Красные розы Иллюзиона.(1) (1/2)
ШАГ ТРЕТИЙ: КРАСНЫЕ РОЗЫ ИЛЛЮЗИОНА.Я возвращаюсь.Я иду по заросшей дороге,И роса на траве горька, как твои слезы.По дороге, покрытой камнями,
И их грани остры, как твоя боль.Больше не плачь, родная. Больше не бойся.Я возвращаюсь.(?Книга Песен и Предсказаний?.
Хранилище манускриптов Священного Иллюзиона.
Расшифровано при помощи Хранителя Гелиоса.)Что-то переменилось.Гелиос понял это по звуку ветра. Он больше не перешептывался с листвой лениво и сонно, а метался, как птица в ожидании утра. Словно ему вдруг стало тесно здесь, в этой крошечной замкнутой Вселенной.…Священный Иллюзион, Золотое сердце Терры, как его называли когда-то, был последним в Системе нетронутым уголком Древней эпохи – ушедшей эпохи, когда чудеса были обычным делом, а все легенды еще только готовились произойти.Казалось, что время здесь замерло и остановилось. Но Гелиос знал, что это не так. Просто здесь уже долго – о Небо, как долго! – ничего не происходило. День не сменялся ночью, события не влекли за собой другие события. Здесь не звучали ничьи голоса, не звенел смех. Больше не звенел.С тех пор, как границы Иллюзиона были запечатаны много веков назад. С тех пор, как старому миру пришел конец. С тех пор, как время здесь погрузилось в долгий сон.Там, снаружи, бушевали войны. Там корчились в предсмертных судорогах планеты. Там рушились судьбы и разбивались сердца.Там умирали друзья.А здесь царили тишина и покой. Вечная тишина и вечный покой. И Хранитель мог только наблюдать за происходящим со стороны. И надеяться. И изо всех сил стараться не чувствовать себя беспомощным.Гелиос тихо вздохнул, опустив ресницы.Если бы ему предложен был выбор, он предпочел бы тогда быть там, снаружи, и сражаться. Сражаться и умереть. Но выбора у него не было. Приказ Эндимиона – или, вернее, просьба, ибо Хранитель Земли ненавидел приказывать, особенно друзьям – был совершенно однозначен. Золотой Кристалл не должен попасть в руки Металлии и его слуг. Чего бы это ни стоило. И Гелиос поклялся, что сохранит сердце планеты. Поклялся, хотя его принц – его друг – никогда не просил у него клятвы. Он верил ему и так.
И лордам своей неименной четверки он тоже верил. Без всяких клятв… Верил даже тогда, когда узнал, что они перешли на сторону зла.Гелиос крепче сжал в ладонях мерцающий кристалл. Острые грани впились в кожу, отвлекая от тяжелых мыслей.
Он ни разу не пожалел о данном слове, но… Но иногда он завидовал тем, кто сражался и погиб тогда. Ему было больно, что он не был с друзьями в те – самые страшные, роковые минуты.Может быть, он смог бы как-то изменить события. Может быть, он остановил бы их. Не дал бы им уйти во тьму. Может быть…А может быть, и нет.История не знает сослагательного наклонения, как всегда любил говорить Джедайт, главный умник в их компании.Джедайт… Где он теперь? И где все остальные?Гелиос снова вздохнул. Его настроение становилось просто недопустимым для Хранителя Золотого Кристалла.У него не было права на отчаяние. Не было права на страх и гнев. И права на смерть – тоже не было. Он должен был верить – за всех, кто веру утратил. Должен был надеяться – за всех, кто потерял надежду.
Должен был жить – за всех, кто не смог остаться в живых.
Были эпохи, когда свет Золотого Кристалла в его ладонях был единственным светом на Земле. Когда его вера, его непрестанная мольба об ушедших была единственной нитью, которая держала планету над бездной. И он должен был сберечь этот свет – ради тех, кто блуждал среди теней.Они обязательно вернутся, он всегда верил в это. Но возвращаться легче, когда тебя ждут.И он ждал. Терпение было главным его оружием.Он дал слово. И он его сдержит.… Ветер окончательно сошел с ума. Он метался по вечно ясному небу так, как будто хотел расколоть его на части и вырваться наружу. Как будто хотел раздвинуть границы пространства.И пространство беззвучно содрогнулось.Гелиос тревожно распахнул глаза.На его памяти такое уже было. Несколько раз. Первый раз – при возвращении Хранителя Терры. Затем – когда одна за одной приходили в этот мир воительницы планет. И конечно, когда – благослови ее Небо – возродилась дочь Светлейшей Селены, принцесса Луны. Теперь она стала Светом надежды для Земли…И, хотя после этого планету не раз сотрясали исполинские бури, Гелиосу было спокойнее. Даже когда одна из бурь едва не добралась до сердца Иллюзиона, он твердо верил в благополучный исход.Он больше не был один.Вернулись все, кому было назначено вернуться.
Все, кроме тех, кому это было запрещено навсегда.…Золотой Кристалл в ладонях Хранителя засветился и запульсировал, как теплое маленькое сердце. Так он мог реагировать только на тех, кто принадлежит Терре. На тех, для кого она является родным домом.Тогда это могут быть только…Неужели? Великое Небо, неужели?!..Впервые в жизни Гелиос боялся поверить.Пространство снова вздрогнуло и колыхнулось, как тонкий шелковый занавес. Беззвучный вздох прокатился по вечно ясному небу, по спящей листве, по гладкой поверхности водоемов. Теплое медовое сияние медленно стекло откуда-то сверху и свилось в смерч.А потом…В мареве золотого света появились четыре высоких силуэта. Четыре…Потом свет успокоился и снова рассыпался бликами вокруг, заиграл на листве, в бликах фонтана.А четверо пришедших остались стоять на зеленой траве. Они не шевелились. Только оглядывались вокруг. Потом заметили Гелиоса и замерли.…Они были очень усталыми, даже изможденными. Бледные лица отдавали пепельным оттенком. Волосы потускнели и спутались. Глаза были ясными и пылающими,но полными теней, как после долгой болезни. В углах губ лежали непривычно суровые складки.
Они очень изменились. Но Гелиос узнал их. Сразу.
– Вы?!.. – он подошел ближе, боясь поверить. Его взгляд засиял, как солнце, заключенное в янтарь. – Вы вернулись?По усталому лицу Первого Лорда Терры проскользнула бледная тень улыбки. В ней было что-то настороженное… вопросительное, что ли.Гелиос улыбнулся в ответ. Ясно, с облегчением.– Наконец-то… Слава Небесам!… Это было похоже на сон. Нет, даже не так.Это было похоже на чудо.Это было чудом.Теплое и яркое голубое небо, вспышки золотого света в брызгах фонтанов, сонный шелест листвы. Зеленой листвы, свежей, не обгоревшей.И розы. Тысячи, миллионы цветущих роз всех мыслимых оттенков. Их запах наполнял воздух искрящейся сладостью, пьянил, как молодое вино…Они уже и забыли, что Терра может быть так прекрасна.В первые секунды они просто стояли молча, вбирая в себя золотой свет Иллюзиона. Привыкая снова чувствовать себя живыми.
…Теплый ветер на лице. Такой ласковый, сладко пахнущий ветер, от которого почему-то вдруг повлажнели глаза. Яркие краски, журчание фонтана, похожее на радостный смех. Смех живого мира.А потом они увидели того, кого, собственно, и должны были там увидеть.Худенький строгий подросток с переливчатыми, очень светлыми волосами, в древней одежде Хранителя – белой, по обычаю. В его очень знакомых глазах цвета гречишного меда застыло удивление. Удивление было и в его голосе, когда он заговорил с ними.Гелиос. Конечно же.Последний раз они виделись так давно, и с тех пор произошло так много, что в первые минуты никто из них не знал, что сказать ему в ответ. Даже общительный Нефрит и сверхвежливый Джедайт. В конце концов, у Хранителя Иллюзиона были все основания не доверять им. Но когда он подошел ближе, они заметили на его лице то, что заставилоих сердца забиться чаще – от надежды.Гелиос улыбался. Улыбался, приветствуя их.
Он рад их видеть?Теплый золотой свет на мгновение показался невыносимо ярким, слепящим глаза. До слез.Их здесь… ждали?Хранитель тем временем склонился в предписанном древними обычаями поклоне. Его лицо уже светилось обычной для него невозмутимостью.– Добро пожаловать домой, милорды.Кунсайт на миг прикрыл глаза, сглатывая упрямый комок в горле. Его голос слегка дрожал, когда он произнес в ответ единственное слово:– Спасибо.… Они медленно шли по одной из бесчисленных аллей, и мягкая зеленая трава приятно пружинила под ногами, так и маня прогуляться по ней босиком. Гелиос держался чуть впереди, показывая дорогу. Только он мог свободно ориентироваться в сладко пахнущем лабиринте из дорожек, лужаек и фонтанов огромного парка, которым, собственно и был Иллюзион.– Надо же… Ничего не изменилось… – произнес про себя Нефрит, незаметно оглядываясь по сторонам.Это не было вопросом, но светловолосый Хранитель услышал и обернулся, чтобы ответить.– Это не более, чем иллюзия, милорд. Все изменилось. Землю теперь не узнать.– Не узнать – в хорошем смысле, или в плохом? – педантичный Джедайт предпочитал знать ситуацию досконально.Гелиос пожал плечами.– И в том, и в другом. Так сразу и не скажешь… Но, я думаю, Его Высочество вам все объяснит.Тяжкая, тревожная тишина была похожа на порыв холодного ветра.– В чем дело? – янтарные глаза удивленно расширились. – Вы не хотите его видеть?Четыре разноцветных взгляда полыхнули неистовым, почти бешеным огнем.Они не хотят? Небо и Хаос, они не хотят?!Не хотят видеть того, кто был им не королем – братом? Кто был с ними в каждой битве, каждом походе? Кто исцелял смертельные раны у каждого из них – и не по одному разу?
Он доверял им. Лети все в Хаос, он доверял им!А они?А они пытались убить его. Каждый из них четверых пытался. Раны от их ударов он носит до сих пор…А ведь он не нанес им даже царапины. Он помнил, кем они были.Как они посмотрят в его глаза? В глаза того, кто по их вине лишился своего мира? Кто видел смерть своей возлюбленной?