3. (1/1)

—?Я Эван,?— кудрявый протягивает мне правую руку, а на его губах всё та же чёртова улыбка.У вас бывало такое чувство, будто вы повелитель мира, будто вы готовы покорить Эверест, пройти всю Китайскую Стену и даже переплыть Северо-ледовитый океан? Вот именно так я ощущал себя сейчас, находясь в полуметре от предмета моих фантазий, от того, кем я грезил, кого хотел увидеть и уже успел вписать в свою жизнь, как одного из главных людей, пускай мы и не были знакомы. Я не могу произнести ни единого слова, потому что мой язык такой тяжёлый, словно его ужалил рой пчёл; я не могу пошевелить ни одной конечностью, даже пальцем, потому что мне кажется, что они онемели. Лишь хлопаю глазами, изучая это чёртово лицо.—?Эй, парень, ты в порядке? —?его тяжёлая рука ложится на моё плечо, несильно сжимая, а мне хочется упасть в обморок, ведь он прикасается ко мне.Блять, Бибер, да что с тобой происходит?! Соберись!—?Это Джастин,?— я слышу голос Ченнинга и ловлю на себе его странный и обеспокоенный взгляд.—?Джастин,?— кудрявый проговаривает моё имя медленно, растягивая его, словно жвачку, а мне уже хочется провалиться сквозь землю, убежать и сменить это чёртово имя на какого-нибудь Льюса. —?Приятно познакомиться, Джастин.Я перебарываю себя, выдавливаю какую-то идиотскую улыбку (уверен, что выгляжу сейчас максимально нелепо) и жму его, всё ещё протянутую мне, руку. Его ладонь тёплая и сухая, а моя, наверняка, ледяная и влажная (так всегда происходит, когда я волнуюсь).Какие чувства одолевают меня сейчас, когда я касаюсь парня, о котором думал со среды? Ну, мне хочется схватить его за кожаную куртку, притянуть и усадить рядом с собой, чтобы теперь он точно никуда не исчез и не смылся на своём чёртовом мотоцикле. А ещё мне хочется, чтобы он не переставал улыбаться, потому что, кажется, я схожу с ума от этой улыбки. Но я лишь отпускаю его руку, ведь сжимаю её уже очень долго.Эван, к сожалению, не садится рядом со мной (попросить его об этом у меня никогда в жизни не повернётся язык), а плюхается на диван, стоящий напротив. Я всё ещё продолжаю пялиться на него, но его это, кажется, совсем не смущает, потому что он подмигивает мне и быстро переключается на разговор с Ченнингом, который задаёт ему какой-то вопрос. Наверное, это к лучшему, что теперь парень не рядом со мной, потому что я, наконец, могу нормально выдохнуть, ведь всё это время я точно не делал этого. Чувствую, как под столом на моё колено ложится рука Майли, и поднимаю на лицо подруги свои глаза.—?Всё нормально? —?она шепчет очень тихо, чтобы мог услышать только я.—?Да, всё хорошо,?— киваю и улыбаюсь.И всё ведь действительно хорошо, да?Не знаю, сколько уже прошло времени с момента моего прихода, потому что я, кажется, совсем выпал из реальности. Я не слушаю разговоры, которые постоянно звучат за нашим столиком, не вникаю в их суть, не принимаю в них никакого участия и отвечаю невпопад, если меня о чём-то спрашивают. Вижу, что Майлз беспокоится обо мне, но говорить что-то при новых знакомых не решается, и это работает мне лишь на руку. Я пью Спрайт, потому что мешать алкоголь с антидепрессантами нельзя (уже было пару таких случаев) и постоянно пялюсь на кудрявого. Может показаться, что я изучаю его, чтобы потом создать робот-прототип, но на деле мне просто охота посмотреть за тем, как он ведёт себя в разных ситуациях. К примеру, он очень мило опускает голову, когда смеётся. Эван пьёт пиво с водкой (кажется, это называется ёрш) и болтает о чём-то с Джоди, которая давно отсела от меня поближе к парню.—?Так, я курить,?— Эван делает последний глоток пива, и я замечаю, как пару капелек скатывается по его губам, подбородку и шее, а потом пропадает под воротом тёмного свитера.Ну и почему в моей груди сейчас так тепло?—?Я с тобой! —?Джоди Камер оживляется и лезет в свою сумку, в поисках сигарет, но кудрявый останавливает её и отрицательно качает головой:—?Джастин, ты куришь?Мне не послышалось или он реально спросил меня о чём-то?—?А? Что? —?наверное, я сейчас выгляжу очень и очень глупо.—?Ты куришь? —?переспрашивает парень, не отрывая от меня взгляда.—?Нет, то есть, да,?— ёрзаю на диване. —?Да, я курю,?— невпопад произношу слова и подрываюсь из-за стола, больно ударяясь об угол бедром.Ловлю на себе странный взгляд моей подруги, которая явно требует от меня объяснений, потому что нифига я не курю и вообще ненавижу, когда от меня воняет сигаретами. Но я игнорирую и её взгляд и странный взгляд Джоди, ведь вторая совсем не понимает причину отказа Эвана. С Майлз я поговорю, обязательно. Только вот в себе сначала разберусь.—?Ну и отлично,?— он тоже поднимается с дивана и хватает свою куртку.—?А как же… —?начинает Джоди, но парень перебивает её:—?Можешь покурить в баре, здесь не запрещено. Пойдём, Джастин,?— он кивает мне в сторону выхода, и я поспешно шагаю за парнем, чувствуя, как карие глаза Джоди Камер прожигают в моей спине дыру.Мы выходим из бара и на улице так тихо, что поначалу в моих ушах всё ещё шумно и слышно голос Элвиса Пресли. Кудрявый достаёт из кармана пачку Rothmans и протягивает мне, на что я отрицательно качаю головой.—?Зачем же сказал, что куришь? —?спрашивает Эван, вставляя фильтр между губ.—?Я…—?Понимаю, я тоже, если честно, хотел побыстрее свалить оттуда,?— он перебивает меня, но так даже лучше.Оправдание своему поступку я бы точно не нашёл.—?Почему же позвал меня, а не Джоди? —?мне действительно интересно.—?Прогуляемся? —?он кивает в сторону центра, а я соглашаюсь. —?Просто Джоди бывает слишком назойливой, как ты мог заметить,?— проговаривает кудрявый, когда мы уже отходим на несколько метров от бара.—?Мне она показалась довольно милой.—?Показалась и то, какая она на самом деле?— две разные вещи.Мы проходим какой-то пустой парк, и я уже жалею, что не забрал из бара свою куртку, потому что на улице довольно холодно. Но вот сказать об этом парню я не решаюсь?— не хочу возвращаться ни к Джоди, ни даже к Майлз. Я знаю, что завтра меня обязательно ждёт трёхчасовой разговор с подругой, которая будет требовать объяснений моему странному поведению. И лучше, если за сегодня я найду их.—?Джоди, вроде, влюблена в тебя.Эван хмыкает и кивает.—?С седьмого класса, вообще-то.—?Сколько тебе?—?А тебе так важен возраст? —?он поворачивает голову в мою сторону, внимательно вглядываясь в мои глаза.Кажется, мои органы уже давно перевернулись внутри меня вверх ногами, ну или поменялись местами, потому что здоровый человек точно не может испытывать настолько странных чувств.—?Нет,?— честно признаюсь я, ведь это и вправду не важно.Да и не сложно догадаться, что он примерно одного возраста с Ченнингом, раз уж они друзья.—?А я помню тебя, Джастин,?— хрипит парень и достаёт ещё одну сигарету. —?Это ведь ты был тогда на гонках.Помнит меня? Он правда меня помнит? Если всё это окажется сном, я не удивлюсь, потому что судьба, которая всегда окунала меня в дерьмо, не может вдруг стать такой благосклонной.—?А ты круто победил,?— проговариваю я и ловлю на себе снова эту странную улыбку.А дальше мы молча идём по городу. Но молчание это совсем не кажется мне неприятным. По-моему, с этим парнем ничего не может быть неприятно. Я тру свои ладони о ткань джинсов, потому что продрог, но опять же не говорю об этом Эвану. Кажется, ему нравится здесь, в этом тёмном городе, в этом холоде и тишине, которой так не хватает в том чёртовом баре. Он медленно курит, выпуская в небо струйки дыма, а я внимательно наблюдаю за этим, понимая, что и курит он чуть ли не идеально.—?Вы с Майли давно дружите? —?он задаёт вопрос, и я даже дёргаюсь, потому что его голос слишком неожиданно разбивает тишину.—?Практически с пелёнок. Наши мамы были хорошими подругами, но потом мама Майлз… В общем, её не стало,?— чувствую, как в горле собирается неприятный ком, но я умело подавляю его. —?Мы с Майли, как брат и сестра, и…—?Ты гей? —?парень перебивает меня, а я, после этого вопроса, давлюсь собственной слюной и начинаю кашлять так сильно, что на секунду может показаться, что сейчас выплюну свои лёгкие.—?Что? —?переспрашиваю, надеясь, что мне послышалось, но вопрос действительно звучит во второй раз:—?Ты гей? —?лицо Эвана такое спокойное, будто мы говорим об идиотской погоде, а не о моей грёбаной ориентации.—?Что? Пф, нет,?— я фыркаю, делая вид, что его вопрос слишком дебильный.Почему? Да потому что я боюсь, что, узнай он о том, что я дрочил на него в душе, парень просто возьмёт и уйдёт. Навсегда.Кудрявый ничего не отвечает, лишь продолжает неспешно идти вперёд, шаркая кроссовками по влажному асфальту. А мне интересно, что он сейчас чувствует. Ответ приходит сам по себе, когда меня внезапно толкают в стену какого-то здания, отчего я несильно бьюсь о холодный кирпич спиной. Через секунду тяжёлое тело прижимается ко мне, и я чувствую, как от парня пахнет выкуренной сигаретой, лёгкими нотками выпитого пива с водкой и потрясающим одеколоном. Не прижимай он меня к стене так сильно, я бы точно сполз на землю. Лицо Эвана так близко, что мне удается рассмотреть его тёмно-карие глаза, ровный нос и несколько родинок, пускай сейчас мы стоим в полнейшей темноте; его дыхание обжигает мою шею, заставляя покрываться тело мурашками.Чёрт бы тебя побрал!—?Ты гей? —?он задаёт этот вопрос снова, его длинные пальцы аккуратно проходятся по моей щеке, заставляя тем самым прикрыть глаза.Гей ли я? Сука, да я не знаю! У меня никогда не было отношений ни с парнями, ни с девушками, чтобы хоть что-то утверждать сейчас.—?Я… —?сложно говорить, сложно сконцентрироваться на своих мыслях, потому что я думаю об этих грёбаных прикосновениях на моей коже,?— не знаю,?— давлю эти слова еле-еле и молча умоляю, чтобы он прекратил.Хотя, нет, я не хочу, чтобы он прекращал.—?Хм,?— парень задумывается, принимаясь очерчивать большим пальцем линию моих губ,?— тогда нам стоит это проверить.—?Что..? —?но я не успеваю договорить, потому что его губы тут же накрывают мои.Представьте, что вы находитесь запертыми в горящей комнате без окон и дверей. Что вы чувствуете? Жар, удушение и то, как сильно печёт ваша кожа и, кажется, все внутренности? Вот то же самое испытываю сейчас я, когда Эван продолжает целовать меня. Первые несколько секунд стою, как истукан, то ли от неожиданности, то ли от смешанных внутри чувств, но потом я приоткрываю рот, впуская язык парня, и неумело, как будто в первый раз, подстраиваюсь под ритм поцелуя, тут же ощущая улыбку кудрявого. Его губы на вкус, как жвачка с ментолом, как дешёвое пиво с водкой в баре на пятой, как сигареты с ананасовой кнопкой. Его тело, как самая настоящая грелка, ведь я больше не чувствую холода, а дыхание, словно тёплый весенний ветер.Не хочу, чтобы это прекращалось, потому что мне кажется, что я ждал этого все семнадцать лет своей жизни. Внутри меня взрываются фейерверки, в мой существующий пожар подлили бензина, и я горю, но ни в коем случае не сгораю. Я никогда не сгорю. Никогда, если он будет рядом.Мой мобильник звонит так громко и неожиданно, что я дёргаюсь и распахиваю свои глаза. Эван отрывается от моих губ, а я продолжаю стоять, ничего не осознавая и ничего не понимая, но этот грёбаный рингтон, орущий на всю подворотню, заставляет меня взять себя в руки и поднять трубку.—?Милый? —?голос мамы обеспокоен, и я вспоминаю, что забыл позвонить ей в половину девятого, как обещал. —?Ты в порядке? Что-то случилось? Где ты?—?Я, всё хорошо, мам,?— тру затылок и опускаю взгляд на кроссовки, потому что видеть лицо Эвана мне слишком неловко. —?Я просто уснул, извини.—?Точно всё нормально? Мы можем остаться здесь до завтра или нам лучше приехать?—?Нет-нет,?— спешу успокоить её,?— приезжать не нужно. Всё нормально, я уже ложусь спать.—?Хорошо,?— выдыхает, явно довольная тем, что я жив и здоров. —?Люблю тебя, милый.—?Пока,?— сбрасываю вызов и засовываю мобильник в карман джинсов, перед этим дважды уронив его на землю, потому что руки трясутся.Мне всё ещё стыдно смотреть на кудрявого, ведь я безумно боюсь увидеть в его глазах отвращение. Вдруг, это на него так алкоголь подействовал, а сейчас он уже отрезвел и теперь точно считает всё это ошибкой. А, если он таким способом хотел унизить меня, чтобы потом насмехаться со своими друзьями?Его горячее дыхание на моей шее снова заставляет меня прикрыть глаза, а моё сердце сжаться так сильно, что, если сейчас меня хватит инфаркт, то я даже не удивлюсь. Эван целует меня в щёку, а потом тихо-тихо шепчет на ухо:—?Ты гей, Джастин,?— и в этот раз это был совсем не вопрос.***—?Я наглотался таблеток год назад.Мы сидим на какой-то остановке, Эван снова курит, выпуская колечки, а мне вдруг хочется признаться ему в том, что я слабак. Услышав это, парень совсем не меняется в лице, лишь на секунду замирает с сигаретой между губ, будто обдумывая что-то, а потом, как ни в чём не бывало, продолжает своё занятие. Знаете, я всегда слышал сотни расспросов о том, почему я так поступил, чего хотел этим добиться, и мне так сильно хотелось разбежаться и выпрыгнуть в окно, воткнуть гвоздь в ухо, лишь бы только не слышать всего этого. Но сейчас, когда Эван не задаёт ни единого вопроса из того списка (да вообще ни единого вопроса), мне становится до жути неловко. Если бы можно было отмотать время, то я бы обязательно это сделал, потому что чувствовать себя идиотом не так уж приятно, оказывается.Да и с чего ты вообще решил признаться ему, после пары часов знакомства, придурок?—?Каково это? —?он всё-таки задаёт свой вопрос, значение которого я не понимаю, поэтому вздёргиваю брови и переспрашиваю:—?Каково, что?—?Быть почти мёртвым? —?он кидает окурок на землю и топчет его носком ботинка. —?Ты видел свет в конце тоннеля или что-то типа того?—?Эм, нет,?— качаю головой, наблюдая за тем, как погасает последний тлеющий на асфальте огонёк от сигареты. —?Я не чувствовал ничего. Просто проснулся потом в больнице с жуткой головной болью и катетерами в венах.—?Понятно.Эван немного странный.Вот, что могу сказать о нём, исходя из всего проведённого вместе времени. Буквально полчаса назад он зажимал меня к стене в переулке, а сейчас разговаривает так, будто я ему отвратителен. Я не знаю, что сейчас чувствую, потому что всё смешалось в один сплошной комок, ставший где-то в груди.—?Пойдём,?— парень поднимается с лавки и отряхивает свои джинсы от пепла.—?Куда?—?Проведу тебя домой.Мы идём медленно и не разговариваем друг с другом, а мне почему-то хочется закричать и потребовать от парня объяснений. Ему не понравился поцелуй? Или я? Или то, что я рассказал ему о таблетках?Конечно, идиот, кому захочется иметь дело с суицидником?!Я уже говорил, что порчу абсолютно всё? Так вот, могу сказать это ещё раз.—?Пришли,?— мы останавливаемся у моего дома, и я замечаю, как кудрявый обегает его заинтересованным взглядом.—?Миленько.—?Да, наверное,?— я смотрю на свой маленький дом, но он совсем не кажется мне милым или что-то типа того.Будь у меня сейчас канистра с бензином и зажигалка, то я, не задумываясь, поджёг бы его.—?Слушай, Эван,?— мой взгляд направлен куда-то вниз, а руки засунуты в карманы джинсов,?— извини за то, что я сказал тебе. Ну, на остановке. Мне не стоило,?— я поднимаю глаза и вижу, как на лице парня снова та же улыбка с ямочками.—?Брось,?— кудрявый склоняет голову набок, и я замечаю, как его взгляд падает на мои губы, которые я тут же облизываю, потому что вспоминаю тот момент в подворотне,?— я даже рад, что ты признался. Это вроде значит, что я тебе небезразличен, так?Моё дыхание сбивается, а руки в карманах непроизвольно сжимаются в кулаки. Ну и как у него получается доводить меня до непонятно какого состояния одними лишь словами?Эван делает шаг вперёд, я?— два назад. Тогда кудрявый хмыкает, хватает меня за предплечье и тянет на себя, отчего я ударяюсь о его грудь. Он всё ещё такой же тёплый и от него всё ещё прекрасно пахнет. Руки парня ложатся на моё лицо и приподнимают его, а я непроизвольно кидаю взгляд на губы кудрявого. Не знаю, откуда во мне берётся столько долбаной смелости, но я поддаюсь вперёд и целую Эвана.Да, мать его, я поцеловал его!—?Ещё увидимся, Джастин! —?кричит он, когда резко отрывается от меня и делает несколько шагов спиной вперёд.И это его ?ещё увидимся? заставляет меня расплыться в широкой и искренней улыбке.***—?Я сейчас готова просто убить тебя!Ровно в восемь ноль пять утра следующего дня Майлз стоит на пороге моего дома. Её волосы находятся в полнейшем беспорядке, будто она не расчёсывала их (не удивлюсь, если всё так и есть), а ноздри так смешно раздуваются из-за сбитого от бега дыхания, что мне хочется засмеяться. Но я умело сдерживаю себя, кашляю в кулак и принимаю непроницаемое выражение лица. Хотя вряд ли мне это удаётся, потому что проснулся я пару минут назад от громкого стука во входную дверь. Клянусь, изначально я подумал, что начался гребаный апокалипсис и сейчас эвакуируют всех жителей, но это была всего лишь взбешённая Майли Сайрус.Я отхожу на пару шагов, приоткрываю дверь и пропускаю подругу в дом, потому что на улице довольно прохладно, а мои босые ноги уже успели замёрзнуть. Девушка хмыкает, откидывает копну растрёпанных волос за спину и входит в коридор, тут же швыряя мне в лицо мою куртку, а потом разувается и по-хозяйски идёт на кухню. Не люблю, когда она обижается, но Майли?— девушка, а у них часто какие-то загоны проскакивают в голове. Вешаю куртку на крючок, радуясь тому, что она не осталась в баре на пятой, и, сделав глубокий вдох, иду вслед за подругой, заранее зная, что серьезного разговора все равно не избежать, даже, если я буду косить под дурачка и уходить от ответов глупыми шуточками.Майлз никогда не стесняется вести себя, как дома, потому что она практически выросла здесь. Когда я вхожу на кухню, то девушка уже засыпает кофейные зёрна в кофе-машину и включает её, а потом открывает холодильник и достаёт оттуда яйца с помидорами. Как бы мило не выглядело то, что лучшая подруга решила приготовить мне завтрак, но я знаю, что сейчас девушка находится на грани того, чтобы запустить в меня самый большой кухонный нож. Майлз всегда начинает что-то готовить, когда нервничает, потому что привыкла к этому с детства. Она рассказывала, что, когда родители ссорились, то мама обязательно забирала её на кухню, и они вместе готовили, пока взбешённый мистер Сайрус успокаивал нервы.—?Куда ты вчера делся? —?спрашивает девушка, стуча ножом по разделочной доске.Я смотрю на помидор, который под ударами лезвия превращается в кашу, и боюсь произнести хоть слово.Серьёзно, Майлз, ты выглядишь, как серийный убийца.—?Я был с Эваном,?— честно признаюсь и присаживаюсь за стол.Стук прекращается, а голубые глаза заглядывают в мои карие.—?С Эваном?—?Да.—?И, что же вы делали вдвоём с Эваном?Мои уши, щёки, шея, грудь, спина, да и вообще любая часть тела вспыхивают адским пламенем, когда я вспоминаю, что такого мы делали. Я сглатываю накопившуюся слюну, заламываю пальцы на руках под столом и смотрю на подругу, которая всё ещё требует от меня ответа.—?Гуляли..? —?это больше звучит, как вопрос, нежели утверждение.Мой голос такой тихий и писклявый, что, кажется, говорю совсем не я, а моя внутренняя девчонка.—?Гуляли? —?девушка вздёргивает бровь. —?И как, понравилось?Сука! Почему у меня сейчас такое чувство, будто меня выставляют полнейшим идиотом?—?Ты всё знаешь?—?Знаю, что?Кофе машина выключается, погружая кухню в полнейшую тишину.—?Ну, о том, что мы…—?Что вы, что?Серьезно, если бы у меня была возможность, я бы сейчас ударил Майлз за её вот эти тупые вопросы, которые звучат на каждый мой грёбаный ответ. Складывается такое впечатление, что уже все в курсе событий. Не хватает только Ченнинга, который бы выскочил из-за угла и крикнул: ?Гей найден! Поздравляем, Вас снимала скрытая камера!?—?Не важно,?— я мотаю головой и встаю из-за стола.Майлз пожимает плечами, хмыкает и продолжает нарезку помидора, но уже не кромсая его в кашу. Пока я наливаю нам кофе, то рассуждаю над тем, может ли подруга действительно знать о том, что произошло между мной и Эваном в той чёртовой подворотне.И у твоего дома, Джастин.Скорее всего, не может, потому что Майлз далеко не из тех людей, что скрытничают, тем более, если им жуть как хочется узнать все мельчайшие подробности.Но с другой стороны, Ченнинг ведь мог рассказать ей и попросить держать язык за зубами, дабы я не узнал, что Эван тот ещё балабол. А балабол ли?Завтрак проходит в такой тишине, что я могу услышать, как тикают старые часы в гостиной, как Майли пережёвывает омлет, как звучит сигнализация где-то на улице. Вот именно такая тишина раздражительна, потому в большинстве своём она оглушает тебя посторонними и совсем ненужными звуками. Я чувствую, как постепенно отдаляюсь от своей лучшей подруги, практически сестры, только потому, что не могу признаться ей (да и самому себе) в том, что мне нравится парень. Я не сомкнул глаз до пяти утра, потому что каждую грёбаную секунду своего времени думал над теми поцелуями, над тем, какие чувства вызывал во мне Эван, хотел бы я ещё увидеться с ним и повторить то, что было. И постоянно в моей голове всплывали лишь положительные ответы. Но я боялся. Боялся, что, узнай Майли об этом, она не захочет со мной общаться, покрутит пальцем у виска и скажет, что мой отец слишком мало прикладывался ко мне, либо, наоборот, слишком сильно, потому что выбил из моей бошки все мозги. Мне стрёмно, что она расскажет об этом всем и каждому, что в школе я прославлюсь не только чокнутым, но ещё и педиком. Я боюсь собственного я.—?Я гей,?— это слова непроизвольно вылетают из моего рта, а я закрываю глаза и готовлюсь к громкому надрывному смеху шатенки, что сидит напротив. Но меня всё ещё окружает тишина, а потом я слышу, как отодвигается стул.Значит, уходит.Тёплая рука ложится на тыльную сторону моей ладони, и я приоткрываю один глаз, замечая, что Майлз сидит рядом со мной, внимательно всматриваясь в моё лицо. В её голубых глазах нет ни капли насмешки, нет ни отвращения, ни чего-либо. Это всё та же Майли, которую я знаю уже семнадцать лет.—?С чего такие мысли, Джей? —?её вопрос не звучит, как осуждение или типа того.—?Эван поцеловал меня вчера, и мне понравилось,?— я говорю тихо, будто боюсь спугнуть девушку.—?Почему ты сразу не сказал мне? Уверена, что не спал всю ночь,?— Майлз улыбается и посильнее сжимает мою руку.—?Боялся, что ты перестанешь общаться со мной, если узнаешь.—?Что? —?смешок. —?Как тебе вообще такое в голову могло прийти, Джастин? Твоя ориентация никак не определяет тебя, как человека. Ты всё ещё тот парень, с которым мы с пелёнок дружим. И я, вроде как, даже должна обидеться на тебя за то, что ты такое мог подумать обо мне.—?Тебе правда не противно?—?Боже, Джастин, какой же ты глупый!А потом она обнимает меня. Обнимает так крепко, что я даже чувствую, как хрустят мои кости, а кислород в лёгких заканчивается. Но вместо того, чтобы выпутаться из этих удушающих объятий, я прижимаю к себе девушку и начинаю плакать. То ли от счастья, что у меня такая подруга, то ли от того, что я признался сам себе в том, чего так пугался.В любом случае, я больше не боялся потерять Майли из-за своей ориентации и, кажется, наконец, обрёл в этой жизни самого себя.