1 часть (1/1)

-Блять… —?В последнее время, ругательства стали неотъемлемой частью моей жизни. И хотя с детства отец учил стараться быть хорошим мальчиком, этот рот, в 16 полных лет, произнёс кучу матерных выражений. И нет, это вовсе не юношеский максимализм и плохие компании научили быть быдлом, а чёртово окружение. Мажоры-господа, моё почтение. Мысленно произвёл реверанс и сложил пальцы в отличный посыл ?Нахуй?. Жаль, что это слабое тело, не одарённое крепкими мышцами и широкой спиной, нихрена не может противопоставить местной шайке за-дир и ?королев? бала. Можно ли назвать мазохизмом то, что я нарываюсь, язвительно отвечая на их гонор и огребая за это? Думаю, да! Привет, пап, твой сын?— безумный мазохист! Смешно до боли в животе. А если серьёзно, боль та совсем не от смеха. Точно, глупый, не рассказал, где нахожусь, что ж, кхм, мужской туалет моя ?любимая часть?, плитка здесь весьма холодная и, так сказать, помогает уменьшить боль от ботинка, недавно залетевшего раз 5 в многострадальный мой живот. Ничего не поделаешь, в этой школе у каждого своя роль. Помню, вчера, Рой решил поиграть с моей головой. Его сильная рука сжала тонкую шею и со всей дури долбанула меня о закрытый шкафчик. Кровь из носа хлестанула сразу, кажется, я почувствовал щелчок, пускай и дальше кажется, к медику ни ногой. Рука отстранилась, и я съехал вниз, оставляя кровавый след на ящике серого цвета. Удивлён, что этот придурок не заставил слизывать свою работу. Хаха, снова мазохизмом запахло. Волосы сжали грубым хватом и запрокинули голову назад. Да, блять, парень, добей меня! Давай! Рой ухмыльнулся полученному результату и плюнул в разукрашенное кровью лицо. Унизительно. Противно. Губы расползаются в безумной улыбке, когда голова падает вниз. А вот позавчера, день был такой себе. Пинок в спину, вы не поверите от кого. Кристен. Самопровозглашённая ?Королева? Кристен. Она, наверное, специально одела самые высокие и дорогие каблуки, дабы совершить благородный пинок в спину верного пажа?— Джесси. Ушибленные колени болели не долго, стоило отлежаться, вечером на диване прикладывая лёд, и всё как рукой сняло. Думаю, в таком темпе, я стану первоклассно оказывать первую помощь пострадавшим от нападок школьных ублюдков. Так держать, Джесс! Вообщем, моя жизнь полна ?счастливыми? концами и неисчерпаемым ёбаным энтузиазмом продолжать её. С трудом поднимаюсь и бегу на улицу. Ха, может я Тибетский монах и больше не ощущаю боль? Круто? Нет. Просто зашибает адреналин. Нужно успокоиться.Школа уродов.Добежал до забора, перевожу дыхание специальной техникой. Отец показывал её неоднократно, и, чёрт подери, это действительно помогает. Спасибо. Только, колотящееся ?кроличье? сердце успокоить сложнее. Сделав резкий выдох, медленно закрыл глаза и поднял голову вверх. На серое небо можно смотреть только через веки, воображая какое оно необычайно голубое, усеянное причудливыми облаками, гонимыми вет-ром. Улыбаюсь. Мысли согревают. Это как погружение в зеркальный мир. Жаль, что открыв глаза сказочная страна пропадает.Бля, судьба, я понял, что ты ненавидишь меня, но может попробуем договориться? Нет?! Тогда пошла ты нахуй. Будь я так же богат, как детки из Атертон*, мы смогли бы уладить этот вопрос? Понял, нужно, пуститься во все тяжкие, хахаха, тогда ты протянешь мне руку? Да?Медленно открываю глаза, в слепой надежде, что на дороге увижу валяющийся объёмный бумажник с круглой суммой зелёных, по счастливой случайности выпавший у очередного богатенького мудака, что так любят класть дорогие вещи в задние карманы своих джинс. Не обеднеют, а мне приятно. Мечты в сторону, Джесс, пора двигать домой. Отец, наверняка, отредактировал очередную главу новой книги и сейчас расслабляется, потягивая ароматный и слегка горячий кофе, восседая в любимом глу-боком кресле. Люблю заглядывать в его кабинет. В такие моменты мы просто молчим, иногда переглядываемся. Ведь родным людям не всегда нужны слова и бесконечные однообразные разговоры, чтобы выразить свои чувства. Он любит меня больше жизни, а я отвечаю взаимностью, стараюсь не расстраивать по пустякам. Вижу, как он обеспокоен, замечая синяки на моём теле или кровавые разводы на одежде. Незамедлительно оказывает необходимую помощь. Не спрашивает: Кто? За что? Почему? Потому что знает и не может ничего сделать. В этом маленьком городке куплено абсолютно всё и все. Врачи, полицейские, да даже почтальоны. Уехать бесследно не случится возможности, на выездах мониторят купленные полицейские.Наверное, вам стало интересно, как мы затесались на нестандартную тусовку с платным входом, без шанса на выход? История в принципе стандартная, но трагичная. Моему второму отцу, да-да, родители геи, а я приёмный, но сейчас не об этом, предложили работу в лаборатории закрытого города, пообещав высокую зарплату, недвижимость и беззаботную семейную жизнь. Так всё и было, пока на экспериментальной площадке, где он работал 3 года назад, не случился взрыв и его тело не стало по-гребено под тяжёлыми бетонными стенами. Останки так и не были найдены, пришлось предавать земле пустой гроб, как и ещё 5 семьям, хоронившим мёртвые души, рядом с нами. После смерти основного кормильца пришлось не сладко, но издательство, на которое работает первый отец решилось помочь. Каждую неделю приходит выплата. Скажем, небольшая материальная помощь до тех пор, пока приёмный сын не получит статут 18 летнего правоспособного гражданина.Из воспоминаний вырывает внушительный рёв маслкара, резко входящего в поворот на свободной, от припаркованных к домам машин, ули-це. Авто останавливается возле меня. Можно и не поворачиваться, чтобы определить возможную личность. Дамы и господа! Кроваво-красный Dodge Charger R/T 1969 года, отполированный до блеска моим дядей Филди. Стекло со стороны водителя опускается, улыбающийся Арвизу снимает очки, интересуясь, в своей игровой манере, далеко ли я собрался. А ведь действительно. Резко оборачиваюсь, школы не видно и хорошая часть пути пройдена. Совсем не заметил, как ноги понесли меня под размышления о жизни. Недоумеваю, как умудрился пройти пешком не в сторону остановки автобусов, а целенаправленно мимо неё.-Садись, пацан?— в весёлой манере произнёс мужчина, тем самым выдёргивая меня из новых размышлений. Пожав плечами, обхожу кар и сажусь рядом на переднее пассажирское сидение. Чёрт, увидь меня сейчас местная шайка, точно удавили бы завтра в школе, назвав пидором или хуесосом. Противно и смешно. Долбанутое состояние. Чувствую себя каким-то шизом.Ворочаюсь на сиденье от ощущения, что занимаю место, продавленное задницами тех размалёванных девиц, которых так любит дядя, а они его машину и бабло. Рёв мотора заглушает весь негатив и автомобиль срывается с места, магнитола воспроизводится автоматически. Обожаю скорость, медленная езда укачивает и утомляет. Ах да, чуть не забыл сказать о том, что у Филди отменный музыкальный вкус. Почему я так решил? Он просто слушает то, что нравится мне. Пожалуй, этого достаточно. Серьёзно, ахахах, это ахренительно! Весь путь он рассказывал о своих новых девках и о том, как набил рожу очередному должнику. Его истории всегда интересные, но сегодня мне всё равно, просто поглощён мыслями и не хочу выходить из маленького мирка и лишний раз открывать рот. Но слух всё же ловит несколько предложений.—?…-.К Джонатану днём приезжали какие-то мужики, они прикатили на таком чёрном BMW, я ещё…а потом хлопки…заходить не ста…—?Что? —?резко и довольно громко перебил я его монолог выкручивая колесико громкости на магнитоле в минус.-Я говорю, к Дж…-Это я понял, кто те люди? —?вновь обрываю Филди на фразе. Сердце забилось с новой силой.-Парень, я не знаю. —?Реджинальд вздохнул. Мы почти приехали, остался только один поворот и… -Ох, твою ж… —?Я поворачиваю лицо вперёд и вижу ту самую машину, что несколько секунд назад описывал Арвизу.Мы паркуемся возле въезда в гараж. Стоило автомобилю остановиться, и я пулей вылетаю из него забегая в дом. Гнетущая тишина приветствует. Аккуратно прохожу зал, осматриваюсь, заглядываю в кухню, пусто. Всё стоит на своих места, нет даже малейшего намёка на то, что кто-то мог ворваться в дом и произвести шум, о котором говорил дядя. Вновь, под размышления, ноги ведут на второй этаж, я будто иду вечность, когда закончатся ступени и я окажусь на заветной ровной поверхности? Наверху глухо, только дверь спальни родителей приоткрыта, являя небольшую щель. Удары сердца участились и дыхание пришло в неровный ритм, мозг уже успел понакидать сценариев возможных событий. Шаг. Отец лежит на кровати, а во лбу зияет дыра. Шаг. Отец сидит в кресле с порезанным горлом, рядом, на бежевом ковре, темнеет пятно от разлитого кофе из его любимой кружки. Шаг. Бездыханное тело его висит в петле. Шаг. Он спокойно лежит на кровати, рука безвольно свисает вниз, а пол рядом усеян таблетками успокоительных. Спасибо, фильмы! Успокойся, Джесс. Всё твоя больная фантазия. Сейчас зайду и он живой, добро улыбающийся, располагается в персиковом любимом кресле, с упоением читая книгу. Пусть будет так, пожалуйста! За этот год слишком много проблем.Стою возле щели, полоса света падает на лицо, освещая любопытный правый глаз. Видно плохо. Бесшумно подхожу ближе и не успеваю понять происходящее, ловлю встревоженный взгляд отца, он машет головой, а рука, держащая его дреды, резко тянет назад.-Блять… —?шарахаюсь в сторону от страха, силуэт незнакомого человека внезапно перекрывает свет. Чёрные глаза встречаются с моими, он поднимает палец к губам, заставляя молчать. Незнакомец медленно закрывает дверь, следя за мной, словно за добычей. Стрёмно. Пошатываясь, с трудом переставляя ноги, иду назад. Спина упирается в стену и тело медленно сползает вниз. Что они делают с моим отцом, уроды. Я чувствую, что они делают ему больно. Почему я сижу? Тело словно парализовало, не крикнуть, не убежать. Господи, знаю, что для моих запросов ты вечно недоступен, но сегодня, сейчас, прошу, помоги!По ощущениям прошёл час, я сижу на полу вытянув ноги вперёд и смотрю на чёртову дверь. За ней гнетущее безмолвие и ни намёка на чьё-то присутствие. Звукоизоляция в доме отменная. Соседи или гости ни разу не жаловались на мои вечера тяжёлой музыки, рока или жёсткого рэпа, от текстов которых можно выпилиться. Дядя Филди, где тебя носит?! Ты ведь всегда неравнодушно относился к отцу, помогая всем, чего бы только Джонатан не попросил у тебя. А сейчас… Ты слово в чём-то осведомлён и намеренно не предпринимаешь действий.Дверь открывается, наконец-то.-Папа! —?Резко подрываюсь, застывая перед людьми, покидающими комнату. Происходящее сейчас подобно съёмке в слоумо. Обездвиженный, смотрю на выходящих, чёрт подери, они выше меня на две головы точно. Лица закрыты масками. Словно не замечая, проходят мимо, отточенными движениями следуют друг за другом по лестнице вниз. С диким страхом захожу в комнату. Сидишь на полу поджав под себя колени, голова опущена вниз, а руки закрывают лицо. Опускаюсь рядом, осторожно притягивая к себе, обнимаю. Чувствую, как тебя колотит. Боже, что здесь происходило.-Пап… —?тихо привлекаю его внимание. Молчит. Наверное, мне тоже стоит умолкнуть. Привстаю с колен и тяну его за собой, действую аккуратно. Он не препятствует моим действиям. Спокойно укладываю слабое тело, укрывая тёплым одеялом. Решаю не покидать комнату до тех пор, пока не смогу убедиться в том, что Джонатан пришёл в себя. Беру мягкий стул у окна и ставлю его у изголовья кровати. В комнату вваливается Ар-визу. Поворачиваю на него голову, вскользь осматривая уставшим взглядом и отворачиваюсь обратно. От глубокого вздоха плечи ползут вверх и резко опадают вниз. Я, блять, даже не хочу слышать твоих оправданий, Филди. Просто убирайся отсюда. Уёбывай.-Джесси, малыш. Там внизу такая интересная ситуация произошла.-Да мне насрать. Свали нахрен из этого дома и больше никогда здесь не появляйся. —?Я сказал это, о дааа. 16-летний Монстр Джесс.Он зло выдыхает, запрокидывая голову и прикусывает нижнюю губу.-Окей, парень. —?Сваливает. Вот и славно.Как интересно, сегодня, проходя знакомые улицы, коридоры, сидя на уроках и получая стандартные унижения, не мог предположить, что жизнь готовит отменное меню из неприятностей. Кто-то вновь переписывает сценарий и вносит непредвиденные коррективы. Ха. Готов поспорить, судьба завела механизм с отсчётом до времени, когда события выбьют нас из рассудка окончательно.*Атертон, расположенный к югу от Сан-Франциско, был основан в 1866 году и имел название Fair Oaks. Население городка чуть менее 7 000, где проживает 2500 семей. Но при средней цене на жилье в $5,9 млн, не каждая семья может себе его позволить, учитывая, что средний доход семьи в городе составляет $425 775.