Часть 20 (1/1)
вот новая часть. надеюсь, на этот раз не обманул ваших ожиданий.ваш корка_______________Солнце бросило яркий луч в комнату, осветив все последствия вчерашнего разбоя: подушки валялисьна полу, разорванная и целая одежда была разбросана по всему номеру, ноутбук уже давно не лежал на тумбочке, а покоился между шестом и кроватью. Видно, вчера кто-то нечаянно зацепил ногой провод.Кёя уже не спал. Около получаса не спал. Рядом с ним тихо сопел слегка улыбающийся Мустанг, по-хозяйски прижав к себе брюнета. А Хибари лежал и не мог осознать, что это все-таки произошло.Воспоминания один за другим хлынули в голову. Как Дино смотрит на него, как красиво двигается… как рвет на нем одежду. Но это случилось потом, когда у Каваллоне отчего-то потемнели глаза. Нет, почернели. Скажи Кёе раньше, что глаза у человека могут вмиг стать черными, он бы не поверил. Хотя, может, это черта присуща только Мустангу.Но мысли подростка не об этом. Понятное дело, что Кёя со своим длинным языком, кого хочешь, до белого каления доведет, но зачем же было насиловать? Ему надоела эта холодность, это равнодушие, да, но это не повод. Если бы Кёя действительно что-то значил для блондина, то он бы никогда так не поступил.
Хотя кто быговорил: Кёя сам стонал под ним и просил большего. Только вот теперь противно от самого себя. В принципе, как оправдание, сойдет ссылка на алкоголь. Но если бы Хибари не хотел этого, то ни под каким градусом не позволил бы.В итоге Кёя сам запутался в своих рассуждениях. Все мысли, как на зло, сходились к тому, что Мустанг просто использовал его для удовлетворения своих потребностей. Ему, видно, доставило большое удовольствие сломать подростка и заставить самого подаваться навстречу. Сломал, поиграл на чувствах, а потом бросил. Еще не бросил, но бросит.?Не позволю, - решил Хибари, - я сам уйду. Толку с этих отношений? Да никакого! Рано или поздно все равно явится ко мне с приветом, мол, мне дети нужны и семья, и все – гуляй, Кёя. А на правах любовника я жить не собираюсь. Да кого там, он вот сейчас проснется, и все будет, как прежде. До очередного заёба в его дурной голове…ой, я опять сматерился…?Кёя вздохнул и почувствовал боль в груди. Посмотрел на Дино, и на сердце почему-то стало горячо. Сразу вспоминается, как мама однажды сказала: ?сердце кровью обливается?… а ведь и правда. Только вот Кёя раньше в это не верил. А зря.Опустошение не дает возможности страдать, оно побуждает сразу к действию. Нет нужды жалеть себя, ведь чувств уже нет. Только сердце все так же обливается кровью.
Кёя осторожно выскальзывает из-под руки Мустанга и морщится, подавляя желание застонать от боли: поясница ныла, основания ног неприятно тянуло, а на бедрах уже выступили синяки. Должно быть, на нем еще и засосов целая россыпь. Но это уже не так важно. Он начинает одеваться. Все целое, кроме футболки. Не хочется надевать футболку Каваллоне, ведь она пахнет им. Хотя, какое это имеет значение? Все равно брюнет все для себя решил.
Ты же можешь топтаться по мне, значит, и я могу по тебеСлова ледяными иглами врезаются в мозг, и Кёя без лишних раздумий открывает шкаф и вытаскивает оттуда первую попавшуюся футболку. Чистая, только из стирки, а все равно пахнет им.Уйти нужно тихо, так, чтобы не услышала даже прислуга. Ну и Ромарио, разумеется. Из окна он выпрыгнуть не может, а через дверь как-то страшно: все же скрип может разбудить чуткого мафиози. Но выхода нет, на часах уже полдевятого, а это значит, что Дино может скоро проснуться.
В голову закрадывается мысль о том, что мама наверняка волнуется, почему его до сих пор нет. Далее железным молотом по сознанию ударяет, что сегодня учебный день, и через полчаса он должен быть в школе. Кёя судорожно выдохнул и взялся за ручку двери.?Только открой дверь и выбеги так быстро, как можешь. Просто открой дверь, Кёя?Едва он потянул дверь на себя, как его дернули за руку и прижали к стене. Опять.- Ты куда? – как ни в чем ни бывало спрашивает Каваллоне, протирая глаза. Он уже в штанах. Значит, пока Кёя маялся с обувью в прихожей, он уже встал.- Не твое дело, - сквозь зубы отвечает Кёя, сверля взглядом карие глаза. Уже нормального цвета.- Ты снова за свое? – Дино вздохнул. – И что же мне сделать, чтобы ты перестал так относиться ко мне?- Сдохнуть, - рыкнул Хибари, а потом мысленно прикусил язык и испугался. В глазах Каваллоне скользнул целый вихрь разных чувств: и удивление, и печаль, и боль… но все закончилось холодностью. Странно так, глаза вроде теплого оттенка, но ни намека на теплоту там больше не было.- Прости, Кёя, но ты просишь меня распорядиться тем, что мне не принадлежит, - Кёя уже хотел было что-то сказать по этому поводу, но осекся. Каваллоне ослабил хватку и выглядел теперь как-то отрешенно.
?Больно ему, как же. Да разве такой, как он, может чувствовать боль? Да черта с два!?- Конь, - Кёя набрал побольше воздуха, а затем повысил голос. – ты самое тупое животное из всех, что я когда-либо встречал. Ты тупая похотливая скотина, думающая только о себе. И люди для тебя – ничто. Ты просто очередной грязный ублюдок, который гонится за деньгами. Как же, дитя со счастливым детством и богатенькими родителями… - пощечина.Кёя отлетает в сторону, рефлекторно ухватившись за щеку. Он с неверием смотрит на Мустанга, в глазах которого плещется самая настоящая боль.- Еще одно слово – и я тебя убью, - тихо говорит он, решительно глядя на брюнета. И Хибари внезапно начинает чувствовать. На него тонной обрушивается боль, и обида захлестывает все внутри. Хочется закричать, вернуть все назад, исправить… но он понимает, что исправить теперь ничего нельзя. А ведь он и сам виноват в том, что произошло.
Дино тяжело дышит, и его взгляд немного проясняется. Он хочет подойти к глупому юнцу, обнять и простить за все гадости, что он наговорил. Но что-то держит его на местеи заставляет смотреть, как подросток встает на ноги и потирает красную от удара щеку. А ведь еще вчера эти самые щеки наливались румянцем от ласк…- Ты редкостная сволочь, Каваллоне, - Кёя горько усмехнулся, смирившись с тем, что дружеских отношений с Дино больше никогда не будет.- Проваливай, - бросил блондин, пресекая всяческие порывы жалости и внутренние крики о том, что все еще можно вернуть. Кёя же лишь поворачивается и открывает дверь, которая открылась совсем беззвучно и так же беззвучно закрылась, отделяя две неразумные, но любящие души друг от друга.
Возможно, этой ссоры не было бы.
Возможно, они бы поняли друг друга, простили бы.Если бы знали, то Дино ни за что бы не отпустил Хибари Кёю.
Пелена слез заслоняет обзор, и физическая боль давно перестала чувствоваться. Боль в груди, пришедшая на смену опустошению, разливается по всему телу, отдаваясь в самых кончиках пальцев. Все кончено. Не будет больше этих светящихся теплотой родных глаз, не будет больше звонкого смеха, не будет больше радостного ?Йо, Кёя!? в конце учебного дня… все это осталосьза дверью номера на четвертом этаже гостиницы.
Он не обращает внимания на прохожих, на машины, на сигналы. Все звуки слились в один сплошной надоедливый шум. Хочется закрыть уши и закричать.
Он не смотрит по сторонам, игнорируя шум, и думает о том, какой он идиот, раз сам по своей глупости разрушил свое счастье. А ведь все могло бы быть иначе…И в самый последний момент он отчетливо слышит сигнал и визг тормозов.
Удар. Хруст. И темнота.