Завязка (1/1)

Отмазка: я не владею персонажами ?Ранмы 1/2?, они созданы Такахаси Румико. Интересно, какого размера колотушку она бы использовала, если бы имела шанс поблагодарить меня за то, что я сделал с её героями?..Предупреждаю один раз: Хентай. Детям до 16. Пионерам и пенсионерам не читать!УжасыИсточникаутонувшего щупальцедемонанаписано Cheb'омПравда ли это лемон? Или триллер с лемонной начинкой?.. Решайте сами. Основано только на манге, где-то незадолго до 20 тома.* * *Ранма и Аканэ были дома одни (стечение обстоятельств весьма нечастое), когда она появилась у ворот Тендо додзё. В голосе заливавшейся слезами девушки сквозило такое непроглядное отчаяние, что Аканэ просто физически не могла остаться равнодушной (особенно учитывая, что её порог сопротивляемости щенячьим глазам ещё ниже, чем у Ранмы). Аканэ пригласила незнакомку в дом, усадила за обеденный стол, и налила ей чашку чаю.К счастью, помповый термос был ещё полон, так что Аканэ не пришлось готовить чай самой. Сама того не зная, Кенко избегла одной из опасностей, подстерегающих неосторожного в доме Тендо.Гостья отчаянно нуждалась в помощи, но только настоящий мастер боевых искусств мог помочь в её беде. Аканэ никак не могла убедить её перейти к сути проблемы: начиная говорить, Кенко каждый раз запиналась и ударялась в слёзы, сам воздух вокруг неё был пропитан отчаянием.Ранма околачивался рядом, чувствуя себя неловко, но не в силах уйти. У него было плохое предчувствие. Девушка явно не была бойцом - скорее спортсменкой, судя по тому, в какой отличной форме было её тело. В отличие от духа - тот был надломлен.Термос уже почти опустел когда искреннее сочувствие Аканэ сделало, наконец, своё дело, и Кенко начала свой рассказ:— Понимаете, мы с группой шли пешим маршрутом по горам Тянь-Шаня... *хлюп* И на маршруте было это место... *хлюп* И я... я всего лишь отошла в сторону когда гид объяснял, что источники прокляты... Если бы я только знала... Если бы я просто держалась с группой! — она снова разразилась рыданиями.Аканэ сидела как громом поражённая, обхватив рот ладонями.— Дзюсенкё, значит? — мрачно спросил её Ранма, — И какой именно источник? — в обычных обстоятельствах он бы и рта не раскрыл, он ненавидел раскрывать перед людьми своё проклятие. Но тут случай был иной: даже и ёжик бы на Ранмином месте понял, что он - один из очень немногих людей, кто способен хотя бы поверить этой девушке.— Вы знаете про ту долину? — лицо Кенко на миг просветлело, потом снова угасло. — Это был источник... — она всхлипнула, — Источник утонувшего щупальцедемона.— Беее! — хором заключили оба юных бойца. В Ранминой голове при этом зародилась редкая мысль, что, может быть, превращаться в девушку на самом деле не так уж и плохо. В Аканиной голове тоже зародилась мысль, но была пинками загнана в тёмные глубины, из которых выползла.— Нет, всё не так, как вы думаете! — запротестовала Кенко. — Я... Давайте лучше покажу! — она схватила стакан холодной воды, по какой-то эзотерической закономерности имевший место быть на столе.Будучи знаком с той мангой, что Хироси и Дайс'ке притащили в школу, Ранма рванулся прикрыть Аканэ.Будучи той самой персоной, что дала Хироси и Дайс'ке пинка, за то, что притащили в школу ту мангу (что не помешало ей впоследствии ознакомиться с трофеем), Аканэ отшатнулась, готовая уносить ноги. Боец или нет, а бывают вещи, которых лучше избегать, как чумы.Но Кенко всё равно успела, благодаря фактору неожиданности. Выплеснув на себя воду она превратилась из девушки в омерзительную... слегка мокрую девушку?..— Какого?.. — вежливо поинтересовался Ранма, резко затормозив свой рывок.— Поымаефе, фсё не так, как фы думали, — пояснила Кенко, с трудом выговаривая слова. — Фмотрите, — она открыла рот, и высунула свой... хентакль. А каким ещё словом можно описать толстый, склизкий, извивающийся и пульсирующий объект почти полумметровой длины?— Фя не патала ф ифтофник, — закончила Кенко, — Фя попила иф нефо.— Беее!, — хором отозвались оба юных бойца.— Фот и я так ффитаю! — согласилась с ними Кенко. Снова помрачнев, она поникла, облокотившись о стол. Хентакль тоже поник, потом вдруг дёрнулся, и метнулся к Аканэ, каким-то образом удлинившись до четырёх метров. Та продемонстрировала нехарактерную гибкость, и промахнувшийся отросток с мокрым шлепком впечатался в стенку. Его обладательница выругалась как пьяный боцман, и схватила хентакль обеими руками, пытаясь оттянуть его назад. Разрядил ситуацию Ранма, выплеснув на неё остатки чая из термоса.— Простите! Простите! — рассыпалась в извинениях Кенко, кланяясь как заведённая. — Эта зараза иногда действует сама по себе, если отвлечься!— Н..ничего страшного, успокойтесь, Кенко-сан, — ответила Аканэ, стараясь унять нервную дрожь в голосе. — Так для чего вам нужен мастер боевых искусств?Кенко пожевала губу, потом объяснила, смиряясь:— Это не мне, это моей... сестре. Понимаете, когда у нас... у меня вместо языка оказалась эта штука, я отшатнулась, и упала в Источник утонувших близнецов. — она замялась.— Так у вас теперь есть сестра-близнец? — спросила Аканэ, — Совсем как вы?— Она... Нет, больше нет, — ответила Кенко, голос снова полон отчаяния. Глянув в лицо Аканэ, наполненное искренним сочувствием и желанием помочь, и отвела взгляд. — Вы не захотите помочь, — вздохнула она, старательно глядя в сторону.Аканэ была абсолютно уверена, что во взоре Кенко на миг просквозило огромное отвращение к себе.— Почему? — ответила она вопросом на вопрос, — Что с ней не так?— Я... Мне лучше уйти, — уклонилась от ответа гостья, вставая.— Нет, погодите! — остановила её Аканэ. — Дайте хоть сначала выслушать вас! Откуда вы знаете, что мы не захотим помогать?Кенко явно хотела уйти, но дух её был практически сломлен, и она покорилась:— Поверьте, вы не захотите этого делать, — тихо сказала она, не отрывая глаз от стола.— Ладно, колись уже, — вставил Ранма, чувствовавший себя всё более неловко.Кенко всхлипнула:— Понимаете, я... мы не можем долго оставаться в проклятой форме. Сначала наш... эта штука обретает собственную волю, потом у нас начинаются... позывы. И чем дальше, тем им труднее противиться. Поэтому когда рядом нет горячей воды, проклятье медленно сводит на с ума... — она содрогнулась.Ранма тоже содрогнулся. У него от этой истории уже мурашки ползли.Кенко продолжила, ещё тише:— На пути домой, в один дождливый день мы... Мы спали в своей палатке, Коко как-то умудрилась за весь день не намокнуть, а я... Горячей воды было не достать, — она всхлипнула. — Я... я держалась сколько было сил... — Кенко снова разрыдалась.Не было нужды объяснять дальше. Некоторые люди, получив такое проклятие, восприняли бы его как отличную возможность ?поиграть?. К несчастью (или к счастью - для окружающих?) Кенко не была одной из таких. Твёрдые убеждения и внутренний моральный стержень не позволили ей видеть сотворённое с ?сестрой? иначе, как подлость и мерзость. Они обе поклялись, что лучше умрут, чем позволят подобному повториться.Дальнейшие детали Ранме с Аканэ пришлось тащить из неё чуть не клещами, но скоро они увидели всю картину.Дорога домой оказалась неимоверно трудна. Когда ты постоянно, ни на минуту не снимая, носишь кляп - отношение людей к тебе меняется просто чудодейственным образом, и достать горячей воды становится практически непосильной задачей. В результате, когда девушки добрались - таки до дома, в проклятых формах они пробыли уже несколько дней без перерыва. Дома их ожидал очередной удар. Дед, с которым они жили (или, точнее, в те времена ещё она), скончался пока их не было, оставив ?сестёр? наедине с пустым фамильным гнездом. Обратиться за помощью им было не к кому: родственников не осталось, все соседи были напуганы появлением двух полубезумных девок с кляпами, мечущих направо и налево бесстыжие взгляды. Соседям стало страшно за своих детей, а слухи распространяются быстро.— Мы уже знали, что чем сильнее... напряжение, тем горячее нужна вода чтобы превратиться обратно, — безжизненным голосом продолжила Кенко, — Я ошпарилась, но смогла. Коко... Она пробыла в проклятой форме всего на пару часов дольше меня. Но для неё оказалось слишком поздно. — она умолкла.Аканэ ахнула.Ранма, на чей вкус вся эта история всё больше воняла, грубо вставил:— Чё значит - ?поздно?? Она что, не могла, типа, сама себе помочь?Аканэ, подобно многим, принимавшая его убеждённую воздержанность на наивное невежество, была настолько ошарашена, что даже забыла приложить хамоватого жениха столом, когда Кенко снова ударилась в слёзы.— Что? — Ранма ощетинился на её ошарашенный взгляд, — Думала, я и уроки полового воспитания все проспал? — он ухмыльнулся, видя, как её глаза округляются ещё больше, и обернулся к Кенко, не замечая, в каких расстроенных чувствах та пребывает:— Ну, так чего эта твоя сестра не могла просто заняться... этой, как её, маса... масу...Один удар столом по темечку, как заказывали.Аканэ повернулась от композиции ?Ранма и Стол? обратно к Кенко, и начала, как могла, утешать рыдавшую девушку.— Вы не понимаете, — выдавила Кенко между всхлипами, — Мы пытались... Конечно мы пытались! — она с трудом вытерла слёзы. — Стало только хуже. Эти... Эти отростки, они - больше, чем кажется. Они жаждут живого, настоящего тела! — она обмякла в утешающем объятии Аканэ. — Коко один раз попробовала, и едва не убила себя. Не только ей, её... щупальцу это было так отвратительно, что она кричала не переставая. Она лишилась сил а это... напряжение, оно лишь стало сильнее. Это было как если бы вампир попытался пить собственную кровь.— ...ж сама-т ей не помогла? — донёсся из-под стола придушенный комментарий.К композиции незамедлительно добавились диван и нагреватель. Аканэ отряхнула руки, одарив гостью извиняющимся взглядом.Гостья старательно отводила взгляд, преисполненная отвращения к себе:— Мы были такими дурами. Сама идея казалась такой... грязной. Если бы только знать. Если бы только знать, во что она превратится. — Кенко содрогнулась. — Она настолько обезумела, что мне пришлось запереть её в погребе. К счастью, она была ещё так слаба после той неудачной попытки, что обошлось без насилия. — Глаза Кенко были прикованы к полу. — Я пыталась найти хоть кого-нибудь, кто мог бы помочь. Мне просто не верили. Лишь один священник ответил на мои мольбы. Но он начал кричать, как только увидел Коко, и швырять в неё офуда. Они не помогли, только причинили ей боль. — она тяжко вздохнула. — Когда он увидел, что бессилен, он в ужасе сбежал, и больше я его не видела. На следующий день я всё ещё пыталась найти более чистый способ, когда на её теле начали вспухать эти ужасные наросты. Под вечер у неё из плеча проклюнулось ещё одно щупальце. Я поняла тогда, какими ханжами мы были, поняла истинное значение слова ?отвратительно?. Я поняла, что должна пожертвовать собой. Эта цена уже не казалась слишком высокой за её спасение... — Кенко на мгновение подняла взгляд, словно моля о прощении. — Но она стала такой сильной... Я видела, как она гнёт своими щупальцами стальные прутья. А когда она просунула одно сквозь узкую щель в двери, дерево просто раскрошилось... Её сила так испугала меня, что я никак не могла собраться с духом. Я так боялась умереть в муках, оставив на её совести мой окровавленный труп... И пока я мялась и трусливо тянула, она становилась всё сильнее и безумела всё больше.Аканэ слушала её с глазами, расширенными от ужаса.На Ранмин вкус эта тошнотворная мелодрама воняла всё сильнее, он чуял, куда ветер дует, и направление ему ни капельки не нравилось. Но он уже получил достаточно намёков (в данный момент приплюснувших его к полу) чтобы рта не открывать.Кенко, тем временем, продолжала:— Прошла уже неделя, каждый день она выращивала по новому щупальцу, а её тело всё покрыто этими наростами. Мне просто больно на неё смотреть. Но она стала такой сильной, что я уже ничем не могу помочь, меня бы просто разорвало на части. Я страшусь дня, когда она сметёт дверь погреба, и начнёт... убивать невинных.— Так чем мы можем помочь? — спросила Аканэ, разделяя её боль.— Так какого чёрта от нас-то тебе надо? — эхом отозвался из-под мебели Ранма, испытывая нехорошее предчувствие.— Ранма!!! — рявкнула Аканэ, — Как невежливо!Кенко замялась, чувствуя страшную неловкость:— Понимаете... Я слышала, есть... ээ... способы сделать своё тело прочнее. Ну, как у этих шаолиньских монахов, толкающих остриё копья собственным горлом. Ну, и я... я думала... — она умолкла, бледная от нервного напряжения.— Во дура, — отозвался приглушённый голос Ранмы. — Да эти приёмы годами учить на... — он внезапно замолк, ощутив как в его инстинктах что-то зловеще щёлкнуло.— Я сделаю это! — достиг его ушей уверенный голос Аканэ.— ЧЕГО?!! — груда мебели разлетелась, явив потрясённого до глубины души Ранму. Была его очередь щеголять глазами размером с блюдце.— Я спасу вашу сестру! — повторила Аканэ, сжимая кулак. В глазах её был нездоровый, фанатический блеск. Совсем как когда она предлагала Касуми помощь в готовке. Или когда впряглась помочь гимнастической команде. Или когда тот Разрушитель додзё... Ах, чтоб тебя!!!— Эй, эй, Аканэ, погодь! Ты чё, и правда собралась...— По священному долгу бойца! — в экзальтации продолжала Аканэ, полностью игнорируя его, — Во имя тех, кто не может защитить себя сам! — она воздела кулак к небу.— Ты воще понимаешь, чё говоришь?.. Эй!— ...Я пожертвую собой, если такова моя судьба, но спасу вашу сестру и бесчисленное множество невинных жертв от демона, овладевшего ей! — на заднем плане полыхнула молния, и гром раскатисто поддакнул героической позе Аканэ.?Я не знал, что Куно заразен,? пробренчала одинокая мысль сквозь Ранмину, внезапно ставшую такой пустой, голову.— А ты, Ранма, — Аканэ обернулась к нему, глаза её полыхали священным огнём, — оставайся дома. Скажи отцу,... ээ... — огонь в её глазах слегка приутих. — Нет, лучше не говори ему. Его хрупкое сердце может не вынести. — Она обернулась к Кенко: — Идёмте. — они обе поднялись, и покинули комнату.Ранма так и сидел, словно громом поражённый. И это - главная мужененавистница, ханжа и недотрога школы Фуринкан?.. Всё это было настолько абсурдным, что у него просто кружилась голова. Он даже не смог последовать за ними.Ранме понадобилось несколько минут, чтобы приспособиться к новой реальности. Потом до него дошло: его наречённая плоскогрудая колода может погибнуть! Как типично для неё. Блин, да она просто лемминг какой-то, а не мастер боевых искусств! Никогда не остановится оценить ситуацию, оценить собственные шансы - только и умеет, что переть напролом без оглядки. Даже если впереди - пропасть...Он вскочил на ноги, и рванулся прочь из дома. Надо найти её прежде, чем ситуация станет скверной. Ну, это должно быть просто. В конце концов, они же ведь не могли уйти далеко, так?* * *Тридцать минут спустя Ранма уже бессчётное число раз успел проклясть себя за ту мысль. Он тяжело дышал, вымотанный непрерывными скачками по крышам на предельной скорости. Девушки словно растворились в воздухе, не оставив и следа. Не может так быть, что кенко - настоящий демон, заманивший Аканэ лживой историей туда, где их никто не увидит?.. Ему стало тошно от этой мысли. Но мгновения спустя он, наконец, заметил их - выгружающимися из автобуса. Ну кто мог подумать?..Когда Ранма догнал их, они уже почти достигли небольшого особнячка в викторианском стиле, мрачного и обветренного памятника 1910-х. Погода была соответствующей: сплошные, набухшие дождём, свинцовые тучи. Аканэ шла, поддерживая всхлипывающую и вздрагивающую Кенко. Одного взгляда на неё было достаточно, чтобы подтвердились худшие Ранмины опасения.Аканэ была одета в своё белое доги, деревянные сандалии на ногах, и... и белую повязку на голове. Ранма почти ожидал увидеть у неё на лбу священный символ солнца, когда Аканэ обернулась к нему. Символа не было, но облегчения это не принесло. То, как она держала себя, выражение её глаз, сам воздух вокруг неё... Словно самурай, идущий в последнюю битву. Словно пилот-камикадзе, уже покинувший землю. Она не передумает, с леденящим ужасом осознал он.Он орал на неё. Он обзывал её по всякому. Он умолял.Всё, чего он достиг - уронил собственное достоинство.— Если мне не суждено будет вернуться... — сказала она, обернувшись к нему в последний раз, глаза полыхали всё тем же огнём, — Скажи отцу... Скажи ему, я пала в бою. Не позволяй ему узнать подробности. — она развернулась, и двери поместья с тяжким лязгом захлопнулись, отрезая их друг от друга.Ранма просто стоял, побеждённый, и глядел на древние створки. Надо же, глупая томбойка оказалась сильнее духом, чем он готов был признать. Или просто так увлеклась этой мелодрамой?.. Нет, понял он, она не играла, это шло от самого сердца. Как же он мог так ошибиться в оценке? И вот теперь она ни за что не отступит, и... Беее!Ему бы лучше что-нибудь придумать, или он весь остаток жизни будет чувствовать себя полным ничтожеством - не то, что этот остаток будет таким уж долгим, учитывая характер Соуна. И что, в конце концов, у него меньше чести, чем у его невесты?Тёмные тучи над головой ответили на эту мысль внезапным ливнем, моментально превратив его в её. Ранма передёрнулась, и спешно двинулась к двери. Заперто.* * *Аканэ, вместе с продолжающей всхлипывать Кенко, стояла у крутой лестницы в погреб, глядя, как свет пробивается сквозь трещины и дыры в массивной деревянной двери. Круглые дыры. Размером с кулак.Она почувствовала, как ледяная лапа страха нежно гладит её по спине. Но Аканэ задавила страх, и шагнула вперёд. Ибо она не была бойцом, это был лишь самообман. Она была берсерком. Она была камикадзе. Она была единственной, кто не видел этого. Она даже не подумала отказаться. Для мыслей об отступлении в её голове просто не было подходящего места. Она покажет этому демону, из чего сделаны настоящие бойцы! Аканэ сделала ещё один шаг, спускаясь вниз, навстречу собственной судьбе и возможному концу ветви Тендо Безграничной школы. Она заставила себя не думать о том, что будет дальше, ибо это был такой враг, которого нельзя бить в ответ. Она сосредоточилась на своей священной цели. Она сделала ещё один шаг - вперёд и вниз.По ту сторону, наконец, почуяли её присутствие. Донеслось приглушённое восклицание, слюпающие звуки... потом раздался отчаянный, приглушённый вопль:— Нееет! Фефтва, Фто ты делаеф?! Я чую.. Я чую еду! Ты фто, обевумела?! Кого ты пвивела?.. — раздались такие звуки, словно ползло что-то склизкое, и свет с той стороны заслонила тень. — Я... я... едаааа... Нет... Дайте! Тайте её мне! Хочу! Дайтеееее!!! — из-за двери донеслись звуки напряжённого дыхания и какой-то борьбы. Кенко упала на колени, не в силах выносить всего этого, и зарыдала в голос.Аканэ сделала ещё шаг вперёд, чувствуя странное головокружение и лёгкую тошноту.— Эммм... Уммм... Блише, подойди блише! Ага, фот так! Блише! — подбодрил голос из-за двери, разразившись безумным хихиканьем и энергичным слюпаньем. Аканэ сделала ещё шаг. Уже недолго.Сквозь дыру в двери просунулся одинокий хентакль, извиваясь словно принюхивающаяся змея. Аканэ сделала ещё один шаг, её уже трясло. Она зажмурилась, не желая хотя бы видеть это. Хентакль дотянулся до неё, и начал исследовать перёд её доги. Однозначно и определённо фу.В следующий момент она ощутила мощный пинок в живот. Глаза Аканэ невольно распахнулись когда воздух вышибло из её лёгких. Летя вверх, она увидела Ранму, стоящую там, где мгновение назад стояла она, одна нога вытянута в пинке, хентакль крепко зажат в руках. Ранма тоже читала ту мангу, и мысленная картина Аканэ, взрывающейся фонтаном разорванных внутренностей, придала ей невероятной решимости.— Эй, пупсик, — пропела Ранма через плечо, — Смотри, я гораздо аппетит... Гых! — её глаза были прикованы к Аканэ, и Ранма не успела среагировать, когда второй хентакль пробил толстую дверь, словно гнилую картонку, обвился вокруг её шеи, и со страшной силой рванул. Аканэ всё ещё была в воздухе, когда Ранма, пролетела сквозь дверь, взорвавшуюся фонтаном щепок, и исчезла в ярко освещённом погребе.— Ранма!!! - закричала Аканэ, бросаясь вниз по лестнице.Ступени не кончались у бывшей двери, спускаясь ещё метра на два к полу типичного винного погребя, практически пустого, если не считать двух мощных ламп под сводчатым потолком. И стены, и пол, и потолок были из грубого камня. В ограниченном ими пространстве - едва метров пять в поперечнике, метались две размытые тени.— Ранма! — снова крикнула Аканэ, остановившись сразу за проёмом размочаленной двери.К ней подбежала Кенко, выкрикнув в отчаянии:— Стойте! Не убивайте её!Размытые тени внезапно материализовались. Коко выглядела бы в точь как обнажённая Кенко, если бы е была так страшно изуродована. По всему её телу пульсировали распухшие пузыри, полдюжины хентаклей росло из самых неудобных мест. Некоторые даже заменяли нормальные конечности - левую руку и левую ногу ниже колена. Аканэ почувствовала, что её сейчас стошнит.Ранма висела в невозможной позиции, крепко стискивая целую кучу беспомощно извивающихся хентаклей: по одному в каждой руке, один зажат в левой подмышке, один в сгибе правого локтя, один в зубах, и последний - между босыми ступнями её ног, из-за чего поза Ранмы напоминала плывущую лягушку. Сила тяжести на неё, похоже, не действовала, поскольку Ранма плавала в воздухе словно астронавт на конце пучка уродливых кабелей.— Идиот! — со слезами на глазах выкрикнула Аканэ. — И что нам теперь делать?! — она утратила всю решимость принести себя в жертву, и страшилась, что на второй заход храбрости уже не хватит.— Не боись! — выдавила Ранма через хентакль во рту, — Я все шесть держу!— Ну и как это должно ей помочь? — выкрикнула Аканэ.Ответить Ранме было нечего. Опять она позволила рефлексам думать за неё... К тому же, ситуация сложилась практически патовая. Она не могла сделать ни движения, не рискуя выпустить какой-нибудь из пойманных хентаклей. А эти заразы были быстрыми, почти на уровне Амагури-Кена.Коко разразилась зловещим хохотом, голова опущена так, что глаза невидимы в чёрной тени волос. Потом дёрнулась, и три из хентаклей внезапно обернули часть своей свободной длины вокруг запястий и щиколоток Ранмы, как раз там, где она их держала. Теперь ситуация стала действительно патовой, ни одна из них не могла высвободиться из захвата.— Но у неё их семь! — поправила в этот момент Кенко.Глаза Ранмы расширились...***(далее - идите обратно к оглавлению, и выбирайте одну из трёх концовок: порнуха (основная), чернуха (омак №1) или сказка (омак №2)