Глава 11. Приятного аппетита! (1/2)
Аппетит приходит во время еды, особенно если едите не вы.Ян Климек.Ичиго стоял в своей комнате, вытирая лицо полотенцем, и задумчиво смотрел в окно. Жизнь бывшего временного шинигами переменилась самым кардинальным образом, с тех пор, как он официально перешел под командование Сексты. Это случилось шесть дней назад, и все это время его утро начиналось одинаково, а вот вечер заканчивался по-разному, и это была единственная закономерность, которую юноша сумел заметить. Что касается поведения Гриммджо, то здесь выделить какую-либо логическую цепочку вообще не представлялось возможным.Беспощадная муштра, непрерывные оскорбления, зверское битье внезапно сменялись приступами странной тишины и даже какой-то неумелой заботы, если Ичиго был ранен или ослабевал настолько, что не мог двигаться. Фрасьон не мог понять этих странных колебаний настроения босса, и для себя решил, что, наверное, Шестой ведет себя так, согласно каким-то инструкциям Айзена. Возможно, если бы он был постарше и мудрее, то сумел бы разглядеть в поведении Гриммджо судорожную попытку возвести стену между их неумолимым сближением друг с другом. Но, к сожалению, сейчас Ичиго видел в командире лишь образ неотесанного придурковатого садиста, который просто не доводил дело до последней точки из-за страха перед высшим командованием.
И вот в один из серых будничных дней Уэко Мундо произошла самая настоящая точка невозврата и их удобные отношения ?враг-враг, которого нельзя убить? стали стремительно окрашиваться в цвет лепестков чайной розы.
08.30. время Уэко Мундо.Тяжелая белая дверь бесшумно открылась, и вошла служанка с подносом, накрытым блестящим колпаком. Она прошла к столу, поставила свою ношу и, обернувшись, поприветствовала семьдесят восьмого глубоким поклоном. Ичиго растерянно взглянул на нее, он не привык, чтобы с ним так здоровались, и чувствовал себя довольно-таки неуютно от проявлений такой вежливости. Чтобы не оставаться в долгу, он тоже торопливо поклонился, пробормотав ?Доброе утро?.- Куросаки-сан, вам необязательно здороваться со мной, - у служанки был тихий грустный голос.
Ичиго потрясенно взглянул на нее, впервые за столько времени она обратилась к нему по имени. Вообще он стал испытывать к этой девушке симпатию, как только увидел ее: арранкарша смутно напоминала ему Карин. Правда она была постарше, повыше, правую половину ее лица закрывала жуткого вида полумаска похожая на череп, но тонкокостное сложение, иссиня-черные волосы уложенные в аккуратное каре и большие темные глаза вызывали ассоциативное сходство с его сестрой.* Он смущенно кашлянул.- Простите, но я не привык к такому… обращению, - он отвел глаза в сторону. – Может, мы обойдемся без поклонов, и просто будем здороваться?- Если кто-то увидит – меня накажут.- Но я никому не скажу, клянусь вам, - горячо возразил юноша.Девушка посмотрела на него долгим изучающим взглядом и тихонько вздохнула.- Ну, хорошо, но только когда никого другого нет поблизости.Рыжий парень благодарно улыбнулся. За то небольшое время, которое он провел здесь, Ичиго успел остро осознать, что такое одиночество. Арранкары в большинстве своем смотрели на него как на диковинного зверя или как на врага, и поэтому проявление человечности от прислуги вызвало в груди бывшего шинигами теплое позитивное чувство.- Куросаки-сан, позвольте задать вам вопрос?- Да?- Почему вы ничего не едите?- Я… - семьдесят восьмой запнулся, не зная, как бы повежливее объяснить отсутствие аппетита. Не скажешь же, что еду в Уэко Мундо ?жрать просто невозможно?.- Это из-за вкуса, да? – пришла к нему на помощь догадливая девушка. – Но вам надо есть, потому что простого поглощения духовных частиц недостаточно. В противном случае вы ослабнете и упадете в самый неподходящий момент, ведь ваши тренировки отнимают много сил. И тогда Гриммджо-сама разозлится и накажет и вас, и меня.- А вас-то за что? – неприятно поразился Ичиго.- Можете обращаться ко мне на ?ты?. Меня накажут за то, что вовремя не доложила о вашей голодовке. Ну и назначат вам другую горничную, вы этого хотите?- Нет, конечно же!
- Хорошо. Давайте сделаем так. Вы что-нибудь проглотить можете из того, что я вам приношу?- Ну да… Серое такое… - Ичиго скривился вспоминая субстанцию, напоминавшую что-то среднее междуразмокшим кошачьим наполнителем и ошметками мокрых газет.- А, - девушка слегка улыбнулась. – Каша изо мха.?Изо мха?!?, - Куросаки уставился на служанку, чувствуя как к горлу подкатывает что-то нехорошее. Черт, ну на хрена ему знать такие подробности?
- Давайте, я буду вам приносить ее три раза в день, но вы должны все-все съедать. Иначе я буду вынуждена все рассказать Гриммджо-сама.Это был самый настоящий шантаж, но выбора у Ичиго не оставалось. Воображение услужливо развернуло прелестную картинку: вот, он сидит за столом в розовом слюнявчике, а рядом стоит обозленный Джаггерджак с огромной ложкой полной ?моховой кашей?… Бррр!.. Тьфу! Уж лучше он сам будет мучиться, и глотать какую-то ерунду изо мха, чем иметь дело с синеволосым полудурком.- Хорошо, - он тяжело вздохнул.Служанка просияла и, повернувшись к подносу, стоявшему на столе, ловко сняла блестящий колпак, под которым стояла тарелка с ?моховым? угощением.- Приятного аппетита! – с этими словами она направилась к двери.- Погодите, - Ичиго слегка замялся. – А как ваше имя?- Меня зовут Азалия Шеффилд, к вашим услугам, - арранкарша поклонилась по привычке в дверном проеме и вышла.
Ичиго подумал, что отучить его новую знакомую от поклонов будет непросто. Мощно им все-таки психику обрабатывают, делают исполнительных биологических роботов. Хм, интересно, Гриммджо, наверное, тоже такой же... Ичиго тяжело вздохнул и сел за стол. Он взял ложку и тупо посмотрел в серо-глянцевую поверхность кашевого озера с фаянсовыми краями. Надо быстренько съесть эту гадость до того момента как придет его мудрый начальник, но для этого нужен какой-то хороший стимул. Воспоминание о том кошмаре, который случился вчера, вполне подойдет…?… он с ужасом глядел на изломанную фигуру пустого, похожего на огромного лангуста. Панцирь чудища был пригвожден к земле сияющим мечом с рукоятью в голубой оплетке, оно отчаянно скребло лапками, пытаясь отползти, судорожно сжимало хвост, загребая песок, и вращало черными глазками. Над бьющимся в агонии монстром возвышалась фигура невозмутимого Гриммджо, который ровным спокойным голосом рассказывал своему фрасьону как, и главное, зачем, надо учиться поглощать других пустых. Если бы Ичиго только мог воспринять хоть, что-нибудь из его нравоучений!- Эй, Куросаки! – Шестой окликнул его, повысив голос. – Ты все понял? Тогда повтори основную мысль.Бывший шинигами поднял глаза и посмотрел на арранкара, как будто увидел его впервые. Вопли несчастного умирающего существа сводили его с ума, мешая сосредоточиться на чем-либо кроме чувства омерзения, поднимающегося в душе черной топью. Сейчас Ичиго отчетливо понял, что он никогда никого не будет поглощать, просто не сможет. Он же не зверь, не хищник, не дикарь, он вполне нормальный цивилизованный человек. И уничтожать разумное существо ради собственного насыщения – сама мысль показалось ему глубоко отвратительной. Между тем Секста стал терять терпение, и двинулся по направлению к подчиненному, заложив руки в прорези хакама.- И чего мы молчим, а? – в привычном нагло-растянутом тембре Джаггерджака проскальзывали ледяные интонации. Он подошел уже совсем близко и, придвинувшись вплотную, посмотрел в широко распахнутые карие глаза.– Можешь даже не отвечать, - Гриммджо придвинулся еще ближе, выдыхая слова прямо в губы своего врага. – На твоей паскудной роже все написано. Этот мир, пустые, образ жизни – тебе это все противно. Куросаки, я же вижу с какой брезгливостью, ты на меня смотришь. Ты сейчас ощущаешь себя человеком, таким правильным и воспитанным, и ты говоришь себе: я скорее умру, чем превращусь в грязное животное, как эта арранкарская мразь. Я прав?
Ичиго сглотнул, его начало трясти, мысли в голове путались, мешая сказать то, что он действительно хотел донести до Гриммджо.
- Я… - он хотел сказать все спокойно, но нервное напряжение сыграло с ним злую шутку, и голос сорвался на крик, - это неправильно, дикость какая-то! Я никогда, слышишь никогда, не буду этого делать! Я не какой-нибудь бл*дский людоед!
Реакция последовала мгновенно: жесткие пальцы схватили его за волосы на затылке, больно дернув, его развернули и грубо толкнули в сторону монстра. Ичиго споткнулся, упал на песок, его лицо оказалось как раз напротив большой башки уродливого существа. Он видел все происходящее в дальнейшем как в замедленной съемке: вот Гриммджо шагнул к пустому, тот дернулся в последней отчаянной попытке ускользнуть, неуловимое движение – и ладонь арранкара пробила незащищенный участок шеи под пластинами из иеро. Хлынула странная зеленоватая кровь, обильно пропитывая песок и превращая его в вязкую зеленую массу. Гриммджо, зачерпнув кровь пустого, шагнул к бывшему шинигами, запрокинув его голову до хруста в позвонках. На губы юноши опустилась тяжелая рука, в глотку полилась тягучая сырая субстанция, отдающая тленом и йодом… Дальше мысли семьдесят восьмого окончательно спутались, а тело рванулось само, словно на автомате. Он каким-то чудом сумел вывернутся из цепкого захвата Эспады, смог даже недалеко отбежать, отплевываясь на ходу… А потом его несчастный желудок совершил какой-то немыслимый кульбит, высоко подпрыгнув и ударив своего незадачливого хозяина куда-то в область трахеи. Он ощутил во рту отвратительный кислый вкус собственной рвоты и, упав на колени, зашелся в диком приступе кашля. Все его существо содрогалось от чувства чужеродности, которое проникло в него вместе с каплями чужой крови и реацу. Внезапно на него накатил приступ какого-то дикого первобытного веселья, он вдруг стал смеяться так громко и четко, что, наверное, его было слышно в этой тихой пустыне на многие километры. Он просто ржал, закрывая лицо измазанными в блевотине ладонями, ничуть не заботясь, что кислота может попасть в глаза. Сейчас ему было все равно, что с ним произойдет, просто хотелось посмеяться, потому что иначе он бы точно сошел с ума. В груди глухо стучало сердце, отмеряя секунды времени…?.
Ичиго моргнул, глядя в нетронутое море каши, и тяжело вздохнул. Все-таки в Уэко Мундо отвратительная еда.
08.36. Время Уэко МундоГриммджо шел по коридору, склонив голову, размышляя о вчерашних событиях. Да, наставник из него, как из меносовой жопы дудка, никакой. Но как объяснить этой рыжей бестолочи, что иначе здесь нельзя? Ну, не выжить по-другому в этом песчаном мире. За ответом на сей риторический вопрос, он сейчас шел к Октаве.Бесшумно толкнул каменную дверь и, мягко ступая, отправился в недра лаборатории, ориентируясь на отзвуки знакомой реацу.Ученый как раз проводил химический опыт и сосредоточенно рассматривал мензурку с какой-то бурлящей красноватой жидкостью. Заметив фигуру Шестого, привалившегося к дверному косяку крупно вздрогнул, чуть не выронив колбу от неожиданности.- Вот черт! Когда ты успел войти?
- Заэль, - Гриммджо не стал ерничать как обычно, а сразу перешел к делу. -Я так больше не могу.Я очень хочу его прибить.- Что случилось? – деловито спросил Гранц, мгновенно оценив непривычную серьезность тона товарища.- А ты знал, что мы оказывается, - Шестой помолчал, словно вспоминая, - бл*дские людоеды? И что, оказывается, это очень плохо и аморально? И что мы тут такие мрази и дебилы, ни хрена ничего не понимаем, а вот пришло говно от желтой курицы и сейчас нас научит праведной жизни.Гранц усмехнулся, все-таки Гриммджо парень с юмором, если даже в такой ситуации пытается шутить.- Это он тебе сказал?- Нет, я сам придумал и на бумажке записал, - Джаггерджак сердито повел плечами. - Конечно он. Как я могу обучить тому, что понимаю инстинктивно? Он не пустой, это точно.- С чего ты взял?- А ты бы видел как он вчера блевал фонтаном и истерил после маленького ?угощения?.