Монетки. (1/1)

Прогуливаясь по городу, Альфред успел попробовать потрясающий панини с нежной ветчиной прошутто, наловить удачных кадров и встретить американских туристов, которые даже посоветовали ему ресторанчик.А площадь он, к своей радости, нашел самостоятельно.И вот на часах уже пять. Джонс прогуливается взад-вперед, засунув руки в карманы и насвистывая какую-то незатейливую мелодию.Пять часов десять минут.Феличиано скоро появится?— он был уверен и спокойно ждал, разглядывая фасады зданий.В пять двадцать захотелось позвонить, а то вдруг забыл о встрече, но словно назло телефон разрядился.И вот почти к половине шестого Варгас неспешно подошел, улыбаясь и приобнимая измученного ожиданием со спины, отчего тот слегка вздрогнул — неожиданно это было. —?В Италии фишка такая?— опаздывать? —?вопросительно приподнимает бровь.Снова знакомый смешок. Понимаете ли, проходил тут кругами, маясь от скуки, целых полчаса, а ему все нипочем!—?Может быть. Однако в Америке кое-что похуже?— всюду спешить, суетиться и пить ужасный кофе.Альфред усмехнулся в тон ему и в душе был совершенно согласен.—?Но на самом деле просто задержался в кафе,?— итальянец собственнически взялся за его локоть, что немного удивило Джонса, и медленно пошел вперед,?— Ты был на пьяцца-ди-Треви?—?Я обошел много улиц и площадей, но туда еще не ходил. Это далеко?—?Совсем нет. Но ведь времени у нас предостаточно, правда?— Звучит слащаво, но я готов провести здесь вечность. Они шли, разговаривая и о великих, и о совсем незначительных вещах, а солнце все также заливало своими лучами дороги и крыши домов, и шумная толпа на улицах города не рассеивалась с вечером, а только увеличивалась. Вот женщина ведет двух капризных близняшек, которые пытаются тянуть ее каждая в свою сторону и перекричать друг друга своими тоненькими детскими голосками. Вот мужчины говорят о чем-то, активно размахивая руками и восклицая через фразу. Вот на лавочке целуются молодые парень и девушка, беззастенчиво обнимая друг друга. Вот пожилая дама громко смеется со своим спутником, ее улыбка такая светлая-светлая, заразительная. Кажется, все здесь дышит чувствами, их никто не прячет в дальний ящик, а свободно делится с окружающим миром. Это невероятно притягивало.Совсем как забавная торчащая прядка Феличиано, при каждом шаге будто живущая своей жизнью. Мельком разглядывая его профиль, Альфред заметил, как словно исходит какое-то приятное, теплое спокойствие от взгляда из-под полуопущенных век, обрамленных длинными ресницами. Иногда Варгас забавно морщил нос и щурился, если светило в глаза или непослушные волосы щекотно лезли на них, но кончики губ всегда были чуть приподняты, что, казалось, легкая улыбка вообще не сходила с его лица.Все в нем удивляло своей естественностью, где не было места нервозности, торопливости, фальшивой натянутости, усталому безразличию, что часто проскальзывало в жителях Нью-Йорка. Все это было раньше частью и самого Альфреда, но тревогу вызвал почему-то лишь собственный дергающийся глаз от бесконечных звонков и нескончаемой бумажной работы. А у этого итальянца с собой вечная счастливо-беспечная расслабленность, что очень ему шла. Вдруг он резко потянул задумавшегося в свою сторону, что вызвало бы вопрос, если бы Альфред не обернулся и не увидел, что его лоб вполне мог поздороваться с фонарем, а "телохранитель" только усмехнулся и пояснил, ослабив хватку:—?Ты смотрел явно не туда, куда шел. —?Я.. просто задумался,?— почему-то не хотелось признавать, что смотреть на него можно и дольше.—?И не заметил, что мы уже пришли.Джонс осмотрелся и зацепился взглядом за прекрасный фонтан восемнадцатого века, к которому постоянно притекали люди. Он примыкал к фасаду палаццо Поли, отчего казался ещё грандиознее. В центральной нише дворца Нептун, сидящий на морской раковине, которую тянут тритоны. Над ними нависают красивые барельефы. Вот на правом молодая девушка указывает солдатам, где источник. А подойдя к самому бортику, можно было увидеть поблескивающие на дне монетки.—?Бросишь в него монетку?— приедешь в Рим ещё раз. Две?— встретишь любовь. Три?— будет свадьба, четыре?— богатство, а пять?— разлука.Не то, чтобы очень верилось в это, но Альфред все равно достал из кармана джинс сразу две мелкие монетки, оставшиеся с какой-то сдачи, и бросил в воду. Сверкнув на солнце, они со всплеском исчезли, а Варгас отчего-то улыбался чуть шире обычного.—?А сколько ты кинешь?—?Я люблю это место, но свои две монетки уже бросил.Американец подумал, что это совершенно ненаучно?— суеверия всякие. Но ему почему-то нравится.Две монетки. Неужели Феличиано одинок? А может, просто со свадьбой затягивает. Впрочем, чужая личная жизнь волновать не должна — благородная ложь самому себе.—?Этот фонтан снимали во многих фильмах. Но рассмотреть его вот так, вживую, куда лучше.—?А пойдем в лучший ресторан этого города.—?Согласен, но где это?—?У меня дома,?— кажется, у него 50 оттенков улыбки: сейчас непривычно игривая. — Изящно, - а сам Джонс улыбается ему в ответ так широко и искренне, как давно уже не улыбался.Непонятно, как это случилось и почему к нему так тянуло.Они познакомились только сегодня, но Варгас одним своим присутствием разрушал все границы и раскрепощал общение. В далеком теперь Нью-Йорке сочли бы за странность приглашение прогуляться и поужинать вместе от недавно знакомого бариста, предпочитая обходиться лишь внешней дружелюбностью, но кому есть дело до этих предрассудков?Феличиано и сам не понимал, почему вдруг захотелось познакомиться с одним из клиентов, коих у него всегда немало. Но он страшно любопытен от природы, а не каждый день появляются столь интересные личности, так по-детски смущающиеся от комплимента. Кстати, влюбчивость тоже является частью его натуры.. Жил он теперь отдельно от родителей вместе со старшим братом, что являлось очень даже немаленьким шагом к самостоятельности, потому что нередко в итальянских семьях дети живут с родителями дольше, чем до тридцати лет. Порой скучая, братья навещают родителей с ночевкой, но, несомненно, в квартирке ближе к центру есть свои плюсы. А еще, подумал Альфред, идти до нее оказалось совсем недалеко.