Глава 9 (1/1)

- Черт с ней, с жаждой, я потерплю. Тебе ведь потом снова из-за меня будет плохо, - ответила она, прижимаясь осторожно лбом к повязке на запястье.- Ничего со мной не будет, а тебе будет легче, - сказал он и положил свою ладонь ей на щеку.Он видел, что клыки не исчезли и все еще ныли. Все-таки жажда в вампирах побеждала над всякими моральными принципами: зрачки сузились уже знакомым Джину образом и повязка маленькими клочками улетела на пол. Джун припала губами к раненому запястью. Ресницы прикрытых глаз дрожали, выдавая волнение и чувство вины.- Постой, так ты не насытишься - и он откинул волосы и обнажил свою лебединую шею.И ведь знал, что для вампира это, как красная тряпка для быка. Сдержав себя, она наложила повязку на запястье. Затем на мгновение исчезла, появляясь за его спиной и обнимая сзади, заставляя немного откинуться назад. Он услышал тихий шепот около уха:- Прости меня за то, что я сейчас сделаю, солнце, - и его шею обожгло сильной болью, которая распространялась жаром по всему телу. Ее хватка становилась все крепче, как и его боль становилась все сильнее. У Джина выступали клыки, зрачки также сужались от перевозбуждения организма. Он чувствовал, словно по жилам течет раскаленный металл - это была ее измененная кровь, делавшая его теперь неуязвимым для боли и физических ран. Он не знал, но теперь сама девушка была очень уязвима, но только до тех пор, пока его кровь в ней не будет изменена вся. Джун оставила ему лишь часть его человеческой крови, чтобы у него не было такой жажды и боли потом, какие пришлось испытать ей самой. Она усилием воли оставляла клыки, продолжая его перевоплощение.Джин не сопротивлялся, перевоплощение происходило моментально, он стал выглядеть старше. Он стал таким, каким и должен был быть, но только взгляд оставался прежним. Имейджин был бесподобен, только пугало одно: как превращение повлияло на его суть. Что-то детское в его лице все же осталось, но теперь он не останется незамеченным другими. Вся его красота приобрела новые краски, вся грация и изящество стала настолько явной, что завораживало и зачаровывало. Когда превращение закончилось, он обернулся, и девушка увидела, каким он стал.- Прости меня, если сможешь, солнце, - очень виновато сказала та, делая намек на улыбку. Она сильно побледнела, осунулась и еле держалась на ногах, под глазами появились синяки, словно она не спала уже пару месяцев. У нее произошло изменение в сторону человека из-за того, что она поглотила слишком много его крови и слишком много отдала своей, но при этом оставалась вампиром.- Тебе плохо? Пожалуйста не ври мне. Что я могу сделать? - он взволнованно посмотрел на девушку.- Мне... нужно отдохнуть, - она поморщилась от боли в теле и отстранено подумала: "Началось" - затем добавила:- Пару дней у меня будут сильные боли, зашкаливать температура и конвульсии. Не пугайся, это пройдет само, - она держалась за стенку, - Зато... тебе не будет больно, Джин, - сказала она, чувствуя, что в этот раз будет намного хуже. "Я всего лишь хотела, чтобы ты больше не чувствовал боли" - подумала Джун.Он молча взял ее на руки и укутал в плед. Осторожно положил на кровать, сел рядом, провел пальцами по ее лицу и тихо сказал:- Мне очень жаль, что тебе больно.- Я ... переживу... это, - раздельно сквозь всполохи боли ответила девушка, - Зато теперь ты сможешь тренироваться без вреда для себя, - сказала та и он увидел, как ее скрутило в конвульсивном ударе слишком резко: тело содрогалось, зрачки бились в диком танце, а клыки то увеличивались до предела, раня нижнюю губу, то резко исчезали.Он прижал ее к себе и не давал содроганиям изводить и мучить. Тихо, очень тихо читал молитву.Хотя из глаз непроизвольно от боли выступали слезы, девушка старалась терпеть боль, насколько это было возможным. Было легче, что он не давал телу сильно отдавать тепло этими конвульсиями. Слабая рука немного сжала ткань его одежды на груди, словно прося не отпускать. Говорить было трудно в таком состоянии, потому она надеялась, что он поймет эти небольшие знаки.Меджик не отпускал ее, а прижал еще сильнее, продолжая тихо читать молитву. Только через несколько часов девушке стало легче. Конвульсии продолжались с короткими периодами, а температура подскочила почти до предела. Очень уставшая она уснула на его руках, продолжая слабо сжимать ладошкой ткань его костюма.Он так и сидел, не отпуская ее, держа в удобном положении. Осторожно проведя ладонью по лицу сказал:- Я сделаю все, чтобы ты не страдала.Но девушка уже не слышала этих слов, потому что слишком крепко спала. Однако поспать долго ей не удалось, всего 3 часа. Разбудил ее очередной внезапный приступ и все началось по новой. Когда он только начался, ее глаза непонимающе открылись и в них застыло немое удивление, ладонь сжалась сильнее, а спина выгнулась дугой.Джин, не собираясь отпускать девушку, напротив прижал, не давая волю конвульсиям.Так продолжалось до полудня следующего дня. Она бы и хотела поспать хоть немного, была жутко уставшей, но симптомы не давали продыху. Затем все резко прекратилось, так же резко, как и началось. Джун подняла вверх мутные от усталости глаза:- Отдохни немного. Ты ведь тоже устал, - пробормотала она.- Нет, что ты, я совсем не устал, а вот тебе очень нужно отдохнуть. - сказал он очень удобно располагая девушку на своих руках.- Только не уходи, - тихо попросила та, прикрывая глаза и поддалась на его движения, - Не уходи...- Спи спокойно, я никуда не исчезну - он очень бережно уложил ее на колени.Джун слабо кивнула и заснула. Бледность и синяки были сильно видны, но лицо хотя бы сейчас не было искажено гримасой боли и выражало усталость душевную и физическую.Он покорно охранял ее сон. Глядя на нее, ему становилось не по себе. Все его действия были направлены на то, чтобы помочь.

- Мне очень жаль... - сказал он.Однако в этот раз заснуть надолго девушке снова не удалось: в вагончик снова вбежал постоянный источник шума и их старый знакомый. Она услышала непонятный шум и открыла глаза, пытаясь вникнуть в то, что он говорил...