Двенадцатый этаж (1/1)

Майкл посмотрел на часы и вдавил педаль газа в пол. Справа от него лежал раскрытый планшет со светящейся зелёной точкой?— передатчиком Никиты. После визита в Инкубатор и разговора с Мэдлин оперативник теперь всегда носил устройство с собой и даже дома, под зорким глазом Елены старался проверять статус не реже, чем каждые шестьдесят минут. Кого бы старший стратег ни отправила в Россию, чтобы заполучить младенца, её план провалился: Никита по-прежнему находилась в тюрьме, а значит, всё ещё носила под сердцем их ребёнка. В случае непреодолимой опасности или (о, даже думать об этом…) выкидыша, они условились на побег. В здании была старая канализационная труба, ведущая в лес, и едва Никита пересекла бы периметр охраняемой территории, Майкл бы бросил всё и полетел к ней.Прошло всего две недели, а ему казалось?— вечность. Он был уверен, что Мэдлин не отступится, но ей понадобится время, чтобы спланировать следующий шаг. Каким-то чудом Никите удалось отразить нападение ?ищейки?. Каким?.. Майкл бы многое отдал сейчас, чтобы переброситься с ней хоть словом, чтобы посмотреть в глаза и убедиться, что с ней действительно всё в порядке. Настолько в порядке, насколько вообще может быть в тюрьме. Но ради неё же самой он должен был оставаться сильным, должен был, как и всегда, прятать собственные чувства глубоко внутрь и защищать её от самого страшного врага?— их безжалостных, циничных руководителей.Оперативник остановил машину перед знакомой многоэтажкой и бросился вверх по лестнице. На двенадцатом пролёте он несколько замедлил шаг и снял с предохранителя пистолет. Было тихо?— подозрительно тихо, как будто все соседи сейчас прильнули к своим тонким фанерным дверям, чтобы понаблюдать за спектаклем. Как будто сбылись его худшие опасения.С колотящимся в горле сердцем Майкл аккуратно повернул ключ в замочной скважине и вошёл внутрь. Бледный утренний свет заливал комнатушку робкой, дрожащей нежностью. Девочка лежала на диване, закутавшись в плед, словно в кокон, и мирно посапывала. Её каштановые кудри разметались по подушке своеобразным нимбом, а на губах засохла сахарная пудра. На журнальном столике и на полу валялись коробки из-под пиццы и пончиков, початые бутылки с газировкой и всевозможные сладости.Майкл облегчённо выдохнул и, незаметно для самого себя, улыбнулся. Он медленно закрыл дверь, снял пальто и тихо прошёл в ту часть комнаты, где располагалась небольшая плита и столешница. Ему стало жаль, что по пути он не заехал в магазин и не купил свежих продуктов. Но он так торопился сюда и так боялся, что девочка ушла!.. Выбрала хвалёную свободу, которая бы обернулась для неё очередным Стиви или чем похуже.В холодильнике всё же обнаружились кое-какие припасы: несколько яиц, бекон, банка консервированной фасоли и замороженные пирожки с джемом. Майкл тщательно проверил сроки годности и принялся за готовку, стараясь производить как можно меньше шума. Пока его руки словно сами по себе колдовали над едой, мысли неслись причудливой чехардой: воспоминания о сестре, тревога о любимой женщине и подсознательная симпатия к Алиссе смешивались в одно. Он никогда не говорил с Никитой о её детстве, практически ничего не знал о её ?прошлой? жизни, но догадывался, что оно было не самым радужным. Сколько раз ей приходилось ночевать на улице, искать пропитание в мусорных баках и отбиваться от грязных, похотливых лап? Сколько раз её насиловали?.. В том, что это произошло, сомнений не было: Майкл отлично помнил, как расширились её зрачки, как всё тело превратилось в камень, когда он швырнул её на кровать на барже. Тогда он, конечно, сразу же отпустил, позволил ей самой сделать выбор… Но сколько раз у неё не было этого выбора? Как она смогла всё пережить и сохранить душу чистой, нетронутой? Встретился ли ей на пути хоть кто-то, протянувший руку помощи?—?Не-ет! Отстань! —?раздался резкий, надломленный крик из-за спины.Майкл тут же бросил лопатку, которой переворачивал бекон, и подбежал к дивану. Девочка металась по подушкам, словно пытаясь от кого-то отбиться, и её лицо корчилось от боли. Прикрытые веки мелко, лихорадочно дрожали.Оперативник опустился на корточки у изголовья и мягко дотронулся до её щеки. Алисса тут же открыла глаза?— расширившиеся чернотой, словно в свете надвигающихся фар?— и резко села. Несколько секунд она хмурилась и втягивала воздух, пытаясь понять, что происходит.—?Чем это пахнет? —?наконец спросила она, подняв бровь.Только сейчас Майкл почувствовал запах горелого и поспешил к плите. Толстые полоски бекона приобрели чёрную кайму и агрессивно шкворчали на сковородке. Мужчина тут же выключил огонь и с досадой прикусил губу. Завтрак был испорчен.—?Да ладно тебе,?— Алисса встала рядом с ним и, завязав непослушные волосы, безмятежно пожала плечами. —?По-моему, так даже вкуснее.Майкл выдохнул и разложил по тарелкам с дымящейся яичницей несколько кусков бекона, выбрав для девочки наименее подгоревшие. Алисса с изумлением наблюдала, как он разливает кофе, достаёт из духовки ароматные пирожки и расставляет всё перед ней на барной стойке.—?Чёрт бы меня побрал,?— пробормотала она, взбираясь на высокий стул и отщипывая вилкой первый кусок.Как и пару дней назад, в подвале девочка проглотила еду практически мгновенно, словно голодала до этого неделю или две. Её не смутил ни подгоревший бекон, ни обжигающий чёрный кофе, и, собрав с тарелки последние крошки, она украдкой посмотрела на порцию Майкла, к которой тот едва притронулся. Мужчине не нужно было других знаков, и он тут же придвинул к ней добавку. Алисса не стала спорить и с радостью отправила в рот следующую вилку.Майклу с трудом удавалось спрятать улыбку за ободком чашки, из которой он потягивал горячий ароматный напиток. Внутри разливалось блаженное тепло, и он говорил себе, что это от кофе и от солнечного луча, терзающего его правую щёку сквозь приоткрытое окно.Когда Алисса наконец-то насытилась, она откинулась на спинку стула и сложила руки на груди. Её глаза снова налились тяжёлыми подозрениями, и тёмные брови почти сошлись над переносицей. Майкл вздохнул и понял, что момент настал. Дальше откладывать разговор не имело смысла.—?Сегодня ты пойдёшь к Эбботам,?— твёрдо сказал он.Это был приказ, один из тех, какие он сотнями раздавал на миссиях. Большинство слушались беспрекословно, но единицы?— такие, как Никита?— всегда имели своё мнение. Алиссу, судя по всему, его резкий тон тоже не особо впечатлил.—?Кто ты такой? —?спросила она. —?Откуда знал моего отца?Майкл отвёл взгляд и отхлебнул ещё кофе.—?Я не могу сказать тебе.Девочка закатила глаза и скептически пшикнула.—?Ещё скажи, что тебе придётся убить меня, если я хоть что-то узнаю.Это было шуткой для неё. Конечно, она не верила. И нужно было найти правильные слова, чтобы не доказывать делом.—?Мы с твоим отцом работали вместе,?— медленно проговорил оперативник. —?Он узнал о твоём рождении лишь спустя несколько лет. Твоя мать умерла во время родов, а тебя определили в интернат. Всё это время он пытался подыскать тебе хорошую приёмную семью, посылал деньги…—?Почему он не забрал меня?Алисса сверлила его своими чёрными глазами.—?Он не мог,?— Майкл вздохнул и посмотрел в окно.—?У него просто кишка была тонка! —?девочка презрительно фыркнула. —?Что тебе нужно было от него?Оперативник поставил чашку и едва слышно произнёс:—?Я хотел спасти своего ребёнка.Алисса снова пшикнула.—?Ну и как? Удалось? —?с издёвкой спросила она.Майкл поднял на неё тяжёлый, обречённый взгляд.—?Я не знаю. Но я могу помочь тебе. Сейчас.Саркастическая улыбка девочки чуть дрогнула, но не исчезла с лица.—?Как он умер? —?спросила она.Между ними повисла долгая, мучительная пауза. Майкл знал, что безопасней было бы соврать, но Алисса слишком чутко улавливала ложь.—?Мне пришлось убить его, чтобы защитить тебя,?— произнёс он. —?Мне жаль.Улыбка сползла с лица Алиссы, и по щеке покатилась одинокая слеза.—?Ты кусок дерьма,?— прошипела она сквозь зубы. —?Я надеюсь, твоё отродье сдохнет!..Она спрыгнула со стула, рванула к двери и принялась неистово дёргать за ручку. Майкл настиг её через несколько секунд и с силой сжал предплечья.—?Ты права,?— горячо проговорил он. —?Я кусок дерьма. Но мой ребёнок ни в чём не виноват. Ты ни в чём не виновата. Позволь мне помочь тебе.Губы девочки задрожали, и она попыталась вырваться, но мужчина лишь крепче сжал её.—?Ты не виновата,?— снова сказал он. —?Ты ни в чём не виновата.Алисса задрожала, и её лицо искривили рыдания. Майкл опустился на колени и крепко обнял её. Время застыло: он нежно поглаживал её голову и ждал, пока крики не утихнут, и тело не перестанет биться в конвульсиях. Она плакала так, как не должны плакать двенадцатилетние дети?— никогда. Она плакала так, словно хотела дать голос и его боли, словно каким-то образом вынула всё отчаяние из его груди?— и сломалась под этим весом. Сам он уже давно не позволял себе такого, не знал, способен ли ещё на слёзы, и теперь, сжимая в руках это несчастное дитя, ему казалось, что где-то внутри закровоточила старая рана.—?Что если эти Эбботы будут ничем не лучше? —?спросила Алисса, поднимая распухшее от слёз лицо и упрямо топорща нижнюю губу. —?Лучше уж сейчас убежать и жить своей жизнью.Какой жизнью, глупышка? У тебя почти не осталось надежды, только на саму себя. Но тебе двенадцать. Двенадцать, чёрт возьми!Майкл помотал головой и протянул девочке носовой платок.—?Если тебе понадобится помощь,?— медленно и уверенно проговорил он,?— оставишь записку в почтовом ящике. Я покажу, где именно, когда будем подъезжать. Одно слово?— Жак.Алисса усмехнулась, вытирая лицо, и закатила глаза к потолку.—?Ты точно сбрендил. Одного не понимаю: если ты действительно долбанный киллер, почему просто не убил меня?Майкл поднялся с колен и снял с вешалки пальто. Беретта, спрятанная в петлице, привычно ударила в подреберье. Он почти не слышал вопроса девочки?— да и не стал бы на него отвечать. Теперь, когда её сопротивление было сломлено, его мысли тут же принялись за следующую проблему?— связаться с Никитой хоть каким-то образом. И кажется, этот разговор с Алиссой всё-таки подкинул ему идею.—?Собирайся,?— сказал он почти машинально, прокручивая в голове разные варианты. —?Выезжаем через пять минут.