Нешуточная угроза (1/1)
—?Лейтенант, не кажется ли вам, что чертовски несправедливо для всех нас: жевать эту жесткую и старую крысу, когда у вас в клетке скучает столь откормленный молодой петух? —?ядовито поинтересовался лейтенант Янсон, тыкая вилкой в свою тарелку.Питер Блад оглянулся на Адмирала Тромпа, который, нахохлившись, сидел в своей клетке.В последнее время такие вопросы звучали все чаще. И лейтенант на всякий случай запирал дверь в свою каюту, чтобы не вводить членов команды в искушение.Да, снабжение кораблей припасами во время крейсирования осуществлялось из рук вон плохо, и всем пришлось затянуть пояса потуже. Крысы, бывшие лакомым блюдом для простых матросов и унтер-офицеров, сталипоявляться и на столе в кают-компании. И кок ?Лейдена? весьма преуспел в их приготовлении. Сегодня, к примеру, он подавал ?крысу в собственном соку?. Для тех, кто все еще воротил нос от этого животного, было приготовлено другое блюдо с не менее громким названием ?солонина душистая трехлетней выдержки?.—?Но это же подарок самого Рюйтера! —?ответил Блад возмущенно. —?И я обещал адмиралу, что ни при каких обстоятельствах не позволю отдать его на суп или жаркое!—?И вы еще называете себя гуманным человеком! —?презрительно фыркнул Янсон. —?Ведь от вашего петуха нет никакого толку. Он даже не кукарекает! Если бы мы зарезали его сейчас, то получился бы довольно наваристый…—?Даже не думайте об этом! —?отрезал Блад, нахмурившись.—?Кормить-то его вам все равно нечем, лейтенант,?— продолжал давить Янсон. —?И через неделю от него останутся только кожа да кости… Знаете, как это называют? Быть собакой на сене. Ни себе, ни людям!***Питер Блад мрачно смотрел на взъерошенного цыпленка, водя пальцем по прутьям клетки.Скорее всего, дни адмиральского подарка действительно сочтены. Янсон не успокоится и с него станется дойти с этим вопросом до капитана. И если капитан прикажет…Блад вздохнул. Глупо, конечно. Но за те шесть месяцев, что у него жил этот цыпленок, он успел к нему изрядно привыкнуть… и привязаться. Хотя лейтенант Янсон был прав: это была бестолковая шумная и злобная птица.—?Кукарекни хотя бы,?— сказал он Адмиралу Тромпу. —?Сделай такое одолжение!Цыпленок только моргнул блестящим грустным глазом, повернув голову набок.За эти месяцы он изрядно вырос, детский пух сменился пышными пестрыми перьями. Гребешок и бородка налились кровью. Но он по-прежнему пищал, как месячный птенец.Им уже пришлось пройти через множество штормов и несколько боев. Блад подумал, что если цыпленка зарежут, в каюте станет очень пусто.Кажется, он понял, почему Старик всегда держал кур.—?Ко-о-о! -протянул Тромп низким грудным голосом.—?Ну, давай, погромче. Раз уж этот зануда так хочет услышать твой голос,?— подзадорил птицу лейтенант.—?Ко-оооооооо-кооооооо! —?Адмирал нахохлился и квохтал все громче и надсаднее.—?Ну… не так, балда! —?Блад стукнул кулаком по столу. —?Ку-ка-ре-ку!!!—?Ко-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о! —?Адмирал Тромп нервно клюнул подстилку в клетке.—?Ку-ка-ре-ку! —?повторил Блад.Дверь скрипнула. Обернувшись, лейтенант увидел мичмана ван Ноорта, который озадаченно на него смотрел.—?Что это вы делаете? —?спросил Мартин осторожно.Блад с досадой пояснил.—?Нет, лейтенант, кукарекают они не так! У меня дома петухи кричат ко-ко-ри-ку!И мичман присел перед клеткой на корточки…***—?Это что за чертовщина, господа?! —?в каюту ворвался лейтенант Янсон, привлеченный дикими воплями доносившимися из-за двери.Блад и ван Ноорт резко обернулись на его голос.—?Ничего особенного, господин лейтенант! —?звонко ответили они.—?Коо-о-о-о! —?особенно громко и гортанно произнес Адмирал Тромп.А потом встал и затряс хвостом.Блад и ван Ноорт разинули рты, уставившись на небольшое белое яйцо, лежавшее на соломенной подстилке.Лейтенант Янсон тоже выпучил глаза.—?Но… но… как же это понимать? —?пробормотал мичман ван Ноорт. —?Ведь адмирал сам вам сказал, что это петушок! Да и такой он злой был, что даже сомнений не возникает…—?Что ж… и адмиралы могут ошибаться,?— Блад уже оправился от изумления. —?Значит, это отныне госпожа Тромп.—?В любом случае, яйца лучше кукареканья,?— проворчал Янсон. —?Ловко выкрутился, гад!