Хочешь найти потерянное (1/2)

Вчера я встречался со своим биологическим отцом. Так мне и хотелось налету выпалить Ветрову, когда я увидел его в коридоре. Но потом вспомнил, что мы поссорились, и прошел мимо.Ну вот, в моей жизни такое происходит, а рассказать я никому не могу. Мне это уже порядком надоело, висит на шее, как тяжелый валун. Но не все же мне рассказывать Дэну, много чести. С другой стороны, желания поделиться с Олегом тоже нет. Уж ему-то это вряд ли интересно.

Сегодня опять сидел вместе с ним за одной партой, потому что странная парочка – Женя и Лера – опять оккупировала мое место. Вот же прохвост этот Леонов, не успел с Катей разойтись, как уже кружит голову другой девушке.В столовой я успел перехватить Женюльку и расспросить его.– Ну, мы случайно встретились в торговом первого числа. Она сбежала от телохранителя и спряталась в раздевалке мужского магазина. Потом мы разговорились, посидели в кафешке, и я пригласил ее в кино. Вот, собственно, и все. Черт, это невероятная удача, джекпот.– Оу, понятно. А как же Катя?– Кто? А, Катя, это же вчерашний день, не стоит на нем останавливаться, надо идти дальше и покорять новые высоты.Конечно, в этом весь Леонов. Раньше меня не особо заботили его романы, но теперь это немного другое. Лера очень помогла мне, да и общаемся с ней мы хорошо. Как сложатся ее отношения с Женей, я не знаю.Смутным шепотком до меня донеслись мысли Берто, когда я проходил мимо.?Он очень классный, мне давно такие не встречались. Может, у меня есть хоть маленький шанс. Но все равно я очень боюсь, что он узнает…?Интересно, узнает что? Что Лера ходила к психотерапевту? Или то, что у нее было с этим психотерапевтом?

Так, Котов, хватит лезть в чужую жизнь!

А я виноват, что ли? Это все мой новый, хотя, нет, уже такой приевшийся, дар. Благодаря ему я тут могу написать личное дело почти каждого моего одноклассника.

Я уже привык к чужим словам в моей голове. Но смогу ли я так прожить всю свою жизнь? Есть ли у этой способности срок годности?

Если бы я только мог еще разок поболтать с Маркизом. Но его теперь днем с огнем не сыщешь.

Вечером дома меня ожидал очередной сюрприз. Начать хотя бы с того, что я едва не расшиб лоб, перелетев через чемодан, стоящий в коридоре. Пока я вспоминал всех нехороших людей, из комнаты выбежала маман, держа в руках охапку вещей.

– Ой, Витенька, ты не ушибся? Сергей, и кто поставил этот чемодан сюда? Александр Сергеевич?

– Нет, Алексей Николаевич, – донесся из ванной голос отчима.

– Что такое? – спросил я, потирая ушибленную коленку. – Вас рассекретило ФБР, и мы срочно бежим из страны?– Не паясничай. Как же хорошо, что все хорошо. У нас радостная новость! – торжественно заявила мама. – Нас с Сережей отправляют в совместную командировку в Питер.– Оу… Вау! – не сразу собрался с мыслями я. – Поздравляю. Когда?

– Завтра!– И насколько?– На… на… – внезапно улыбка стерлась с лица мамы. – На двенадцать дней… Ой. Какая же я идиотка.Она прикусила нижнюю губу и замолчала. Я тоже это понял, но не подал виду, широко улыбаясь.– Вот и хорошо. Отдохнете, по набережной погуляете, в Эрмитаж сходите. Ты же давно об этом мечтала.– Но как же… твой день рождения. Прости нас, солнышко.– Ничего страшного, – махнул рукой я. – Подумаешь, я и не особо люблю его отмечать. Все в порядке.– Нет, нет, дорогой, прости нас ради Бога. Обещаю, что привезу из Питера самый лучший подарок! И не говори так, это же день твоего совершеннолетия, отпразднуй его с друзьями. Мы оставим тебе денег. И никаких ?но?, молодой человек! – погрозила мне пальцем родительница.

– Окей, босс, – отдал честь я.– Только не пить, не курить, девочек легкого поведения не приводить.– Вот ты меня обломала, ма. Ну как ты могла? И что же мне теперь делать?

– Очень смешно. Сереж, ты там скоро? Тебе джинсы упаковывать или ты в них поедешь?

Оставив маму разбираться с багажом, я пошел в свою комнату. С одной стороны, конечно, грустно от того, что родители не смогут поздравить меня лично. Но ведь мама с молодости мечтала попасть в Санкт-Петербург, и я не хочу портить ей праздник.

С ума сойти, мне будет восемнадцать уже через неделю. И когда я успел? Только что ведь учился ходить. Хотя, я до сих пор спотыкаюсь на ровном месте.

Весь вечер у нас прошел под знаменем подготовки багажа и оставлением мне всех указаний. Родители, конечно, и раньше уезжали на несколько дней, но это была неделя, максимум. И мне пришлось пообещать кучу всего, начиная с обязательства не есть дошираки и заканчивая клятвой не пускать домой незнакомых людей и возвращаться не позже одиннадцати.

Наконец, все утихомирились, чемоданы были собраны, документы и билеты уложены. Отъезд был запланирован на семь часов утра.

– Круто, значит, у тебя хата свободна? – загорелся Женек.– Нет-нет-нет, даже не думай, – погрозил я ему. Мне в прошлый раз и так досталось за ковер.– Да? А жаль. Но ведь у тебя есть какие-нибудь планы на днюху?– Пока нет, – пожал плечами я.– Но если что, я же приглашен, да?

– Я еще подумаю, – съязвил я и с прозвеневшим звонком отправился на свое новое место, гордо проигнорировав Ветрова.

– У тебя родители уехали? – спросил меня Олег. – Так, они… не разг…– Угу, – кивнул я, не понимая, почему до меня доносятся только такие обрывки.– Не боишься один ночевать?

– А что, хочешь составить мне компанию? – без всякой задней мысли поинтересовался, и только потом до меня дошло, что я ляпнул.– Не отка… бы… Я подумаю над твоим предложением, – усмехнулся парень, открывая учебник. – Кстати, я забронировал нам столик на воскресенье. Ты же помнишь?– Да-да, помню, – ответил я. Такое забудешь. Какие бы я ни придумывал отговорки, но все это сильно смахивает на свидание.

Можно ли назвать нас парой? Вполне возможно. Но я все еще не понимаю, что именно испытываю к Релинскому.

Он опять провожал меня до дома и на этот раз только легко укусил за ухо. И все равно я нервно дернулся. Хотел что-то спросить у него, но передумал и, попрощавшись, вышел из машины. А потом долго провожал автомобиль взглядом.А у подъезда мне пришлось остановиться. На лавочке сидела тетя Маша-Даша и горько плакала. Я просто не мог пройти мимо.– Теть Аш, что случилось? – подошел я к пожилой женщине. Она подняла на меня заплаканные глаза.– А, это ты, Витя, – шмыгая, пробормотала она.

– Что такое, тетя Аша? – вновь спросил я у пытающейся успокоиться дворничихи.