Шаг навстречу (1/1)

If I told you that I wanted to see you And if I told you that I?d beg to please you If I told you that I?ll always keep you What would you say If I told you thatWhitney Houston & George Michael - If I Told You That– Року, перестань носиться по комнате, – пытаюсь скрыться от утренних лучей, которые уже проникли в спальню. – Поиграй, пожалуйста, в гостиной, будь хорошим мальчиком.Раздавшееся рядом ?Мяу? оповестило, что серое кошачье чудо не то что не покинуло комнату, а уже забралось на кровать и менять место дислокации не намеренно. Открываю глаза, встречаясь с внимательным взглядом домашнего питомца. Улыбаюсь. Року это не просто домашнее животное, это моя отрада, мой верный друг, моя поддержка. Год назад, вернувшись со съемок домой, в полную тишину и одиночество, я понял, мне необходимо живое существо, которое будет встречать меня каждый день. Любовь к кошкам появилась в детстве, но в то время заводить животных настрого запрещалась. У отца аллергия на шерсть. Но сейчас я живу один, ничто и никто не может запретить мне завести домашнее животное. Около месяца искал в интернете подходящую породу кошек, но так и не смог определиться, они все были милыми. Отчаявшись, зашел в приют для бездомных животных, там-то мы и встретились с Року. На вид ему было около двух месяцев, крошечный, тихий, брошенный, но не потерявший надежду на светлое будущее. В нём я видел себя. Подружиться смогли не сразу. Поначалу он прятался под всей мебелью, что была в квартире, выходил только, когда я уходил или засыпал. Но прошло время, он признал во мне друга, а не хозяина. Я очень люблю его, и он порой пользуется этим, устраивая настоящие ночные марафоны, после которых вещи пропадают сами по себе. – Будем вставать, проказник? – почесав за ушком и получив заслуженное мурлыкание, я направился на кухню. – Року, поднимай свои четыре лапы и бегом завтракать.Насыпав кошачий корм, направляюсь в ванную. Уверен, через минуту миска будет пустой. Что-что, а покушать мы любим. Закончив водные процедуры и практически одевшись, застываю около зеркала. Почему природа наградила меня таким хрупким телом? Брат в моем возрасте был намного шире в плечах и мог спокойно похвастаться бицепсами. А что показать могу я? Ничего, кроме миловидной внешности. Занятия теннисом тоже не помогают нарастить мышечную массу. Может, помимо тенниса, мне попробовать другой вид спорта? Нет, врачи, скорее всего, не разрешат. Благо, зрение держится на одном уровне, не ухудшается и не улучшается.Быстро позавтракав и выпив витамины, я засел за изучение сценария. Перед тем, как проходить прослушивание в мюзикле, я посмотрел аниме, а вот осилить мангу пока не могу. Стыдно. За просмотром сценария время пролетело незаметно, еще пару часов, и наступит поздний вечер. Завтра первая репетиция. Роль и героя изучил досконально, но вот уверенности, что справлюсь, совсем нет. Как побороть врожденную стеснительность? Что сделать со своей неуверенностью? Раздавшийся дверной звонок прерывает мысли. Хм, шесть часов вечера, интересно, кто это может быть? Томо на репетиции, Манабу-сан уехал к своей семье на месяц, у его сына выпускной, а менеджер заранее предупреждает о своем визите. Не посмотрев в дверной глазок, открываю дверь. – Привет, – с улыбкой чеширского кота, на пороге стоит Дай-чан. – Ты же меня ждал? И не оправдывайся, я вчера предупреждал, что завезу куртку. Извини, что вечером, весь день провел в работе.– Да ничего страшного, проходи, – указываю в сторону гостиной. – Спасибо, что завез. И, да, привет.Я опять торможу в его присутствии. Надо заняться медитацией, в противном случае, не смогу адекватно реагировать, когда он рядом. Нам еще работать вместе, а я веду себя, как школьник на первом свидании. То заикаюсь, то мямлю, то несу всякую ересь. Что он про меня подумает? – У тебя мило, хотя, кому я это говорю? У такого человека, как Хамао Кёске, по-другому быть не может, – говорит Дай-чан, расположившись на диване и перебирая листы со сценарием. – Все выучил?– Практически, ведь это только первая часть постановки, здесь немного, – сажусь в кресло напротив. Диван, конечно, большой, но я не готов рискнуть и сесть рядом. – Прости, я совсем ничего не предложил тебе выпить. Будешь что-нибудь?– Нет, Мао, спасибо, – переведя взгляд с листа сценария на меня, ответил Ватанабэ. – Я ненадолго, заехал только отдать куртку и поболтать, благо, живу недалеко, в двух кварталах от тебя, поэтому мы можем пообщаться.– Еще раз спасибо, Дай-чан! – как можно спокойно отвечаю, стараясь подавить радость в голосе только от того, что он сидит в нескольких метрах от меня, улыбаясь. И его улыбка предназначена мне. Больше ничего не надо. Я счастлив.– Ауч, – вздрагиваю от вскрика и подскакиваю на месте. – Больно, однако.– Что случилось? – подхожу ближе к дивану. – Кажется, я не понравился твоему любимцу, – смеясь, говорит он, потирая ногу.Перевожу взгляд на Року, который спокойно сидит рядом. Я совсем забыл про его особенность встречать незнакомых людей царапинами и укусами. Такими поступками он как будто защищает меня. Томо он вообще всего исцарапал, тот потом две недели жаловался.– Извини, он к тебе привыкнет, ему надо время, – останавливаю себя, чтобы не сказать еще какую-нибудь глупость. Ага, привыкнет, будто Ватанабэ будет частым гостем. Размечтался. – Року, ты плохо себя ведешь, нельзя царапаться. Больше не получишь вкусняшек.– Я надеюсь, привыкнет, может, даже станем друзьями, да Року? – наблюдаю, как Даисуке склоняется над котом, чтобы погладить. И ему это удается, но ненадолго, Року отвечает новой царапиной на руке. – Мне нравится твой кот, он с характером.– Да уж, характер у него имеется, – поднимаю возмущенно-пушистое тельце и вместе с ним располагаюсь на диване. Так получилось, что свободное место было рядом с Ватанабэ, остальное пространство занимали листы со сценарием. – Если хочешь, можешь погладить, он не будет царапаться.– С удовольствием, – и, правда, Року сидел мирно, принимая ласку, которую дарили пальцы Дай-чана. А я мог смотреть только на эту руку и представлять себя на месте кота. Как пальцы мужчины сначала мягко прикасаются к волосам, потом медленно касаются кожи головы, аккуратно спускаясь по шее, подушечками пальцев скользя по ключицам и снова поднимаясь вверх, невесомо очерчивая подбородок. – Мао, ты меня слушаешь?– Что? – выныриваю из своих фантазий, щёки пылают, а дыхание начинает учащаться. – Ты что-то сказал?– Мне пора домой, звонила сестра, попросила забрать её и племянников, – говоришь так, будто тебе и правда жаль, что через несколько минут покинешь меня. – Прости, что не могу побыть подольше. Киваю и заставляю себя улыбаться. Достаточно того, что ты проводишь время со мной, пусть и недолго. В эти моменты я счастлив. Мы только познакомились, все еще впереди. Я добьюсь наших отношений, а какой статус будет у них, не имеет значение. Главное, ты будешь рядом. Главное ты будешь рядом. – Спасибо за вечер, Мао, жаль, поболтали мало, – как и в прошлый раз, взлохмачиваешь мои волосы. – До завтра, Мао. До встречи, Року! – говоришь ты, на прощание погладив кота.– До свидания, Дай-чан. Закрываю дверь и сползаю по ней вниз. Року, возмущенно вздернув хвост, выпрыгнул из рук и направился в глубь квартиры. Кажется, опять все испортил. Ладно, не будем переживать раньше времени. Лучше лягу пораньше спать, завтра первая репетиция.*****Всю ночь не мог сомкнуть глаз. Сон приходил урывками, в итоге, чтобы зря не мучиться, встал на рассвете. Пробежки по утреннему Токио прекрасны. Людей мало, городской транспорт только начинает движение. Город просыпается, наполняется солнечными лучами, которые отражаются в листьях деревьев, переливаются в фонтанах и проникают в окна людей, прерывая их сон. Некоторые из жителей ведут своих заспанных детей в садик, другие выгуливают своих домашних питомцев. Замедляю бег, наслаждаясь гармонией окружающегося пространства. Каждая пробежка позволяет почувствовать особое единение с природой. Приняв утренний душ и позавтракав, я направился в Дэнцу. Как предполагалось, приехал раньше всех. Концертный зал был пустой. Решаю прочитать сценарий в тысячный раз подряд, нового я там, конечно, ничего не найду, но время убью. Для фона включаю плеер, настроив плейлист, погружаюсь в мир академии Сэйгаку. Музыка помогает расслабиться и настроиться на предстоящий день. Нельзя сказать, что голос у меня шикарный, но все же исполнять легкие композиции могу. За этим делом меня и застали, когда я напевал песню ?Every Heart? из аниме Inuyasha.Долгая ночь пугала меня... К звёздному небу летели мольбы. Спиралью свивались веков клубы. И нам не хватало любви огня. Мы жаждали силы. Небесный чертог – Ловушка для всех мечтательных глаз. Дрогнули губы... Здесь и сейчас Мы встретились... Грёз прохладный глоток Каждое сердце готово принять. Печаль не коснётся нас никогда – Взлетела душа, безмятежно-горда, Исполнена счастьем... Обучены ждать, Когда-нибудь станем покоя достойны – И наши миры сольются в один...– Красивая песня, только грустная, – в дверном проёме стоял Даисуке. – Плохо спал? У тебя синяки под глазами.– Нет, вообще не спал, – выключив плеер, пробормотал я. – Не надо было пить кофе перед сном.Врать нехорошо, кофе я не люблю и стараюсь не пить его, но сказать правду вряд ли когда-нибудь смогу. Мои проблемы не должны никого волновать, особенно Ватанабэ-сан.– Это плохо, Мао, ты должен высыпаться, если хочешь качественно выполнять свою работу, – укоризненно покачав головой, закончил мужчина. – Пообещай, что будешь спать правильно?– Хорошо, обещаю, – улыбаюсь, глядя, как он медленно приближается и садится на соседний стул. Мне кажется или с его появлением в помещении стало теплее? Воздух был наполнен запахом моря, от которого кружилась голова. Я вдыхал и не мог надышаться, кислород не хотел попадать в легкие. Так нельзя, Кёске. Нельзя испытывать такие чувства к мужчине. Ты же сам мужчина. Да и что это за чувства? Я, правда, не знаю. Не знаю, и от этого еще хуже.– Ватанабэ-сан, доброе утро, – голос Сакомото Сёго прерывает мои мысли. – Извини за вчерашний вечер, я не хотел причинить неудобства твоей семье.Он появился словно из воздуха. И за что он извиняется? Какой еще вечер? – Доброе утро, Сёго-кун. Ничего страшного, я обещал твоей сестре, что помогу её брату в постановке мюзикла. – Спасибо, Ватанабэ-сан, – пожав друг другу руки, Сёго-кун присаживается рядом с Дай-чаном. – Значит, мы сможем сегодня прорепетировать сценарий отдельно от группы? Я пока стесняюсь других ребят.– Ахаха, ты смешной, – смех Даисуке раздается на весь концертный зал. Так заразительно и громко может смеяться только он. – Конечно, я тебе помогу. Но ты сам должен учиться общаться с людьми, раз выбрал профессию актера.Отворачиваюсь. Хм, значит, они знакомы, раз Ватанабэ-сан легко согласился помогать ему. Интересно, какие отношения связывают их? Стоп. Я не имею права думать об этом. Отсаживаюсь подальше, чтобы не стать свидетелем чужого разговора. Зал потихоньку наполняется, скоро должен прийти режиссер, и начнется первая репетиция ролей. Парни, несмотря на ранний подъем, веселы и активны. Кто-то скандирует часть сценария, кто-то рассказывает биографию своего героя, а кто-то даже пробует выполнять подачи, не имея в руках теннисной ракетки. Я и Сёго-кун самые младшие среди братьев по цеху, но ведем себя спокойней. Многим уже за двадцать перевалило, а ведут себя, как дети дошкольного возраста. Вот зачем бегать друг за другом, снося при этом стулья, если с минуты на минуту должен прийти режиссер?– Ай, – вскрикиваю. Пол стремительно приближается. Выставляю вперед руки, чтобы не встретиться с ним лицом. – Да какого?Отовсюду раздается смех. Скорее, похожий на ор смеющихся идиотов. Оглядываю помещение, похоже, они даже не заметили, что столкнули меня со стула, и дальше побежали громить помещение. Оборачиваюсь к залу, чтобы проверить, где Ватанабэ-сан, но его нет на месте, как и Сёго-кун. Интересно, где он? А точнее, где они? Вместе ушли? А куда ушли? Черт, у меня паранойя, если не прекращу, придется сдаваться в больницу. – Хамаооо-кун! – ну вот, уже галлюцинации начались. Не просто так мне послышался голос Томо. – Привет, Кёске. Может, ты повернешься и дашь лицезреть свое очаровательное лицо?Приплыли, вы нас не ждали, а мы уже здесь. Так можно охарактеризовать мое душевное состояние. В этом дурдоме, куда занесла меня судьба, я не то, что сойду с ума, я здесь погибну. За последние дни часто начал встречаться то с асфальтом, то с полом. Вздыхаю и медленно оборачиваюсь. В метре от меня стоит Томо и еще один молодой человек. Внешность этого парня мне знакома, где-то я его уже видел, вот только где? Так, стоп! Что здесь делает Томо?– Удивлен? – улыбается во все свои тридцать два зуба, но это только пока. Когда-нибудь с моей подачи их станет меньше. – Я хотел сделать тебе сюрприз.– Какой сюрприз? – хмуро отвечаю. Ненавижу этого гада, он опять что-то задумал. Не зря же пришел на мою первую репетицию. – Томо, ты меня до могилы доведешь своими сюрпризами. Если, конечно, раньше стулом не прибьют сотоварищи. – Не драматизируй, Мао, это моя роль. Вообще-то, я хотел сказать, что буду совместно с тобой играть в мюзикле до конца этого года. Ты рад? У него еще хватает наглости веселиться. А кто месяц назад якобы отказался от участия в The Prince of Tennis? Да я за этот месяц чуть душу дьяволу не отдал, пока проходил кастинг. Можно сказать, смирился, что друга не будет рядом. Вот гад! – Томо, ты… ты, – слов у меня нет, весь словарный запас кончился. – Сам знаешь, кто.– Ахаха, ну прости меня, я же для тебя старался, – опускаю голову, бесит его поведение, в следствие чего не заметил, когда он подошел ближе. Только ощутив холодные пальцы в своих волосах и горячее дыхание в районе шее, смог поднять голову. Впервые вижу в его глазах раскаяние и печаль. – Прости, если бы ты знал изначально, что я буду играть, то не старался бы в полную силу. А так ты показал лучший результат, чем мы думали. Я разговаривал с Уэсима-саном после твоего прослушивания, тебе многому предстоит научиться. Хамао Кёске, ты мой самый близкий друг, и я помогу тебе . Ведь это твой самый большой проект. Так что прекрати дуться на меня. За всю длинную речь, я не смог отвести от него взгляд. Слова проникали в разум, в сердце, откладываясь на долгую память. Стоило пройти горечь и потерю в детстве, чтобы сейчас иметь такого друга. Улыбаясь, обнимаю его в ответ, зарываясь сильнее в пахнущие лимоном волосы. Солнечный мальчик, спасибо, что ты есть у меня. Спасибо, что благодаря тебе могу скрыть слезу, которая легко скользит по моему лицу, путаясь в твоих волосах. Никто не сможет сказать, что я слабак, ведь её никто не увидит, а ты не скажешь. – Спасибо, Томо, – отодвигаюсь.Напоследок взлохмачиваю твои волосы. Такой у нас ритуал извинений. – Но все равно, я тебе это припомню.На этот раз смеемся вместе, ты – от облегчения, а я – от радости, что буду здесь не один.– А вы точно друзья? – раздается слегка настороженный вопрос.Только сейчас вспоминаю о том незнакомом парне, который пришел вместе с другом. Лицо мгновенно становится цветом красной зари.– О, Таки, совсем про тебя забыл, – перевожу взгляд с этого парня на друга и обратно. О господи, что он успел про нас подумать. Стыдно, как же стыдно. – Ты со своей озабоченной фантазией проходи мимо. Мы с Кёске, как близнецы, поэтому поведение, бывает, отличается от нормального.– Конечно, так я тебе и поверил. Кто озабоченный, так это ты, вечно подкалываешь невинных людей. – Ты-то у нас сама невинность, ага! – отдергиваю Томо, а то с его пылкостью он может зайти в далекие дебри. – Ах да, я же вас не представил друг другу. Прошу любить и жаловать, Хамао Кёске, мой верный друг, обладатель самой милой улыбки и очаровательных глаз, – произносит Янагисита, показывая на меня. Когда-нибудь я его точно прибью за такие слова. – И, Юкихиро Такигучи, обладатель вредного характера и нескончаемого оптимизма. А еще мы с ним снимались вместе в одном фильме и играли в прошлом касте. Любить и жаловать не рекомендуется.– Томо, почему ты такой вредный, что порой хочется сдать тебя на опыты? – ворчливо произносит Юкихиро-сан, подавая ладонь для рукопожатия. – Приятно познакомиться, Хамао-кун.– Рад встречи с вами, Юкихиро-сан, – отвечаю на рукопожатие. У него очень нежная и теплая ладонь. Странно, но я не чувствую от этого человека негативных эмоций. Возможно, мы сможем стать друзьями. – Мне очень понравилось ваше выступление. Вы отлично передали характер и эмоции героя, и голос у вас приятный. Только сейчас вспоминаю, где его видел. Он и, правда, великолепный киноактер, а в постановке мюзикла ему не было равных. Теперь я отчетливо это вспомнил.– Ага, давай хвали его, пока он совсем не зазнался, – протараторил Томо, пытаясь найти в бездонной сумке орущий на весь зал телефон. – Наконец-то. Вы пока поболтайте, а я отойду.Наверняка из агентства, у него же еще съемка назначена в дораме ?Bura bura ban ban?. Как он все успеет, не понятно.– Вы давно знакомы? – произносит Юкихиро-сан. – Пару лет, а кажется, что всю жизнь. Он заменил мне старшего брата и поддерживает в трудную минуту. С теплотой вспоминаю нашу первую встречу. Тогда Томо показался мне маленьким тайфуном, который сметает все на своем пути. Он словно энерджайзер, у которого никогда не заканчивается энергия.– Понятно, нелегко с ним, – вопросительно смотрю на Такигучи-сана. – Он слишком шумный, хотя играет отлично как драматические, так и романтические роли.– Согласен, он талантливый, и, надеюсь, его ждет блестящее будущее.На этом наш разговор прерывается, так как на сцену вышел режиссер мюзикла. Минут десять ушло на нравоучения по поводу разбросанных листков сценария и сломанных стульев. Не успели начать играть, а уже получаем выговор за испорченные реквизиты. Надеюсь, гонорар покроет будущие штрафы.Оставшиеся шесть часов мы подробно разбирали сценарий каждого героя, пытались спеть отдельные сцены. Выходило комично, но поучительно. Я даже позавидовал терпению Уэсима-сана, который старательно объяснял трудные моменты. Самое сложное было зафиксировать позицию подачи мяча. Не имея в руках теннисной ракетки, у меня не всегда получалось правильно встать в стойку. В течение следующей недели мы будем заниматься хореографией и постановкой номеров. Так же занятия по вокалу и тренировка дыхания. Радует, что я не один такой, которому требуется работа над голосовыми связками и правильным дыханием. За месяц мы должны отработать все номера соревнований, и уже в июне состоится первый показ мюзикла. Первая репетиция прошла нормально. Хоть участники каста были выжаты, как лимоны, но радостные улыбки от участия в большом проекте стирали любую усталость. Дождавшись, пока добрая половина актерского состава покинет концертный зал, я обратился к режиссеру с просьбой:– Уэсима-сан, простите, что беспокою вас, но не могли бы уделить минуту? – дождавшись кивка, я продолжил. – Я хотел бы использовать на репетициях и на самом мюзикле личную теннисную ракетку, если вы не против? Объясню почему: моя ракетка тяжелее, чем реквизит, выданный мне. Я привык к ней и, чтобы не терять времени на дополнительные тренировки, лучше сконцентрируюсь на вокале.– Ты не перестаешь удивлять меня, Хамао-кун, – одобрительно похлопав меня по плечу, произнес режиссер. – Конечно, можно. Тогда сдай полученный реквизит и проследи, чтобы тебя отметили в журнале. – Большое спасибо. Хорошего вечера.– До свидания, Хамао.Попрощавшись с режиссером и сдав реквизиты, я направился домой. Из знакомых актеров в театре никого не было, даже Томо сбежал не предупредив. Придется добираться одному. Выхожу из здания. На улице темно, поздний вечер. Хоть уже и наступила весна, но ближе к ночи воздух прохладный. А я как всегда в легкой футболке и тонкой куртке. Придется отложить долгое гуляние по вечернему городу на более теплые дни. Проходя мимо парковки, замечаю автомобиль Ватанабэ-сана. Странно, когда я уходил, его уже не было в концертном зале. В машине его тоже нет. Тогда где он? Точно. Вспоминаю утренний разговор с Сёго-куном, он обещал ему помочь в сценарии. Осознание того, что они сейчас вдвоем, в пустом зале, задевает что-то внутри меня. Я не знаю, что это. Но это больно. Почему именно ему Ватанабэ-сан должен помогать? Почему с ним проводит этот вечер? Почему?Черт. Опять дурные мысли на ночь глядя. Хватит думать об этом человеке, пора что-то предпринять. Если я хочу, чтобы Дай-чан был в моей жизни, значит, должен добиться его внимания. И никакой Сакомото Сёго мне не помешает. А сейчас домой, где меня ждет голодный Року. Последний раз взглянув на автомобиль, я пошел искать такси.