Глава 7 ?Рецидив? (1/1)

Был ли кто, чтоб болела память, преснела снедь,Ты ходила, как тать, и не различала путь –Ни врагу пожелать, ни близкому объяснить –И молиться больше так не суметьНикогда-нибудь.(Вера Полозкова - Nevermore)Утренний лучик света скользил по тёмно-красному ковролину и по покрывалу, изгибаясь на белых складках простыней и одеяла, ныряя под подушку и появляясь на ней, словно прошивая насквозь. Соул не сразу уловил тот момент, когда сон, ещё секундуназад казавшийся таким реальным, растворился где-то в закоулках сознания и с каждой минутой из памяти стирались все его детали. Открыв глаза, он первым делом наткнулся взглядом на пустующее место около себя. Парень провёл рукой по простыни, словно пытаясь удостовериться в том, что напарницы рядом нет, и раздосадовано вздохнув, сел на кровати, разглядывая номер, будто в первый раз. Из ванной доносился шум воды, свидетельствующий о том, что его соседка по комнате явно не собиралась следовать постельному режиму и снова дала волю своей вечной деятельности. Пробурчав себе под нос несколько нелицеприятный прилагательных в адрес Маки, он прошлёпал босыми ногами до комнаты: - Тебе не нужна помощь? – громко спросил Соул и немного удивился, как хрипло звучал его голос спросонья. Кран резко замолк, и из-за двери послышалось копошение и тихие проклятья: - Что ты сказал? – переспросила Мака, с трудом пытаясь натянуть на себя платье и не взвыть от того, как кожа болезненно натягивается в области раны. - Помощь не нужна?- повторил Соул, прочистив горло. - Пока нет, спасибо, - она надеялась, что её безрезультатные старания не были столь очевидны, - я сейчас выйду, ты мне сперевязкой поможешь. - Как скажешь, принцесса, - Соул направился к кровати, намереваясь снова рухнуть в мягкие одеяла, когда снаружи раздался уверенный стук в дверь. - Что вам всем не спиться, - с неохотой поднявшись и шаркая ногами, он открыл дверь.

На пороге стояла девушка в форме обслуживающего персонала. Она выглядела несколько уставшей и говорила, лениво растягивая слова: - Ваш завтрак, извините, что помешала, - она подтолкнула тележку ближе к порогу и уже собралась уходить. - Мы ничего не заказывали, - в недоумении разглядывая тарелки, сказал Соул, - это какая-то ошибка. - Никакой ошибки, - бесцветным голосом ответила девушка, явно расстроенная, что должна ещё и терять время на какие-то объяснения, - был заказан завтрак на фамилию Албарн, в номер 274.- Албарн? Странно, - протянул Соул,- хотя, это был случайно не мужчина? Такой неприятный рыжий тип? - Я не знаю. По телефону голос точно был мужской. - Ясно, - послышался щелчок, и в небольшой прихожей появилась девушка, прикрывающая рукой длинный порез, - Мак, твой отец опять проявляет чудеса заботливости. Мака заглянула через плечо напарника: - Как раз вовремя, я очень проголодалась.Горничная вытянула шею, с любопытством разглядывая полуголую девицу с явными отметинами или бурной любви или не менее бурной схватки, что, на её памяти, не исключало друг друга: - Спасибо, вы можете идти, - Соул сделал акцент на последней фразе и, оскалившись, захлопнул дверь прямо перед её носом. Девушка ещё несколько секунд смотрела на закрытую дверь, пожала плечами и застучала небольшими каблуками по натёртому до глянцевогоблеска паркету коридора, потеряв всякий интерес к паре. - Ты мог бы дать ей чаевые, - сказала Мака, наливая в кружку чай из заварника,- в конце концов, она фактически принесла нам ?завтрак в постель?.- Она слишком явно показала свой интерес к твоей скромной персоне, - сказал Соул,разматывая рулон бинта, - это проявление неуважения. За такое чаевые не положены. - Вау, какие формальности. - Какие есть, - он встал перед ней на колени, стараясь не обращать внимания на её обнажённые бёдра, - ты собираешься участвовать в процессе или будешь есть? - Буду есть,- хихикнула Мака и, откусив от сэндвича большой кусок, запила его чаем. Она также старалась не опускать взгляд на Соула, чтобы ненароком не залиться такой неуместной и глупой краской. Всё-таки сидеть в платье, завёрнутом до самой груди, было не так чтобы очень комфортно. Она снова сделала глоток и стала вглядываться поверх белых взлохмаченных волос напарника в пейзаж за окном.Второй этаж располагал к эстетическому удовольствию, по крайней мере, от архитектуры соседних домиков. Но погода не особо поднимала настроение. Небо было серым, словно матрас, затянутый старой, нестиранной простынею. Лучи солнца, пробивающиеся сквозь плотный слой свинцовых туч, казались холодными и тусклыми. Голые чёрные ветви деревьев только добавляли общей картине унылых аккордов. Ветер путался в них, ритмично раскачивая тёмные прутья, словно они были мышцами огромного сердца этого города. Из-за чересчур узкой улицы в окнах дома напротив можно было разглядеть силуэты людей, но с трудом. Да и мало кто сейчас находился в свой квартире – типичный понедельник имел свои не менее типичные приметы.Соул же, воспользовавшись отрешённым взглядом Албарн, позволили себе бесстыдно разглядывать ту, к которой привык за последние шесть лет как к неотъемлемой части самого себя. Руки непроизвольно повторяли одно и то же действие, накладывали одну ленту бинта на другую, а глаза исподлобья следили за каждым движением век и ресниц Маки. Её глаза потемнели, насколько помнил Соул, с их первой встречи, как темнеет со временем амальгама зеркала. Сейчас в них словно плескалась тёмная изумрудная вязкость, перетекая, переливаясь и отсвечивая яркими бликами на солнце. Возможно, именно они так привлекли его тогда, и он легко согласился быть её оружием. На её вытянувшемся и повзрослевшем лице, с высокими скулами, чётко очерченными губами и чудь вздёрнутым носиком глаза словно бы оказались вне времени и вне правил. Они были по-детски большими и выглядели даже несколько болезненно, превращая семнадцатилетнюю Албарн в подобие антикварной фарфоровой куклы.Не смотря на это, её было трудно назвать красивой в обычном понимании этого слова. Красивыми для Соула были девушки с совершенно правильными чертами лица, такие как Роуз, например. Подобные красивые лица улыбались с обложек глянцевых журналов, играли роли трепетных героинь мелодрам, чванно ухмылялись с плакатов и постеров. Черты лица Маки казались Соулу чем-то на подобии произведения высокого искусства, а он – самый преданный ценитель. И если обыкновенная красота приедалась и становилась чем-то обыденным, то от Албарн напротив, сложно было оторвать взгляд. Эванс мог бы сравнить Маку с джазом, который просто не всем дано понять, чтобы насладится им в полной мере.

Её уже почти высохшие волосы чуть играли разными оттенками, словно струящиеся по плечам нити чистого шёлка. Несколько прядей она заложила за ухо, открывая нежную круглую мочку. И почему каждый её простой жест казался Соулу таким ослепительным и важным? Рядом с ней всё меркло и теряло краски, как бы смешно и нелепо это бы не звучало. Эта девушка, во многих смыслах несущая смерть, была словно за нею, превращая её в нечто совершенно обычное, в какую-то банальную составляющую жизни, а вовсе не в её прямой антоним. И смерть и правда обретала лик, голос, становилось постоянной спутницей, постукивая каблуками рядом, как эта горничная или нарастая чёрными комьями внутри, но не пугала, а лишь помогала остро чувствовать себя живым.Соул понял, что перешёл рамки дозволенного, когда в пальцах больше не осталось ткани, а Мака заинтересованно вглядывалась в его лицо, чуть склонив голову на бок. Итэр не знал, как давно она заметила его нездоровый интерес, но был благодарен за то, что она, кажется, никак не собиралась заострять на этом внимание. Он поспешно отрезал лишнее и завязал аккуратный узел. Чёрная ткань платья волной спустилось к коленям, и под ней исчез результат старания Итэра. Мака сцепила руки в замок и опустила взгляд в пол, словно потеряв что-то. Она закусила губу, обдумывая свой вопрос, подбирая слова: - Соул, что же всё-таки случилось там, на мосту? - Мака всматривалась в его глаза, словно в воду, где промелькнула тень маленькой рыбки, - ты замер, словно статуя, не двигался, и он - тоже. Я так испугалась, я чувствовала себя совершенно бессильной, боялась, что если этот Кишин что-нибудь попытается предпринять, я не смогу тебе помочь.- Я не знаю, что произошло,-ответил после недолгой паузыЭванс и практически не соврал, - сначала я увидел его глаза, и появилось чувство, будто жизнь уходит изнутри. Так бывает, когда теряешь сознание, а когда я пришёл в себя, то успел только ранить эту тварь. - Ясно, - девушка немного нахмурилась, - То есть даже если ты не съел его душу, он, возможно, уже мёртв? - Я так не думаю. Ты сама видела, насколько он живучий, - Итэр отрезал себе кусок сэндвича, - мы поступили самонадеянно, надо было изначально прислушаться к Шинигами.- Да, но…, - Мака сжала губы в тонкую полоску, решая, стоит ли заканчивать предложение, - а впрочем, проехали.Она поднялась с кресла и надела на ноги вчерашние ботинки, которые, как всегда, совсем не вязались с её внешним видом. Она оглядела их на наличие пятен подсохшей крови, которые, возможно, пропустила и не успела стереть, и удовлетворённо разгладив невидимые складки на платье, посмотрела через плечо на Эванса: - И кстати, когда в следующий раз решишь поглазеть на меня, попытайся, чтобы это не было так нарочито заметно, - она таинственно ухмыльнулась и выпорхнула за дверь.

*** Первым делом Мака направилась к отцу, чтобы удовлетворить его любопытство и желание окружить дочь всяческой опекой. Когда Соул зашёл к нему, мужчина был уже в курсе всех событий или практически всех: о ?последствии?, которое сейчас причиняло Маке ноющую боль, она решила умолчать. Спирит воспринял всё должным образом, приговаривая, мол, главное, что они остались живы.Несмотря на свою неосведомленность, он всё же решил, что иначе, чем отправить Маку срочно домой на заслуженный отдых, поступить нельзя, а с эти монстром и кто-нибудь другой справиться может:?Как будто твой Итэр - единственная Коса Смерти на всю академию?. Вопреки всем ожиданиям Ками плюнула на работу и подбросила их в аэропорт прямо в разгар понедельника. За весь рассказ об их неудаче, женщина лишь единожды едва заметно сморщила нос, но в итоге вынесла вердикт, что это далеко не конец света и всё наладится, в конце концов, они отличная команда. Под её глазами залегли тёмные тени, а веки немного припухли. Она казалась уже не такой ослепительной, как вчера, но более земной и простой. Она крепко обняла дочь, от чего у Маки едва не брызнули слёзы из глаз, но она сдержалась и пообещала, что обязательно позвонит, как только они доберутся домой. Со своим бывшим мужем Ками и вовсе держалась как-то отчуждённо и даже, как показалось Соулу, выглядела немного виноватой.Всё это время Мака чувствовала себя чересчур усталой и разбитой, и дело было вовсе не в ране, которая тоже не давала покоя. Голова гудела и трещала, как перекаченный воздухом шар, глаза болели, а горло саднило, словно расцарапанное изнутри. Когда они, наконец, оказались на борту самолёта, она прислонила голову к прохладному стеклу иллюминатора, чувствуя, как оно нагревается под кожей. Холодный октябрьский дождь мелко накрапывал, окрашивая землю в тёмные тона и заставляя техперсонал натягивать на голову капюшоны. Ярким алым зажглись надписи ?не курить?, люди протискивались друг между другом, засовывая багаж в отсеки, из репродукторов доносилась приятная, успокаивающая музыка:

Look for the girl with the sun in her eyesAnd she's goneLucy in the sky with diamondsLucy in the sky with diamonds Битлз продолжали петь, самолёт начинал заводить свои моторы, а Мака больше не могла сдерживать усталость, и закрыла глаза, словно сдавшись: - А ты замечала, что первые буквы в названии этой песни, складываются в LSD?

Услышала она вопрос Соула. - Нет. Но может, поэтому у меня и кружится голова, - тихо сказала она и почувствовала, как мир вокруг постепенно теряет свою реальность.

*** Всё происходящее казалось Маке частью сна. Она словно наблюдала со стороны, как посторонний зритель. Вот самолёт, разрезав облака, приземлился в Неваде. Такси, указатели, таблички, дорога, проносящиеся мимо выжженные пейзажи, что-то периодически спрашивающий Соул, чем-то периодически интересующийся отец. Всё как в тумане, как за плотной завесой. Каждая фраза требует титанических усилий. Албарн чувствовала себя просто отвратительно, а больное горло только сгущало краски: сглотнуть – сродни пережить мучительную пытку, и она оттягивала этот момент как могла. Небо над пустыней затянулось тяжёлыми облаками и сделалось низким, казалось, можно было поднять руку и коснуться тягучей серой массы. Из монотонной речи таксиста Мака поняла, что, если верить синоптикам, на Город Смерти надвигается циклон. Несмотря на отсутствие палящего солнца жара всё ещё была невыносимой. Влажность поднялась до неведомого уровня и горожане, снующие в обеденный перерыв между кафешками и переходами, утирали пот и ощущали себя маринадом в большой стеклянной банке, наглухо закрытой крышкой.Молча стерпев прощальные объятия отца, Мака поддалась уговорам Соула и согласилась сначала отчитаться перед Шинигами, а потом уже спокойно возвращаться домой. Сказать оказалось проще, чем сделать. Девушка снуло плелась за напарником, взбираясь по лестнице академии, словно восходит на палубу огромного лайнера, и держалась за перила так, будто тот уже уверенно шёл ко дну. Когда перед глазами стали мелькать чёрные ?мухи?, она поспешно схватила Соула за руку: - Пойдём быстрее. Я бы не хотела встретить кого-нибудь знакомого. Соул лишь кивнул и потащил её за собой. Мака не могла потом вспомнить, как они оказались в апартаментах смерти. К её огромному облегчению, Кида не было, да и Итэр взял весь рассказ на себя. Шинигами внимательно слушал Соула, иногда вставляя ?ясненько? и поглядывая на Албарн. Та в подтверждение слов друга лишь кивала головой, как китайский болванчик: - Значит, своих способностей метаморфа он так и не проявил? - Нет, - покачал головой Соул, - и мы не уверенны, является ли он им в принципе. - И убить вы его не смогли? - Нет, - глухо повторил Соул. - Ясненько. Ну что же, не велика беда, придумаем что-нибудь. А пока отдыхайте. И если я получу какие-нибудь новые известия о нашем знакомом, я проинформирую вас, - Шинигами говорил довольно весело и бодро, словно они, как и всегда, уничтожили очередную душу. - До свидания, - сказал Соул, кивнул и потянул Маку за руку. Та подчинилась ему как безвольная кукла. Ноги отказывались идти, коленки подгибались, а в груди гулко колотилось сердце: Мака ясно ощущала каждое сокращение и расслабление его мышц, словно оно прилегало плотно к коже.Албарн прильнула к Итэру, уткнувшись носом в его предплечье, как в кислородную маску: - Хочешь, я тебя понесу? - Не надо. - Не веди себя, как упрямый баран. Тебе ведь плохо. - Мне хорошо. Мака прикрыла глаза, повиснув на нём всем телом. Прохладная ладонь легла на лоб, принося секундное счастье: - Ты вся пылаешь! – гневно воскликнул Соул и, не обращая внимания на возможные протесты, поднял девушку на руки.А протесты и не последовали. Мир для Маки словно сузился до размеров одного единственного лица и голоса, и в следующую секунду она уже съезжала на Американских горках в непроглядную темноту, а в ушах Джон Ленон снова начал исполнять строки о несуществующей Люси.

*** - Смотри, она просыпается. - Слава Шинигами. Что бы я без тебя делал? - Психовал бы и орал мне в трубку, собственно, чем ты и занимался час назад.- Я серьёзно. Спасибо. Ты настоящий ангел. - Брось, не за что.Мака открыла глаза, и яркий свет лампы ослепил, заставляя её снова болезненно зажмуриться. Она ещё раз попыталась разглядеть, что происходит вокруг, и опасливо расслабила веки: - С пробуждением, спящая красавица. Ты как себя чувствуешь, - голос Цубаки звучал невероятно нежно и заботливо.- Вроде нормально, - сказала Мака и попыталась приподняться на локтях, но одним рывком была возвращена в горизонтальное положение.- Ляг, тебе нужен покой,- наставительно сказал Соул, упирая руки бока, как многодетная хлопотливая мать, - ну и напугала ты меня! - А что собственно произошло, - спросила Мака пытаясь припомнить хоть что-нибудь. - Ты отключилась прямо у меня на руках, я принёс тебя домой и сразу позвонил Цубаки, рассказал всё и попросил, чтобы она быстро пришла тебя спасть, потому что ни хрена не знал, чтотобой делать. - Ну как ?попросил?, протараторил что-то, как потерпевший, только Блэк и помог разобрать его причитания, - усмехнулась Цубаки.- Не выдумывай, - буркнул Соул.- И я всё это время была без сознания? - ошалело спросила Мака. - Конечно нет. Ты пришла в себя, но ты это вряд ли помнишь: температура была под сорок, да и говорила ты что-то... я не уверенна, но, - Цубаки посмотрела на парня, словно ища поддержки. - Ты несла что-то про людей-лошадей, которые едят мармелад*, - еле сдерживая улыбку, сказал тот.Мака приподняла бровь и несколько недоверчиво посмотрела на друзей, но потом, догадавшись, о чём идёт речь, залилась румянцем и накрылась одеялом с головой:- Чёртов ЛСД, чёртовы Битлз. Ненавижу, - сдавленно раздалось оттуда. Цубаки нахмурилась и уже собиралась за новой таблеткой жаропонижающего, но Соул поймал её за руку и, покачал головой, одними губами произнёс ?Всё в норме?: - Л-ладно. Я, всё таки, уже пойду, а то у меня ребёнок сидит без ужина. - Какой ребёнок? - переспросила Албарн, выныривая из-под одеяла. - Поверь мне, Блэк*Стар совершенно здоровый ещё более беспомощный, чем ты после обморока, - девушка нагнулась и поцеловала Маку в лоб, - поправляйся. И если будут проблемы, сразу набирай меня, - обратилась она уже к Соулу. - Ага. Я провожу тебя, - спохватился он, и вышел вслед за Накацукасой за дверь.Мака повернула голову и посмотрела на небольшой будильник, стоящий на тумбе. Стрелки часов указывали на без десяти девять, а секундная медленно завершала очередной круг. Албарн глубоко вздохнула, чувствуя, как воздух хрипло проходит через лёгкие. Снизу доносился женский голос, декламирующий названия разных лекарств и аннотаций к ним. Потом ещё несколько фраз, и вот дверь гулко захлопнулась, и ключ звонко провернулся в скважине. Послышались шаги, и в комнату вернулся Соул. Он тихо закрыл за собой дверь и присел на кровать к Маке: - Ты когда-нибудь прекратишь строить из себя героя-одиночку? - Я никого не строю. - Строишь. А что было бы, если бы меня рядом не было бы, а? - Но ты ведь всегда будешь рядом. Такой простой довод Маки свёл на нет все попытки парня хоть как-то призвать к её совести: - Конечно буду, - он нашёл её руку, зарытую в складках одеяла, и переплел пальцы вместе. Среди белого постельного белья она как никогда сильно напоминала хрупкую куклу, бережно упакованную в большую подарочную коробку. Соул не могу не признать, что даже сейчас она казалась ему самой прекрасной девушкой на земле. Он провёл рукой по её щеке, и Мака устало прикрыла глаза и повернула голову, словно в благодарность, коснувшись губами его ладони. Итэр с трудом заставил себя не отдёрнуть руку: каждое, каждое её действие, даже столь невинное, вызвало у него ощутимую дрожь. И такую, какая обычно бывает только несколько раз за всю жизнь, а Маке удавалось вызвать её каждый грёбаный раз.- Я пойду, сделаю тебе чай с лимоном. Цу сказала, тебе нужно много пить, а витамин С не повредит, - он нехотя расцепил их пальцы и ушёл на кухню. Вместе с горячим напитком к Маке пришло и, хоть и недолгое, но долгожданное облегчение ангины. Стараясь не думать, что будет после этого чая с её и так уже пострадавшим горлом потом, она наслаждалась чувством тепла, наполнявшего её изнутри и расслабляющее каждую клеточку её тела. Выловив напоследок со дна лимон и проглотив его, даже не поморщившись, Мака поудобнее улеглась в кровати и провалилась в забытье, подумав напоследок: как бы хорошо ни было в отеле Амстердама, родную, чуть поскрипывающую кровать она не променяет ни на что.

*** Мака надеялась, что в постели ей валяться не больше недели, но надежды её жили только сутки,ровно до момента, когда доктор, засунув ложку в рот Албарн, заставив её прокашляться до хрипоты, прислушавшись к её рваному дыханию и пару раз черканув что-то в карте, наконец, вынес неутешительный вердикт:- Острый обструктивный бронхит, - сказал он с долей укора. - И что? Мне в понедельник можно будет справку получить? – поинтересовалась Мака. - Вам, девушка, постельный режим положен, недели на две, в лучшем случае на три, хотя, я так понимаю, при вашей любви к деятельности это невозможно. Мака быстро кивнула. - Ну что же, я пропишу вам хорошие сильнодействующие антибиотики, широкого спектра, - он протянул Соулу небольшой рецепт и парень стал старательно вчитываться в кривой размашистый почерк врача, - и, пожалуй, курс внутримышечных инъекций не повредит.- То есть, уколы? – пискнула Мака. - То есть, уколы, - кивнул врач, - молодой человек, вы обладаете нужными навыками или нужно вызывать фельдшера? – обратился он к Итэру. Парень оторвался от чернильных закорючек и удивлённо приподнял бровь: - Может мне её ещё и катетер поставить? Или плевральную трубку?- Судя по всему, у вас есть начальное медицинское образование.- Да. Если можно так назвать вечерние сериалы на Fox**.- Не присылайте никого, сами справимся, - махнула в его сторону Мака.- Как скажете, - врач поднялся и аккуратно сложил стопку бумаг, - с лечением не затягивайте. Может развиться пневмония, а это уже совершенно другая история, - наставительно предупредил он и удалился, махнув напоследок полами своего белого халата как какой-нибудь супермен.С лечением никто затягивать и не стал. Как оказалось, для Цубаки и ?внутримышечные инъекции? не составили большого труда, хотя жизнь Маке это не облегчало никак. Как и Соулу, для которого эти недели оказались действительно сложными. И проблемы начинались уже с Роуз, которой совершенно не понравилось его игнорирование звонков, когда Соул сослался на очень высокий ценник на международные звонки, а уж тем более не нравилось ейтеперешнее столь скудное внимание к её персоне. Своей повелительнице её ненаглядный уделял девяносто процентов времени, вместо положенных десяти, в которые входили завтрак, обед, изредка ужин и, конечно же, общие миссии. Словно бы на зло ей, Итэр носился вокруг Албарн, как заведённый, а если не носился, то обязательно говорил о том, как собирается это делать. Роуз уже на третий день начали раздражать подобные разговоры, и она искренне желала блондинке скорейшего выздоровления.За эти две недели Соул узнал ещё и то, как друзья могут превратиться в надоедливую кучку постоянных непрошеных гостей. Каждый желал проявить свою заботу, и каждый ходил навещать Маку хотя бы раз в день, что означало для Соула отсутствие всякого личного пространства. Албарн тоже не была в восторге, особенно от визитов Кида, который хоть и был крайне мил и обходителен, но одаривал нелестными комментариями каждый несимметричный предмет интерьера и сидел около больной до тех пор, пока её комната не станет похожа на две зеркальные половинки, склеенные воедино где-то на месте кровати. Симметрию всякий раз нарушала лишь сама Мака, что неумолимо старался исправить Шинигами Младший, раскладывая её волосы и пижаму по одним ему известным стандартам красоты. От Блэк*Стара на удивление проблем не было практически никаких, кроме постоянно опустошаемого холодильника в таких объёмах, словно на квартиру Соула и Маки был совершён набег саранчи.Хлопот добавляла и сама Албарн. И дело даже не в её болезни: тут она была непривередлива и особо не гоняла напарника. По факту, ей требовались лишь ежедневные перевязки и, Кишин их побери, чёртовы конспекты. Каждая лекция должна была быть записана в строгой последовательности, строгим подчерком и без всяких там попущений. По мнению самого Итэра, он в жизни не учился так усердно, как сейчас. Сюда же вечно пригорающая еда, отсутствие хоть одной свободной минуты, посвящённой себе любимому, истеричные звонки Спирита, Мака, заваливающая его вопросами по новой теме, её рана, которая, к огромной злости парня, не особо старалась заживать, надсадный кашель напарницы, который не давал Соулу выспаться-всё это превратило эти две недели в седьмой круг ада – ужасно, конечно, но могло быть и хуже. Этим Соул утешал себя, даже не думая о том, что будет действительно хуже.Воскресным вечером, когда Эванс впервые за большой отрезок времени взял в руки книгу (лишь потому, что любой побочный звук вызывал кошмарную мигрень), от попытки, хотя бы просто понять, о чём он читает, его отвлек глухой стук и тихое ?чёрт? раздавшееся из коридора. Отложив это безумное занятие, Соул вышел из гостиной, щёлкнув выключателем: - Поймана с поличным, - объявил он, глядя на Маку, и скрестил руки на груди. Девушка лихорадочно потирала плечо ладонью, - и куда намылилась? - Я хочу в душ, - прогнусавила она, и показала полотенце, которое держала в руке.- В душ, конечно, можешь, но я надеюсь, ты не рассчитываешь идти завтра в академию? - Рассчитываю, - снова гнусаво ответила блондинка и шмыгнула носом. - Да ты себя в зеркало видела? Вся бледная, под глазами синяки – да тебя же можно в ?Ходячих мертвецах? без грима снимать, - хохотнул Соул. - Спасибо, блин, большое, - обиделась Мака, - я, между прочим, всё ещё болею! - Чем? Раком? - Да, да, может быть я не выгляжу совершенно здоровой, но чувствую себя гораздо лучше, - гордо заявила она и в ?доказательство? зашлась тяжёлым кашлем. - Ага, я вижу. Даже слышу. Так, сейчас в ванную, а потом живо в постель, а завтра я даже не подумаю тебя будить. - Ладно, папуля, - она сделала акцент на последнем слове и скрылась в комнате, громко хлопнув дверью в знак протеста. - И прекрати выламывать дверные косяки, дочурка! – вернул ей Соул и ушёл в свою комнату.Девушка разделась и встала под горячие струи воды. Хоть она, на самом деле, и чувствовала себя не лучшим образом, с первыми днями болезни это было невозможно сравнить. Она выкручивалась, как могла, стараясь не слишком сильно мочить бинты, но получалось это из рук вон плохо. Однако за последние недели она уже приноровилась практически без посторонней помощи (в лице Эванса, конечно) перевязывать повязку. Мака закрыла глаза, чувствуя, как вода быстрыми потоками стекает по волосам и коже и разум уносил её в сторону человека, мысли о котором в последнее время мешали заснуть сильнее, чем мучительный кашель и заложенный нос. Колин пришёл навестить её только дважды. Сначала в первый же день её болезни, и потом вот только вчера. С одной стороны, на фоне вечных посетителей он казался крайне ненавязчив, с другой – ненавязчив он был до обидного, до слёз, застрявших где-то в горле. Он ссылался на усталость, воз работы, непроходимые дебри бумаг и финансовых отчётов, непреклонного начальника и очередной пятиминутный семинар, который затягивается на часы. Албарн наскучили эти отговорки и оправдания. На телефон не поступало звонков, всё только односторонние вызовы и не одного входящего. Зато целый набор смс, на все случаи жизни: ?Уйду раньше с работы и загляну?, ? я очень соскучился?, ?не болей, красавица?, ?не грусти, любимая? и её самое любимое ?умираю без тебя?. Но он всё ещё оставался жив. Мака уже не знала чему верить, хоть и старалась не быть похожей на обычных девушек, что в приступе дикого страха и паники, в бессилии проверяют почту/компьютер/сайт в поисках следов измены, неверности, тотального вранья. Она не хотела всей этой грязи, ненужного яда, к и так растущему отчуждению, которое шириться, как гангрена, убивая новые и новые клетки. Вот только голос, холодный и спокойный, звучащий в трубке после десятка долгих гудков, действовал как слезоточивый газ. И Мака не могла понять: где же всё пошло не так?Она потянулась, на ощупь найдя шампунь, и чуть согнулась пополам, от резкой боли в области раны, но глаз не открыла. Мыльная пена запуталась в волосах, попала под бинты, обжигая, сбежала по телу к ногам, и растворилась в воде. Это напомнило Маке то, как Соул помогал ей сразу после сражения с монстром в номере отеля. От одной лишь мысли по телу разлилось приятное тепло и нежность. Так почему-то происходит всякий раз. Стоит ей попытаться самостоятельно сделать хоть шаг и уже поверить в собственную способность жить без него, как она снова утыкается лбом в его грудь, как слепая, шаря руками в темноте, натыкается только на его руки. Как бы она не пыталась убежать от него, где-то за поворотом её снова встретит Соул, и она не будет против. Она не смогла бы назвать это любовью, но вот например его смех, жаркий, с хрипотцой, он заставляет чувствовать и её саму немного счастливее. Но это не любовь, кажется.

Отгоняя подобные мысли, Мака помотала головой и, резко распахнув глаза, отпрянула в сторону, чуть не поскользнувшись на гладком акриле ванной. По её ногам стекали алые капли, смешиваясь с водой, переплетаясь в хаотичном порядке, и образовывая точно причудливые переплетённые ветви деревьев. Девушка с восторженным ужасом наблюдала за этой картиной. Сколь бы вода не продолжала литься, ей не удавалось смыть жуткий узор с тела, словно кто-то расписал Маку как фаянсовую статуэтку, только не красками, а кровью. Задним умом понимая, что это явно не очень хорошо, Мака, даже не закрыв кран, ватными ногами ступила на кафельный пол. Алые капли перестали выписывать дорожки, сливаясь в одну полосу. Мака попыталась подняться на носочки, чтобы достать бинт, но ощутила, как земля медленно уходит из-под ног, и саднящая боль нарастает внутри. Соул уже больше часа сидел в комнате, задумчиво перещёлкивая плейлист. Каждая песня словно хранилась в нём только для того, чтобы её всегда пропускать. Он вздохнул и посмотрел на часы. Меньшая стрелка была лишь в нескольких делениях от одиннадцати.

?Она там что, тренируется задерживать дыхание под водой?? Итэр выдернул наушники и спустился к ванной. Из-за двери продолжал доноситься шум воды: - Эй, ты собираешься выходить, земноводное, - крикнул он, постучав в дверь. Ответом ему послужила тишина. Только вода продолжала шумно стекать. - Знаешь, если бы я столько мылся, я бы уже всю кожу с себя стёр, и нашим соседям вниз по трубам кровавые ручьи бы спускались.

Вновь – никакой реакции.- Как хочешь, но я захожу, - Соул дёрнул ручку, в надежде на идиотскую привычку Маки никогда не запирать дверь, и она и правда с протяжным скрипом отворилась. Парень так и замер в проходе, чувствуя, как все слова и язвительные комментарии застревают в горле. На полу, безуспешно прикрывая обнаженное тело уже практически алым полотенцем, сидела Мака, вернее девушка, смутно напоминающая её. Цвет глаз совпадает, волосы тоже, фигура – её, вот только всё это не складывалось в общую картину. Она сидела в какой-то нелепой позе, словно поломанная, взгляд был затуманенным, и без тени понимая того, что с ней сейчас происходит, лицо было белым, как первый снег и даже губы сливались в чистое полотно. Волосы прилипли неряшливыми мокрыми прядями, как у утопленницы, а всё тело била мелкая дрожь. Соул подлетел к ней и попытался поднять на ноги: - Мака! Великий Шинигами, тебя ни на секунду нельзя одну отставить! Ты почему меня не позвала, дура?! – он кричал, заглядывая в её лицо, подозревая, что просто не услышал её крика. Девушка медленно моргнула и невидящим взглядом посмотрела на него. Ноги скользили по плитке, ещё больше размазываяпо ней бурые и алые разводы. Мака попыталась опереться рукой о стиральную машинку, но только рассекла ладонью воздух и чуть не рухнула на пол: - Соул? – слабо прошептала она белыми как мел губами. - Да, да это я. Сейчас, подожди, сейчас, терпи. Чёрт, ты даже на ногах не стоишь, - он сорвал с вешалки полотенце и, бросив его на пол, усадил Маку на прежнее место. Руки колотило, точно в треморе, а паника нарастала, грозя прорвать все платины: - Сиди! Ясно? Я мигом, - спотыкаясь о собственные ноги, он рванул к телефонной трубке и в беспамятстве набрал нужный номер, - девушка, 17 лет, обширное кровотечение, порез большой, рана, там как-то так, - он бессвязно говорил первое, что слетало с языка, мысли разбегались в разные стороны как тараканы.- Это вы о себе? – спросил меланхоличный женский голос. - Я, мать вашу, похож на семнадцатилетнюю девушку?! – взревел Соул, чувствуя, как нервы натягиваются струнами и вот-вот должны лопнуть.- Нет, - согласился непрошибаемый голос, - адрес?- Адрес, адрес. Так, улица Лунная, дом тринадцать, квартира седьмая. Только подъезд тот, где клумба, а то все путают… - Мы не спутаем, ждите, - и в трубке послышались протяжные гудки. Соул бросил её на пол и побежал назад в ванную. Выключив, наконец, кран, он опустился около напарницы на колени: - Ты как? Совсем хреново? Мака склонила голову налево, а потому направо, что, по сути, не было нормальным ответом, но явно означало: ?Совсем хреново?.- Я за одеждой, - он вернулся уже через секунду, с охапкой вещей. Не думая ни о чём, кроме состояния Албарн, он быстро одел её, но майку отбросил прочь: - Всё равно потом снимать, ты же не против?Мака лишь медленно прикрыла веки и так же медленно распахнула их. - Вот и славно. Я пойду открою двери, чтобы долго не искали. С лестничной клетки повеяло прохладой и резким запахом табака. Соул на секунду замер в надежде, что врачи сейчас материализуются буквально из воздуха. Но чудо не случилось, и он поспешил назад. Самое страшное было ощущать себя никчёмным. Он не знал чем помочь и не знал как. Его носило, колотило, и уже самого прошибал липкий холодный пот. Но все его действиябыли лишь попыткой прикрыть собственный страх и собственную слабость. Мака перебирала руками, то ли пытаясь остановить кровотечение, то ли вернуть всю потерянную кровь обратно в организм. Эванс поймал её холодные руки, крепко сжал и поцеловав тонкие пальцы. Албарн беззвучно пошевелила губами, закрыв глаза: - Что? Прости, ты говоришь очень тихо. Но ты говори, слышишь, говори, не отключайся, - он слегка встряхнул её, словно это могло хоть как-то помочь.- Ты любишь меня, - скорее не вопросительно, а утвердительно прошептала Мака.- Да, люблю, очень. И поэтому, ты должна держаться, ясно? - он погладил её по щеке, зарываясь пальцами в волосы. - Тогда… - конец фразы потонул в её шепоте.- Я не слышу, - чуть не срываясь на плач, проговорил Соул. - ..поцелуй меня, - еле слышно произнесла Мака и замерла, сама не осознавая, о чём попросила. Эванс прекрасно понимал, что она сейчас далеко не в том состоянии, чтобы мыслить здраво и, скорее всего, вовсе не будет помнить этого, но может именно эта мысль и заставила его податься вперёд и прикоснуться своими губами к её. Этот поцелуй не был похож на их первый: губы у Маки были холодными и сухими. И она не отвечала, но её пальцы судорожно сжали белую футболку Соула, оставляя на ней красные полосы: - Вы только гляньте: мы несёмся на вызов, а они тут целуются! Соул мгновенно вскочил на ноги и увидел тройку мужчин, остановившихся в прихожей. В докторе, стоящем спереди и держащем небольшую сумку, он сразу узнал лечащего врача Маки:- Приведите её в горизонтальное положение. Наложите повязку, внутривенную инъекцию, 0,5 миллилитра фентанила. Живо, живо, живо!Доктора забегали и засуетились, работая при этом очень слаженно и чётко. Вот уже знакомый Соулу врач сидит около Маки на диване и перетягивает ей предплечье. - Но вы говорили, у неё был бронхиальный спазм? - Был. Уже нет. В любом случае, это под мою ответственность, - игла легко ушла в вену, а Мака даже не дёрнулась. Всё вокруг замерло, время остановилось, пока рваные учащённые вздохи,как у загнанной, не перешли в тяжёлое и медленное дыхание, а взгляд, хоть всё ещё не фокусировался ни на чём одном, уже не был таким бессознательным.- Торпидная фаза травматического шока. Бедная. Давайте её на носилки и вперёд в машину.

Соул прислонился к стене, и объехал по ней вниз, чувство собственной бесполезности смешалось с чувством облегчения и благодарности. - Эй, ты собираешься тут сидеть или, может, девушке своей поможешь? – поинтересовался врач, глядя на Соула. - Я? Да, да, сейчас иду, - он встал с пола, быстро нащупал ключи в кармане куртки и захлопнул дверь, ощущая вокруг себя резкий запах крови.***Машина скорой помощи дребезжала и подпрыгивала на каждой выбоине. Мака не реагировала на такую встряску и выглядела сонной: - С ней что-то не то, - встревожено сказал Соул. - Фентанил – это наркотик, а ещё она потеряла много крови. Так что: это с ней ещё всё в порядке, - резонно заметил доктор, заполняя какой-то бланк своим куриным почерком.- Мистер… - Джеймс Уокер, - он протянул руку Соулу, - даже не удосужился узнать, кто лечит твою подругу? - Да, нет, извините. Мистер Уокер, то, что вы видели, это недоразумение, я могу всё рассказать. - Я бы попросил избавить меня от подробностей. Майкл, - обратился он к мужчине на сиденье возле водителя,– немедленно звони в отделение, пусть готовят операционную. - Я понимаю, что это было странно… - Да, немного. - Но так просто получилось, - Соул замолчал и посмотрел на девушку, контролируя её состояние, - а по вам сразу и не скажешь, что у вас есть доступ к наркотикам, а вот оно как. - А по тебе сразу и не скажешь, что тебя возбуждают девушки при смерти, а вот оно как, - в той же манере подметил Джеймс и снова уткнулся в свои бумаги. В приёмном отделении девушка так же быстро измарала какой-то опросный листок, задавая кучу вопросов. На большинство из них отвечал Соул, потому как Мака выдать хоть что-то членораздельное попросту не могла. Взяв нужные анализы, их оставили в плате, но лишь на несколько минут. Спустя некоторое время Маку уже водрузили на каталку и увезли в хирургическое отделение: - Всё ведь будет хорошо, - неуверенно сказал Соул, поворачиваясь к Уотеру, который стоял возле него.- Конечно. Тут всего пару стежков. Единственная реальная проблема – это кровопотеря, но и это восполнимо.Пойдём, я сделаю тебе кофе, - и он подтолкнул Соула в плечи, направляя в противоположную сторону от того места, где ещё минуту назад была Мака. Соул впервые в жизни оказался в ординаторской. Здесь стояла пара диванчиков, кофейный столик, два письменных стола с компьютерами, на стенах висело несколько полок, нагруженных всевозможными книгами и учебниками. Мужчина стоял около кофеварки и нажал подряд несколько кнопок: - Я не знал, что вы работаете в скорой помощи. - Друг уехал с женой на отдых, так что приходится брать на себя его смены. Вообще-то, неотложкав некотором плане моя компетенция. Моя специализация – интенсивная терапия. - Спасаете людей на грани гибели? - Да. Восстанавливаю угасшие жизненные функции. Работаю со смертью. - Значит, мы с Макой тоже в некотором плане интенсивные терапевты,- врач улыбнулся на такое заявление, казалось бы, одними уголками глаз и протянул кружку Соулу,- спасибо. А почему вы сейчас сидите со мной? У вас должны быть вызовы. - Я подменился. Решил, что тебе не помешает поддержка. В конце концов я должен помогать всем, - мужчина заварил кофе себе и присел на диване напротив, - да и без меня тебя бы сюда в жизни не пустили, а тут для твоих нервов обстановка получше, чем в общей приёмной. - Я никогда не бывал в больницах раньше. - Что же так? -У нас есть свои методы лечения, - ухмыльнулся Эванс, припоминая Штейна, с отвратительным скрежетом прокручивающего болт. - Тут и смотреть то не на что. Я помню, когда только пришёл сюда и когда получил своё первое ночное дежурство, был в лёгком шоке от того, как много идиотов в этом небольшом городе, решивших доказать это посреди ночи: пропороть себе ногу гвоздём, засунуть лампочку в рот, подраться, на пьяную голову, использовать различные бытовые предметы не по их назначению, - Джеймс улыбнулся и отхлебнул немного, - даже представить себе не можешь, какая извращенная бывает у людей фантазия. Скажи… Соул? - неуверенно произнёс он. - Да, всё верно. - Так вот, Соул, может мой вопрос будет бестактным, но можно уточнить, чем вы занимаетесь? А то, всё хожу вокруг да около и чувствую себя так, словно раскрыл тайных супергероев. Итэр хрипло рассмеялся, и этот смех подействовал на него как доза успокоительного, отпуская всё ещё ощутимую пелену страха и волнения: - Не совсем, хотя, в каком-то роде, мы и правда супергерои. Я Коса Смерти, а Мака моя повелительница. Ну, вы должны знать, академия Шибусен, и всё прочее.Доктор быстро кивнул, как бы говоря: ?я понимаю, о чём идёт речь?. - Но нас мало кто любит из…- Соул замолчал, подбирая нужное слово, - обычных людей. Но тут просто кому-то дано видеть души насквозь, а кому-то лечить людей. И это не хуже и не лучше. - Звучит довольно высокомерно, - ответил мужчина, глядя, как кофейная гуща медленно стекает по стенкам чашки, - моя дочь тоже так считает. Она мечтала бы быть одной из вас, но, как ты выражаешься, не дано. А я думаю: и слава Богу. - Слава Шинигами, - поправил Соул. - Извини? – Джеймс приподнял вопросительно бровь. - Ну ?Слава Богу? -мы так не говорим. Мы говорим – ?Слава Шинигами?, - пояснил тот. - То есть ?слава Смерти?? А что хорошего она сделала, чтобы её так превозносить?Соул задумался, не найдясь сразу, что ответить. - Ну, не то, чтобы так уже ?слава?, но по крайней мере к какому богу я обращаюсь, говоря ваш вариант, я не знаю. А с Шинигами я знаком лично, видел его тысячу раз, и с сыном его даже в более чем хороших отношениях, так что я практически дружу со смертью, и не могу в неё не верить. - А тебе нужно обязательно видеть что-то, чтобы в это поверить? - Нет, не думаю. За последние годы я видел столько всего, что мне не обязательно предъявлять доказательства, - Эванс отставил кружку и вытянул ноги, устраиваясь поудобнее, - а что вас так смущает в этой фразе? - Видишь ли, для большинства ?обычных людей? смерть - довольно жуткая штука и никак не вяжется с благодарностью. - Очень зря. - Считаешь? - Конечно. Стоит ли бояться смерти? И разве она вообще пытается внушить страх? Она что, названивает ночами, нашёптывая в трубку замогильным голосом, как в допотопных ужастиках? Или может ходит за тобой по пятам, приговаривая: ?Вот скоро, вот сейчас. Глянь, тебя может сбить машина!?. Ну идиотизм, ведь. Все боятся ни смерти, а собственного неведения, и она на само деле не пугает, апривлекает как и всё в этом мире, что ещё ни разу не пробовал. Мы часто думаем о ней, часто размышляем над тем, каким будет мир без нас, а ведь по сути, ничего плохого в тот момент не случится. - Даже не могу понять, говоришь ты чушь или умные вещи, - ответил мужчина. - Это только моя точка зрения. Но может, это лишь я привык так думать. Если бы я начал размышлять на каждым нашим заданием, я бы, скорее всего, уже бы свихнулся. Да и потом, есть к тому же судьба. Раз умер, значит, так должно было быть. - Дети умирают тоже потому, что так кому-то надо?- Да, - без тени сомнения ответил Соул, - ну, не успели натворить всяких дел, или как лучше выразиться. Не думайте, что пробьёте меня на жалость. Я к таким вещам довольно холодно отношусь. - Даже не собирался, - хмыкнул врач, - ну а если бы ты сегодня опоздал к своей Маке минут на пятнадцать, и она бы уже была мертва, ты бы тоже нашёл много объяснений для её смерти? Предначертанность – умерла, значит так тому и быть? - Даже не произносите этого вслух, - сказал Соул, ощущая, как из сердца точно вытягивают жилы, - это совершенно другое. - Нет. Это абсолютно то же самое, - мужчина некоторое время молча смотрел в потолок, прикрыв глаза, - моя жена умерла много лет назад. Она была повелительницей, как твоя подруга, и однажды просто не рассчитала силы. Так нелепо. До какого-то момента она казалась мне тоже кем-то наподобие супергероя, а потому казалось, что и она практически неуязвима. Если честно, думал что сойду с ума, только дочь и помогла мне снова стать на ноги. И я счастлив, что она не переняла дар своей матери.Соул смотрел на него широко распахнутыми глазами, а в голове мелькали события сегодняшнего вечера. Как какая-то безумная клиповая нарезка в режиме рассинхрона. В двери протиснулся мужчина в халате и жестом позвал следовать за ним.

*** В палате, где лежала Мака, было немного прохладно и остро пахло таблетками. Капельница отсчитывала секунды, а зуммер пищал в такт сердцебиению Маки, словно озвучивая каждую ломаную кривую, отражающуюся на мониторе. Её одежда была бережно сложена и лежала на стуле рядом с кроватью. Соулотложил её в сторону и сел у изголовья. Врачи ещё несколько минут что-то живо обсуждали и быстро чиркали в листах, наконец, Уокер щелкнул ручкой, захлопнул карту и, повесив её на спинку кровати, ушёл вместе со своим коллегой, ни проронив больше и полслова. Соул осторожно положил голову рядом с рукой Маки, стараясь никак не задеть и не потревожить её. Единственное что он смог, это сжать пальцами её коленку, чтобы просто знать, что она рядом и что она не растворится в следующее мгновение, как мираж. Только сейчас он понял, как сильно устал и вымотался. Систолы и диастолы его собственного сердца вторили аппарату, сжимались тугие мембраны, обостряя ощущения и выталкивая эмоции, которые словно иглы жгли и рвали изнутри. Где-то внутри у него, казалось, образовалась новая рана, ножевая, длинная, зеркальное отражение той, что сейчас скрывалась под слоем ткани на теле Маки, только она приносила скорее не боль, а полное опустошение и Соул не мог понять, как его сердце продолжает старательно биться.

___________________________________________________________________________________________________* переиначенный перевод строчки из песни Lucy in the Sky with Diamonds:"Where rocking horse people eat marshmallow pies"** американская телевизионная развлекательная сеть (и мало кто об этом не знает)