Часть 151 (1/1)

POV-ТилоЭто утро с Милле стало каким-то странным. Я не могу понять почему, но мне не по себе. Я не могу ощутить никакого покоя..., когда он разбудил меня, все захотелось снова завернуться в кокон и выпасть из времени, но Милле не дал мне этого сделать. Еще и его задумка с какой-то поездкой. У меня на душе не спокойно от этой его идеи. Поездка..., ощущаю себя маленький пареньком, у которого нет ничего в жизни и которого куда-то повезет его любовник – взрослый дядя. Хотя, наверняка, это Анне надоумила Петроццу организовать поездку. Эта женщина однажды сведет меня с ума своим желанием сделать меня счастливым... Хотя, Милле это мое прошлое, когда-то очень любимое, да и сейчас я не равнодушен к нему. По крайней мере – секс с ним всегда приносит мне удовольствие. Вот и сейчас..., не встречал еще более податливого и безотказного любовника, чем Миланд. Но, черт побери, кого принесло в 9 утра ко мне в квартиру? Разносчики рекламы и торговые агенты? Нет, они в элитном доме не появляются. Обслуживающий персонал тоже не работает по выходным. - Ты кого-то ждешь? – Милле облизал пересохшие губы и внимательно посмотрел на меня.- Нет, никого не жду..., может это курьер?- Он будет только после обеда, - нахмурился Петроцца и стал выбираться из кровати. Вижу, как у него немного дрожат ноги и руки, видимо, оргазм был очень бурным.- Лежи, пойду сам разберусь...- выбираюсь я из кровати и накидываю халат, - только не светись, если это не Анне. – выхожу я из спальни и закрываю дверь.Как описать то, что я испытал, когда открыл дверь – я не знаю. Ни одних слов в тот момент мне не хватило бы, чтобы выразить все чувства. С одной стороны – радость, с другой – изумление, с третьей – обида и злость... Я не могу поверить своим глазам, видя, что на пороге моей берлинской квартиры стоит моя мать. Она все такая же..., подтянутая, стройная, только вот глаза у нее стали очень грустными. Гораздо грустнее, чем были в день похорон отца.- Доброе утро, Тило, - тихо сказала она.Я кивнул и сделал шаг вглубь квартиры, приглашая зайти. Я чувствовал, что сейчас у меня нет никакого морально права захлопнуть перед ней дверь или послать как можно дальше. Мне бы не удалось это сделать, все мое существо было против того, что бы прогнать маму. Женщина поняла меня и вошла в светлую просторную прихожую.- Я не помешала тебе? – спросила она.- Нет, не помешала..., зачем ты приехала? – спросил я, постаравшись сделать голос наиболее твердым, пытаясь спрятать свою ранимую все еще детскую сущностью под холодностью успешного бизнесмена.- Чтобы поговорить с тобой. Мне кажется, нам нужно кое-что прояснить... – она посмотрела мне в глаза и я понял, что в них нет агрессии, которая была раньше.Я снова кивнул.- Идем на кухню. Женщина села за стол и посмотрела на меня.Я не знал, что мне стоит ей сказать. Начать просить за все прощение? За ту сцену на кладбище, где мы едва не закидали друг друга упреками? Просить прощения за то, что не выполнил последней воли отца? Или мне нужно сделать вид, что ничего не было и все идет так, как должно идти?- Значит, вот как ты устроился... – мама осмотрелась по сторонам, - вот он какой, твой мир, в котором ты всегда жил.Странно, как можно судить о моей жизни только по кухне? Хотя, тут многое говорит о достатке и изысканном вкусе.- Кухня не мой мир, мой мир в офисе и на студии. Там полное отражение моего мира. – отвечаю я.- Я не думала, что ты чего-то достигнешь в жизни... - Наверное, мне нужно поблагодарить тебя за то, что вы тогда с отцом выставили меня из дому, - немного ехидно говорю я, - если бы не эта закалка – я бы не пробился в жизни так высоко, как смог. Привычка полагаться только на себя хорошо мне помогла. Женщина вздохнула и отвела взгляд. Очень похоже на то, что ей не нравится заданный мной тон разговора.- Тило, я приехала с тобой спокойно поговорить и не начинать поток взаимных упреков, как это вышло у нас с тобой на кладбище..., ты же понимаешь, мы оба в тот день были на нервах и ничего путного поэтому не вышло...- Понимаю... Но от этого не становится легче, - спокойно ответил я и отошел к окну, чтобы посмотреть на то, как ясное солнце заливает светом утренний город.- Мне нужно было прислушаться к себе и к словам других... Но я этого не сделала. Мне было слишком обидно, что Ральф так и не увидел тебя рядом с собой, повзрослевшим и успешным.- Ты признаешь, что я не ни на что не годное накрашенное убожество?- Прости за те слова..., я сказала их тогда в порыве злости...- На единственного сына, когда закрывала перед ним дверь родного дома...- Пойми, Тило, в то время принять такое было не так легко...- А сейчас легче? Что поменялось от того, что прошли года? Я изменился? Нет, я все тот же Тило, все тот же твой сын. Только теперь я не бездомный щенок, которым раньше был. Она вздохнула, посмотрела на меня, и я увидел в ее глазах какую-то растерянность. - Тило, я хочу понять, что мешает нам? Почему мы, как только видимся, сразу же начинаем обвинять друг друга...- Я не знаю... – просто ответил я.- Ты до сих пор обижен на меня за то, что случилось? Я хотел ответить, высказать матери все, что я думаю о поступке, изменившем всю мою жизнь, но на кухню зашел Милле. Черт, только его не хватало! Прекрасное начала утра – встреча моей матери и моего очередного любовника. На похоронах она видела меня с одним, теперь ранним утром у меня на кухне крутится другой..., говорить ей, что это мой друг, и он просто ночевал у меня – бессмысленно, она прекрасно все понимает. - Доброе утро, - поздоровался Милле, под мой испепеляющий взгляд.Просили его заходить...- Я думал, Анне пришла, - немного сконфуженно ответил Миланд.- Нет, она, видимо, спит в своей кровати, - постарался понейтральнее ответить я.- Я поеду, мне уже пора, надо много дел успеть сделать. – Милле вытащил из коробки пару печений и налил себе простой воды на завтрак.Я посмотрел на молчаливый вопросительный взгляд матери. Объяснить ей кто это или пусть катится со своими вопросами ко всем чертям?- Фрау, - неожиданно улыбнулся Милле, - раз этот остолоп не спешит познакомить нас, то позвольте я представлюсь сам – Миланд Петроцца, друг этого тормознутого чудика.Мама кивнула, видимо, немного не ожидая такого поворота сюжета.- Счастливо оставаться тут, - Милле направился в прихожую, - Фрау, должен вам сказать большое спасибо за то, что вы вырастили такого чудесного сына, как Тило. Я еще не встречал более милых людей, чем он. Он иногда несет полную ерунду, но это с ним случается только от огромной обиды, потому что он не может не принимать все близко к сердцу. Если посидит и подумает, он становится самым чудесным сыном, которого только можно желать. Так что, не сильно ругайтесь на него за этот бардак в квартире и в его личной жизни. Он не заслуживает ругани, ни разу. – Петроцца выпалил эту тираду и шустро захлопнул за собой дверь, оставив меня в недоумении переваривать полученную информацию. Это что еще такое было? Попытка помирить меня с матерью, сделанная со свойственной Милле ?изящностью и ненавязчивостью?? очень похоже на нее. Он ведь знает о том, какие у меня отношения с родителями, я не раз жаловался ему на это...- Кто это был? - наконец спросила меня мама.- Ты слышала кто...- Друг..., или это больше, чем друг? – прищурилась она.- Больше... – сказал я, проклиная себя за то, что повелся у нее на поводу и продолжил этот разговор.- А где тот молодой блондин?- Мы расстались с ним, - нехотя ответил я, стараясь не выдавать своих чувств, но мне показалось, мама поняла, что мне не легко говорить об Андреасе.- Значит, ты не очень счастлив в жизни? – прищурилась женщина.- Зачем тебе это знать? – не выдержал я, - Что тебе от меня нужно? Зачем ты приехала? Докапываться, счастлив я или нет? Какое это имеет значение? Чтобы снова назвать меня ничтожеством? Мама поморщилась от моего почти переходящего на крик голоса. Встала из-за стола.- Ты очень многое сам осложняешь для себя. Не хочешь видеть очевидных вещей. Наверное, у нас с тобой не выйдет разговора... – она направилась к двери.- Разговора? Мне кажется, ты только и ждала момента, чтобы я сорвался... – бросил я женщине вслед.Мама остановилась на пороге, посмотрела на меня. Я увидел в ее глазах боль и сострадание, направленное ко мне.- Тило, как же тебе было плохо в жизни, раз ты все воспринимаешь в штыки и сразу же ищешь причины, по которым другие хотят тебя ранить..., я сейчас приехала сюда только для того, чтобы разобраться во всем, что было между нами..., чтобы снять эти проблемы..., я была готова доказать тебе, что я не желаю тебе боли и я признала, что была не права в тот день, в отношении тебя..., я была слишком зла, но сейчас..., что я могу сделать, раз ты сам не хочешь ничего делать и понимать других?Слова матери больно ударили меня. Обвинение меня во всех смертных грехах? Ну почти что это... Я опять во всем виноват, я снова самый худший из всех и я наказание для нее, как сын..., но..., но ведь она права..., я так отвык от ласки и заботы, что теперь воспринимаю все в штыки и ищу повод, когда меня могут ранить..., я не привык слушать других, понимать их. Только если я люблю кого-то я согласен пытаться понять человека, а так – моя броня не дает достучаться до меня. А если не броня, то обидчивость..., а здесь сейчас моя обидчивость сыграла против меня. Я не пожелал услышать то, что мне хотелось сказать мама, не захотел прислушаться к ее словам и оценить то, что она приехала ко мне.- А если я попытаюсь понять? – осторожно спросил я.Мама посмотрела на меня с каким-то интересом и некоторой надеждой.- Если ты попытаешься – значит, я смогла воспитать тебя как хорошего сына..., хотя, я вижу, что ты действительно хороший человек и вся обида и злость что была у меня к тебе из-за отца..., это было эмоциональное, а не разумное. Мы сами виноваты в том, что ты сделал. Я пытаюсь успокоиться, пытаюсь собраться с мыслями. Сейчас я слышу те самые слова, что хотел всегда услышать. Неужели наконец-то я понят и меня принимают таким, какой я есть?- Тило, я не знаю, что было со мной..., почему я считала тебя другим..., все эти разговоры на повышенных тонах, наше нежелание понять друг друга, наши излишние чувства..., это было помехой нам... Мы ведь родные люди, Тило... Я не хочу, чтобы мой сын переживал, страдал... Я хочу, чтобы ты был счастлив, и я догадываюсь, что будет значить для тебя понимание между нами. Забудь обиду на меня... Ты ведь можешь это сделать... Прошло достаточно времени, чтобы я осознала свою ошибку тем днем... Я сожалею, что тогда отказалась от тебя... И мне нужно благодарить небеса за то, что мой сын без меня вырос прекрасным человеком... Все это время мы с твоим отцом сначала не хотели с тобой общаться, потом, когда узнали кем ты стал, решили, что мы будем лишние... Тило, но мы всегда помнили, что у нас есть сын. Радовались твоим успехам, не зная, какой ты человек...- Не таким уж и прекрасным... – усмехнулся я, а мое сердце было готово заплакать от слов мамы.Наконец-то я слышу эти слова..., слова любви, в которых так нуждался все это время.- Прекрасным..., я уверена в этом. Я попытался найти слова, которые могли бы быть нужны в этот момент, но не смог. Странно, второй раз за утро, я великий лирик, не могу отыскать слов..., я молча подошел к маме и обнял ее. Обнял, чтобы ощутить ее аромат..., да, тот самый, который я помню с самого детства. Все этот же шампунь для волос и эти же духи.- Мам, прости, если в чем-то был не прав...- И ты меня, - она обняла меня и улыбнулась. – Предложишь матери чай?... Расскажешь о жизни?...