Глава 9. Когда засасывает неопределенность (1/1)
Темнота. В горле противное саднящее чувство. Чьи-то сильные руки гладят её шею, медленно опускаясь к плечам. Нежно. Затем что-то холодное и острое глубоко врезается в кожу под правой ключицей. Потом раздаётся её крик…Таня Гроттер подскочила на своей кровати в Тибидохсе. Её ошарашенный взгляд зацепил очертания пустой комнаты. "Это всего лишь сон," - подумала Гроттер, пытаясь восстановить дыхание. Её рука машинально скользнула к шее и замерла. Пальцы коснулись чего-толипкого."Всего лишь сон, значит?…" - нахмурилась девушка, рассматривая в свете луны красные капельки крови. Смутные подозрения уже закрадывались в её душу.
***Посидев ещё пару мгновений на кровати, Таня скинула одеяло и направилась в ванну. Заснуть ей уже вряд ли удалось бы, поэтому она решила немного полетать надпобережьем и, как в старые времена, поиграть с волнами, - они всегда помогали ей развеять сомненья.Натянув на себя драконбольный костюм, девушка уселась на контрабас.– Ну что, старичок, полетаем? – нежно сказала Таня, коснувшись чуть подрагивающих в нетерпении струн.Ей всегда казалось, что контрабас разговаривает с ней. Пусть не так, как перстень Феофила Гроттера, не словами, но как-то по-особенному. Передаёт ей своё настроение, которое проявляется в едва уловимых звуках струн, в теплоте полировки, которая отзывалась намалейшие прикосновения.Она чувствовала себя единым целым с этим старинным инструментом, для того, чтобы это чувство возникло, стоило лишь приложить щёку к ровной поверхности грифа.
Так и сейчас, девушка, едва произнесяТоропыгус Угорелус, ощутила, как мерная и спокойная сила, заключенная в контрабасе, наполняет её, отгораживая от дневной суеты. Круто развернувшись в воздухе, Таня направила инструмент к побережью.Малютка Гроттер летела с закрытыми глазами, ловя солоноватые брызги. Не думая ни о чём, она кружила над океаном, догоняя пугливых барашков волн. Стремительная и отчаянная, как сама стихия, онавскидывала контрабас вверх, закладывая вираж, а затем снова подлетала к волнам, почти касаясь днищем бурлящей воды.Ей казалось, что все её мысли ветер сбил в одну большую кучу, а потом выхватил из головы, оставив на прощание скомканную записку сизвинениями.Только смутные образы просачивались в сознание. Сначала ей чудился Ванька, играющий с новорожденной синеглазой оркой. У Ваньки, почему-то, были отросшие темные волосы, которые спадали на загорелый лоб. Потом ей привиделась склонённая над тетрадью спина Рута. На спине появлялись тонкие рты и злобно скалились ей.Когда один из ртов прикусил кожу на собственной щеке, и на ослепительно белом зубце появилась алая капелька, Таня очнулась от бреда. На небе уже появились первые, еще робкие, утренние лучики солнца. Её драконбольный костюм был весь влажный, а с волос капало. Таня понимала, что эта ночная прогулка поможет на какое-то время отвлечься от мыслей о Бейбарсове. Но хватит ли этого эффекта надолго -Гроттер не знала. Да и хотелось ли ей от них отвлекаться? Ведь, как бы то ни было, Глеб связан с Ванькой. И Таня уже сейчас ощущала, что так или иначе, ей придется к нему прийти.В последний раз глубоко вдохнув прохладного утреннего воздуха, девушка полетела к Тибидохсу. Впереди её ждал трудный день.