Ждать счастливого конца (1/1)

Татьяна была в своей комнате. Она сидела на кровати, обратив тусклый взгляд пустых глаз на дверь, временами озаряющуюся солнечными отблесками.-Всюду опасность. Заговоры. Павел Петрович не в состоянии здраво рассуждать, а значит власть захватит Наталья Алексеевна… С другой стороны, Панин уже давно готовит заговор против императрицы, он может собрать союзников и посадить Павла на престол. Быть может, к императрице уже пришли палачи!!! —?цесаревна подскочила, отчаянно пытаясь связать убегающие мысли в одно целое. Но ее прервал слуга, просившийся войти.-Татьяна Петровна, готовится заговор с целью посадить Алексея Григорьевича на престол! —?такие он принес известия.Обезумевшим взглядом посмотрела цесаревна в окно. Ее глаз начал подергиваться, она громко выдохнула.-Боже мой... В нем же абсолютно нет крови Романовых!!!?… Пришло известие, Емельян Пугачев наступает на Петербург…?Татьяна стояла на на самом верху крепости и смотрела, как на Петербург надвигалось огромное мужицкое войско. Советники государства окружили ее плотным кольцом. В воздухе повисла напряженная тишина. На цесаревну обрушились все недоверчивые, взволнованные взоры советников. Она понимала, что теперь, когда императрица умирает, а наследник престола в агонии, слуги государства ждут высочайшего указа. И лишь она могла дать толчок для решительного наступления на внутреннего врага России.Войско, мужицкое войско наступало на столицу великой державы. Русские ополчились против русских. Крестьяне настолько отчаялись, что им было проще поверить в чудом воскресшего императора, чем примириться с жестокой по отношению к ним политикой Екатерины Великой. Татьяна лицом к лицу столкнулась с этим врагом. Она видела разгоряченные, грязные лица мужиков, и сердце ее сжималось. В ее сознании не укладывалось, как свои же, русские люди могли пойти против своего правителя, отражения Бога на земле, поверив наглому безумному самозванцу. Конечно, виною этому была политика императрицы. Закрепощенные крестьяне поверили сладостным речам Пугачева, обещающего подарить вольность всему русскому народу. Девушка сжала руки в кулаки и, вздохнув, произнесла:-Наступайте, господа! Мы должны подавить это мужицкое восстание, уничтожить самозванца, посягнувшего на русский престол!Как больно было ей смотреть на несчастных, ежесекундно умирающих людей! Обиженные, обделенные, они обрели последнюю надежду в лице невесть откуда взявшегося ?Петра III?. Русские убивали русских, осыпая стонущую землю разводами, русские убивали русских, исчезая в кровавой пыли, мелькая холодными саблями. Русские убивали русских, и она не могла им помешать.Кипела жесточайшая бойня. Цесаревна не была искусным тактиком или политиком, чтобы быть в силе давать указания по поводу сражения. Она сделала все, что могла?— кровавыми чернилами подписала смертный приговор простому народу, озаренному мнимыми надеждами.Она развернулась и стала спускаться по каменным ступеням. Навстречу ей бежала Наталья Алексеевна. Ее светлые волосы были растрепаны, глаза нервно бегали. Цесаревна схватила бегущую княгиню за руку.-Наталья Алексеевна, вижу, вы не теряете времени даром. —?спокойно произнесла она. Наталья Алексеевна побагровела и отступила назад.-Вы не имеете права! Я стану императрицей, а вас заточат в монастыре! —?с акцентом произнесла она, дрожа, как в лихорадке.-Наталья Алексеевна, да что вы! Знаете, сколько ещё людей хотят посягнуть на престол? Десять заговоров готовится, десятки предателей и лжецов ходят в стенах дворца. Вы думали, что одна предаете императрицу?Цесаревна грозно смотрела на великую княгиню. Холодный ветер развевал огненные волосы, смешивая их с белокурыми, слабое солнце выделяло бледное лицо Натальи Алексеевны.-Императрица умрёт. С часу на час за ней прибудет смерть! —?Княгиня злорадно ухмыльнулась. —?А вам я бы советовала быстрее убираться.Цесаревна звонко рассмеялась, почти истерически.-Как же вы недальновидны. Едва ли с такой самодержицей державу ждёт успех.Наталья Алексеевна молчала. Их тихий разговор был исчерпан, они прожигали друг друга ледяными взглядами. Татьяне вдруг настолько опротивела Наталья Алексеевна, что она, грубо держа ее запястье, повела супругу брата за собой. Ей было все равно, что подумают остальные, события нахлынули на нее бурным потоком и она не справилась с приступом гнева. Протащив дрожащую княгиню через все комнаты дворца, она открыла дверь в комнату брата и оставила ее внутри. Все это время Наталья Алексеевна молчала, и цесаревна осознала всю жалость этой девушки. Движимая своими мечтами, коварная, но не способная продумать свои планы, лицемерная и двуличная?— такой была великая княгиня в глазах цесаревны. Жалкой, раздосадованной она оставила ее под охраной в комнате своего брата, предотвратив еще один переворот.Идя по дворцу, она почувствовала запах дыма. Тёмные клубы разносились по анфиладам, ведущим в ее покои. Горело ее хранилище. Еще в детстве цесаревна собирала картины, книги, писала биографии и рассказы, со временем собрав целую библиотеку. Переехав в Екатерининский дворец, она выделила для нее целую комнату. Ей удалось собрать редкие картины, старые книги с пожелтевшими страницами, древние украшения, указы и манифесты, вещи ее потомков. Это увлечение было единственной отрадой в стенах огромного дворца, где никому нельзя доверять, и где собственная мать может быть хуже злейшего врага.На ее глазах горели рукописи, книги, завещания и манифесты, горела история всей огромной династии Романовых, сгорала вся ее любовь, вложенная в эти предметы, горело ее сердце. Все готовили заговоры, в народе началась смута, и только Татьяна могла решить?— бороться ли ей со всем злом, отстоять былое величие России или сдаться, утонуть в этом всепоглощающем потоке?Татьяна стала сгребать в кучу письма, документы?— все, что хранилось в архивах. Задыхаясь, она собирала не только документы, но и картины, книги предшественников. Она спасала искусство ценой собственной жизни, потому что оно было ее частью. Пламя стало утихать, но едкий дым переполнял комнату. Из последних сил цесаревна вытащила большую часть картин и книг из пламени и рухнула на пол от душащего дыма. Её платье закоптилось, рыжие волосы подгорели, руки пылали от ожогов. Из глаз стали течь слезы боли, но ведь сейчас не лучшее время сдаваться?Екатерина даже не могла представить, какая буря разыгралась в империи. Её лихорадило, трясло, ей мерещились кошмары, люди, которых она погубила. Она не могла не понимать, что творится смута, и совершенно некому её защитить. Женщина была готова умереть, сдаться врагам, но она не должна так просто потерять обретенный через столько испытаний престол, снять с себя тяжёлый российский венец. Императрица лишь временами приходила в сознание и каждый раз из её глаз лились слезы. Она недоумевала, откуда взялась эта напасть и считала, что это наказание Божье.Самодержица проводила все сознание в молитвах, ведь не знала, когда наступит её последний вдох.?Священный и превысоко ценимый мною народ, великие, светлые умы государственные, это моё обращение к вашей персоне. Вы знаете, что императрице нездоровится и за её венценосной спиной происходят различные недоразуменья, где подлые люди посягают на Российскую землю. Знайте же, что покуда сердце государыни бьётся, и на свете существую я, Татьяна Петровна Романова, трон всецело принадлежит правящей особе, и никто не имеет в себе такого права, какое бы разрешало ему непозволительным образом осквернять русскую власть. Я хочу, чтобы вы, высокосветлейшие люди и опора государственная, не поддавались порочным нападкам и тому духу, который двигает личностей на скверные свершения.?? С самыми благими??????????????? намерениями и уважением к Вам, Ваша цесаревна? Татьяна Петровна Романова.? Обессиленная девушка закончила писать обращение и велела прочесть его на площади. Она сделала все, что могла, чтобы успокоить народ, и теперь нужно было остановить заговоры. Как сделать подобное цесаревна совершенно не понимала, и оттого ей было ужасно больно. Закончить это могло лишь выздоровление императрицы. Сейчас же цесаревна приказала охранять покои самодержицы и принялась ждать. Ждать счастливого конца трилогии или трагической всецелой погибели…