Глава 1 (1/2)
Иногда я завидую людям.
Эти тела, наскоро вылепленные из глины, слабы, души, погрязшие в ежедневных проблемах, прогнили изнутри.
Но люди спешат: на работу по утрам, на концерты по выходным и праздникам, на свидания теплыми летними вечерами. Люди торопятся наполнить короткий отрезок времени, данный им природой, смыслом. Все человечество спешит жить.А что прикажете делать мне? Я живу на этой земле едва ли не с сотворения мира. И эта сумасшедшая планета давно мне надоела. Мне скучно здесь.А людям не скучно. У них свои дела, проблемы, заботы. Им некогда скучать.Поэтому я иногда решаю себя поразвлечь. Помнится, последняя такая грандиозная вылазка «для поднятия настроения» закончилась пандемией чумы в Европе. Больше я так не шалю. По большей части, я на пару лет становлюсь добропорядочным и законопослушным гражданином какой-нибудь страны, хожу на работу и исправно плачу налоги. Потом встречаю очаровательную вдовушку с детьми от первого брака, и мы живем душа в душу. До того момента, пока изголодавшийся темный зверь моего естества не поднимет голову. Тогда случается что-то непоправимое. А я, убитый горем, сытый и довольный, возвращаюсь туда, откуда пришел.
В ледяной космос страха и отчаяния, в огненную геенну боли и ужаса. В свой персональный ад, личную преисподнюю. До того момента, пока тягучая липкая тоска не вцепится в меня холодными лапами и вытащит в мир людей.***Закатное солнце отражается в лужах, оставшихся после недавнего дождя, заливает алым маревом окна. Город, расписанный золотой солнечной краской, становится ирреальным, сказочным. В такие моменты жизнь кажется вполне сносной и на губах против воли появляется улыбка.
Сиэль возвращался домой в приподнятом настроении. Пятница, конец учебной недели. Впереди два выходных, ни учебы, ни одноклассников. Разве что, наставления тетки, к которым он давно уже привык. За годы, прожитые с Анжелиной после смерти родителей, Сиэль перестал обращать на них внимание. Тетка ведь просто желает ему добра.Солнечные лучики отражались в каплях воды, скакали от окна к окну. Первая неделя сентября мало отличается от лета. И по вечерам кажется, что ты все еще где-то в теплом августе.
Мерные, плавно текущие размышления Сиэля о предстоящем вечере прервал чей-то сдавленный стон.
Решив сократить путь и скорее добраться домой, последний представитель славного рода Фантомхайв выбрал путь через неблагополучные районы Лондона. В ярком солнечном свете узкие улочки выглядели вполне безопасно и не пугали четырнадцатилетнего подростка. Если бы не этот странный звук, Сиэль спокойно бы дошел домой. А теперь мальчик застыл посреди улицы, не в силах шевельнуться.
Стон повторился. И теперь, кажется, к интонациям, полным болезненного возмущения, добавилось удивление. Словно пострадавший не может до конца поверить в то, что его…М-м-м, а интересно, что с ним?Природное любопытство пересилило страх и Сиэль, оглянувшись и прислушавшись, уверенно двинулся в ближайший переулок.
***
Кажется, я слишком вжился в роль. Быть человеком, значит стать как человек. Вот я и снизил порог чувствительности до человеческого уровня. И тут же получил по голове… Ну да, день не задался. Теперь у меня раскалывается голова, выпотрошены карманы и появилось нестерпимое желание проломить кому-нибудь черепную коробку.При попытке подняться тело протестующее ноет, сообщая о том, что отказывается работать в течение нескольких часов. Просто прекрасно. Демон с сотрясением мозга. Что может быть более нелепым?
От самобичевания меня отвлекает шорох где-то слева. Человек.Но, стоило этому человеку склониться надо мной, как из головы тут же, словно ветром, выдуло все мысли.Красивый. Яркий. Чистый, как первый снег. И такой же холодный. Маленькая жемчужина, невесть как оказавшаяся в этом промышленном болоте.И только потом, после нескольких секунд любования его душой, я соизволил взглянуть на его тело.И едва не засмеялся от увиденного. Маленький мальчик, с бледной кожей и большими, ярко-синими глазами. И этот ребенок хранит в себе мою маленькую жемчужинку?
Право слово, ради такого вполне можно и удар по голове вытерпеть.Мальчишка что-то говорит. Я вижу, как шевелятся его губы. Но не слышу, кажется из-за удара что-то случилось со слухом. Вместо этого я сравниваю ребенка и его душу. Не такие уж они и разные, как могло показаться на первый взгляд.Я решаю, что мальчишка станет моим.Красивый.Чтобы там не говорили, демонам не чуждо чувство прекрасного.
А этот ребенок будет прекрасной игрушкой.На несколько секунд мальчик исчезает из поля зрения. Меня подхватывают и опускают на носилки. Похоже, в дальнейших планах – увлекательная поездка в больницу.
Многострадальное тело не выдерживает столь кощунственного обращения с собой и утаскивает сознание в спасительный мрак.***
Объясняя встревоженной тетке, почему он задержался, Сиэль все отчетливее понимал, что идея помочь тому странному парню была изначально идиотской. Кто бы мог подумать, что Анжелина будет настолько сочувствовать «этому бедняжке», что потащит племянника с собой в больницу?
И вот теперь Сиэль сидел в машине и прощался с чашкой чая и книгой в кресле возле камина. Мальчик уже понял, что тетя вознамерилась нести ночной караул в палате пострадавшего. О мотивах миссионерской деятельности своей родственницы Сиэль предпочитал не думать. Кто знает, что творится в тетушкиной голове?