Глава 14. Вместе весело шагать... (1/1)

Виктория потягивала кровь из пакета и мысленно спорила с Бернадотте, бросавшего ехидные комментарии того, что видела дракулина.?Вот и спелись, голубки,?— фыркнул наёмник. —?Интересно… Как далеко у них зайдёт без помощи алкоголя и через сколько???Лучше замолчи! Хозяйка не помнит той ночи, да и вряд ли ей настолько… настолько приятно находиться в его обществе, что…??— уверенно возразила бывшая полицейская.?Уверяю тебя, ma chère, настолько,?— насмешливо прервал вампиршу мужчина, закуривая. —?Она настолько смирилась со своим положением, что ни разу не рискнула воспользоваться своими новыми возможностями, чтобы сбежать. Хотя уже давно была бы на свободе, несмотря на всякие договора с этим человеком, которые никогда раньше, между прочим, не соблюдала?.Слова француза заставили девушку подавиться и надсадно закашляться. Действительно, больше не было никаких планов побега, не было даже намёка на желание сбежать, словно Интегра смирилась и просто приняла правила чужой игры.?Кроме того,?— продолжил как ни в чём не бывало Пип,?— она постоянно ходит в форме этих убийц. И ладно бы?— в чём-то похожем на мужскую одежду, как любила раньше… Нет. Такое ощущение, что эта форма создавалась для тематической BDSM-сессии. Интересно, а она в роли госпожи или наоборот?— Монтана пытается укротить нашу гордую аристократку? Я бы на это посмотрел!?Воображение Серас рисовало одну картину омерзительнее другой: то Интегра стояла на коленях перед майором и будто умоляла сделать ей больно; то полуголая лежала на коленях у Монтаны и он сёк её по заднице, вырывая стоны не то боли, не то удовольствия, а может, и всего вместе; то лежала полностью обнажённая на кровати…Эти отвратные картинки заставляли отчаянно краснеть и давиться кровью под недоумевающим взглядом Лауры. Но окончательно вампиршу доконала картинка, где уже сэр Хеллсинг была доминатрикс: растрёпанный, связанный и плачущий Монтана, приговаривавший ?Никакой оплаты… Я должен это делать!?; а над ним нависает женщина при полном параде?— в форме, с кнутом в руках и с сигаретой в зубах.?Дорогая, я и не знал, что ты такая шалунья!??— засмеялся Пип.—?Серас, что с тобой? —?с беспокойством спросила Интегра, которая отвлеклась от обсуждения плана атаки на города Европы.—?Ничего… госпожа,?— и дракулина вновь взвыла от комичности ситуации.Пожав плечами, женщина вновь повернулась к карте.—?Лори, проводи, пожалуйста, Викторию к профессору,?— блондин рассеянно улыбнулся, снял очки и потёр покрасневшие глаза. —?Нам с фройляйн Хеллсинг нужно поговорить.—?Ты же знаешь, что мне всё станет известно? —?забывшись, перешла на ?ты? Лаура, но спохватилась, когда Хеллсинг подняла на неё вопросительный взгляд. —?Ой… Простите, герр штурмбаннфюрер… Я забылась.—?Ничего страшного, оберштурмфюрерин. Можете быть свободны.Девушка молча кивнула и покинула гостиную, забрав с собой Серас, по-прежнему сходившую с ума.—?Вы же не объясняться в своих чувствах собираетесь, штурмбаннфюрер? —?насмешливо спросила Интегра, впервые за весь вечер закурив. —?Если да, то я, пожалуй, пойду, потому что вы не выглядите тем, кто способен на что-то такое.—?Нет. Я не собирался объясняться в чувствах, которых к вам не испытываю,?— мужчина улыбнулся и надел очки. —?У меня к вам есть разговор, который касается будущего ?Миллениума?. Я, как руководитель, хочу временно свернуть проект и ?залечь на дно? в ближайшие десять лет.—?А что вам нужно от меня? У вас есть Лаура, чтобы советоваться, тем более, что я почти ничего не решаю.—?Вы не против умереть? —?внезапно спросил Макс, перестав улыбаться.—?Простите, что? Вы готовы исполнить мечту, которую я лелеяла первые несколько месяцев? Какая щедрость, я поражена! —?женщина издевательски похлопала. —?Нет, Монтана. Всё зашло слишком далеко, чтобы вот так можно было избавиться от меня. Не тогда, когда я начала наслаждаться происходящим.Хеллсинг действительно передумала подыхать и даже не могла сказать, почему именно. Было ли причиной осознание, что живой она полезнее, или желание всё-таки отомстить, которое привело её к планированию очередной мировой войны… Но факт оставался фактом: сейчас Интегра хотела жить даже сильнее, чем в те времена, когда руководила фамильной организацией.?Я теперь живу, а не существую,?— пришла в голову неожиданная мысль. —?Хотя бы потому, что не нужно бояться чувствовать и проявлять эмоции. И да, я действительно наслаждаюсь хаосом?.Но решиться на активные действия не давали противоречия в душе аристократки.С одной стороны, было страшно. Хеллсинг охватывал первобытный ужас лишь от осознания того, что нужно будет отступить от привычной программы действий, что если она не будет такой, какой все ожидают… Что-то обязательно пойдёт не так. Потому что проще жить с готовой программой механических действий и желаний, а всё, что не вписывается в рамки?— игнорировать, словно нечто несущественное, неважное и совершенно смехотворное.А ещё она совершенно забыла, что такое быть девушкой, на долгие годы заковав себя в цепи андрогинности: никаких юбок, платьев, обтягивающей одежды. Курение, которое поначалу не доставляло никакого удовольствия… Ничего женственного, словно, аристократка пыталась убедить всех (и в первую очередь?— себя), что просто не способна на слабость и провал, словно, была равна этим джентльменам из Рыцарей Круглого Стола, пропади всё пропадом!С другой же стороны… Больше не было никакого желания лгать самой себе и лицемерить, лишь бы сохранить остатки былого самоуважения. Потому что до плена, Интегра давно позабыла о том, что такое?— выйти из образа, снять маску, которую носишь целое десятилетие… Дать волю эмоциям и делать то, что хочешь, а не то, что нужно. Ослабить контроль над собой даже в родном поместье, показав слабость, чтобы, не дай Господь, никто не посмел воспользоваться этими болевыми точками и уничтожить её.?Наверно, мне стоит в какой-то степени быть благодарной Монтане, что он вторгся в мой маленький мирок и разбил его на осколки,?— мрачно подумала женщина, вставая и отходя к окну. —?Какой позор… Я оправдываю человека, отнявшего у меня почти всё, что было, а оставшееся?— обратившего в ничего не стоящую пыль?.—?Не буквально,?— торопливо дополнил майор, вырывая собеседницу из тяжёлых размышлений. —?Я собираюсь сделать вид, что убил вас, а затем выстрелил себе в лоб. Изящно, не находите? Так сказать, отсылка на одного известного человека.—?Тогда почему мы не можем якобы поубивать друг друга? И зачем вам… всё это? —?Интегра нахмурилась и обернулась. —?И вообще…?Зачем инсценировать смерти, если можно пересидеть всю шумиху в джунглях, где вы и находились много лет?—?Эти пятьдесят четыре года никому не было до нас дела… но ровно до того момента, как мои солдаты уничтожили Лондон,?— отозвался Монтана. —?Если бы всё пошло по канону дешёвых мыльных опер с окончательной победой ?Добра? в вашем лице над ?Злом? в моём лице, то ?Миллениум? был бы уничтожен. Но из-за непредвиденных осложнений и того, что я вас переоценил…—?А я вас недооценила,?— из горла блондинки вырвался сухой смешок. —?Не думала, что у вас есть хоть какая-то цель, и поверила в ваши слова… Вы слишком напоминали мне Алукарда, только чуть более… человечного и последовательного. Забавно, не правда ли?—?Между нами действительно не очень-то и много различий. Только вот мне есть ради кого жить и за что сражаться,?— Максимилиан мягко улыбнулся. Впервые за все почти семь месяцев не было этой неестественной гиперэмоциональной мимики, не было безумия в жёлтых глазах… Перед Хеллсинг сидел обычный человек. —?А сравнение да, забавное, пусть я никогда и не подтверждал наше с ним сходство в подходе к войне. Насилие ради насилия. Это… Иногда это забавно?— поддаться безумию, впасть в амок, рвать, рубить и резать… Что на фоне его борьбы за веру много столетий назад…—?Но вы предпочитаете наблюдать, а не участвовать,?— дополнила его мысль женщина, отходя от окна, садясь на диван рядом с майором и прикрывая глаза. —?Наверно, это прозвучит странно, но… расскажите о войне. Мне просто интересно, почему вам так нравится война.—?Я не особо помню,?— задумчиво ответил мужчина. За всеми приготовлениями к новой войне за прошедшие пятьдесят пять лет он почти не вспоминал о той войне. —?Сами понимаете, фройляйн… Это было слишком давно, чтобы сохранились хоть какие-то воспоминания, кроме страха. Кроме ужаса первого боя и боли в раздробленном плече. Вероятно, ещё был… Восторг? Я очень плохо помню.—?Но… Разве вы…—?Да, леди Хеллсинг. Я начинал с самых низов, но благодаря находке останков Вильгельмины Харкер и доказательствам существования вампиров и их пользы в нашем деле поднялся в звании до штурмбаннфюрера. Что же до первого боя… Я тогда прилично выпил, чтобы потерять способность помнить и вообще?— связно мыслить,?— неожиданно зло выплюнул Монтана. —?Также я помню величие своей страны, поднявшейся из пепла. Рассвет и возвышение происходили на моих глазах.Хеллсинг открыла глаза и внимательно посмотрела на союзника. Наверно, до этого момента она не воспринимала майора всерьёз. Как клоуна, способного отдавать приказы и убивать лишь чужими руками, или как маньяка, любящего смотреть на военные действия в прямом эфире и отринувшего собственное прошлое?— да, безусловно. Но не как на свидетеля исторических событий, не как гражданина униженной страны, обязанной платить огромные контрибуции. Не как обычного и понятного человека из плоти и крови.—?Я прекрасно понимаю, фройляйн, что сейчас не ведётся войн, похожих по масштабу и числу жертв,?— тем временем продолжил немец. —?Я не оправдываюсь и не считаю, что был прав, когда выбрал сторону, будучи ещё зелёным юнцом. Но, в свои двадцать четыре года (1), я добровольно вступил в ?СС?, потому что хотел снова видеть Германию великой. Нет… Я хотел сделать её великой.—?А почему вы тогда ходите в гражданском, если настолько преданны идеям? Что и кому вы пытаетесь доказать, в то время, когда ваша любовница и почти всё окружение носит форму с гордостью? Почему, чёрт вас раздери, вы заставили меня одеться в это?..—?Я не ношу форму лишь потому, что больше не служу вообще никому. Глупая идеология, которой я прикрываюсь?— всего лишь красочная ширма, которая, однако, прекрасно вписывается в смысл жизни остатков батальона,?— нацист повернулся к собеседнице. —?И ещё: я уже устал повторять, что Лаура?— не моя любовница. Вы хоть раз видели её глаза?—?Янтарно-жёлтые,?— Интегра поджала губы, стараясь хоть как-то взять себя в руки. —?Ничего особенного, просто цвет глаз. Не такой уж и редкий, как я погляжу.?Кажется, ревность неуместна??— блондинка была шокирована тем, что по какому-то праву ревновала Монтану к… а, собственно, к кому, если не к любовнице?—?Ошибаетесь. У скольких людей вы видели такие глаза раньше?—?Только у вас и вашей… помощницы. Я не особо вглядывалась в глаза людей,?— смутилась аристократка, но неожиданно выпалила:?— А глаза у вас с помощницей красивые. Но… Так ведь не бывает, верно? Чтобы так совпало, и два человека с одинаковым цветом глаз… если они не…—?Родственники, да? —?задал наводящий вопрос мужчина и придвинулся ближе. К его удивлению, Хеллсинг отреагировала на это спокойно. —?Выдохните и не ревнуйте, фройляйн. Лаура?— моя дочь, так что ревность тут неуместна.—?Дочь?! Но… —?Интегра хватала ртом воздух. —?Но она же…В голове всплывала вся информация о Монтане, которую удалось выжать из архивов, а также и документов, переданных Ватиканом через Максвелла. Никаких родственников у него по документам не было, в браке не состоял… И погиб при обороне Берлина ровно пятьдесят пять лет назад.—?Да, она вампир, но лишь наполовину. Вы листали архив с моим личным делом времён войны, да? —?Макс жестоко ухмыльнулся. —?Нет, там точно ничего не могло быть. Потому что Лауре не пятьдесят с лишним, а всего лишь тридцать восемь. И я всё-таки не вампир. Чувствуете, я тёплый.Блондинка замолчала, с недоверием глядя в глаза союзнику, к которому вернулось такое привычное безумие. Почему-то безумие не пугало так, как это делала излишняя откровенность мужчины. Оно не било по оголённым нервам и не давало пищи для размышлений, просто помогая понять, что союзниками по-настоящему им не стать… А вызывающая откровенность не давала даже ненавидеть его как прежде.Женщина схватила его за предплечье, пытаясь нащупать пульс, и, к своему же удивлению, нащупала.—?Вы не ответили на вопрос. Мне интересно, зачем нам ?умирать?, если нас в лицо знают немногие? Почему просто не переждать, планируя все наши действия и так? Зачем умирать мне? —?нарушила тишину Интегра, всё-таки вернувшись к начальной теме разговора. —?И зачем… Зачем мне носить эту форму? Тем более?— больше подходящую для ролевых игр, а не для повседневной носки. Зачем это всё?—?Мы?— слишком приметные фигуры, чтобы затеряться среди простых людей,?— выдохнул Монтана, снимая очки и протирая их. —?Конечно, придётся сменить внешность и повадки, но прежде всего стоит уверить всех, что мы мертвы.—??Главная хитрость дьявола?— убедить всех, что его не существует?,?— фыркнула женщина. —?Я не против, но… мне страшно. Эти семь месяцев, что я нахожусь подле вас… Это время буквально растоптало меня и словно… собрало заново. Но мне как будто чего-то не хватает. Я не могу сказать, что вы мне приятны и что я готова перейти к большему, чем взаимовыгодное сосуществование, но… вы честны со мной, и это очень радует.—?Я тоже не скажу, что вы?— самый лёгкий и приятный мне человек,?— майор, оценивший откровенность собеседницы, добродушно улыбнулся и провёл рукой по её щеке. —?Но я ценю вас. Как человека. А насчёт формы… Можете ходить в том, в чём захотите, хотя я не против ролевых игр,?— смешок вырвался из горла мужчины.—?Никто и не сомневался,?— ядовито парировала Хеллсинг, но спустя мгновение на её губах появилась слабая улыбка. —?Впрочем, вы не такой уж и плохой, пусть и тот ещё ублюдок.?А у него приятная улыбка??— неожиданно для себя самой подумала Интегра.***Лауре было не очень приятно пропускать разговор, от которого, вероятно, зависело дальнейшее сотрудничество с Хеллсинг, к которой в последнее время возвращалась привычная спесь, пусть и не в полной мере. Интегра, если быть честной хотя бы самой с собой, оказалась, на удивление, существенно приятнее в общении, когда дампир начала жить с ней в одной, скажем так, квартире.Девушку охватила несвойственная ей меланхолия. Такое иногда происходило, но Монтана-младшая не доверяла свою слабость никому. Потому что искренне мечтала, что когда-нибудь сможет вырвать из своей души эту погань, которая с каждым годом крепла всё сильнее. Даже не с каждым годом?— с каждой неделей дампир чувствовала, что всё меньше способна контролировать собственную человеческую природу. Что уже не относится к людям так же пренебрежительно, пусть и прожила среди них большую часть своей жизни.?Именно из-за этого я к ним так и отношусь,?— зло подумала брюнетка, пиная камешек, попавший под ноги. Она уже проводила заходившуюся в истерике Серас до профессора, так что имела полное право со спокойной душой прогуляться на пляж и посмотреть на звёзды. —?Какая же я… слабая!?Собственная слабость была противна Лауре, как и все те, кто любил тыкать дампира носом в эту самую слабость.?Соплячка. Слабая, ни на что не годная соплячка, которая вечно прячется за спиной дружка-оборотня или за авторитетом отца??— в голове против воли всплыли слова Зорин, периодически вылавливающей её в коридорах и устраивающей сеанс кошмаров, из-за которых девушка не могла не то, что нормально спать?— даже в моменты бодрствования трусливо жалась по углам из-за любой тени, дичилась почти всех и неделями не выходила из комнат, которые ей выделили.И самое поганое?— она никому не могла рассказать, кроме молчаливого и вечно хмурого Гюнше, ставшего свидетелем их с Блиц знакомства (2), а также Шрёдингера, потому что этот мелкий надоеда всегда всё видел и замечал.—?Нужно же мне присматривать за новой сестрёнкой, чтобы сообщать майору о беспределе?—?Нет, Шрёдингер. Не стоит,?— жёстко отрезала Лаура, поджимая губы и огромным усилием давя малодушное желание согласиться. —?Мы сами разберёмся. Мы с Зорин давно уже взрослые, так что… Спасибо, конечно, но не стоит. Если он вмешается?— станет только хуже, понимаешь?Мелкий ?Вервольф? всё прекрасно понимал и молчал. Он прекрасно знал, что Зорин ?наплевать на высокое происхождение мелкой выскочки, вонявшей человечиной?, как она сама и выразилась, выдыхая клубы плотного дыма прямо в лицо мальчику-коту.А тем временем прошло полгода с её переезда на базу ?Последнего батальона?, и Монтана-младшая, окончательно перегорев, приняла правила игры.…Не чувствовать……Не вспоминать……Презирать людей только потому что они слабые и годные лишь на корм ?высшей расе??— вампирам……Не давать повода для подозрений в такой слабости, как привязанность……Не перечить начальству и всячески показывать свою преданность……Никому и никогда не демонстрировать собственных слабостей…?А я ведь была так близка к тому, чтобы избавиться от собственных болевых точек??— уныло подумала брюнетка, чувствуя, как больно становится дышать.—?Ой! —?Лаура запнулась и упала, но была быстро вздёрнута за шиворот, словно котёнок.—?Осторожнее,?— ?Вервольф? аккуратно поставил девушку на ноги. —?Что ты здесь делаешь? Ты что, плакала? Что случилось?—?Всё нормально, правда.?Отец попросил проводить Викторию к профессору, потому что ему нужно поговорить с Хеллсинг, а потом… Я просто решила привести мысли в порядок,?— ответила дампир. —?Сегодня какая-то странная меланхолия одолевает. Решила прогуляться до пляжа и посмотреть на звёзды. Составишь мне компанию? Или у тебя дела?—?Нет, дела я уже закончил,?— пожал плечами Ганс, позволяя брюнетке опереться на его локоть. —?С тобой точно всё нормально?—?Да, со мной всё в порядке,?— ?Нет. Со мной всё точно не в порядке. Потому что я не должна рыдать. Потому что во время таких истерик я предпочитаю быть одна, чтобы никто не видел меня в полном раздрае и не мог этим воспользоваться. Потому что я слабее, чем хочу казаться?.—?Я знаю, что что-то не так,?— буркнул оборотень, подхватывая девушку на руки и поворачивая в сторону главного корпуса. —?Ты никогда не умела скрывать своих чувств, а я ненавижу, когда ты в таком состоянии пытаешься оправдываться.—?Отпусти! —?пискнула Лаура, пытаясь вырваться из объятий мужчины. —?Я… Я не хочу домой! Я хочу хоть немного отдохнуть! Ну пожалуйста!—?Нет,?— твёрдо возразил Гюнше. —?И не спорь! Ты в таком состоянии способна натворить много глупостей и устроить неприятности, так что лучше попытайся разговорить Хеллсинг, не используя алкоголь. Может, она тебе даже доверять начнёт.—?Нет. И даже не проси.—?Лори, ну что опять за сцены? Ревнуешь? —?оборотень мягко поставил девушку на ноги и обнял, уткнувшись носом в её волосы.—?А ты как думаешь? Он…—?Я уверен, что если встанет выбор между тобой и Хеллсинг, то он выберет тебя,?— мужчина поцеловал дампира в макушку и отстранился. —?Впрочем, поверь, я не дам тебя в обиду, если вдруг что-то случится.Лаура пожала плечами. Всё-таки она уже давно не ребёнок и способна принять и свыкнуться с чем-угодно.?Даже с мачехой, которая младше на целых шестнадцать лет?.