5. (2/2)
– Я знаю это. Мне уже сказали оценку и ошибку.Прозвенел звонок.– Если хочешь, я могу тебе объяснить его сегодня, – он снова предлагал мне свою помощь, разве я могу отказаться от такого источника знаний? Он ведь довольно-таки силен во всех предметах.– Хорошо.Мы зашли в класс.Снова я у его двери. Кажется, это входит в привычку. Я усмехнулся. Кристиан открыл дверь и привычным жестом пригласил войти. Пока я снимал обувь и ветровку, он ушел в свою комнату и начал там суетиться. Я только и видел, как он мелькает в проходе.
– Ты что делаешь? – решил поинтересоваться я, войдя в комнату.– Прибираюсь.– Но у тебя же и так порядок идеальный, – я удивился.– Для моей мамы это далеко не порядок, – он как-то обреченно усмехнулся.
– А что это? – я взглядом указал на диски в руках блондина.– Диски с музыкой.– Это и так понятно. Что за музыка на них? – Всякая. От галимой попсы до… – он задумался, вспоминая. – До металла.
– Можно посмотреть?– Только после того, как я все расставлю, – блондин продолжил расставлять диски на полке в понятном только ему порядке.
Я положил свою сумку на пол возле стола и тут заметил в углу комнаты гитару.
– Эй, блондинка, ты что, и на гитаре играть умеешь?– За блондинку и схлопотать можно, в курсе? – он бросил на меня раздраженный взгляд.
– Да ладно тебе! Так умеешь?– Конечно, нет! Я ее просто так купил. Думаю, пусть стоит в углу, лишнюю пыль собирает! – кривлялся он.– Кристиан, перестань! Может, хватит этих глупых шуток? – я начинал злиться. Как можно общаться с человеком, который постоянно норовит задеть побольнее, как-то едко пошутить?– Может, хватит глупых вопросов? – он развернулся в мою сторону и уже откровенно сверлил злым взглядом.– Глупых? Да с чего бы? Может, это гитара твоего отца, и сам ты её никогда даже в руках не держал! Откуда мне знать, черт возьми?! – видеть не могу этого человека, да что на него нашло? Мы никогда так не ругались. Просто игнорировали обидные замечания, и все как-то само собой возвращалось в привычное русло.– Я думаю, мне стоит уйти, ты, кажется, не в духе, – я взял свою сумку и направился к выходу.– Постой, Энди, – его голос остановил меня.Я остановился и стал ждать объяснений такого его поведения.
– Извини. То, что я сказал, было лишним.
– У тебя ПМС, что ли? – я вернул сумку на место, где она совсем недавно лежала, и сел на диван.– Если бы, – снова горькая усмешка с его уст. Почему он говорит загадками?– У тебя что-то случилось? – искренне обеспокоенный, поинтересовался я.– Извини, но ты не тот человек, кому я могу доверить свои мысли и переживания.– Как хочешь, – обидно не было совсем. Не хочет – пусть не говорит. Я всего лишь пришел за алгеброй. Не более того.– Ты уже составил диски. Можно посмотреть, какую музыку ты слушаешь? – я подошел к полке с дисками.– Смотри. Я пока чайник пойду поставлю.Я пробежался взглядом по дискам. Он слушает то же, что и я. Офигеть можно. Мы же из разных миров. Хотя… я же его совсем не знаю. Тут мой взгляд пал на диск с названием ?Christian?. Это же его имя. Достав диск, с трудом осознаю, что на его обложке фото Штайнера. Так здесь его музыка??
Кристиан вовремя вернулся, заметив меня с отвисшей челюстью.– У тебя есть собственный диск с музыкой??– Не совсем. Мой отец сделал мне подарок на 17-летие: позволил записать все мои песни на диск. Он музыкальный продюсер.Даже обложку придумал, – блондин весело улыбнулся. – Это было действительно круто - побывать в студии звукозаписи, пообщаться с музыкантами, потыкать кнопки на пульте.– Я хочу услышать, как ты поешь, – неожиданно для самого себя сказал я. Ну не может этот человек быть идеальным! Не может! Наверняка, поет он не очень! Что за черт? Даже в пении он мне соперник!
Кристиан удивленно смотрел на меня:– Ничего не получится. Я не могу петь с больным горлом.– Тогда я возьму послушать этот диск? И вот этот, – я взял с полки еще какой-то диск с незнакомой мне немецкой группой.
– Как хочешь, – безразличие. Я боялся услышать в его голосе превосходство надо мной, потому что сам все сильнее ощущал его.– Давай я объясню тебе алгебру, – предложил он, на что я лишь отстранено кивнул. Сейчас голову занимала совсем не алгебра.