Глава V (1/1)

Мне не особо понравилась эта часть... Но, думаю, это лучшее, что я могла бы написать. Простите :сНиколь всё-таки поднялась наверх, хотя перед глазами всё ещё стоял мёртвый взгляд Нацуки. Даже если Юри не убивала её... Что же, зато теперь Нико полностью убедилась в том, что Юри может применить своё оружие против неё.?Я никогда не причиню тебе вреда?. Как же! В одном из кабинетов обнаружился ключ от класса В3, и Николь пришлось спускаться обратно. Юри нигде не было слышно. Но, скорее всего, она где-то на этом этаже, или, если Нико очень повезло, поднимается на второй. В этом помещении было прохладно. Николь вздрогнула и бросилась к окну, надеясь, что оно не заперто. Нико с облегчением выдохнула, увидев, что одно из окон чуть приоткрыто. Даже удивительно, что Юри пропустила нечто настолько важное, запирая её в этом месте... Она дёрнула створку и скривилась от усиливающейся боли в боку. Неважно, главное — выбраться отсюда. Окно не двигалось. Просто не сдвигалось ни на миллиметр, словно было единым целым с рамой или крепко приклеено. Значит, Юри в курсе этого... Николь раздражённо стукнула кулаком по стеклу и постаралась успокоиться. Ключей в этом кабинете не было, но была новая цифра: один. Четыре, один, один... Стоило ли попробовать отгадать последнюю цифру, или всё же лучше поискать последний ключ? Вероятно, в случае неправильного ответа случится что-то плохое... Нико не хотела рисковать. Где же Юри могла спрятать последний ключ, если она вообще спрятала его, а не носит с собой? Николь вышла из кабинета, а потом почувствовала, как что-то обхватывает её шею.* * *— Хэй, привет! Не против, если я присяду? — я, испуганно вздрогнув, вскинула голову и с ужасом увидела, что перед моей партой стоит никто иная, как Николь — девушка, с которой я никогда бы не смогла заговорить самостоятельно. Я не сразу поняла, что вопрос обращен ко мне, но серо-стальные, как серебро или утренний туман, глаза — как они могут быть настолько прекрасными? — смотрели прямо на меня.— Ч-что? — от страха я смогла выдавить из себя только этот глупый вопрос.— Могу ли я сесть рядом с тобой? — Нико просяще уставилась на меня.— А? Д-да... Н-наверное... Если х-хочешь... Н-но... — я пыталась связать слова в предложения, но вместо этого только невнятно бормотала.— Значит, нельзя? — расстроено заключила девушка.— Н-нет! — если я посмею отказать в чём-то Николь, моя душа будет просто разорвана на части! — В с-смысле, д-да! Т-то есть... Я вскочила, освобождая место.— Т-ты м-можешь с-сесть, к-конечно же! — наконец мне удалось сказать что-то адекватное.— Что-то не так? Ты что, боишься меня? — девушка обошла парту и приблизилась ко мне. Боже, это ужасно! Я веду себя, как ненормальная, мне срочно нужно сделать что-то!— Н-нет, — я неуверенно покачала головой.— Ох, не бойся! — Николь дружелюбно улыбнулась и, поймав меня за руку, осторожно усадила обратно. — Я очень добрая, правда-правда. Почему она вообще подошла ко мне?! Как такая, как я, могла привлечь её внимание? Неужели дело в том, что мы теперь состоим в одном клубе? Раздался звонок, и девушка, наконец перевела взгляд на вошедшего в класс учителя. Моё сердце билось в бешеном ритме, а руки чуть заметно подрагивали. Я с нарастающим волнением краем глаза следила за Николь. Что могло заставить её сесть рядом с такой неприметной и скучной тихоней, как я? Видимо, почувствовав мой взгляд, Нико повернулась ко мне и дружелюбно улыбнулась, заставив сердце испуганно сжаться. Неужели она хочет посмеяться надо мной?.. Нет, конечно же, нет, Никки слишком замечательная для этого... К счастью, девушка быстро вернула своё внимание к уроку, и я смогла ненадолго облегчённо выдохнуть.— Эй... — тихо позвал голос, которого я так боялась. — Ты же понимаешь, что не сможешь долго удерживать её внимание таким образом? Моя рука дрогнула, едва не выронив ручку.— Она обязательно выберет Монику, — продолжил он. — Или Нацуки. Кажется, они поладили... Я молча сжала ладонь в кулак: стоило только подумать об этом, как внутри всё переворачивалось.— Ты же не хочешь этого? — вкрадчиво поинтересовался голос. — Ох, не волнуйся, я помогу тебе. Никки никогда не покинет нас...* * * Нико открыла глаза. Она лежала на чём-то мягком, напоминающем... Кровать? Николь рывком села и огляделась, с огорчением понимая, что лежит не дома, а в школьном медпункте, и на дворе всё ещё ночь. Она встала, отстранённо понимая, что Юри перебинтовала её. Какая забота... Сама девушка спала за столом медсестры, и, если бы не кровь, капли которой остались на её лице, Нико сочла бы это милым. Почему она делает это? У них же могло быть будущее, зачем она решила его разрушить? В школе было тихо. Застывшая атмосфера предшествует ужасным событиям, не так ли? Николь осторожно подошла к Юри и внезапно заметила лежащий рядом с ней ключ. Она взяла его и бесшумно вышла из кабинета, не оглядываясь. Интересно, успеет ли Юри проснуться и остановить Нико до того, как та откроет сейф и сбежит? Что с ней будет дальше? Юри ведь уже совершеннолетняя... Её посадят? Нет, она же невменяемая... Скорее, упекут в какую-нибудь психиатрическую больницу. Сайори будет убита. Но Николь будет рядом, поэтому, наверное, с ней всё будет хорошо... Нико вспомнила об аудиозаписи, которую показала ей Юри. Она очень надеялась, что Сай не стала слушать то, что говорила ей тогда Моника, но были ли эти слова единственными? Николь нужно было к Сайори. Если Юри... Если Юри нападёт на неё снова, Нико должна будет обезвредить её любым способом. Клубная комната открылась. Николь поёжилась от плохого предчувствия, обводя взглядом до боли знакомое помещение. Итак, последняя цифра: четыре. Вот и всё?.. Нико услышала тихий капающий звук в одном из шкафов. Это было даже не просто болезненным любопытством: Николь чувствовала, что должна заглянуть туда. Девушка едва прикоснулась к дверце, как та сама открылась, и на неё упало что-то очень тяжёлое. Нико с трудом удержалась на ногах. Наверное, это падение наделало много шума, и Юри уже мчится сюда с ножом наперевес. Николь опустила голову, чтобы узнать, что свалилось на неё. Моника. Точнее, то, что от неё осталось: обезглавленное, изуродованное тело. Нико долго стояла на месте, бесконечно водя взглядом по испачканной в засохшей крови форме и неровному срезу на шее, через который можно было увидеть белеющий позвоночник, а потом отвернулась. На одном из столов лежали стихотворения участников клуба. Николь подошла ближе. Вот поэма Моники, здесь — Нацуки... Стихотворение Юри, не отличающееся адекватностью, — как они не поняли, что с ней что-то не так, до того, как это произошло? — предпоследнее.— Ч-что это?.. — Нико взяла оставшийся на парте лист.Убирайся из моей головы.Убирайся из моей головы.Убирайся из моей головы.Убирайся из моей головы.Убирайся из моей головы.Убирайся из моей головы.Убирайся из моей головы.Убирайся из моей головы. Николь выронила поэму, неверяще качая головой, но этот текст точно был написан Сайори: её почерк девушка могла узнать из тысячи.Нико заставила себя дочитать стихотворение.Убирайся из моей головы, пока я не сделала то, что тебе же лучше.Убирайся из моей головы, прежде чем я прислушалась ко всему, что она сказала.Убирайся из моей головы, прежде чем я покажу, сколь сильно тебя люблю.Убирайся из моей головы, прежде чем я закончу это стихотворение.Но стихотворение никогда не закончится.Оно просто перестаёт двигаться.То, что Сайори, кажется, тоже влюблена в неё, вызвало даже некое истерическое веселье. Это ведь не вина Юри, верно? Юри совсем не виновата... Как и Моника, и Сайори, и несчастная Нацуки. Николь чётко и ясно поняла, кто виноват в произошедшем на самом деле: она сама. Она и есть корень всех проблем! Нико вспомнила увлечённые рассказы Сайори о Литературном клубе и том, как в нём хорошо. Сай называла это место настоящим раем... Но стоило Николь вступить в него, как она тотчас всё разрушила.Это её вина. Если Нико вернётся к Сайори, она сделает только хуже. Её бедная-бедная Сай...— Никки... — певуче протянула Юри из коридора. — Почему ты сбежала от меня?— Я здесь, — прикрыв глаза, отозвалась Николь. Она принесла им столько бед... И должна принять расплату, как говорила Сайори. Юри заглянула в класс.— Никки... — она подошла к Нико, переступив через обезглавленное тело Моники. — Иди ко мне... Николь подавила порыв дёрнуться назад, но... Сможет ли она всё исправить, вернувшись к Сайори? Давать Нико время передумать Юри не собиралась: резко рванувшись к девушке, она наотмашь взмахнула ножом. Николь почувствовала, как кровь мгновенно залила её лицо. Правый глаз защипало, и его пришлось закрыть, что сильно мешало, и уклониться от второго удара Нико не удалось. За этим последовал ещё один, ещё и ещё... Больно! Николь рухнула на пол под тяжестью тела хохочущей Юри. Внезапно смех девушки оборвался, и нож выпал из её руки, негромко звякнув об пол.— Н-никки... — услышала Николь, проваливаясь в темноту. — НИКО!* * * Потолок школьного медпункта был печально знаком. Николь с трудом могла двигаться, и любое движение причиняло неимоверную боль. В медпункте пахло кровью. Запах был острым, сильным, удушливым. Нико, пересиливая себя, села, чувствуя, как поверхность бинтов больно давит на раны. Юри била наотмашь и не нанесла ни одного серьёзного удара, но количество нанесённых ей порезов было огромным.— Больно... — пробормотала Николь. Девушка спозла на пол и села, замечая снова уснувшую Юри. Или... Не уснувшую? Нико, с трудом встав, подошла ближе. Юри лежала, не шевелясь. В одной её руке был зажат нож, а предплечье другой было изрезано, буквально измочалено до кости. Но, судя по вздымающейся груди, девушка все ещё была жива. Николь присела рядом с Юри на колени. Сейчас лицо девушки было таким спокойным, умиротворённо-мечтательным, что Нико почувствовала тяжесть на душе. После её появления они все стали такими. Но Николь всё ещё может кое-что исправить: то, что не получится восстановить, нужно уничтожить. У Юри не было жизни дальше. Не после того, что она сделала... Нико взяла нож из её руки и крепко сжала рукоять. В её душе всё ещё царило сомнение, и, если бы Юри в своём безумии ограничилась бы смертью Моники, всё могло быть иначе, но... Милая малышка Нацуки, чей мёртвый взгляд до сих пор стоял перед глазами, безмолвно стояла за её плечом.— Юри, — негромко позвала Николь. — Юри! Веки девушки затрепетали, и она перевела на неё плывущий взгляд фиолетовых глаз.— Эй, Юри, — Нико слабо улыбнулась. — Я люблю тебя. Зрачки девушки сузились, и на секунду её взгляд приобрёл совершенно счастливое выражение. По крайней мере, Николь смогла сделать хотя бы это.— Прости, — вздохнула Нико, всё ещё улыбаясь, а потом, занеся нож над головой, с размаху вонзила его в грудь девушки. Юри крупно, всем телом, вздрогнула. Её взгляд всё ещё был счастливым, а на губах играла ответная улыбка. Это длилось не больше мгновения — фиолетовый цвет, словно по щелчку выключателя, погас и посерел. Охотник превратился в жертву. Итог был закономерен. Николь снова встала, с сожалением смотря на свою пленительницу. Мог ли кто-то представить, что всё закончится именно так? Николь покинула медпункт. Наверное, нужно вызвать скорую... Она чувствовала, что кровь всё ещё не останавливается, а силы медленно тают. Николь ввалилась в кабинет директора и рухнула в его кресло, разворачиваясь к окну. На ночном небе сияла тонкая полоска утренней зари.Николь обвела усталым взглядом помещение и внезапно наткнулась взглядом на сейф. Она знала код, но какой в этом смысл? Нико вряд ли дошла бы до выхода, да и была она теперь не просто жертвой обезумевшей школьницы, а настоящей убийцей. Сайори точно возненавидит Николь. И это замечательно. Поняв, что была влюблена в такого отвратительного человека, Сай постарается никогда больше не вспоминать о ней. Но сейчас... Нико, постанывая, встала. Четыре... Один... Один... Четыре. Что это за число и чем оно важно для Юри? Вряд ли Николь когда-нибудь это узнает. Дверь сейфа открылась, и Нико вытащила из него ключ от главного входа. Но, кроме этого, в нём было что-то ещё... Телефон? Да, точно, её телефон. Николь хмыкнула и включила его, тут же болезненно морщась: заставкой служила совместная фотография членов Литературного клуба. Девушка вернулась в кресло, по пути набирая номер Сайори. Долгие, длинные гудки... Нет ответа. Николь упрямо звонила, снова и снова, пока пальцы окончательно не отказались двигаться.Но никто не ответил. Нико обессиленно разжала ладонь, и телефон выпал из её руки. Фотографию наискось пересекла извилистая трещина, перечёркивая фигуры счастливо улыбающихся девушек. Наступило утро.