ГЛАВА 9 (what love can be) (1/2)

Он устал, безумно. От девчонки, которая грозилась заполнить собою привычную пустоту, от музыки, которая звучала в голове с пугающим постоянством, от того, что всем и каждому (даже его собственной матери) снова и снова от него что-то было нужно, от того, что кто-то вечно требовал от него интереса к вещам, на которые ему наплевать. Хотелось тишины и покоя, опьяняющего чувства свободы, скорости и…тепла? Дэн чертыхнулся. Никогда не нужно было – и вот на тебе! Нужно было срочно разорвать намечавшуюся связь – и вот он останавливает байк, бездарно врет девушке и уходит. Прохлада кафе немного успокаивает нервы, он заказывает еду, тупо смотрит перед собой и решает относиться к Энж просто как к капризной девочке. Но что-то рвется внутри, словно струна, что-то ломается неумолимо, и он понимает, что все глубже и глубже погружается в ее тепло, ее глаза и улыбку. Он понимает – пути назад скоро не будет. Но сдаваться еще не время – он еще в силах бороться за себя, свое личное пространство, свой пустой и тихий мир. Он умер! Для музыки, для тепла и искренних чувств. Его удел – вот такие вот куклы, как Диана – такие же холодные и неживые! Он заслужил это…как же пакостно! Да ну, нет, ну не может же все быть вот так…Дэн закрыл глаза и зарылся лицом в подушку. Мать и Элис наверное решили, что он сошел с ума. Все может быть – ни в чем нельзя быть уверенным. «Я устал быть грушей для битья! Устал делать вид, что все это меня хоть каплю интересует! Устал от всех вас!», гаркнул он на Элис. Дэйзи чуть было не хлопнулась в обморок, а Эл, проглотив обиду, сухо сказала: «Будь добр, изнасилуй себя и попытайся нам помочь! Мы всего лишь пытаемся вытащить твою распрекрасную задницу из того дерьма, в которое она снова угодила!». Но Дэн только бросил: «По твоей вине» и захлопнул дверь прямо перед носом обалдевших родственниц.Он добился своего – мелодия не звучала в голове, никого не было рядом, никто не рвался в двери – его оставили в покое. Но покоя не было – перед глазами было лицо Энжи. Вот она улыбнулась, вот разозлилась, вот она напевает мелодию и смотрит прямо ему в глаза, вот она смутилась и смеется. Как-то раз он случайно увидел, как она дурачится перед зеркалом, изображая Сьюзи Кватро…Да и тогда, в караоке… «Вот черт! Караоке! И фото в сети! Надо все-таки что-то решать…Эл вся на нервах». Не включая свет, он подошел к двери и наткнулся на решившую войти в его комнату без стука Энжи.

- Ай! – вскрикнула девушка. Нога Дэна оказалась как раз на той ноге, которой она сегодня так неудачно пнула его мотоцикл.

- Ты…? Что ты здесь забыла? – как можно более холодно произнес Дэн

- Под ноги смотреть не пробовал, собака косолапая? – зло пробубнила под нос Энжи и зыркнула на Дэна. «Ох, ты, черт! Я же не за тем сюда пришла!», подумала девушка и попробовала сменить тон.

- Я, вроде как, извинятся пришла, - «не пришла, а меня пригнали. Элис, зануда!»

- Вроде как? И ты считаешь, что фраза «собака косолапая» подходящее извинение? – Дэн сдерживался изо всех сил, чтоб не обнять ее. Его тянуло к этой маленькой язве, сильнее, чем он думал. Ее тон, ее горящие во тьме комнаты глаза сводили его с ума. Но он только глубоко вдохнул и выдохнул, и сжал кулаки, пытаясь вложить в этот жест как можно больше нетерпения. Необходимость снова врать ей вызвала ужасную боль. «Он воспринимает меня всего лишь как l’enfant terrible, ужасного ребенка, который ужасно ему мешает и портит ему планы своими глупыми выходками! Как ребенка, не достойного его внимания! Как капризного ребенка, который порядком достал его!» Волна раздражения, злости и отчаяния, темного, как ночь за окном, поднялась из глубины сердца, и Энжи стремительно шагнула к Дэну, обхватила его руками и впилась своими губами в его горячие губы. Он разжал кулаки, мягко опустил руки на плечи девушки и осторожно оттолкнул ее от себя. Серьезно глядя ей в глаза, Дэн произнес хриплым шепотом:

- Не играй в эти игры, Анжела.

- А я хочу… - блаженно произнесла девушка.

Послав все к черту, Дэн притянул ее к себе и почувствовал, как тело Энжи напряглось в его руках. Он легонько прошелся ладонью по ее щеке, нежно провел по линии подбородка, заправил выбившуюся прядку… Девушка вытянулась, словно струна, нервно сглотнула и неосознанно подставила губы для поцелуя.

- Дэн…

Его имя из ее уст – этого было достаточно. Проклиная себя, Дэн коснулся ее губ…

- Да, - выдохнула Энж. Губы Дэна накрыли ее губы. Пальцы блуждали по ткани футболки, касались плеч, спины, груди, бабочками порхали от лица к шее и снова к лицу. Он не отрывался, боясь прервать связь, он жил ею, дышал ею. Энжи прижалась – желание быть близко, как можно ближе, болезненно отозвалось в груди. Она казалась себе такой маленькой и беззащитной в сильных, смелых и уверенных руках мужчины, она растворялась в прикосновениях, в поцелуе, что длился и длился, она пила его и не могла напиться, утолить бешеную жажду. Ей нужно это – и к черту все, лишь бы Дэн не отпускал сейчас, лишь бы его губы продолжали свой настойчивый путь. Девушка вцепилась в плечи Дэна, ее качало, словно корабль в шторм – ноги категорически не хотели слушаться и держать тело в вертикальном положении.

- Я сознание потеряю, если ты сейчас же не оторвешься от меня, - прошептала она в его губы. Дэн ухмыльнулся – она почувствовала эту его ухмылку и покраснела.

- Ты действительно хочешь, чтоб я остановился? Разве не за этим ты пришла сюда? Разве не этого ты хотела? Я предупреждал – не играй в эти игры, - он снова улыбнулся.

Энж ничего не ответила – она героически сражалась с пуговицами на его (О. Мой. Бог.) черной рубашке.