ты оставлял меня одного. Поэтому… - я осмелился посмотреть ему в глаза. – Прости меня.Он вздохнул и прикрыл глаза.- Это ты меня прости. Веду себя, как тупой гомофоб… я же не против таких отношений, но для меня это было…неожиданностью. И я воспринимаю тебя, как друга, до потери пульса люблю Юки, а ты тут такое выкидываешь… конечно, первое, что пришло мне в голову – удрать от греха подальше.- Прости, - снова сказал я, а он снова вздохнул.- Оба хороши. Так что давай сделаем вид, что ничего не…У меня зазвонил телефон. Снова неизвестный номер. И у меня снова паника.- Алло, - неуверенно ответил я и очень сильно удивился, услышал голос Реборна.- Хибари, ты в курсе, что твоя мать в больнице?- Да, мне уже сказали. Что с ней?Молчание. Внутри все рушится от неизвестности и просто заходится в отчаянии. Не могу даже вздохнуть от страха.- Реборн, черт тебя подери, что с ней?! – крикнул я, а Мазуми даже вздрогнул.- Она в порядке, - как ни в чем ни бывало продолжил Реборн. – Просто возникли некоторые проблемы.- Проблемы? – недоуменно спросил я.***- Ваше имя?- Мачико Ногучи.- Дата рождения?- Одиннадцатое февраля тысяча девятьсот семьдесят четвертого года.- Последнее, что Вы помните?Молчание.- Мачико-сан?- …- Перерыв.Психолог встает с места и уходит из комнаты. За ним закрывается дверь, и два массивных охранника встают по обе стороны от двери.- Следите за тем, чтобы пациентка не наделала глупостей, - отдал распоряжение врач, и те кивнули.- Если она захочет что-то выкинуть, ее никто не остановит, - Реборн неожиданно появился перед доктором. – Что Вы узнали?- Она зовет себя совсем другим именем, но дата рождения та же, что в паспорте. На вопросы отвечает плохо, приходится подолгу уговаривать ответить. И не говорит о последнем, что помнит.- Как она себя зовет?- Мачико Ногучи. По документам она Хибари Ёко.- Ясно, спасибо, - Реборн коротко кивнул. – Я думаю, надо перевезти ее в другое место.- Она находится под наблюдением врачей, я не могу Вам этого позволить. Хоть сотрясения мы не обнаружили, у нее произошел какой-то сдвиг, раз она говорит совсем не то, что есть на самом деле. Да и не могу я передать пациента в сложном состоянии в руки некомпетентного лица.- То есть, Вам нужно компетентное лицо? Оно будет, - сказал Реборн и, достав телефон, стал набирать номер. – В Центральную больницу Намимори, пожалуйста, - и положил трубку. – Сейчас к Вам приедет человек, который ясно обрисует ситуацию. А пока я бы хотел посмотреть результаты данных томографии.
- Хорошо, - неуверенно ответил врач и жестом призвал идти за ним, что Реборн и сделал.***Она проснулась в белостенной палате на твердой кушетке и не могла понять, где находится. С ней говорили какие-то люди, спрашивали о самочувствии и, что главное, называли ее Хибари-сан. На руках и в некоторых местах на теле красовались пластыри, скрывающие мелкие порезы. Что вообще произошло?У нее взяли кровь, просканировали голову, говоря о возможности сотрясения, а потом, наконец, накормили. На еду она накинулась, как оголодавший зверь.
Но даже после сытной трапезы она не могла привести мысли в порядок. Воспоминания путались и совсем не увязывались с тем, что происходит сейчас.
И это странное имя. Хибари. Или это фамилия? Судя по всему, фамилия, потому что в больнице к ней по имени бы не обращались. Сотрясение, порезы, состояние алкогольного опьянения… что за черт произошел??Надо уносить ноги, - твердо решила она. – Скорее всего это какая-то уловка, и вскоре меня поведут на допрос?И ее ожидания оправдались: ее увели в другую комнату и стали задавать вопросы. Но, к ее огромнейшему удивлению, не было никаких серьезных мер предосторожности. Только два обычных охранника у двери. К чему такая халатность? Они что, не знают, кто она?Психолог ушел, оставив ее одну в комнате, а она все никак не могла перестать удивляться. И неожиданно она обратила внимание, что немного пополнела, и уже не было накаченных мышц.
?Я потеряла форму?? - она стала ощупывать себя, и появилось жгучее желание посмотреть на себя в зеркало. Но его не было.- Простите, - она постучала в дверь, и охранник ее чуть приоткрыл, заглядывая внутрь. – Можно мне зеркало?Он повел ее по коридору в небольшое помещение, где стоял большой трельяж и большое зеркало почти во весь рост. И, подойдя к нему, она замерла, приоткрыв рот.- Что это… за хрень? – тихо спросила она, а охранник лишь недоуменно изогнул бровь. – Какой сейчас год?- Две тысячи двенадцатый, - ответил он, и женщина, пораженная такой новостью, скатилась по зеркалу на пол. – Что-то не так?Перед глазами все поплыло, и слова охранника эхом отдавались в голове. Она не верила.- Но ведь сейчас…должен быть… девяносто восьмой…***- Ты как раз вовремя, - оповестил Реборн, глядя на мужчину, и передал ему результаты обследования.- В чем дело? – спросил Емицу, быстро следуя за Аркобалено и на ходу рассматривая бумаги. – Я в этом нихрена не понимаю. Говори сам.- Похоже, к ней возвращается память, но воспоминания спутались, поэтому она пока что в замешательстве. Я с ней пока не говорил, потому что никаких подробных распоряжений от Вонголы не было. И поэтому вызвал тебя.- Да, Девятый передал ее дело CEDEF , так что я теперь вправе принимать решения.
- Я думаю, не надо спешить. Ты же сам знаешь, насколько она нестабильна.- Понимаю, не дурак, - кивнул Савада, и они пришли в ординаторскую.
- Уполномоченное лицо к Вашим услугам, - сообщил Реборн, и главврач рассеянно посмотрел на прибывших. – Как там дела?- Пациентка впала в состояние шока. По рассказам одного из охранников, она попросила посмотреться в зеркало и, увидев отражение, спросила, какой сейчас год. Он ответил, и тогда она стала твердить, что сейчас должен быть тысяча девятьсот девяносто восьмой.- Твою мать, - тихо шикнул Емицу, и Реборн нахмурился.
Они еще немного поговорили с доктором и посмотрели на запись с камеры, установленной в специальной палате, где сейчас находилась Ёко. Она сидела на кровати и, скрестив руки и ноги, смотрела в точку.- Все еще хреновее, чем мы предполагали, - обреченно сказал Емицу, когда они вышли из ординаторской. – Получается, четырнадцать лет жизни выпали из ее памяти.- И крайнее, что она помнит, это предательство Варии и то, как она пыталась спасти Данте, - закончил Реборн и прикусил губу. – Ее надо срочно вывезти отсюда. Ты ведь договоришься?- Разумеется. Мои подчиненные уже пригнали машину, и через четыре часа в аэропорту сядет служебный самолет CEDEF, так что до этого времени надо все уладить. Только вот что будет, если она увидит нас? Она ведь может вспомнить все, и черт знает, как она отреагирует.
- Не кипишуй и пошли, например, Орегано вывести ее. Она молодая, и Мачико ее не знает, так что до определенного момента все будет нормально.
- А не легче ли ее транквилизатором? – с надеждой спросил Савада, но Реборн качнул головой.- В наших интересах завоевать ее доверие. Раз она нужна Вонголе, то придется делать все, как положено. Ты же сам знаешь.- Знаю. Тогда погнали, - и он стал набирать нужный номер.***- Ее увозят в Италию, чтобы кое-что прояснить, - уклончиво ответил Реборн, но меня это совсем не устраивало. Что он там темнит?- Что прояснить-то? Скажи уже, черт дери!- Не могу, это не телефонный разговор. Скажу только, что она… немного изменилась.- Изменилась?- Да. Но об этом позже. Думаю, скоро я смогу организовать вам встречу, - и он положил трубку.- Что там случилось? – осторожно поинтересовался Мазуми, все так же держа меня за плечи.- Сам не знаю, - буркнул я. – Меня это бесит, честно. Не телефонный разговор… - передразнил я Реборна и фыркнул. – Да что они там вообще натворили?- Но ведь с ней все хорошо?- Вроде бы да… не знаю. Но Реборн лгать бы не стал.Мы немного помолчали, каждый думая о своем. Хорошо, что Мазуми не стал уточнять о том, кто такой Реборн, а то пришлось бы придумывать какую-нибудь чушь, а на это я способен сейчас не был. А потом у меня затекли ноги.- Ты кретин, Кёя, - сказал Мазуми. – Не делай так больше, тебе ведь еще нельзя вставать.- Это ты тупое травоядное! Я говорил тебе, чтобы ты подождал, но нет же, надо было быть бараном.Он лишь засмеялся.
- А коляска по какой хрен?
- Аккумуляторы сели, - я даже руками взмахнул, а он взял меня на руки. – Че делаешь-то?- Если хочешь – ползи, - он даже стал опускать меня к полу, но я зашипел. – То-то же. Куда нести?- Мы вообще-то хотели поесть, - и он, кивнув, понес меня на кухню.- Ты прав. Еда – лучшее лекарство от хандры, - посадил на стул. – Так что налетай!После обеда и правда стало лучше. За маму я тревожился не так сильно, как раньше, ведь с ней Реборн, а это значит, что все будет хорошо. И вообще, этот день просто перенасыщен разными событиями, и я устал. Поэтому отдыха мне, и много.Только вот пофиг Всевышнему на мои слова. Стоило нам немного развеселиться и отойти от этого инцидента, как мой телефон снова зазвонил. И снова неизвестный номер.- Алло, - устало произнес я, ожидая услышать Реборна или очередного врача. И в душе снова просыпались терзания по поводу самочувствия матери.- …- Алло?- …- Эй, что за фигня? Это не смешно, - я стал выходить из себя. – Отвечайте уже или я кладу трубку.- Это я, Кёя.