Странное перемирие (1/1)

Однажды, во времена тьмы и смуты Тысячелетнего Затмения Второго Светила, произошло неслыханное по своей дерзости предательство и дезертирство – один из Светлых, после вооруженного до зубов ?дружеского? визита к Темным, перебежал на их сторону, предав не только свой Народ, но и свой Род и Фамилию. На Родину ему путь был заказан.У Темных же этот отступник также совершил преступление – нагло пытался сблизиться с Наследным Принцем и совратить его, того, коему было уготовано жениться на Прекраснейшей из его Народа и подарить ей Первый поцелуй, имевший определенную силу, которой новоиспеченная Королева Темных имела бы право воспользоваться при решении спорной проблемы. Претендентка на вакантное место уже была, правда, Короля она почему-то не устраивала.Украв Первый Поцелуй и скрывшись на многие столетия, Гакт не предполагал, что Темные найдут решение проблемы и смогут определенными ритуалами наградить Второй Поцелуй той же силой, что и Первый, а также наделить его свойством нейтрализовать Первый. Но никто и не предполагал, что Второй Поцелуй будет также нагло украден одним и тем же эльфом, так что нейтрализации не произошло. Отдача же от исполнения уже двух желаний непредсказуемого Светлого могла быть очень сильной. Как психически, так и магически, ведь могли создаться нежелательные связи между ними на неподвластном магии уровне.Но преимущество для Темного Принца было в том, что Гакт не подозревал о Втором Поцелуе.С другой стороны, активация Второго могла произойти независимо от того, хотел бы этого Гакт на самом деле или нет. Как можно предположить по ощущениям самого Клахи, Гакт берег свое желание и контролировал себя даже во сне – чтобы случайно не пожелать чего-то нереального и тем самым впустую истратить желание. Темный Принц не чувствовал никаких странных для себя порывов, никаких необычных желаний – ничего, что можно было бы расценивать как попытку использовать право желания от одного конкретного эльфа. И это расслабило его, он перестал быть таким напряженным все время, правда, его маниакальная паранойя и мания преследования от этого никак не угасла. И природная жестокость, присущая всем Темным, никуда не делась, а только возросла и приобрела новые границы и масштабы, поражающие воображение.Раздумывая над всем этим, Темный Принц абстрагировался от нелепых речей Гакта, опять начавшего им обоснованно, конечно, и даже очень, но крайне напыщенно и надоедливо восхищаться, восхваляя внешность и личные качества Темнейшего из Темнейших. - Послушай, - Клаха чуть было не вздрогнул от звука собственного слегка охрипшего голоса, но продолжил. – Гакт. Наш союз во всех смыслах и значениях этого слова попросту невозможен. Как и невозможна противоестественная связь двух мужчин. Это… Это аморально даже для меня, а значит, что и существовать такое не может и не должно! Жестокие пытки, кровавые убийства, расчленения, четвертования, в конце концов, - вот что по мне! Но не секс с себе подобным. К тому же… - тут Темный Принц затаил дыхание, слегка опасаясь реакции непредсказуемого отступника. – К тому же у меня есть Невеста. Я люблю ее. И ничто не омрачит этого Темного Чувства к ней.Гакт, до этого с блаженным видом слушавший чуть охрипший от молчания обожаемый им голос, стряхнул с себя оцепенения, и после этих жестоких для него слов слегка даже истерично спросил: - Кто она?Клаха немного удивился такой тихой реакции и все же произнес: - Вряд ли ты ее знаешь. Она… - Просто. Скажи. Кто. Она. Такая. И для начала скажи, как ее зовут! – Гакт, бешено вращая от ревности глазами, вновь подошел непозволительно близко и Клаху самого начало пробивать на истерику: - Мана! Мою Невесту зовут Мана! Она из Древнего Рода Десяти Месяцев! - Мана… Мана?! Это… Это такое нечто, которое в кукольных платьях вечно ходит и любит высокие сапоги? – глаза у Светлого стали воистину квадратные. Он остановившимся взглядом смотрел как будто сквозь Клаху и того это стало несколько напрягать. - Гакт? Что… Как мне понимать такую реакцию на мое заявление?Отмерший Гакт снова взглянул Принцу в глаза и вдруг начал истерично смеяться. Принцу это не понравилось. Он рассвирепел еще больше, чем был, и рявкнул на Светлого так, что тот от неожиданности заткнулся: - Умолкни! Не хватало еще с сумасшедшим Светлым общаться! Хотя тебя и так нельзя назвать нормальным, но границы же должны быть хоть какие-то?!Когда Гакт слегка успокоился, Темный сумрачно спросил у него повторно: - И как мне понимать твою реакцию на имя и личность моей Невесты? - Просто… Понимаешь, My Dear, до этого была такая напыщенная речь от тебя, что ты не приемлешь отношений между мужчинами… А потом называешь своей невестой МУЖЧИНУ! И как мне на это реагировать? Это же абсурд, полный абсурд! – нервно начал похихикивать Гакт.Клаха нахмурился. Хотел потереть переносицу, но вспомнил, что руки привязаны к дыбе, причем даже не магически, а обычными материальными веревками, от которых затекали руки. Принц нахмурился еще раз. - Почему ты называешь мою Невесту мужчиной? Это клевета. Абсурд. Нелепость! - Но я спал с Маной, так что вполне могу такое заявить. Проверено, так сказать, на собственном опыте. А ты, похоже, даже не целовался с ?Невестой?, потому как целоваться ты за эти века так и не научился… - Причем здесь это? Когда ты успел??? Не верю ни единому твоему слову! - Зачем мне врать? К тому же, я еще тогда заметил твой интерес к Мане. Он был прекрасен, но ты еще более Прекрасен, был тогда таким, сейчас стал еще лучше. Нет, я не могу сравнивать Ману с тобой! Ты Само Совершенство, а он всего лишь результат правильно наложенного макияжа, подобранного к нему наряда и магии для закрепления эффекта… О, как я ревновал! Как ревность снедала меня! Но ты даже не смотрел в мою сторону... И я решил отомстить. Как оказалось, Мана падок на подарки – редкая бижутерия, изысканная косметика, затейливые наряды… Он был легко доступен, да и сейчас вряд ли что-то изменилось. Разве ты не заметил его приспешников, которые ради него готовы на все? Мана может представлять их как друзей, как родственников, но ты бы знал, что они вытворяют под покровом ночи! Я сам однажды участвовал в этом. Это… это было так грязно, страстно и порочно, что сколько бы я позже ни участвовал в подобном, ту ночь не затмит ничто. Разве что ночь с тобой… - Мечтай. И как мне теперь быть? Я не могу заткнуть уши, чтобы не слышать всего этого бреда, с другой стороны, ты так складно врешь… Я знаю Юки и Кодзи, но то, что ты рассказываешь… Как они могут тогда так мило беседовать со мной на верховой прогулке после такого? Нет, я не верю тебе… Нет, не верю… И вообще, ты мой враг, я и не обязан тебя слушать, тем более верить во всякий такой бред… И ведь... Знаешь, ведь первый раз для меня ничего не значит… Если ты так хочешь этого, я разрешаю тебе, используй то свое желание, делай что хочешь, а потом уйди. Просто. Уйди. Ведь ты получишь то, чего так хотел все эти бесчисленные годы, Гакт. Уйди и не мешай мне жить и любить того, кого я хочу любить. Даже если это не ложь.Гакт глубоко вздохнул и закрыл глаза. Тихо произнес: - Я тебе настолько противен? – и, не дождавшись ответа, сказал вслух громче, - Пусть Клаха, Темный Принц всех Темных эльфов, будущий Король Темных, добровольно проведет со мной ночь и будет делать все, чего захочу я, Гакт, отступник Светлых, без Рода и Фамилии.Яркая вспышка света, заполонившая помещение и осветившая все его уголки.Гакт стал сразу же, как только проморгался, отвязывать Принца, попутно исцеляя его затекшие от непривычной неподвижности мышцы.Клаха практически повис на Светлом и тут же почувствовал непреодолимый порыв прикоснуться губами к такой близкой и притягательной шее Гакта. ?Началось,? - обреченно подумал Темный, сдаваясь под натиском желания и аккуратно, невесомо прикасаясь к коже шеи губами, опаляя ее дыханием.Гакт замер. Отцепив от себя Принца, он с какой-то дикой нежностью обхватил ладонями лицо Клахи и прильнул к раскрывшимся с готовностью губам, отвечающим на поцелуй с не менее отчаянной обреченностью. - Наконец-то, - задыхаясь от подступившей эйфории, прошептал-простонал Гакт.