Чего хотят родители и водители (1/2)

Ну, Надежда Петровна, на Вас никакой надежды!Вечером того же дня моей маме позвонила наша классная Тамара Алексеевна и рассказала про случай на физкультуре.

Ну, мама тяпнула двадцать капель валерьянки и бросилась меня спасать. Но на уговоры обратиться к докторам я не поддался. И еще два часа уверял, что со мной все хорошо, умирать я пока не собираюсь. Но мама не была бы мамой, если бы не попробовала сделать все возможное, и попробовать можно хоть сто, хоть двести раз.Вот почему она мне так упорно не верит, что все хорошо? Ей что, было бы приятнее услышать, что я вижу свет в конце тоннеля, где меня встречают девочки в соломенных юбках и в цветочных ожерельях? Они же мне протягивают коктейль в половинке кокоса и дарят флешку с безлимитным мегатерабайтным интернетом.Спасение мне явилось в лице Сергуни. Мама тут же кинулась ему на шею, чтобы он, видимо, помог ей меня связать и отвезти в больницу. Но Сергей встал на мою сторону, заявив, что получать синяки и шишки моя прямая, даже профессиональная обязанность, так как я являюсь мальчишкой в самом подростковом периоде. Именно это и должно сделать меня в свое время мужчиной.В общем, я был очень благодарен Сергею, да и маман тоже заметно успокоилась, все-таки Сереже она доверяла.

А вот мне нет, да?

Когда я уже направлялся в свою комнату, чтобы распотрошить школьную сумку, мне показалось, что Сергей сказал что-то про свою юность. И что-то довольно похабное, но очень интересное.

Но, как только я попросил его рассказать об этом, он сделал удивленное лицо и сказал, что вообще сейчас жевал карамельку и ничего сболтнуть не мог.Да, мой отчим был охотник до карамелек, с этим не поспоришь. Он даже не курил, и это было одно из любимых мамой качеств. Сигареты ему полностью заменяли хрустящие конфетки с разными вкусами. И их можно было найти везде: в карманах его костюмов, в тумбочке, на кухне, даже я находил парочку в ванной в маминой баночке с морской солью!Сергуню я любил. Правда, папой я никогда его не называл, но обращался только по имени и на ты.

Своего настоящего отца я не знал. Первые десять лет жизни меня убеждали, что мой папа был летчиком, но погиб при выполнении секретной государственной миссии. Я верил и даже рисовал рисунки, изображающие маленький самолетик против нескольких больших черных истребителей.Но правда мне все равно стала известна, скрыть ее не удалось. Да и до мамы дошло, что пора бы уже раскрыть карты.На самом деле, мой отец бросил маму еще до моего рождения. Уже только это сильно ранило мою детскую душу. А Сергея она встретила, когда мне едва ли исполнился год. Но почему-то меня никогда не учили называть его папой. Всегда говорили : ?Это Сережа?. А что с меня возьмешь, я так его и называл.Я до сих пор не решаюсь спросить, почему же они не могли всю жизнь притворяться, что Сергей - мой настоящий отец. Но, видимо, здесь есть что-то еще, и если я суну нос, то мне не только по нему щелкнут, но и подзатыльника хорошего дадут.В общем, в тот вечер я отправился в комнату со смешанными чувствами, которые проснулись во мне, когда уже который человек за день говорил, что не произносил того, что я слышал.

Но во всем этом нашелся один довольно большой плюс.

Мне разрешили, а кое-кто даже настаивал (но я и не думал возражать), не ходить завтра в школу. Все равно суббота, а так можно отоспаться.Но заснуть мне удалось не сразу. В голову начали лезть всякие непрошеные мысли.Происходило что-то очень странное. И в какой-то момент мне стало даже немного страшно. Я бы даже согласился пойти к врачу, но тут было одно "но", в котором мне очень стыдно признаваться.Ну, ладно: я боюсь больницы. Это фобия еще с детства. Причем она распространяется на всех возможных докторов в поликлиниках. Да, меня волнуют не сами люди в белых халатах, а именно жуткие здания, в которых они работают.Однако то, что у меня начала съезжать крыша, меня немного беспокоило. Ладно, я же слышу не потусторонние голоса неземных духов, а вполне конкретные предложения, которые высказывали сегодня мои знакомые. Правда, потом они об этом забывали.

Хм, а может дело в них?Хотя, если поставить на одну чашу весовменя, а на другую - Дэна, Надежду Петровну и Сергея, то все тут очевидно.

Ладно, с кем не бывало, просто эта шишка выбила меня из колеи, да и устал я к концу недели.Ха, вот Гульнара Валерьевна обрадуется, когда я не приду завтра на английский. Наверное, откроет бутылку шампанского и на радостях поставит всем четверки.Да я и сам готов выпить за то, что завтра ее не увижу.

А если повезет, то и в понедельник на первый урок можно не ходить, потому что опять же английский. Скажу, что ходил к врачу. Скорее всего, уже полшколы знает, благодаря не только пересудам в учительской, но и паре девчонок из нашего класса.Наконец, на сто двадцатом розовом слоне я провалился в сон.Сны были какими-то путанными и рваными. Вроде бы я видел Ветрова и Дюшу, потоммелькнуло лицо Вики. Затем сформировалась более четкая картинка.Я лежал в черном гробу, одетый в смокинг, а гроб был завален белыми лилиями. Над моей усыпальницей склонилась Вика, одетая в черное платье до пола, а на голове у нее была накинута черная вуаль.

Она горько рыдала и клялась мне в вечной любви. А я хотел успокоить ее, сказать, чтобы не печалилась обо мне и вышла замуж за Дениса. Но я не мог и рта раскрыть. Только в носу дико чесалось от запаха лилий.Чуть поодаль от нас стояли Дюша и Дэн, причем физрук даже на мои похороны пришел в своем оранжевом спортивном костюме.Так вот, стоящие рядышком Ветров и Андрей Иванович громко исполняли а капелла, сложив ручки перед собой и широко открывая рты. И если можно было сказать, что Дэн пел еще более или менее нормально, то Дюша-индюша явно фальшивил.

А Вика уже почти залила слезами мой гроб, все причитая, что не оценила меня, и что должна была сразу понять, что мы предназначены друг другу судьбой.