Глава 5 (1/1)

Вспышки фотоаппаратов ослепили глаза молодым людям, как только они вышли. Белая дорожка с лепестками красных роз лежала у них под ногами, прекрасно сочетаясь с белым платьем и красным поясом невесты. Небольшая арка из шариков двух цветов была напротив них. Красный и белый цвет покорно служили сегодняшнему празднику, отражаясь неким символом. Жених и невеста медленно прошлись под аркой. Глаза Ферихи нашли счастливую Ягмур, гордо смотрящего на нее отца и довольную маму, и невеста позволила себя успокоиться. Эмир смотрел только под ноги, боясь сорваться и отказаться от всего. Они вышли на сцену, где стоял стол. Эмир помог будущей жене сесть за него, после чего и сам присоединился к ней. Папарацци пришлось выйти, так как у них было разрешение всего на несколько фотографий в начале церемонии. Но они не собирались уходить, мирно ожидая на улице окончания праздника. Корай и Мине были свидетелями. Эмир смотрел на свои руки, сцепленные в замок на столе. Фериха кусала нижнюю губы, пытаясь унять смущение. Сегодня взгляды всех были обращены на нее и на Эмира. Ей было немного некомфортно.– Вы, Фериха Йылмаз, согласны ли взять в мужья Эмира Саррафоуглу? Секунду. Она подняла голову. – Да, – ее голос дрожал от волнения. – Вы, Эмир Саррафоуглу согласны ли взять в жены Фериху Йылмаз? – Да, – звучало намного резче, чем он планировал. Эмир ответил быстро, боясь передумать. Фериха почувствовала и подняла голову. Она заметила в его взгляде ненависть. И до нее дошел настоящий смысл его слов. ?Да, не должен ненавидеть, но ненавидит?. Одинокая слеза скатилась по ее щеке. В груди что-то так заныло. В горле встал комок. Она еле сдерживалась, чтобы не зарыдать. Слова никак не собирались выходить с ее уст. В голове звучали лишь его слова. Гости стали подходить и поздравлять. Им пришлось встать. Все перед глазами всплывало. Фериха не заметила, как все целовали ее в щечку и поздравляли. Она все это пропустила. Невеста пришла в себя лишь тогда, когда отец произнес те заветные слова, благодаря которым ее судьба полностью изменилась. – Ты сама выбрала свой путь, Фериха. Запомни: нет пути назад. Двери моего дома будут ждать тебя, как гостю. Они также как и объятья твоих родителей прикроются, если твой брак разрушится. Я не потерплю позора, – он так быстро прошептал ей на ухо эти слова, что девушка невольно приоткрыла рот от шока, а с глаз быстро упали несколько соленых капель. Значение фразы ?остаться меж двух огней? как никогда казалась ей родной. Будто эта фраза была ее единственной подругой на сегодняшний день. ***Лунный свет освящал фарфоровую кожу девушки. На ней была белая тонкая сорочка. Ее волосы спадали ей на плечи. Руки, находившиеся на коленях, перебирали пальцы. Голова была опущена. Темная комната словно любовалась ее красотой. Скрип двери. Он зашел. Она услышала его шаги. Эмир подошел к ней, протянув руки. Фериха положила свои нежные руки на его большие мужские ладони. Понимая его, она встала. Эмир подошел к ней близко. Парень наклонился, убрал с плеча прядь волос и замер. Нет. Он не мог с ней так поступить. Совесть…чертова совесть. Эмир не мог позволить, чтобы она провела свою первую ночь без любви. Это называется ?заняться любовью?, а не ?по должности?. Может, кто-то и считает это обязанностью, но только не Эмир. Да, он может заниматься этим с другими девушками, но только с теми, которые знают правду – ничего от него не ждать. Фериха как раз таки должна была ждать от него большего, но девушка словно поняла все. Она сделала мелкий шаг назад и посмотрела на него. – Эмир? – она заставила его посмотреть на себя, – скажи мне, у тебя на сердце уже есть кто-то? – Фериха, что ты несешь? – внезапно чересчур разозлился юноша. Он злился больше на себя, но его ненависть относилась к ней. Она слегка опешила, не ожидая от него такой бурной реакции. И девушка уже стала понимать ответ на свой вопрос, если бы парень не продолжил с еще большей ненавистью, – я прос-то не хо-чу те-бя! – по слогам признался Эмир, – не хо-чу, понимаешь? Парень бросил эти слова и спешно вышел из комнаты, громко захлопнув дверь, что аж зеркало от трюмо затряслась. POV FerihaШок. Это единственное, что я ощущала на тот момент. Я помню, что внезапно у меня в сердце загорелся огонь. Он будто сжигал орган. У меня в душе было настолько жарко, что дышать было тяжело. А тело мерзло. Подойдя к окну, я открыла форточки, пытаясь сменить воздух ненависти…его ненависти. Прохладный воздух проник в комнату, отчего мои плечи начали вздрагивать. Подойдя к шкафу, я достала его кофту, так как еще не все мои вещи привезли. Я присела на подоконник, взяв с собой ручку и бумагу. Правда, я даже не знала, что писать. Его голос эхом раздавался у меня в голове. Я прос-то не хо-чу те-бя! Не хо-чу, понимаешь?Я прос-то не хо-чу те-бя! Не хо-чу, понимаешь?Я прос-то не хо-чу те-бя! не хо-чу, понимаешь?Его голос сменился голосом отца:Ты сама выбрала свой путь, Фериха. Запомни: нет пути назад. Двери моего дома будут ждать тебя, как гостю. Они так же, как и объятья твоих родителей, прикроются, если твой брак разрушится. Я не потерплю позора. И снова голос Эмира: Я прос-то не хо-чу те-бя! Не хо-чу, понимаешь?Прикрыв руками лицо, я пыталась сдерживать слезы. Я потеряла родителей. Потеряла… Согнув ноги, я положила голову на руки, пристроенные как у первоклашек. Услышав, как хлопнулась входная дверь, подняла голову и посмотрела в окно. Эмир вышел. К дому подъехала темная машина, где были и парни и девушки, заметно подвыпившие и шумящие на весь район. Парень сел в нее, даже не взглянув наверх, на окна своей комнаты. Машина уехала с большой скоростью, что аж пыль за ней встала с земли. В горле пересохло, и я решила пойти и выпить воды. Сняв кофту и накинув халат, я открыла дверь и убедилась, что все уже спали. Осторожно спустившись на первый этаж, я прошла на кухню. Взяв кружку с полки, я налила себе с графина на стакан и только преподнесла к губам, когда почувствовала острую боль в области головы. Женщина потянула за волосы, отчего я слегка приклонилась.– Маленькая ведьма, – обратилась она ко мне, – если не хочешь, чтобы твоя жизнь превратилась в ад, то завтра же идешь к отцу и сообщаешь, что хочешь развестись. Поняла меня? – я могла бы противиться и ругаться, если бы это была не мама Эмира. Мне было больно, когда она тянула меня за волосы. Может, поэтому я не стала ничего отвечать, а может, потому что не знала, что сказать. Она отпустила меня, направилась к выходу, а затем вновь развернулась и сказала: – Не питайся надеждами, маленькая госпожа. В первую же ночь он ушел от тебя. Сев на кафельный пол кухни, я взяла в руки голову. Отлично! Отец отрекся от меня (можно и так сказать, потому что, если мы разведемся, то так и будет), мама Эмира питает презрение ко мне и будет делать все, чтобы избавиться от меня, а Эмир ненавидит меня. Но если он меня ненавидит, то почему сам не разведется? Не помню, сколько я просидела на холодном полу. Когда я немного успокоилась, встала, допила стакан воды и направилась наверх. Улыбнувшись подоконнику, я подумала, что, наверное, он будет моим единственным другом в этом доме. Долго я еще сидела на подоконнике. Было уже почти утро, когда знакомая машина вновь появилась на горизонте. Они еще больше шумели. Ворота нашего дома открылись, и я удивленно пригляделась. Вышел отец Эмира, скрестив руки, он ждал его появления из машины. Первым вышел Корай из заднего пассажирского сиденья. Он еле ходил. Его ноги переплетались. Он подошел к двери переднего пассажирского места, и оттуда свалилась пьяная блондинка. Сначала мне показалось, что это Ханде, а потом я поняла, что это та незнакомка, которая всю свадьбу вертелась вокруг нас. Корай помог ей встать. Задняя дверь снова открылась и вышла Ханде. Она была, вроде как, трезвой. Первая девушка села назад. Корай буквально тащил Эмира, в то время, как Ханде села вперед. Они подошли к дверям. Эмир валился. – Оставь его, Корай, – грозно приказал отец Эмира.– Дядя, давайте не сейчас. Он… – Корай посмотрел на него и сделал то, о чем тот просил. Я не видела лица отца Эмира, но догадалась, что у него тоже есть свой фирменный взгляд. Парень упал лицом к асфальту. Я пискнула. Мне показалось, что я почувствовала ту боль. Корай и отец одновременно подняли головы вверх, а я уже успела прикрыть окно и спрятаться. Я подождала несколько секунд, а затем вновь открыла окно, прислушиваясь:– Не трогайте его! – продолжал отец Эмира, – пусть будет для него уроком. Уезжайте, ребята. Корай несколько секунд смотрел, борясь с желанием забрать друга с собой, но его отец следил, пока они уедут. – Корай, давай уже, – поторопил какой-то парень из машины. С неохотой друг моего мужа развернулся и сел на переднее пассажирское место. Кажется, Ханде села на его коленки. Я ждала, чтобы отец Эмира все же затащил его домой, но он был холоден. Несколько секунд посмотрев на бурчащего сына, он зашел, захлопнув входную дверь. Юноша продолжал лежать на асфальте. Подождав пять минут, я решила, что пора действовать. Осторожно выйдя из комнаты, я мысленно молилась, чтобы меня еще кто-то не поймал. В зале часы забили четыре раза, спугнув меня. Я пыталась создать как можно меньше шума, но, когда открывала дверь, нечаянно ударила ногу и пискнула. К моему счастью, никто не вышел. Выйдя на улицу, я пыталась поднять бубнившего что-то Эмира. Это было очень тяжело. Поэтому мне пришлось поднять с подмышек и тащить. Все время я уставала и отпускала. Я еле дотащила его до нашей комнаты и поняла, что это все у меня заняло ровно сорок семь минут. Снова холодный белый подоконник. Опять ручка с чистой бумагой. Единственная шум – его последняя фраза: – Ненавижу тебя, Фериха, слышишь? И снова ненависть.