Глава 9. Часть 21. Luck, Stock and Three Smoking Guns. (1/1)

После возвращения, Мауро старался поставить задачу каждому члену сводной команды. Кто-то мониторил новостные сводки, что уже пестрили различными, пока еще не очень внятными заголовками с пометкой молнии. Кто-то прослушивал полицейскую радиоволну, а кто-то сидел в гараже и держал в готовности два автомобиля на случай каких-либо неприятностей. Не то чтобы он сейчас был в состоянии собраться и надолго занять всех делом, но несколько часов ребята смогли продержаться и воздержаться от излишних эмоций. Однако, ничто не вечно под луной, особенно, если луна сама оказалась не такой уж и вечной. Накал ситуации понемногу отступал, давая сариокскому квартету и самому Мауро обманчивое чувство неуязвимости, посредством которого народ пустился кто во что горазд. В целом, сошлись на одном - нужно много вина. Разумом, все понимали что это не самая лучшая идея, но кто задумывается о последствиях, когда тело и душа требуют передышки после недель кропотливой и утомительной работы? В конечном итоге Альберто взял на себя барбекю... Ну или то, что он под этим подразумевал. Витторио с Лучиано отправились в ближайший круглосуточный магазин за красным полусладким, а Мауро... Просто укрылся пледом в кресле-качалке на веранде и ушел в глубокие раздумия. Для каждого из его партнеров сегодня произошел какой-то особый, очень личный момент, который он так и не смог прочувствовать в полной мере. Что такого связывало этих четверых и семью Виаверде? Почему они так рады, что их маленькая авантюра завершилась успехом? Тотти спросил себя:-"Рад ли я в той же мере, что и они?"Ответ возник в голове незамедлительно: "Определенно нет."Почему? Потому что радоваться пусть и не своему, но чьему-то горю было ему непривычно, особенно когда это его рук дело."Была ли возможность поступить иначе?"Скорее всего - да. Проблема в том, что он не видел другого выхода. Вечная подпольная борьба за ресурсы, власть, влияние, эфемерную выгоду началась задолго до его рождения, задолго до Великой войны и задолго до первых исторических хроник... И теперь он сам принимает в ней непосредственное участие, пусть и в лице рядового исполнителя. За последнее время он начинал понимать, что грани, отделяющей добро от зла... Просто не существовало. В принципе. Один и тот же человек в разных обстоятельствах способен как на добро, так и на зло. Как тогда понять кто из людей прав, а кто виноват? Может ли он себя считать правым, а тех, кого обрек на гибель - виноватыми? Кто-то из погибших точно заслуживал если не смерти, то пожизненного заключения, а кто-то - нет. Например тот официант, которого ему пришлось убить ради сиюминутной возможности без лишних проблем покинуть театр, а те несколько десятков людей, что пострадали от его действий и были виноваты лишь в том, что встали не на ту сторону? В чем конкретно они перед ним провинились? Мы можем говорить, что некоторые моральные установки закладывается в нас с детства, что-то заложено самой природой, а что-то появляется только с возрастом, но все это слишком сумбурно, чтобы он мог понять и решить:"Что с этим всем делать?" Он хотел посмотреть на мир своими глазами, чтож - вот он. Во всей красе. Лживый, обманчивый, опасный, жестокий, пьянящий и отдающий в ушах траурным перезвоном колоколов и гнилью двойных стандартов в душе. Есть ли в нем что-то хорошее? Определенно. Иначе он бы не задавал себе этих вопросов. Рассуждать о том, как человечество грызется между собой можно долго и нудно, но Мауро вычленил для себя главное: необходимо поговорить с кем-то более подкованным в вопросе. На все его мысли, догадки и предположения уже наверно давным-давно были даны развернутые ответы, и скорее всего эти ответы ему не понравятся... Во всяком случае, он сделал себе зарубку в памяти - постараться понять, почему человеческая жизнь даже в их просвещенное время ценится как поддержанная легковушка. И конечно же, можно ли что-то с этим сделать?- Эй, Фиджи...Легкий, мелодичный голос Лучиано отвлек Мауро от размышлений. Тихоня, что по какой-то причине не соотносился характером со своей внешностью заправского ловеласа. Высокий, хотя на взгляд Тотти любой человек выше его ста семидесяти сантиметров уже казался гигантом, с широкими скулами и густой черной шевелюрой. Лицо при улыбке украшает пара ямочек и скорее всего, так выглядит принц в представлении тринадцатилетних школьниц.- Не присоеденишься? Это все таки твоя заслуга. - Он неловко улыбнулся, как будто вместо похвалы сказал какую-то глупость.- Заслуга? - Впрочем, это было не так далеко от истины.- Ну да, то что у нас наконец получилось и мы даже все вместе! На самом деле, это чертовски здорово.- Рано расслабились... - Пробурчал он себе под нос. - Сильно не засиживайтесь, каждый дежурит по полтора-два часа до четырех утра, потом я встану и досижу до отъезда.- Тебе обязательно так быстро уезжать? - Парень слегка приподнял брови. - Мы могли бы показать тебе Сариоку, собор, Площадь Независимости и еще...- Я видел достаточно. Не обижайся, просто не хочу кое-кого заставлять ждать. - Мауро выбрался из пледа, потянулся и прикрыл ротрукой, скрывая зевок.- Хорошо, ты на боковую? - Лучиано немного приободрился и отпил вина из бокала.- Да, где Моника?- Ну-у, - Протянул он, - Она не выходила из своей комнаты с момента приезда, думаю - для неё все это далось не очень легко...На догадку своего компаньона Тотти лишь хмуро шмыгнул носом, так как его догадкой было тоже самое. Не кривя душой, можно сказать - он почти облажался. Ключевое слово - почти. И сейчас, поднимаясь по лестнице на второй этаж, он тщательно раздумывал - что можно говорить девушкам в подобной ситуации, а чего нельзя. Как минииум - принести извинения, все таки скребущая душу вина чувствовалась так же, как и вечерняя прохлада, а как максимум... Возможны ньюансы. Он остановился перед дверью с обшарпанной табличкой с именем "Федерика", судя по всему доставшейся от прошлых владельцев и три раза постучал костяшками пальцев.- Открыто! Из комнаты раздался слегка приглушенный голос, после чего Мауро неспеша вошел и присел на край кровати, на которой, прикрыв глаза запястьем, лежала девушка. Помещение освещалось одной настольной лампой, из-за чего большая часть пространства была скрыта в тени и Тотти чувствовал себя немного не в своей тарелке.- Слушай... - Он начал осторожно подбирать слова, боясь спровоцировать переживающую явно не лучший день Монику на новые слезы. - Извини что так получилось, я не хотел подобного...- Никто не хотел подобного... - Она перебила. - Ну, кроме управляющего. К счастью, все закончилось более-менее приемлемо.- Шутишь? - Тотти слегка улыбнулся уголками губ. - Это хорошо. Слушай, если я могу что-то для тебя сделать за несколько часов, то просто попроси, не нужно замыкаться в себе и...- Ты не создаешь впечатление человека, которого хоть каким-то боком волнует состояние окружающих...Мауро не любил, когда при разговоре его перебивают. Поправка - очень не любил, когда его перебивают. Наверно, эта плохая привычка находилась в ТОП-5 его самых ненавистных человеческих пороков, сразу после стрельбы по себе-любимому и оскорбления его автомобиля, за первое место все еще идут споры. Но тем не менее решил проигнорировать данный факт и терпеливо смолчать.-... И все же - ты им являешся. Фиджи, кто ты такой?Девушка убрала руку с лица и посмотрела на него как на какой-то музейный экспонат. Под её взглядом Мауро еще больше стушевался, пытаясь понять о чем она хочет поговорить.- Извини, я не до конца понял вопрос. - Парень немного смутился, что выдавали его барабанящие по деревянной стойке пальцы. - Хорошо, перефразирую: почему ты вообще волнуешся о состоянии левого для тебя человека? Пусть я не могу красиво размахивать кинжалом, но вовсе не хрустальная и не рассыплюсь от одного досадного случая.- Ну-у, не совсем и левого...- Один перепихон - не в счет. - Она оттолкнулась от кровати и села, одновременно прижав к груди колени, которые обхватила руками. - Там, в машине, я заметила фотографию - мальчик и девочка стояли перед каким-то зданием в южно-мистральском стиле, мальчик точно ты, сколько тебе тогда было? Десять? Одинадцать?- Одинадцать. - Скупо ответил он. Еще одна поправка на будущее - если в автомобиль садится посторонний, то все личные вещи нужно куда-нибудь убирать.- А девочка? Она кто? - Моника положила голову на руки и слегка наклонила на бок. - Это допрос? - На этом моменте он захотел прекратить завязавшийся разговор. Пальцы прекратили отбивать трель, а взгляд стал напоминать дуло пистолета, что вот-вот снимут с предохранителя.- Какие мы все обидчевые... Мне просто интересна жизнь людей, что без колебаний могут решиться на убийство другого человека... Что поделать, если зацепок не так много? - Она пожала плечами, что из-за подобного сидячего положения было еле заметно.- То-есть ты просто хочешь поговорить? - Уже более мягким тоном поинтересовался Мауро.- Можно и так сказать, - Моника чуть улыбнулась, - хобби, времяпровождение вне всего этого дерьма, увлечения... Говори о том, о чем посчитаешь нужным.- Хобби... Есть несколько, - Тотти на секунду запнулся, говорить о чем-то откровенно и в частности о себе в последнее время стало для него совершенно невозможным, - я люблю рисовать пейзажи, хотя назвать мои каракули пейзажем можно с некоторой натяжкой.- Вот как? И что же ты описываешь? - Девушка немного оживилась, взгляд потеплел и это добавило Мауро щепотку уверенности.- Обычно это город или деревенька где-нибудь в Моренсьоне или Касторе, все таки я там вырос. Горы, серпантины, ущелья и одноэтажные домики с желтыми крышами в несколько рядов вдоль одинокой дороги... Иногда берусь за Вако, но оно мне еще не совсем понятно - это очень сложный город, который совсем не подходит для заката. Пару раз описывал цветочную поляну для...одного человека, он, - Мауро усмехнулся и почесал нос, - очень хочет побывать в настоящем лесу середины весны, когда все расцветает, жужат первые пчелы и можно делать венки, прыгать через костер, гулять целый день напролет...Так, фраза за фразой, вопрос за вопросом, шутка за шуткой, они все больше и больше разговаривались. Не следя за временем, за окружением, за ненужными мелочами, что лишь отвлекают от самого главного - того, чем мы и отличаемся от животных и гримм. Тотти узнал, что его собеседница покинет Сариоку в следующие два-три месяца, а Моника узнала - что даже самые уверенные в себе люди, прежде всего, остаются людьми. В лучших и худших своих проявлениях.- Слушай, - разговор понемногу подходил к концу, о чем свидетельствовала взаимная передача зевков. - Почему ты вообще начал рисовать? Как так получись?- Как так получилось? Хм... - Парень почесал висок, припоминая события четырехлетней давности. - Был очень сложный день, который, скажем так, прошел совсем не под моим флагом. Тогда я...как мне казалось, проиграл все что только можно, не мог найти себе места и слонялся по Моренсе целую ночь напролет, как сейчас помню - попросил у какого-то дядьки сигарету, за что получил подзатыльник, - он усмехнулся, мыслям и той комичной ситуации, - но все таки получил свое и потом кашлял как больной туберкулезом, и вот, когда ночь заканчивалась, я забрался на крышу многоэтажки, ну одной из тех, что строили после жилищной реформы пятьдесят пятого года и увидел его... Рассвет. Солнце едва-едва выглядывало из-за гор, ровные ряды облаков с одной стороны окрашивало в бордово-алый, а другая грань так и оставалась белой, крыши домов приобрели совсем не те оттенки, которые им придавали архитекторы и даже сам воздух казался золотым - протяни руку, и всё богатство мира у тебя, а я так и сидел на высотке, не смея отвести взгляд от этого великолепия. Тогда мне показалось, что это самое прекрасное зрелище, что когда либо существовало, и многими оно так и осталось не увиденным. Я запомнил это чувство и попытался сохранить в себе, оно казалось очень волшебным и каким-то... личным, да - личным. Рядом не было ни единой живой души, только я, разбитые надежды и первый вестник нового летнего дня... Как-то так. Потом я начал иногда изображать свой родной город, мне становилось легче после этих нескольких часов копания в самом себе и мало-помалу - вошло в привычку. - Ты так об этом говоришь, как будто ничего подобного ни до, ни после уже не видел.Девушка успела перебраться под одеяло с клечато-синим рисунком, а Мауро пересел на стул, чтобы не помешать чужим приготовлениям ко сну. Из-за двери иногда раздавалось чье-то шарканье тапочками по ламинату, а за окном с периодичостью в десять минут поезда уезжали на юго-восток. - Потому-что это на самом деле так. Я стараюсь встречать каждый день с первыми лучами солнца, но во первых - не всегда дни бывают ясными, а во вторых - из-за общей загруженности остается очень мало времени на себя и других. Нужно постоянно совершенствоваться, изучать новые дисциплины, закреплять старые... Зачастую это не самое приятное времяпровождение. Пока ты спишь - этим занимается кто-то другой. Незаменимых не существует и в "бизнесе" это заметно как нигде лучше. Конкуренция в нашей среде цветет и пахнет.- И все же ты не собираешься из него уходить? - Девушка подложила ладонь под голову и посмотрела ему в глаза.- Мы уже говорили об этом, - Мауро потер глаза и положил голову на спинку стула, - не в ближайшее время уж точно.- И почему все интересные парни постоянно заняты. - Пробурчала Моника и отвела взгляд в угол комнаты. - Один гоняется за фантомом, второй за мечтой...- Наверно потому мы и интересны, что не сидим на месте сложа руки. - Он днернул уголком губ и щелкнул пальцами. - А чем хочешь заняться ты? Вакуо огромно, и далеко не всем удается достичь успеха даже в каком-то одном аспекте.- Я хотела поступить на экономический и потом...только не смейся - открыть свою кофейню в Вако.Против воли парня из него все-таки вырвался предательский смешок, но уткнувшись в осуждающий взгляд он хмыкнул в кулак и продолжил с серьезным выражением лица.- Даже не думал, - взгляд стал еще более осуждающим, - почти. Просто от человека, что работает рядом со мной я ожидал...несколько иного. Пиццерию или стейкхаус, например. Я иногда обедаю в кафешке одной "семьи" и там подают просто афигенную пепперони. - Нет, для подобного я слишком крупно нарезаю чеснок. - Ха-ха, это было хорошо! Даже очень. - Мауро прикрыл смех ладонью, что опять перерасло в зевок.- Человек создан для того чтобы творить, Фиджи. И я рада, что хоть кто-то в нашем мире этим занимается. - Она тепло улыбнулась и пару раз клюнула носом.- А я рад, что хоть кто-то это понимает. Надеюсь я свои обязательства клоуна выполнил и могу идти спать?Моника повозилась под одеялом, вздохнула и передаинулась к краю кровати.- Ну...ты не мог бы посидеть здесь? Со мной?- Эм... - Парень задумчиво почесал подбородок и начал тщательно искать пути к отступлению. Нет, с одной стороны ему импанировало внимание девушки, тем более симпатичной, не глупой и что самое главное - не лишенной амбиций, что выливалось в желание продолжить знакомство в более неформальной обстановке, но с другой ему оставалось спать всего три с половиной часа, после которых необходимо в быстром темпе собраться и уезжать в порт, а затем и загружаться на корабль до материка..."Была не была."- Хорошо, но только до того, как ты заснешь. - Он подмигнул девушке правым глазом и устроился поудобнее на стуле. - Спеть колыбельную?Девушка скептически свела брови, что было красноречивее любого ответа.- Что? - С видом оскорбленной невинности спросил парень. - Я знаю про "Волченка из Валле'д'Аосты", "Маленького львенка Тимилиано", "Братьев-охотников Кьелини" и еще несколько...- Хоть это и очень умилительно, но пожалуй можем обойтись без музыкального сопровождения... - В полумраке помещения предательский румянец был совсем незаметен. - Тебе обязательно уезжать так быстро?- Увы. - Несмотря на навязчивое желание продолжить знакомство, Мауро кое-кому все еще нужен. И нужен как можно быстрее. - Я бы рад, но...Он поводил рукой по воздуху, объясняя этим жестом все обстоятельства, что сейчас на них свалились: лишнее внимание, утекающее сквозь пальцы время и необходимость остаться инкогнито.- Жаль. - Девушка вздохнула, повернулась к стене и поджала к себе колени. - Спокойной ночи, Фиджи. - Мау... Спокойной ночи, Моника. - Он вовремя прикусил язык и грустно улыбнулся."Не здесь и не сейчас... Ненавижу."Мауро пересел на подоконник и облокотился на стену, рассматривая ночную улицу. Ни единого прохожего, ни единого автомобиля и не единого шанса на какие-либо нормальные отношения. Сколько бы он не старался поддерживать "нормальный" образ жизни у него так и не получилось хоть немного осчастливить самого себя. За последний год он больше времени проводит в машине или тренажерном зале чем с сестрой, тогда как ему выделить хоть крупицу себя на кого-то еще? На данный момент вопросы числом превышают ответы, но Тотти надеялся, что со временем это все соберется во что-то цельное и может быть, он даже позволит себе небольшую слабость. Мауро посмотрел на уже заснувшую девушку и против его воли веки медленно опустились вниз."Когда нибудь... Когда нибудь точно."***Ранним утром его разбудил Витторио, чьи оленьи рожки едва-едва выглядывали из-за растрепаной прически. Мауро быстро размял затекшие от сидячего сна конечности и прошелся затуманеным взглядом по видимой через окно части улицы и комнате, остановив глаза на сопевшей девушке, что раскинула по подушке свои длинные каштановые волосы и свернулась клубком.- Кофейня в Вако, да?Проговорил он себе под нос. Возможно, сейчас он совершал ошибку, но решил что если так и ждать у моря погоды, то в итоге останется у разбитого корыта. В ящике стола он нашел ручку, а клочек бумаги оторвал из какой-то тетради с концептом Вейллийского моста. На нем парень написал буквально несколько строк, всего ничего, но возможно - именно эти жалкие три строчки станут его билетом к небольшому кусочку счастья."И будь что будет, черт тебя дери!"Затем он положил его на стол, прямо под свет лампы и кинув последний взгляд на хозяйку комнаты, ушел прочь. До корабля три часа.Это время он убивал за мониторингом новостей, полицейских радиоволн и сбором своих личных вещей, которых было всего-ничего. Кейс с прахом, что нуждался в дозаправке, сумка с вещами и оружейный чемодан. Своеобразный джентльменский набор любого охотника за головами и просто любого человека, чья работа связана с быстрым выездом куда угодно и последующей раздачей святых пиздюлей. Перед отъездом он разбудил Лучиано, дал инструкции по поводу оригинальных Сатио и Марии, под личинами которых они проникли в ресторан, коротко пожелал удачи и попрощался. Вот и все. Тотти вышел в гараж и завел машину, уставившись пустым взглядом в ворота. Новая строчка в личном деле и новые проблемы, новая головная боль и сожженые нервные клетки. Чтож, впереди еще больше. Подставляй ладони, да смотри не обожгись. Радио пропело навязчивым мотивчиком и щебечущий голос ведущей разлался из динамиков:- Приветствую всех ранних пташек на волнах нашего радио! Дорогие сограждане, к сожалению, мы вынуждены начать этот день с плохих новостей. Поступили сообщения о взрыве в Неаполитанском театре в двадцать один час, двадцать три минуты по времени Сариоки-Эссекс. По предварительным данным погибло шесть человек и пятнадцать пострадало. Разбор завалов и спасательная операция все ещё продолжается...Автомобиль, почихивая движком, выехал на улицу и Мауро свернул на на улицу, что шла в направлении к набережной. Звуки из-под капота его немного смутили, но он все же решил сначала добраться до корабля и материка, а потом уже решать незначительные поломки. Едет - и черт бы с ним. - Но мы не остались без хороших новостей! Пресс-атташе министерства обороны Атласа заявил об удачных запусках первого искуственного спутника Ремнанта, передаем прямое включение из Атласа и космодрома "Западная Вестфалия"...Когда он выехал к порту, то солнце уже слегка выползло из-за возвышавшейся на востоке горной гряды, лучи отражались от синей морской глади и благодаря этому можно было различить легкую дымку, зависшую над островом к юго-востоку от Сануса. На въезде у него попросили документы, по которым был зарезервировано одно пассажирское и одно грузовое место. Удовольствие тоже не из дешевых, совсем не из дешевых. Контролер и матрос, удостоверившись что все в порядке, отправили его на пандус, по которому заезжали остальные машины.Спустя двадцать минут Мауро заглушил двигатель в трюме океанского лайнера, но звуки из-под копота никуда не делись. Он тут же откинул его и прилирчивым взглядом осмотрел внутренности автомобиля. На первый взгляд парень не нашел ничего нового, но звук исходил откуда-то ниже, примерно под аккумулятором. Тотти немного нахмурился, отстегнул ремень и контакты, после чего покопался в прослойке и достал на свет ламп грязную, запачкавшуюся чем только можно, небольшую птицу.- Ты еще кто такой? - Пробурчал он себе под нос.Ответа не последовало, вместо него пернатое царапало небольшими когтями кожу на ладони и пальцах, клевало в костяшки и вообще вело себя крайне агрессивно.- Так мы с тобой к консенсусу не придем.С этими словами странная парочка поднялась на верхнюю палубу, на которою Мауро опустил безбилетника. Птица перемнулась с ноги на ногу, взмахнула крыльями и почесала клювом перья.- Лети. - Коротко скомандовал он.То, что птицы не понимают человеческого языка - нет ничего удивительного, но то, что не все из них умеют летать - стало для Тотти откровением. Пернатое пару раз подпрыгнуло на палубе, взмахнуло крылышками, но неизменно возвращалось обратно и расхаживало по свободной поверхности, то и дело пробуя на клюв металический борт судна. Здесь парень призадумался, серьезно призадумался.- И что нам с тобой делать? - Спросил он больше самого себя, чем застывшего по стойке смирно птенца. Ответа, как и в прошлый раз, не последовало.- Сеньоре-сеньориты, говорит капитан судна "Лорельеза", наш корабль отправляется через десять минут по курсу на порт Кентобассо, просьба отойти от швартов и борта на верхней палубе. Повторяю...- Тц, черт с тобой, пернатое, подброшу до континента. - Мауро осторожно опустился перед птенцом и попытался взять его левой рукой, которая была незамедлительно атакована. - Будешь кусаться - выкину за борт, а там вода холодная.Угрозы, как и вопросы до этого, не возымели успеха и до машины парень дошел с закушенным большим пальцем. Уже в ней встала проблема иного рода - как теперь его отцепить? Немного подумав, Мауро достал с заднего сидения старую пачку с солеными крекерами, которую покупал еще несколько месяцев назад и так и не удосужидся доесть. Первые попытки отвлечь животное едой не увенчались успехом, но все же когда перед черно-рыжими глазами проплыл кусок чего-то съедобного оно незамедлительно сменило вектор агрессии на пищу. В этот же момент парень открыл бардачок, выкинул оттуда документы на авто и закинул пернатого нелегала виесте с пачкой крекеров, после чего неплотно его прикрыл.- Сиди тихо и много не сри, иначе отмывать буду тобой! - Рявкнул Мауро на доносившиеся звуки борьбы и священной ярости. - Сеньоре-сеньориты! Наше судно отчаливает, еще раз убедительно прошу вас...- Ну-у, - протянул он с горестным вздохом, - наконец-то, пошли домой. Пошли домой...***За два часа до отплытия Лорельеза.Выходной в Неаполе, по устоявшимся законам местной размеренной жизни, должен был пройти как всегда тихо, спокойно и с расстановкой, но увы, даже здесь случаются плохие дни. Уже с прошлого вечера полиция и пожарные совместно с социальными службами перекрыли большую часть центрального города ради одной единственной цели - спасти как можно больше человеческих жизней. Обрушение здания театра свалилось на привыкший к рутине народ словно снег в летний месяц - шок, неверие и легкий налет паники чувствовался в каждом, кто хоть краем глаза видел лица тех, кого удалось спасти и тех, кто в спасении уже не нуждался. Все это было там, наверху. Под прицелом видеокамер, светом прожекторов и вниманием общественности. Но для некоторых, тех, кто все еще оставался в абсолютной темноте под обрушевшейся крышей театра все это было форменным адом. Одним из этих несчастных оказался перспективный "предприниматель" и просто славный парень - Роман Торчвик. Сейчас, когда его тело сковано тоннами камня, кирпича и другого мусора он прокручивал в голове тот самый момент, в который успел активировать свою ауру, что и спасло его от самой незавидной участи. Его, и маленькую, даже миниатюрную напарницу, что лежала под ним не в силах сдвинуться ни на миллиметр. На мгновение Роман прислушался к собственным болевым ощущениям. Правая рука, зажатая между двух плит горела неистовым огнем, что внушало определенный оптимизм, так как лишиться конечности для вора - значит потерять все. Ноги, как ни странно, остались в более-менее жизнеспособном состоянии, скорее всего он порвал новые брюки, заработал на них несколько ссадин и ушибов, но кроме этих досадных неурядиц и чувства давления от накрывшего их каменного ковра ничего больше не было. Сложнее дела обстояли со спиной, грудной клеткой и головой. Резкая, ежесекундно-стреляющая боль под ключицей и от правых ребер говорила об серьёзных повреждениях опорно-двигательного аппарата. Затылок, лоб и всю его рыжую шевелюру сразу после инцидента заливало кровью, которая за несколько часов успела запечься еле-ощущаемой коркой. Левой рукой он немного приобнимал Неополитан, состояние которой так и оставалось загадкой. Они смогли узнать друг о друге лишь то, что остались живы. На большее, по причине немоты девушки и разумной идеи экономить кислород их уже не хватило. Зачем Роман вообще прикрыл Нео? Он не знал, да и знать, честно говоря, совсем не хотел. Тогда он думал лишь о том, что вот сейчас они мгновенно прошли этап "стрессовой ситуации" и перешли к этапу "пиздец", на котором он, как глава их маленького, но гордого дуэта, несет непосредственную ответственность перед этой девушкой, что доверилась ЕМУ, помогала ЕМУ и верила в НЕГО. Это, на самом деле, очень важно. Ради этого чувства, что ты кому-то нужен, можно и потерпеть несколько часов под многотонным прессом. Они провели в таком положении несколько часов, Неополитан время от времени всхлипывала, пыталась что-то сказать, передать хоть одну свою мысль и нащупать в темноте его ладонь. Не то, чтобы у неё что-то получалось, но Роман, заметив её потуги, тихо шептал что-то успокаивающее и обнадеживающее. Его уговоры мало на что повлияли, так как напарница успокоилась только когда смогла переплести их пальцы и несколько раз несильно сжать его ладонь. Возможно, это что-то должно было означать, но Торчвик был рад, что девушка наконец добилась желаемого. Прошло, наверно, не меньше полутора часов с этого момента, прежде чем им показалось, что сверху до них доносятся приглушенные звуки человеческой речи, собачьего лая и ударов по чему-то твердому. Мужчина на несколько секунд, казалось, забыл как дышать и убедившись, что это не галюцинации, закричал что есть мочи.- Мы здесь! Эй! Вы нас слышите!? Наверно, сейчас он как никогда раньше жалел, что так и не выучил язык на должном уровне. Но к счастью, Неополитан сумела что-то понять в еле-слышной тарабарщине и несколько раз ободряюще шмыгнула носом. Он повторял свой посыл как только мог, потому что если их не достанут живыми сейчас, то потом могут не достать никогда. Примерно через полчаса криков, звуков сдвига плит и разговоров со спасателями на вейллийском, Романа и Нео смогли освободить из каменного плена. Несмотря на то, что на улице все еще стояла ночь и они были замурованы относительно недолго, им завязали глаза. Так же случилось недоразумение психологического характера, Неополитан так и не разжала его руку, из-за чего их положили на широкие носилки бок о бок и аккуратно, стараясь не потревожить изломаные тела, понесли куда-то в сторону раздающихся сирен и звуков прокручивающихся по асфальту покрышек."Ни ногой в Вакуо..."