Как же так?.. (1/1)
— Художник? Да как он посмел?! Приведите их обоих!Перед разъяренной императрицей стояли молодые возлюбленные.— Я все знаю. У меня вопросы к вам обоим, —?Екатерина грозно взглянула на Александрио, — Как вы посмели прикасаться к Татьяне Петровне?! Вы знаете, что за это бывает?!Парень молча смотрел в пол.— Отвечайте!— Мы любим друг друга!.. —?Цесаревна с мольбой посмотрела на мать.— Я не спрашивала тебя, — Императрица махнула рукой. —?Уведите его! С глаз долой!Когда художника увели, Таня с матерью остались одни. Императрица повернулась к дочери.— Татьяна Петровна. Вы не девушка с рынка, а потомок царской династии! В вас течёт царская кровь, и вы вот так просто смеете вступать в связь с безродным художником?! У тебя есть голова?! Как ты смеешь так поступать?! —?Екатерина не могла подобрать слов. Её лицо омрачилось, покрылось желваками, вены вздулись.— Мы любим друг-друга. Вы тоже потешаетесь с любовниками.— Ты сравниваешь меня с собой?! —?Императрица влепила дочери пощёчину. Та упала и, держась за щеку, стала тихо плакать.— Не убивайте его! Убейте меня! У вас тоже была безответная любовь, вы должны понимать.— Ты так глупа. Надеюсь, вскоре ты поймёшь свои ошибки. Я запрещаю тебе с кем-либо общаться! Будешь сидеть в комнате, пока твой разум не прояснится!— У нас с ним будет ребёнок, мама! Наш ребёнок! —?Татьяна заливалась горькими слезами.Самодержица остановилась. Несколько секунд она стояла неподвижно. Воцарилась гробовая тишина.— Как ты посмела?! Тебе четырнадцать лет!!! И не мечтай о ребенке! Если так хочешь, я выдам тебя замуж за принца и рожай ему хоть десятерых!— Я вас ненавижу! Вы всегда были ужасной матерью! Я не дам вам убить его, не дам!Екатерина схватила цесаревну за челюсть.— Своим поведением вы совершили очень большую ошибку и очень об этом пожалеете.—?Женщина сердито покинула комнату, оставив плачущую девушку на полу.***Татьяна стремительно завязывала лямки своего тёмного плаща. Её сердце бешено колотилось, земля уходила из-под ног. Она быстро взбежала по каменным ступеням холодной сырой темницы к молодому узнику, любви всей её жизни.— Александрио, миленький.— Татьяна Петровна?.. Что вы здесь делаете? Уходите.— Нет! Мы уйдём вместе! —?Татьяна сжала его пальцы сквозь решётку.— Каким образом, Татьяна Петровна?..— Мы сбежим, —?девушка стала судорожно открывать замок темницы ключами. —?Сбежим туда, где можно любить друг-друга и растить нашего ребёнка.— Какого ребёнка, Татьяна Петровна?— У нас с вами будет малыш. —?Цесаревна сквозь слезы?улыбнулась.Александрио замер.— Я усыпила стражу, нужно поторопиться! Карета уже ждёт нас, миленький. —?Замок поддался, и Александрио очутился на свободе. Он прижался к возлюбленной и она, схватив его за руку, помчалась к выходу.Пара бежала долго. Татьяна то и дело спотыкалась о глубокие корни деревьев, острые сучья царапали её лицо. Наконец, они добежали до приготовленной кареты. Возлюбленные сели, и Татьяна выдохнула.— Сейчас мы поедем к моей подруге, она ни за что нас не выдаст. Это будет долгий путь.— Как же так, Татьяна Петровна?.. Разве нам удастся жить вместе? Вы же цесаревна! Вас наверняка найдут…— Не найдут, Александрио. Я подмешала императрице отраву. Несколько дней ей точно будет не до меня.Молодой художник потрясённо замер. Он ошарашенно смотрел на девушку.— Как вы можете так спокойно говорить об этом?— Я люблю вас, mein Herr, и сделаю все, что в моих силах ради нашего счастья. Я не стану несчастной цесаревной, выданной замуж за старого принца!Александрио был ошарашен. Открылась совершенно новая, другая сторона его возлюбленной. Он задумчиво теребил край своей старой льняной рубахи.